Шаг к переменам.

*POV Мара* Я не знаю, как дошла до гостиной своего факультета. Помню только, как врезалась в пару человек, но мне было абсолютно всё равно. Он предал меня. Как он мог не сказать мне, что женится на Даяне Нотт? Да, она красива. Даже очень. Но ведь именно мне он предложил провести у него каникулы, именно меня он целовал. Не её. А вдруг он делал это только из–за глупого спора с Малфоем? Мерлин, на меня поспорили. Как будто у меня нет чувств. Как будто я просто кусок мяса. Дементор их побери, я же личность! Со мной нельзя так. Или можно? Почему все так сложно? Почему я просто не могу быть счастлива? Почему я полюбила человека, который просто не в состоянии ответить на мои чувства, ведя при этом грязную игру? Кажется, я прорыдала в своей комнате всю ночь. Еще никогда мне не было так больно. Малфой был прав – я раздавлена. Уничтожена. Я берегла свое сердце, чтобы отдать тому единственному человеку, что покажется мне достойным. Его же просто грубо вырвали прямо у меня из груди и кинули мне же в лицо. А после еще и раздавили идеально начищенным ботинком. Лишь когда на горизонте забрезжил рассвет, я, наконец, сомкнула глаза и провалилась в беспокойный сон. *** Снова эти запутанные подземелья. Снова этот холод, пробирающий до костей. И темнота, что тянет ко мне свои липкие ручонки. Всё как в прошлый раз. За одним небольшим различием – теперь в тоннелях нас двое. Я и Джером. Он снова уходит. Снова уходит от меня. Я бегу за ним, прошу остановиться, но он лишь прибавляет шаг. - Джером, постой. Подожди меня, - сквозь слёзы выкрикиваю я, не давая истерике полностью завладеть моим разумом. – Умоляю, постой хоть минуту. Не бросай меня здесь, - я кричу уже минут двадцать, срывая голосовые связки. Когда же в моем голосе отчетливо начинает проступать хрипотца, парень останавливается. - Почему я должен слушать тебя, Джеффри? – надменно спрашивает он, приподнимая правую бровь, но позволяя мне подойти к нему на расстояние вытянутой руки. – Почему я не должен бросать тебя здесь? - Потому что я люблю тебя, Джером. Вот. Возьми мое сердце. Сохрани его. Не рань мои чувства – они очень хрупкие, - в подтверждение своих слов, я вытягиваю руки вперед, чуть согнув их в локтях и сложив ладошки лодочкой. В то же мгновенье из них начинают вылетать стайки небесно-голубых бабочек. Парень несколько секунд удивлённо наблюдает за этими созданиями, но после ловит одну из пролетающих бабочек - самую большую и красивую - в кулак и безжалостно сжимает его, ломая данному существу крылья. В этот момент я чувствую дикую боль внутри себя, будто там, в глубине, сейчас крошат мою душу. Пыльца, осыпающаяся с пальцев Кларка, заставляет и моё сердце осыпаться по крупинкам в моей груди. - Мне не нужны твои чувства, Джеффри. Мне плевать на тебя. Ты мне противна. Это был просто спор. Ты не нужна мне. Не нужна, - разжав кулак, парень разворачивается и неспешно уходит, а я падаю на колени и беру в руки то, что осталось от бабочки – грязно-серый, когда-то небесно-голубой, уничтоженный комок. Такой же, как и моё сердце. Темнота снова подбирается ко мне, но на это раз она не спешит заглатывать меня целиком. Она отправляет маленькую ручку-лазутчицу, что прямо через грудь попадает мне прямо в сердце, заставляя кричать от адской боли. *** Я проснулась в холодном поту от собственного крика. Такого обречённого и полного боли. Переведя взгляд на часы, я обнаружила, что часовая стрелка остановилась на отметке в семь утра. Поспать я смогла всего два часа. Но нет. Я больше не усну. По крайней мере, не сейчас. Я не хочу снова оказаться в плену сновидений. Единственное, что может мне сейчас хоть как-то помочь – холодный душ. Стоя под струями ледяной воды, я чувствовала резкий контраст температур на своем лице. Душ, обжигающий ледяными каплями, и слёзы, больше напоминающие раскалённый металл. Но с холодной водой не приходила ясность ума, которой я так отчаянно искала. Закончив своеобразную пытку своего организма, я снова вернулась в комнату. Идти никуда не хотелось. Мне не хотелось вообще ничего. Теперь я понимала Каролину Симус - студентку-гриффиндорку на курс старше меня. После того, как она узнала об измене своего парня – Джеймса Финнигана – она неделю не выходила из своей комнаты. Иногда, проходя мимо её двери, я слышала сдавленные рыдания. Мне было безумно жаль девушку, но у нее были подруги, которые поддерживали её и старались вывести из данного состояния. У меня же таких друзей не было. И влюбилась я не в бравого гриффиндорца, а в запретного слизеринца. Да и не имею я на него никаких прав. Весь день я провела в кровати, свернувшись клубочком и беззвучно рыдая в подушку. Когда боль в моей груди становилась просто неимоверной, я позволяла себе кричать. Я старалась хоть как-то выпустить её. Конечно же, мне хватило ума наложить на дверь заглушающее заклинание. Иногда я проваливалась в рваный сон, но из раза в раз с криками просыпалась в холодном поту. Так прошло ещё два дня. Я не выходила из своей комнаты дальше, чем до душевой. Я не ходила ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин. Я не призывала домовиков. Я просто лежала и плакала. Говорят, что слезы очищают душу. Значит, моя уже сверкает? Под глазами прочно обосновались синяки, веки припухли из-за обильного количества слёз, а нос вообще стал больше похож на картошку. На исходе третьего дня, чуть не свалившись в голодный обморок, я всё-таки вышла из своей комнаты. Накануне вечером начали прибывать остальные студенты, ведь через день наступит учебная неделя. Мне нужно приходить в норму. Опустив голову так, чтобы волосы закрывали мое лицо, я спустилась в гостиную и постаралась как можно незаметнее выскользнуть из нее. Не скажу, что прекрасно справилась с поставленной задачей, но никто не понял в каком я состоянии. Осторожно спускаясь по своевольным лестницам, я медленно продвигалась в сторону Большого Зала. Кажется, сейчас время ужина. При мыслях о еде, мой желудок предательски сжался, заставив меня побелеть и схватиться за стену, чтобы не упасть. Вдруг, я услышала вкрадчивый женский голосок прямо у себя над ухом: - Тебе помочь, дорогая? Ужасно выглядишь, - я подняла голову и обомлела. Прямо передо мной стояла Даяна Нотт во всей своей красе. - Спасибо, но я обойдусь без твоей помощи, - слабо произнесла я. Мерлин, почему я пошла по такому редко используемому коридору? Хотя ответ очевиден – я не хотела, чтобы меня увидели. Так, я нахожусь на том же этаже, что и Выручай-комната. Возможно, я смогу быстро отделаться от этой слизеринки и переждать некоторое время там. - И что только нашел в тебе Кларк? – её вопрос застал меня врасплох. – Хотя коленки у тебя ничего, - брезгливо осматривая меня, продолжала Нотт. – Может, стоит это исправить? - Я не знаю, о чём ты. Если ты закончила, то я пойду, - с этими словами я оторвалась от стенки и сделала пару шагов по направлению к выходу с данного этажа. В ту же секунду я почувствовала, как девушка резко дёрнула меня за волосы, не давая таким образом продвигаться дальше. - Я только начала. Петрификус Тоталус! Ох, и Силенцио, пожалуй, чтобы не слышать твой противный голосок и не выдавать наше местоположение, - сделав несколько выпадов волшебной палочкой, Даяна довольно улыбнулась. Я же, лишенная голоса и полностью парализованная, повалилась на пол как подкошенная. Больно ударившись затылком о каменный пол, я не смогла даже пискнуть из–за заклинания немоты. Блондинка продолжила: - Нет, ты не подумай, мне не нужен этот жалкий Кларк. Но у него есть связи, которые бы мне не помешали. У него есть средства. Положение в обществе. Я буду отлично смотреться в его особняке. Но он почему-то совсем не обращает на меня внимания. Я долго не могла понять, что же во мне не так? Почему, в то время как все парни падают к моим ногам, он не обращает на меня никакого внимания? Все разъяснило письмо от его родителей. Девушка. Чистокровная волшебница. Слизеринка. И ей оказалась, не поверишь, Мара Джеффри. Я удивлена, как они не раскусили тебя, стоило твоей жалкой ножке лишь ступить на порог их дома. От тебя веет твоей грязной кровью за версту. И все же, что он в тебе нашёл? Красоту? Тогда у него точно дурной вкус. Знаешь, Джеффри, я думала, что ты умная. Но видимо я ошибалась. Давай-ка я объясню тебе доступно? Не лезь к моему жениху, сучка. Он - птица не твоего полета, - с этими словами девушка опустилась рядом со мной на корточки и, взяв меня за волосы, стукнула головой об пол. Так как все мои нервные окончания были словно заморожены, на моем лице не проступило ни одной эмоции. Хотя сила удара была у неё приличная. – А сейчас давай я подарю тебе немного памятных украшений, чтобы закрепить материал, - поднявшись, она снова направила на меня палочку. – Вариари Виргис! Я почувствовала, как невидимый хлыст рассёк нежную кожу моей ноги, заставляя капельки крови скатываться на пол. Слизеринка применила это заклинание ещё с десяток раз, а после произнесла: - Эверте Статум! На этот раз меня отбросило к стене, о которую я больно ударилась спиной, чувствуя, как воздух уходит из лёгких. Девушка продолжала истязать меня до тех пор, пока на моём теле почти не осталось неизраненных участков. Руки и ноги покрывали длинные и местами глубокие кровоточащие полосы, на спине и животе не было живого места от синяков, и даже на лице имелась парочка неглубоких царапин. Всё это время, что она издевалась надо мной, я не могла ни кричать, ни плакать. Эта боль разъедала меня изнутри, не имея выхода. - Я думаю, с тебя достаточно. Для твоего же блага советую тебе даже не смотреть в сторону Кларка, а то в следующий раз ты так легко не отделаешься. И, надеюсь, тебе хватит ума не трепать языком, а то и его можно укоротить. Фините Инкантатем, - из-за спины бросила Даяна, удаляясь от меня. Я почувствовала, что, наконец, могу двигаться и разговаривать, но сил на это не было. Я попыталась привстать хотя бы на колени, но потерпела фиаско. Можно, я просто останусь лежать здесь навсегда? Я так не хочу вставать. Я так не хочу жить. *POV Джером* Я не видел Мару уже несколько дней, что крайне меня беспокоило. Она не появлялась ни в Большом Зале, ни в библиотеке. Я даже ни разу не видел её в коридорах. Мерлин, почему из-за этих глупых школьных устоев я не могу подойти к какому-нибудь гриффиндорцу и разузнать у него о Джеффри? Если вчера я просто волновался за неё, то сегодня мои чувства достигли пика. Я буквально сходил с ума от неизвестности. Что такого могло случиться с моей маленькой девочкой, раз она не появляется в обществе? Чтобы хоть как-то отвлечься, я решил сходить в Выручай-комнату и забрать оттуда спрятанную мной бутылку огневиски. Да, алкоголь это не выход, но он необходим мне. Я сам не заметил, как прошёл мимо нужной стены. Я хотел было уже развернуться и начать ритуал «подумай, о том месте, в которое тебе нужно попасть и пройди взад-вперед три раза», как какая-то неведомая сила потянула меня в небольшой проулок. Там вроде как можно было обойти основной коридор. Да, тот путь намного длиннее и им никто не пользуется, но почему бы просто не заглянуть туда? Живя в волшебном мире, тебя с детства приучают доверять интуиции. Пройдя пару метров по этому коридору, я заметил на полу маленькую женскую фигурку, свернувшуюся калачиком. Сердце предательски сжалось, когда я смог понять кто же передо мной. Девушка закрывала лицо, но я не мог не узнать элегантной синей юбки и тонкой кремовой блузы. Именно я покупал эти вещи. Покупал Маре. От былого величия изысканных тканей не осталось и следа, превратив дорогие вещи в бесформенные тряпки. Я бегом преодолел оставшееся расстояние до одинокой фигурки девушки и упал рядом с ней на колени. Все её тело было покрыто кровоточащими рубцами, а в некоторых местах отливали синяки грязно-фиолетовым цветом. - Малышка моя, кто с тобой это сделал? – только и смог выдавить я, аккуратно поднимая на руках девушку с пола, стараясь не причинить ей дополнительной боли. Мара с видимым усилием приоткрыла глаза и еле слышно прошептала: - Пусти меня. Я не хочу тебя видеть. Я не могу. Я не стал обращать внимания на тихие протесты девушки, а просто понёс её в сторону Выручай-комнаты, где мог спокойно обработать её раны. Не в лазарет же её нести – это вызовет слишком много вопросов. - Потерпи ещё немного, девочка моя. Скоро тебе станет легче, я обещаю.