Shape of my heart/Киллер

Утро Тао вот уже какое время начиналось совершенно одинаково, будто день сурка. Даже тот факт, что сегодня его день рождения, ничего не менял. Перед глазами тарелка хлопьев, залитая вчерашним молоком, из ванной доносятся похабные стоны ФейЛи, мачехи парня, и отца, заглушаемые воплями телевизора. Тао хотел бы абстрагироваться от всего, но помочь ему могли либо пачка сигарет и лестничная площадка, либо пуля в лоб. О последнем, почему-то, он стал думать чаще. — Эй, Кевин, сделай потише этот ор! — не выдерживает Тао и кричит сводному брату, которому было, к слову, глубоко наплевать. Включен телевизор — отключено сознание. — Или лучше переключи на Twin Peaks, я вчера серию пропустил! — Иди к черту, я смотрю телевизор! — пусть ему и было двадцать пять, думал Тао, а ума как у пробки, как и человечности. Впрочем, ФейЛи нагуляла его с очередным клиентом в начале своей «карьеры на панели». Аманда, так ее зовут на работе, не решилась делать аборт и в итоге вырастила отброс общества в силу не желания воспитывать. Тао особенно ненавидел Кевина, когда тот поднимал руку на него, за все и ни за что одновременно, оставляя тяжелыми кулаками глубокие гематомы, которые даже не успевали заживать. Кевин бил с точностью, как и отец, предпочитая Тао вместо игрушки для битья. Парень мечтал, что когда-нибудь его долговязое худощавое тело наберёт массу, и он сможет достойно ответить на несправедливые побои. — Тао, — внезапно в дверях появляется маленький мальчик лет пяти, потирающий глазки, и лицо юноши тут же озаряет улыбка. — Доброе утро, Рикки, — пожалуй, это был единственный человек из семьи, которого Тао искренне любил. Они были почти родными братьями, если бы не Аманда. Мальчик, как бы ни было странно, являлся безумно добрым и искренним, из-за чего Тао не давал его в обиду и всегда защищал. — Садись завтракать, — пижама на Рикки была слегка великовата, потому он засучил рукава и не спеша пошёл к столу, а Тао тут же подвинул свою тарелку с нетронутыми хлопьями к Рикки. — Он всегда так громко слушает телевизор, как будто глухой, и не даёт спать, — мальчик уплетает в обе щеки, смотря на брата. Тао внезапно хитро щурится и наклоняется к Рикки. — А хочешь мультики посмотреть? — мальчик согласно кивает, понимая, что Тао как всегда хочет насолить Кевину, а парень тем временем резко встал и направился к тумбе, на которой лежал пульт. В следующую секунду вместо дешёвого боевика на экране засветился улыбающийся Микки Маус, и кухню озарил смех Рикки, однако для Тао это не сулило ничего хорошего. — Ах ты, маленький ублюдок! — разъяренный Кевин в мгновение поднялся с места, в то время как его младший брат дал деру в другую комнату, удовлетворенный шалостью. — Сейчас получишь! — однако Тао знал, что его ждет на самом деле, а потому своим побегом только отсрочил будущие синяки на теле. Возможно, в этот раз у него получится хоть как-нибудь защититься. Кевин ловит Тао за шкирку в дверях между длинным коридором и спальней родителей и больно прибивает руками к стене, с отвращением смотря на него. — Что, снова ударишь меня? — с вызовом спрашивает Тао; лицо его источало презрение к этому человеку. Имел бы он больше смелости, харкнул бы ему в лицо. — Какой ты у нас проницательный, — с издевкой протягивает старший, сильнее прижимая Тао к стене лопатками. — Какие ты у нас слова умные знаешь, в порно-журналах таких явно не пишут, — таким же тоном отвечает Тао. Пожалуй, этого хватило, потому что рука Кевина резко замахивается, и первый больной удар приходится прямо в незажившую гематому на скуле. Тао рад хотя бы тому, что Рикки увлечен мультфильмом и не видит этого. *** Как только лучи утреннего солнца начинали пробираться через занавески на кухне, Крис спешил поставить свою аглаонему на подоконник под раскрытые окна, перед этим тщательно опрыскав её. Эта процедура была своего рода традицией, после которой он проводил утреннюю тренировку под шум просыпающегося города. Все четко, ничего лишнего в его мире, никого лишнего в его жизни. Даже порой тяжелившие мысли оставляли его сознание в такое время и, пожалуй, это был лучший подарок для Криса. Сегодня он собирался сходить на утренний сеанс в кино, а после прогуляться до бакалейной лавки Роберто. Отличные, казалось бы, планы перед тем, как вечером убить очередной «заказ». В такие дни Крис с большим удовольствием выполнял свою работу. Мужчина качает пресс, когда за стеной раздается приглушенный крик и глухой удар о пол. Он даже останавливается, смотря на голую стену напротив и пытаясь понять, что это было. В голову тут же приходит мысль, что звуки из квартиры, в которой живет тот юнец. Тао. Крис вспоминает и синяк на лице парня, медленно выдыхая и, как ни в чем не бывало, продолжая упражнение. Каждая третья семья практикует домашнее насилие — мужчина терпел побои отца почти каждый день, не в силах защитить и свою мать, — и эта, кажется, не исключение. Впрочем, Крису должно быть наплевать, он же не часть этой семьи и через свое уже давно прошел. Он усиливает амплитуду движений и начинает считать вслух, пытаясь сконцентрироваться на упражнении и на предстоящем походе в кино. Настенные часы ритмично отбивали утекающие секунды… *** Их вторая встреча произошла также неожиданно, но в самом ожидаемом месте — на лестничной площадке. Крис возвращался домой в весьма приподнятом настроении, планируя отоспаться, так как работать придется в этот раз еще и ночью. Роберто дополнительно подкинул весьма тяжелое задание, и мужчина, напевая музыку из фильма-мюзикла, думал, какое оружие с собой брать на задание, когда увидел облокотившегося на стену мальчишку. Тао дрожащей рукой утирал текущую из носа кровь и вместе с этим непрошенные слёзы, которые капля за каплей стекали по щекам, бессовестно задевая гематомы. Лицо Криса по прежнему каменное, однако он останавливается, не пройдя пару ступенек и на секунды представляя себя вместо парня. Ему было так же больно, когда он бесшумно плакал, забившись в угол, и крик души, к сожалению, не слышал никто. Мужчина вздыхает, прежде чем продолжить свой путь до двери, однако, поравнявшись с парнем, который перевел на него взгляд, резко остановился. Он нащупывает в кармане залежавшийся платок, коим никогда не пользовался, хоть и по привычке всегда клал в пальто, и молча протягивает сложенную ткань юноше, встречаясь с покрасневшими глазами Тао. — Жизнь всегда такое дерьмо или только пока ты под опекой родителей? — искренне спрашивает Тао, прожигая мужчину взглядом и неуверенно беря платок из рук мужчины. Что-то начинает тяжелить душу Криса, но взгляд показывает полное безразличие к происходящей ситуации. — Всегда, — коротко отвечает он, перед этим выдержав паузу, ведь человек не рожден для бесконечного счастья, он держал это в своей голове как аксиому. — Оставь платок себе, — на последок бросает Крис, а после направляется к квартире, не дожидаясь какого-либо ответа. Мужчина не хотел продолжать разговор, который возвращал его в прошлое, однако Тао не мог оставить без внимания скромную помощь, видя в этом мужчине все-таки небезразличного человека. — Хэй, — неуверенно окликает Тао, понимая, что не знает имени соседа. — Мистер… — Просто Крис, — мужчина по инерции останавливается.  — Крис, я иду в магазин за продуктами, Вам не нужно, хм… молока? Одну или две пачки, — Тао понимает, что выглядит сейчас совершенно нелепо, однако внутри него что-то разрастается, постепенно заглушая ту боль и обиду от побоев и оставляя на губах легкую улыбку. Он искренне желал отблагодарить мужчину, который молчит на его предложение. — Две, я возьму две пачки, хорошо, — юноша утирает оставшуюся влагу с лица, видя, как мужчина плавно поворачивает голову в его сторону, продолжая молчать. Признаться, Крис был удивлен, оттого и молчал, сумев только кивнуть в знак согласия и нахмурить брови. Он видел, как Тао радостно сорвался с места, и уже меньше, чем через минуту, его след простыл, только по лестничной площадке раздавались звуки шлепающей подошвы. Крис качает головой, а складки между бровей становятся глубже; он искренне пытается не анализировать произошедшее и не запоминать тот пронзительный взгляд Тао, преисполненный надеждой. В следующую минуту мужчина скрывается за дверью своей квартиры. Настенные часы показывают без десяти полдень. 11:52. Время — песок в руках человека. Тао словно порхал, когда спускался по лестнице, сжимая в руках окровавленный платок, который теперь был дороже всех. Вся боль куда-то ушла, сменилась на приятное чувство нужности, пусть он всего лишь купит обычное молоко для молчаливого человека. Магазин находился буквально через дорогу, Тао захаживал туда каждый раз, когда в прихожей под флаконом дешевых духов лежал список продуктов и деньги, ведь непослушание сулило новую россыпь синяков. 11:56. Время не любит задержек. Разница в какие-то секунды, когда Тао выходит из дома, не заметив вчерашних гостей, прошмыгнувших в подъезд. Он так же не заметил взгляда главаря, который на мгновения остановился, посвистывая незамысловатую мелодию и прожигая его с ног до головы. Единственное, что сейчас волновало Тао — как уложиться в данную сумму, дабы купить все продукты. Его шаги лёгкие, быстрые, как и у тех, кто сейчас поднимается по лестнице к его квартире, заряжая винтовки. Эти люди не боялись ничего, ведь у них была власть, которую никто и никогда не осмелился бы забрать. 12:00. Время поощряет за пунктуальность. Мистер Ким, или Сухо, как его называют в узких кругах, всегда приходил вовремя, как и обещал тем, кого хотел наказать. А наказывать он любил с большим садистским удовольствием. Каждый, кто занимался наркоторговлей, знал, что если попасть в список жертв мистера Кима, выйти из него можно будет только убитым. Отец Тао, к сожалению, забыл про это маленькое правило, надеясь выкрутиться из столь щекотливой ситуации. Однако глупо было надеяться на положительный исход, когда маниакально улыбающийся Сухо собственной винтовкой прострелил замок входной двери. Интересно, что чувствовал бы Тао, увидев, с какой легкостью в походке мистер Ким ходит по квартире и с какой жестокостью он убивает обнаженную Аманду, предварительно услышав её ужасное пение в ванной? Не сошел бы Тао с ума, увидев безразличие скучающего взгляда этого мужчины и простреленную голову Кевина со сползающими по экрану телевизора ошмётками мозга? Остался бы он в живых в день рождения, если б не эти чертовы продукты? Тао совершенно беззаботно выбирал между двумя упаковками с молоком, решая сегодня остаться без любимой плитки шоколада и сигарет, которые он покупал на оставшиеся деньги, иначе ему не хватит на благодарность Крису. Пока он стоял в очереди, ожидая, когда продавец справится с техническими неполадками в кассе, его семью тем временем полностью стирали с лица земли за упрятанные наркотики… — О, мой дорогой Хуан, неужели ты здесь?! — словно обрадовавшийся конфете ребенок, произнес Сухо, размахивая двуствольной винтовкой. Вместе с ним зашел еще один человек, который тут же приступил к обыску комнаты, пока другие превращали остальную часть квартиры в хаос. Отец Тао зажатый сидел в дальнем углу комнаты, напуганный, дрожащий от страха. — Люблю быть пунктуальным, а ты? — Ким медленно проходит вперед, играя бровями. Казалось, что этот человек совсем недавно сбежал из психиатрической клиники, хотя виной такого поведения была обычная доза, гуляющая по крови. — Я тебе все сказал вчера, — заикаясь, отвечает Хуан, стирая со лба крупные капли пота. — Ты убиваешь мою семью ни за что! — в ответ мужчина получает лишь раскатистый смех. — А знаешь, почему я остановился? Это как… это как увертюра, — Сухо резко отбрасывает оружие, ловя в своей голове новую мелодию. — Поначалу такая эйфория, удовольствие накатывает волной, а потом начинается основное действие, и всё превращается в такое нудное… дерьмо, — Сухо с отвращением цокает, а после обращается к охраннику. — Том, нашел что-нибудь? — Нет, — коротко отвечает мужчина, попутно сметая вещи с полки. Не прошло и двух секунд, как из соседней комнаты раздается фраза одного из псов мистера Кима. — Я нашел! — всего одно слово, которое решило жизнь мужчины. Сухо переводит взгляд на Хуана и тут же тянется во внутренний карман пиджака, дабы достать револьвер. — Готов отправиться в ад? — улыбаясь, спокойно спрашивает мистер Ким, собираясь закончить для себя скучное дело. — Там твоей туше будет очень хорошо. — А ты?! — однако он никак не ожидал, что мужчина достанет пистолет. В следующую минуту выстрелы в квартире не прекращались… В руках Тао один бумажный пакет, сверху лежат две пачки молока, которые он собирался тут же занести Крису. Юноша ловко перешагивает через ступени, желая быстрее добраться до своего этажа и вновь увидеть мужчину. Он был уверен, что одно «спасибо» с его уст сделает день одним из запоминающихся. Однако… что-то пошло не так, когда он увидел напрочь пробитую дверь в свою квартиру и около неё неприятного вида мужчину с ружьем. Сердце больно закололо от плохого предчувствия. Тао вспомнил вчерашний день, понимая, что те люди, как и обещали, пришли к его отцу; юноша изо всех сил пытался не думать о плохом, решив в целях безопасности не заходить пока домой. Вариант оставался один — дверь Криса. «Все хорошо, они пришли просто поговорить, просто…», — Тао опускает взгляд, медленно проходя мимо распахнутой двери и всего лишь на секунды замечая краем глаза распластанное в прихожей тело своего отца в растекающейся луже крови. Юноше стоило больших усилий не осесть на пол и не зареветь от увиденного и услышанного. — Том, твою ж блять мать, зачем ты мелкого-то прибил?! — на ватных ногах Тао доходит до двери соседа, до крови кусая нижнюю губу, чтобы не выдать себя. Его семьи больше нет. Он прикусывает губу сильнее, заставляя себя нажать на дверной звонок. Как бы он хотел сейчас потерять память или проснуться в своей кровати, осознав, что это был всего лишь сон. — Ну, вот нельзя тебе пистолет в руки давать, из всех дуршлаг сделаешь!!! Пол головы мелкому снёс. — Том! Том, он изгадил мой пиджак! Эта тварь Хуан испортил мой любимый пиджак! Тао продолжает нажимать на звонок, слезы градом стекают с его лица, и пути обратно теперь совсем нет — если ему не откроют, дорога будет одна, к своему маленькому брату Рикки. — Пожалуйста… прошу тебя, открой. Помоги мне, — Тао шепчет совсем тихо, губы подрагивают, грозясь выдать его голос. Тело с каждой секундой слабеет от шока после увиденного. — Спаси меня, — он хочет реветь, как маленький беспомощный ребёнок, и Крис видит это через дверной глазок, терзая себя выбором, весьма мучительным выбором. Мужчина был свидетелем произошедшего еще с того момента, когда раздался первый выстрел. Он знал, что сегодня должно было произойти, однако никак не ожидал, что Сухо застрелит всю семью. Крис решил не вмешиваться, хотя мог выйти и попытаться спасти семью того мальчишки, но вновь в голове всплывала мысль, что это не его дело, а сейчас Тао стоит перед его дверью, и от него зависит, будет ли юноша жить или, сдавшись, его жизнь будет окончена. Но Тао потерял семью, есть ли смысл ему оставаться в этом мире? Слезы Тао заставляли сердце Криса сжиматься, а сознание метаться в терзаниях. Счёт шел на секунды, Крис крепко сжимал в руках пистолет и серьезно не знал, как поступить, как тогда, в детстве, после потери самого дорогого человека. — Да черт тебя возьми, — тихо выругивается мужчина, прежде чем быстро спрятать пистолет и открыть дверь, которая стала для Тао тем самым светом в конце тоннеля, что давал шанс, надежду. Крис встречается взглядом с юношей, видя в нём безмерную благодарность, прежде чем Тао быстро прошмыгивает внутрь квартиры, и Крис плавно, не подавая лишних намеков, закрывает дверь, перед этим столкнувшись с подозрительным взглядом охранника. Тао даже не остановился, когда дверь за ним закрылась. Словно на автомате на ватных ногах он дошел до кухни и поставил пакет на стол. «Надо разложить продукты», — слезы все так же стекали по щекам, но теперь он не сдерживал тихого плача, от которого начинал задыхаться. Сознание до конца не понимало, что теперь Тао один в этом мире, больше нет Рикки, которого он защищал и всем сердцем любил. Его маленький Рикки превратился в кусок застреленного мяса. Крис тем временем продолжал стоять около двери, наблюдая за происходящим. Он должен был убедиться, что они уйдут хотя бы до приезда полиции, если та еще соизволит приехать. Однако внезапно что-то пошло не так, и мужчина сумел расслышать фразу вышедшего из квартиры мужчины. — Сказали, что был еще один мальчишка, надо его найти, — Крис напрягся, и, оглянувшись, вновь быстро достал пистолет, припадая к глазку, как оказалось, не зря, потому что уже к его двери медленно подходил тот охранник. Нет, мужчина знал, куда целиться и когда стрелять, но привлекать к себе лишнего внимания никак не хотел. «Вот знал же, что так будет, Крис. Какого ты пустил этого засранца», — про себя думает мужчина и приставляет дуло пистолета к двери примерно в том месте, где находится грудь охранника. Их разделял всего один дверной звонок, и тот амбал уже хотел было поднять руку, чтобы позвонить. — Карл, что ты там делаешь?! Уходим, полиция уже в двух кварталах отсюда, у босса могут быть проблемы, — очевидно, это был Том с пачкой героина в руках. Следом за ним вышел Сухо, спокойно прикуривая сигарету — на пиджаке в районе предплечья ярким мазком виднелась рана из-под рваной ткани. В это же мгновение в доме резко включается телевизор, что заставляет вздрогнуть уже Криса, который так отчаянно пытался сохранять спокойствие. Лишь когда тот мужчина отошел от его двери, и вся шайка скрылась с лестничной площадки, Крис смог спокойно выдохнуть и убрать пистолет. Теперь перед ним стояла главная задача: что делать с Тао, который получил психологическую травму на всю жизнь? *** Крис застает его на кухне, сидящим в обессиленном состоянии со стеклянным взглядом, уставленным в телевизор. Мужчина глубоко вдыхает, на секунды закрывая глаза и перебирая все возможные варианты, которые могли бы немного отвлечь Тао. Странно, почему его нутро тянуло помочь этому юноше, который чуть не разоблачил его. В свое время рядом с ним не оказалось никого. Ловко выхватывая из рук парня пульт, Крис выключает телевизор, заставляя обратить на себя внимание покрасневших глаз. Он открывает холодильник и достает новую пачку молока, а заодно из бокового ящика запылившийся стакан — его всегда стоял на столе. — Сколько тебе лет? — он ставит только что прочищенный стакан перед Тао, а после садится напротив, попутно открывая пачку. Юноша все это время следил за ним, однако не мог вымолвить и слова. — Шестнадцать, — охрипшим голосом произносит Тао и, делая паузу, добавляет. — Сегодня исполнилось, — голос начинает дрожать, но парень, видя спокойный, даже можно сказать, хладнокровный взгляд Криса, берет себя в руки. Крис молчит примерно с минуту, в которые делает несколько глотков молока, и думает, что слишком много схожего. Наполненный стакан Тао так и остается не тронутым. — Мне жаль твоего отца, — скорее, как должное отвечает Крис. Своего отца он ненавидел, и его никогда не было жаль, даже когда тот умолял сохранить ему жизнь. Мужчина, скорее всего, ожидал, что Тао ничего не ответит на это, но его следующая фраза заставила удивиться весьма сильно, однако Крис не показал этого. — Если б они это не сделали, возможно, я сделал бы это сам, смелости бы побольше, — в глазах Тао на мгновения вспыхивает огонь ненависти, но вскоре угасает, заменяясь пеленой слёз. В его голове вновь и вновь всплывает картина лежащего в луже крови отца, и тело пробивает мелкая дрожь. — А мать?.. — Она не родная мать, отец подобрал её на какой-то трассе, а старший брат — совершенно бесполезный человек, который мог только избивать… — Тао замолкает, и слезы с новой силой начинают стекать с его глаз. Крис совершенно перестает понимать, почему юноша так горько плачет. — Но если ты их ненавидишь, то… — Крис крутит в руках стакан молока, следя за своими незамысловатыми движениями. Все-таки тяжело ему было найти общий язык с людьми, если это не касалось заказных убийств, но он сам в это влез, теперь нужно как-то вылезать. — Они убили Рикки, — от отчаяния Тао сам не замечает, как сдирает заусенцы на своих пальцах. — Моего младшего любимого братика. Он не сделал ничего этим убийцам, ему всего четыре года, он всегда был ласковым, невинным, вовремя кушал и никогда не плакал, а я защищал его, — юноша всхлипывает, ощущая, что ему все тяжелее и тяжелее говорить об этом. — Я любил его так, как не могла бы любить эта мать-свинья! — в этот момент эмоции Криса дают волю, как и гнев Тао, и он вздергивает бровями, анализируя информацию. Он, к счастью или к сожалению, не имел младшего брата, но это вновь долгая история, которую чистильщик предпочитает не вспоминать. Крис ставит себя на место Тао, пытаясь придумать решение из этой ситуации, но сознание отказывается как-либо помогать. — Не говори так о свиньях, Тао, — качая головой, он говорит первое, что приходит на кончик его языка. — Хоть они и не чистоплотны, но порой гораздо умнее и лучше людей, и моя свинка — тому показатель, — он бросает мимолетный взгляд на прихватку в виде розовой свинки, и это заставляет Тао слегка улыбнуться. Крис получил странное облегчение от того, что смог как-то отвлечь юношу, который сейчас разглядывал «Пигги». Нет, он знал, что возможно Тао скоро познакомится с ночными кошмарами или галлюцинациями на фоне шока, но сейчас его категорически нельзя оставлять наедине со своими мыслями. — Тао, тебе есть, к кому пойти? — интересуется Крис после очередного глотка молока, а Тао только отрицательно качает головой, вспоминая, что в школе нажил себе только врагов, отчего и перестал туда ходить. — Я один остался, если б было, к кому, то ушел бы, — юноша смотрит на мужчину полным надежды взглядом, отмечая, что у Криса красивые черты лица даже несмотря на то, что тот постоянно хмурит брови. — Мне правда очень жаль, что я доставил тебе неудобство, если это категорически… — Останешься у меня, пока не найдешь себе жилье или работу, — перебивает Крис, понимая, что Тао на улице попросту погибнет, не приспособленный к жизни. — Если что, я помогу, — он и забыл, когда в последний раз говорил эти слова кому-либо, но вновь благодарный взгляд Тао действует на него очень странно. — У тебя красивые глаза, — Тао внезапно наклоняется чуть вперед, смотря прямо на мужчину, который в это время резко давится молоком. — Они говорят, что я могу тебе доверять. Только тебе. Спасибо! — Пожалуйста, пей молоко, — растеряно отвечает он на столь странную фразу юноши, глаза его бегают в разные стороны, будто ищут что-то на ровной поверхности стола, и он, немного погодя, тихо бубнит. — Глаза и глаза… — после, хмыкнув, в два счета опустошает стакан, не зная, куда себя деть в такой неловкой ситуации. — Надо переставить аглаонему в комнату. Там сейчас свет. Тао наблюдает, как до сих пор опешивший Крис резко подрывается с места и в следующую минуту подхватывает горшок с растением, рядом с которым стоял небольшой полуприкрытый черный чемоданчик. Юноше он странно приглянулся, а потому, когда мужчина скрывается за углом в другой комнате — парень проследил, — Тао плавно поднимается с места и на ватных ногах подходит к нужной вещи, полностью открывая кейс одним движением руки. — Вот черт! — из чемоданчика внезапно вываливается увесистый Beretta92FS, попадая дулом прямо по ноге шокированного Тао. — Ай! — Что ты делаешь?! Тао даже не успевает вновь переварить увиденную кучу ружья и, будто испугавшийся щенок, смотрит на серьёзное лицо Криса, понимая, что ему это вовсе не понравилось. — Положи пистолет обратно и сядь на место, — признаться, для мужчины это было самое нежеланное развитие событий. Нет, он понимал, что останься Тао у него, в любом случае узнал бы о деятельности, но черт возьми, прошло меньше часа его пребывания здесь. — Крис, чем ты занимаешься? — слегка заикающимся голосом спрашивает Тао, пропуская мимо ушей сказанное Крисом. — Откуда это? — Подними пистолет и сядь обратно, — продолжает медленно, но настойчиво гнуть палку Крис, делая шаг вперед, и Тао чувствует, что ослушайся он еще хотя бы на секунду, может случиться непоправимое. — Хорошо, — юноша делает все так, как ему сказали. Сердце тем временем будто вырывается из груди, и Тао еле сдерживает себя, дабы не высказать свое предположение. Крис тем временем вновь садится обратно и складывает руки в замок, пристально смотря на юношу. — Я чистильщик. Заказывают человека, я убиваю, — Крис в этот момент, вероятно, ждал осуждения со стороны Тао, отвращения, ведь он ничем не отличается от тех, кто убил его семью. Такой же хладнокровный убийца. Мужчина даже успел подумать, что после такого Тао сам откажется оставаться с ним жить, однако никак не ожидал, что глаза парня вспыхнут огнем интереса, заменив весь страх и отчаяние, а губы растянутся в удовлетворенной ухмылке. — Это отлично. Pov Kris. Черт возьми, Крис, разве такой жизни ты хотел? Ты хотел, чтобы этот мальчишка сейчас после потрясений спал на кровати в твоей спальне, приняв кровь на твоих руках? Нет, Крис, ты не хотел, а теперь мучайся. Он еще слишком мал, чтобы что-то понимать в этой жизни, даже ты был в этом возрасте вспыльчивым глупцом, больным ублюдком, который в раз перечеркнул всю свою жизнь, пока тебя не подобрали нужные люди. А что ждет его? Максимум, кем он сможет стать — вором, или зарабатывать деньги своим телом, не это ли бесполезная жизнь? Нужно было не открывать дверь, возможно, его судьба должна была оборваться сегодня в полдень, в день его рождения под моей дверью с последней надеждой, чтобы он никогда больше не страдал. Он никому не нужен, и жизнь его ничего не стоит, мальчишка сам это понимает. Просто убей его. Что тебе стоит направить на него дуло и убить его во сне; он не почувствует боли, совсем ничего. Ты ничего не сможешь ему дать, кроме пули в голову. Один выстрел, и жизнь твоя вновь потечет по нужному руслу, ты сможешь спокойно отправиться на задание. Это так легко, ты делал это сотни раз… Pov End. Мысли берут верх над телом Криса, и он спонтанно хватает пистолет со стола, не закончив «подготовку» перед заданием, и быстро прикручивает глушитель. Мужчина стремительно направляется в спальню, думая, что потрепанный матрас после этого можно будет выкидывать, он так и так не спал на нём. Крис сжимает оружие в руках сильнее, когда заходит в комнату и видит согнутого в позу эмбриона Тао, беспокойно хмурившего брови. Одеяло съехало на пол, прикрывая только ноги, но не согревая тело юноши под открытым окном. Не долго думая, Крис делает два больших шага вперед и решительно направляет пистолет на парня, всего в пяти сантиметрах от его лба. Мужчина глубоко дышит, в глазах его лёд, с каким он обычно убивал на заданиях. «Ну же, не медли, разве ты будешь жалеть?». Крис спускает курок и встречается с распахнутым взглядом Тао.