Девятнадцатый

      Прицелиться, выдохнуть, выстрелить. Прицелиться, выдохнуть, выстрелить. Прицелиться...       Уже третий час. Третий час на седьмом этаже некогда жилого дома, то и дело меняя позицию, находится Майк Шинода. В этот раз бой затянулся. Силы у всех были на исходе: как у врагов, так и у Майка. Ему казалось, что он абсолютно один, хоть и знал, что это не так — где-то в соседнем здании его друг, товарищ и такой же снайпер, как и он. Роб. Совсем мальчишка, который сам вызвался на эту войну. Войну без причины и без правил.       Шинода перезаряжает винтовку. Руки уже давно все в масле, а в карманах почти не осталось патронов. Чехол от новенького оружия остался где-то этаже на девятом, а в голове пульсирует только одна мысль. Выжить_выжить_выжить.       Даже несмотря на то, что дома никто не ждет. Несмотря на предательство семьи, что ушла воевать на другую сторону. Все равно хотелось жить. Ведь он еще слишком молод. Еще слишком рано на покой.       Еще один выстрел и снайпер меняет свою позицию. Он переходит в соседнюю квартиру. Точнее, переползает, так, чтобы в окнах не видна была его макушка. Руки снова в крови: осколки от окон разбросаны по полу, но это не волнует. Через пару минут порезы перестанут кровоточить.       Пристроившись в некогда уютной гостиной, он смотрит в прицел, выбирая новую высокопоставленную жертву. Главная задача на сегодня — расстрелять руководство вражеской роты, не растрачивая силы на простых солдат. Те и сами побегут, когда останутся без твердой руки. Только, видимо, задачу исполнить невозможно: из штаба вышли не все, а лишь часть войск, да еще и самых интересных и нужных прикрывают абсолютно бесполезные. Наверно, с самого начала эта операция была провальной, кто знает. Однако их командиры решили иначе, посылая двух снайперов на это задание. Через полчаса, конечно, обещали подкрепление, но то застряло на подходе к городу: враги заблокировали все возможные пути.       Про себя Майк считает. Сейчас на его винтовке одиннадцать засечек — одиннадцать убитых. Но если он сегодня выживет, то засечек станет уже тринадцать. Хотя, может, и четырнадцать — насчет того рыжего капитана Шинода не был уверен на все сто процентов.       Еще один выстрел и резкая боль в районе плеча. Майк сжимает зубы и с трудом продолжает прицеливаться. Кровь омывает приклад винтовки и неприятно холодит кожу, но сдаваться снайпер не намерен. Только не сегодня. Долго целившись, он все же мажет — подстреливает еще одного куда-то в ногу, хотя собирался точно в грудь. Он решается сменить позицию, но вдруг видит, что патронов больше не осталось. — Капитан, — говорит он в рацию. — Я ранен. Патронов больше нет. — Майк? — рация отвечает почти сразу. — Подкрепление уже пробилось и скоро будет там, ты выдержишь? — Не уверен, — зажимая кровоточащую рану, Шинода только сейчас замечает, что под ним образовалась нехилая такая алая лужица. — Идти можешь? — Да. — Тогда уходи обходным путем, который вы обсуждали с Робом. — Есть, сэр, — отвечает Майк и осторожно ползет в сторону лестничной площадки, закидывая на здоровое плечо винтовку. Тот путь, что при выборе места парни обнаружили за домами, начальство не одобрило. Та местность была плохо изучена и поэтому добро на его использование им не дали. Точнее, не давали.       Сползая с очередной ступеньки, Шинода заметил, что в сторону его дома стали стрелять меньше — видимо, решили, что одного снайпера убрали. Хах, не тут то было.       Мысленно извинившись перед Робом, за то, что теперь все силы направлены на него, Майк зашел в подвал дома и с трудом вылез через небольшое окошко, что находилось в удобном тихом выступе за домом. Прямо в нескольких шагах — густой лес, куда и держал путь снайпер.       Ему оставалось совсем немного до спасительной чащи, когда в нескольких метрах впереди себя он увидел высокого парня. И все бы ничего, но тот был одет в форму, в руках держал рацию и явно был не обычным мирным жителем. Присмотревшись к погонам, Майк хмыкнул. Майор.       Сейчас снайпер винил себя за непредусмотрительность. Стоило перед выходом осмотреть это место, ведь окна квартир выходили и на задний двор... Он мог бы не только спасти себе жизнь, но и подстрелить такую крупную рыбешку — начальник стоял совершенно один и без всякой защиты. — Честер, порядок? Из дома никто не выходил? Кажется, мы подстрелили того, что был в доме перед тобой, — хрипела рация. Честер смотрел на своего врага. Майк ждал смерти. — Нет, тут чисто, — смотря прямо в глаза Шиноде, проговорил майор. Снайпер же ожидал всего, чего угодно, только не этого. Ноги его слегка подкашивались, а голова кружилась. От такой удачи ли? Или просто от кровопотери?..       Однако сдвигается он лишь после того, как Честер пришикивает на него, словно на собаку и даже легонько топает ногой, всем своим видом говоря что-то вроде: «Проваливай, пока я не передумал».       Майку повторять дважды не нужно и он шагает по направлению к своей цели, несмотря на сильнейшую слабость... Но не доходит даже до первого дерева, падая в темноту.

***

      Это началось пару лет назад. Война подкралась абсолютно незаметно, так, как подкрадывается и резко выпрыгивает из-за угла грабитель или убийца. Несмотря на то, что обстановка постоянно накалялась, никто не верил, что может произойти такое.       Когда Майк отправлялся на передовую, он был уверен в своей правоте, в том, что он за правое дело, за добро. Сейчас же он не уверен абсолютно ни в чем.       Существование иных существ кроме себя люди приняли спокойно. Но когда эти существа захотели стать людьми... Всплеск расизма, убийства и уличные беспорядки были только началом. Но самое страшное началось тогда, когда захлопнулись врата Ада. Большинство демонов до этого успели перекочевать на Землю, ведь правительство было даже не против — находили добровольцев, что согласны на роль сосудов и «оформляли» гостей. Те были сильнее обычных людей, мощнее, меньше уставали и обладали сверхординарными способностями — именно поэтому все страны пытались заполучить к себе как можно больше жителей Ада, да и желательно более высокопоставленных. Им предоставлялось все: квартиры, работа, деньги. Они были практически неотличимы от обычных людей. Они были счастливы.       Но потом врата закрылись, и вернуться домой странники уже никак не могли. И это не требовалось бы... Если бы закрытая дверь не лишила их сверхъестественной силы, оставив лишь незначительные и ненужные, по сути, правительствам.       Тогда и началась эта война по всей планете. Люди пытались истребить демонов, а те пытались отстоять свое право на существование. Некоторые из представителей рода человеческого поддерживали черноглазых и добровольно становились сосудами во благо тем, кто до сих пор оставался бестелесным, веря обещаниям, что после их отпустят. Мол, демон может занять и мертвый сосуд, поэтому они будут переселяться... Но гости оказались запертыми в своих шкурках, как только попадали туда — все из-за тех же Врат. Все это знали, но вот своим последователям говорить не желали.       Так и продолжалась эта бессмысленная война, где никто не хотел зла обычным людям, но страдали только они. У Майка почти вся семья — черт бы их побрал, альтруисты, что сами являлись изгоями долгое время из-за миндалевидного разреза глаз — ушла к демонам. Для Шиноды же они просто умерли. Он и не надеялся их увидеть. И не желал. Потому что если увидит, это будут уже далеко не они.       Что же случалось с умершими, никто не знал. Или тоже не хотел говорить — наверняка, все как-то попадали в Ад, ведь Рай этой планете просто по статусу не положен. Эдем... Сказки для детей. После смерти лишь один путь: демонам — в небытие; людям — в преисподнюю. Хотя, как уже говорилось, никто достоверно этого не знал. И узнать можно было лишь одним способом.       Но вот Майк пока не хотел этого, даже несмотря на съедающее его любопытство.

***

      Майк открыл глаза. Плечо болело так, словно его прошили колючей проволокой или расковыряли ржавым ножом. Хотя, кто его знает — может оно так и было. Оглядевшись, Шинода заметил, что место-то знакомое. Тот самый подвальчик, в том самом доме... А где тот демон? — Очнулся? — словно услышав чужие мысли вошел тот майор. — Как ты?       Майк пытается ответить, но сразу не выходит: горло хрипит и кажется, что оно покрыто песком. — Нормально, — он пытается приподняться, но его опускают на матрац. — Лежи. Я думал, ты уже не очнешься. Крови ты прилично потерял, — Майк скашивает глаза и глядит на свое перебинтованное плечо. — Я вытащил пулю. Своим скажешь, что помогли местные, женщины тут в лесах частенько прячутся. — А ты? — Мои думают, что я помогаю местному. — А если узнают? — боязливо спрашивает Шинода, вновь пытаясь приподняться на локтях, но его снова опускают, надавив на грудь. — Лежи, уже! — слегка повышает голос Честер. — Мне доверяют. — Из-за звания? — не унимается Майк. Ему до жути не нравится эта ситуация. В первую очередь из-за того, что он абсолютно беззащитный в руках у врага. Но самое страшное... Он не боится и впервые в жизни не может понять происходящего, ведь глубоко в груди он доверяет майору. — Не только, — на момент глаза Честера становятся красными, а Шинода понимюще кивает. Повезло ему, так повезло — перед ним никто иной, как высший. Но какого, спрашивается, черта, он тут свою радужку обнажает? Похвастаться хочет? Или запугать? — Почему ты мне помогаешь? — в голове у снайпера слишком много вопросов. — Во-первых, Вы. Как-никак, я старше по званию, — Чез кидает взгляд на погоны Шиноды, — младший лейтенант. — Мы в разных командах, — пожимает плечами тот. — Ладно. Как тебя звать? — Майк. — Майк, — пробуя на вкус, тянет красноглазый. — Хорошо. Я — Честер. — Приятно познакомиться, — Шинода хмыкает. Как же, Честер. Наверняка так звали того парнишку, в чьей шкуре сидит его собеседник. Демоны никогда не называют своих настоящих имен — ведь если ты знаешь имя, значит, демон в твоем подчинении. Настоящее имя. Ведь зная его можно провести тысячи ритуалов, посредством которых можно заставить жителя ада сделать все, что угодно... К счастью в этом мире все еще действуют заклинания. — Майк, — вновь повторяет майор. — Слушай сюда. Знаешь, ты считаешь, что ты прав. Думаешь, если мы пришли откуда-то снизу, значит плохие, черные. А ты и твои союзники, значит, белые, правильные. Вы играете за добро, вы на правильной стороне, на светлой. Но ты не видишь всей картины. Это не просто две полосы: белая и черная. Нет, Майки, на самом деле это огромное полотно с тысячами различных оттенков и, сделаю для тебя открытие, у каждой половины по равному и доброго, и злого. Мы пришли сюда с миром, а нас вынудили отстаивать свое право на существование. Все хотят жить. И, если ты воюешь против меня, это совсем не значит, что когда тебе нужна помощь, я тебя убью. — Шинода молчал. Он молча смотрел в глаза Честеру и завороженно слушал его речь, ведь говорил тот... Именно то, что часто крутилось в мыслях у самого Майка. — Ясно, — ничего более оригинального снайпер из себя выдавить не может. — Ладно, — выдыхает Честер. — Стоит вывести тебя отсюда, пока тут тихо. Может, все же отвести к местным? — Нет, я дойду до своих, — с несколько секунд держится молчание. — Как долго я тут? И что случилось с остальными? Если вы тут, значит, одержали победу в битве?.. — Часа четыре, — майор потирает шею. — Ваши бежали. — А второй снайпер? — Майк сглатывает и приподнимается на локтях. На этот раз его не останавливают. — Я не знаю. Честно... Я долгое время возился тут, с тобой, поэтому не могу сказать. — А рация? — Ты думаешь, вытаскивая пулю из чужого плеча, я буду вслушиваться в их переговоры?! — Чез даже привстает от возмущения. А потом копается в карманах и достает небольшой пакетик. — Держи. На память, — голос уже спокойный и лишь весь пропитан вселенской усталостью. — Спасибо, — тихо отвечает Майк, рассматривая окровавленную пулю. — Ты выведешь меня отсюда? Нужно идти. — Да. Без проблем. — А... как? — Шинода понимает, что, наверно, достал своими вопросами, но не спросить не мог. — У наших сторон одинаковая форма, если ты успел заметить. Ничего сложного. — А... — Почему? — уже предсказывает вопрос Чез. — Так вас легче запутать. Мы же видим сущности друг друга при необходимости и никогда не убьем своего. Отличить человека и демона для нас — раз плюнуть, — майор улыбается, видя, как напрягся Майк и взъерошивает его волосы. От этого становится как-то спокойнее и легче. — Не бойся. Если пойдем вместе, никому даже в голову не придет тебя проверять. Встанешь сам? — Да, — кивает снайпер и подымается, забирая винтовку, что стояла рядом с импровизированной кроватью. Честер протягивает ему свою камуфляжную куртку, а окровавленную, принадлежащую Майку, кладет себе на руку, словно ему просто стало жарко. — А не заметят погоны?.. — уже выйдя из дома, спрашивает Шинода. — Не волнуйся, не заметят.       Тот еле слышно выдыхает, чем вызывает усмешку у майора.       Оказавшись в безопасности, они еще долго стараются выглядеть непринужденно, даже зная, что вокруг никого нет. Каждый думает о своем: Честер бичует себя за то, что, хоть и не многие и незначительные, но все же разболтал военные секреты, а Майк пытается угадать, встретятся ли они когда-нибудь еще. — Слушай, — прерывает тишину Майк. — А тот рыжий капитан?.. — Мертв, — поворачивается к нему лицом Честер. Как бы не пытался разгадать его эмоции снайпер, он не может. — Сколько уже? — Как ты?.. — Нетрудно догадаться. Многие считают убитых, — качает головой Чез. — Четырнадцать. — Неплохо, — и майор... улыбается?.. — Думаю, дальше я не пойду. Не хочу читерить и таким наглым способом узнавать расположение вашего штаба, — уже во все тридцать два лыбится тот. — Да, хорошо, — на мгновение Майку даже становится грустно расставаться. Все же Честер неплохой и разговорчивый. Не такой, как начальство в их части. — Слушай... — снайпер поднимает голову, встречаясь глазами со своим врагом. — Можно тебя поцеловать? — Ч-что?.. — Ну, знаешь, я никогда не полез бы на первом свидании, но, если ты не заметил, в любой момент мы можем умереть. Не вижу смысла терпеть... Тем более ты мне нравишься, так что...       Честер замолкает. Майк тоже молчит, переваривая услышанное. А потом в голове словно что-то щелкает и он приближается ближе, прислоняясь своими губами, к чужим — тонким и слегка суховатым. Он планировал этот поцелуй более целомудренным, но когда ему начинают отвечать, крышу просто сметает тропическим торнадо. Честер же и вовсе планировал этот поцелуй детским. Ну, в щечку, например. Но происходящее не могло не нравиться ему.       Еще несколько минут нарастающего напряжения и неправильного, со всех сторон, поцелуя и Чез аккуратно отдаляется. Он знал, что еще немного и остановиться будет невозможно, что повлечет за собой проблемы. — Хорошо целуешься, — куда-то в шею выдыхает Майк, от чего по телу табуном пробегаются мурашки. — Ты тоже, — тяжело дыша, говорит Чез. — Только не поцелуй меня однажды между глаз, хорошо? — За мной должок, так что можешь не переживать, — привстав на цыпочки, Шинода легко прикасается губами к его лбу. — И... Спасибо тебе. За все.       В ответ же Майк видит счастливую улыбку. — Может, еще увидимся, — говорит Шинода. — Да... — тихо тянет Честер. — Не дай Бог, чтобы на поле боя.