Чу - значит чужой?

Глава 2. Эпиграф к главе написан eingluyck1! *** Стираются грани меж чудом и дивом: Не грязный, чумазый, а очень красивый, Опасный и хищный, но с детской душою, Открытый и чистый, стоит предо мною… Нет дома, нет имени, нет ничего. Лишь крыса в ошейнике есть у него. *** Средоточие... То, что Искра приняла за чашечку цветка, было – Средоточие. Энергетический узел, центр всего организма чиэрри. Именно он оберегал и сохранял душу демона, именно там, закрыв лепестки, чиэрри мог спрятать от других свои чувства... А держать душу закрытой было вторым, чему учили только начавших соображать малышей. Первым же обучали умению запирать своего внутреннего Зверя, не позволять ему брать верх над собой. Для чего Тьма создала душу чиэрри разделенной на две половины со Зверем, для чего изгнала его из Средоточия - этого не знал никто. Знали только одно: хочешь править миром, планомерно достигая знаний, власти, влияния – не пускай в свою душу Зверя. Зверь – это эмоции, желания, страсти, свободолюбие, независимость и что-то еще: то, что Тьма так и не открыла своим детям, отказавшимся от ее дара. Вот и учили каждого чиэрри с рождения отгораживаться от всего: от чувств, от самих себя... Идеальные воплощения детей Тьмы - рациональные и холодные. Но не все. Многие уже, подобно чиэрри Дома Теневого Пламени, стали приоткрывать свои души. А вот Зверя... Зверя запирали все. Все чиэрри, кроме одного. Того единственного, которого быть чиэрри не учил никто... Того, кто не знал, что нужно бояться, отгораживаться и запирать в дальних уголках сознания первого, кто заговорил с ним по-доброму; того, кто так же боялся, кому было так же больно; того, кто плакал рядом, когда плакал он сам... Того, кто сходил с ума и давал силы сопротивляться, когда чужие противные руки делали больно, шаря потными ладонями по телу. И того, кто утешал, когда все это тело вдруг покрылось чешуей, и он перестал быть похожим на человека и долго плакал, не зная, что с этим делать... Как закрывать? Да ему и в голову такое не приходило... Прогнать единственного друга, которого, правда, никогда не видел... До сегодняшнего дня. Перед Отродьем сидел... - Зверь?.. – робко поинтересовался он, неуверенно протягивая руку в сторону забавного щенка. - Зверь… волк... Вóлчек!.. – Искра наконец-то подобрала самое подходящее, с её точки зрения, название второму обитателю местной души и облегчённо вздохнула. Думать самостоятельно, без подсказок Роя, было не так-то просто. Шерстяной комок взвизгнул и бросился в объятия мальчишки, тот обхватил его двумя руками вокруг пуза и только счастливо жмурился, когда звереныш радостно его вылизывал. А Искра смотрела на них со стороны и удивлялась... Тело взрослого сильного мужчины, а душа... Какая-то она совсем... не развитая, что ли... Дитё, выглядит лет на десять... Совсем молоденький паренек. На худеньком личике выделялись только огромные голубые глаза, и сам какой-то весь встрёпанный, одетый только в странную рубашонку, не закрывающую и коленей. А Зверь этот... Может, у них тут так звери выглядят? Вряд ли. Этот был похож на виденных Искрой в других мирах волчат, но имел длинные заячьи уши и странный разноцветный хвост, словно сделанный из лоскутков невесомого тончайшего шифона. И еще он был совсем маленьким, как и мальчишка... Дальняя память говорила Искре, что так не бывает, что душа развивается вместе с телом, что только так и правильно. Но, вопреки всему, это было, и Искра задумалась, что же теперь делать. Она чувствовала себя ответственной за спасенного живого. Она почему-то была твердо уверена, что ему нужна помощь. Вернее, им двоим... Таким странным и таким уязвимым. Да кто же им теперь поможет кроме нее?! А зверь и его хозяин так же внимательно разглядывали незваную гостью. Странная… Ростом не больше их, краснокожая… Выразительное личико с пухлыми щёчками, на которых появлялись ямочки, когда незнакомка улыбалась; большие глаза, обрамлённые длинными ресницами, носик-кнопочка, маленький рот… Тут-то ничего странного и не было, а вот в остальном!.. Безволосая голова и куча… лапок? ножек? ручек? Если бы чиэрри в монастыре разрешали рассматривать книжки с картинками, он бы, возможно, смог тогда сравнить свою новую гостью с осьминожкой, потому что по форме она во многом напоминала этого морского жителя, но мальчика картинками не баловали, и про осьминогов он не знал ничего, забавные конечности девочки щупальцами назвать не мог, потому что слова такого не слышал ни разу, поэтому часть из них стала в его понятии «руками», а другая часть – «ногами». Зверёныш не остановился на разглядывании: подошёл и, дружелюбно виляя хвостом, вначале ткнулся в щёку малышки носом, а потом и лизнул её. Сухая тёплая гладкая кожа, почти как у хозяина. Незнакомка всё улыбалась, открыто глядя на спасённую парочку. - А ты в лапах не путаешься? – поинтересовался Зверь, представляя, как неудобно, должно быть, девочке чесать за ухом. Пока сообразишь, какой начать… Хотя, ушей у неё не наблюдалось… - Неа, - опираясь на задние, Искра развела передние, демонстрируя полную растерянность, - как-то само собой всё получается… Да их не так и много, - инопланетянка по очереди приподняла каждый щупалец, разглядывая, будто впервые, - зато в носу поковырять можно любым, не то что вам! – с гордостью парировала она. Мальчишки согласились. Это был весомый аргумент! Знакомство состоялось. *** Где-то под землей... - Бо, отойди от него! – закричал испуганный Син. Даже лежа на полу, чудовище казалось намного выше ростом самого Бо, а он был довольно рослым гномом. - Да погоди ты... Бо аккуратно поддерживал бившееся в кашле тело чудовища, пытающегося вздохнуть. А когда кашель, наконец, стих, и чудовище, разлепив мокрые стрелочки ресниц, открыло глаза, Бо сам замер от неожиданности... С чумазого, почти черного лица на него смотрели невозможные глаза. Ярко-голубые, словно драгоценнейшие из аквамаринов, встречающиеся только в одном месте под Тарнилейским хребтом, такие же сверкающие и чистые... Но как только взгляд стал более-менее осознанным, чудовище шарахнулось от Бо в сторону. - Эй, ты куда? – не выдержал опешивший Бо и протянул руку... Существо зажмурилось, втянуло голову в плечи и свернулось клубком, подставляя под протянутую руку только спину... - Едят тя блохи... – ругнулся Бо. – Ты это чего? – спросил он уже тише. Чудовище, повернув голову и приоткрыв один глаз, настороженно посмотрело на гнома и тихо спросило... - А ты что, сейчас бить не будешь?.. И столько надежды прозвучало в его голосе, что Бо чуть не задохнулся, захлебнувшись втянутым воздухом. Это здоровенное нечто, которому гном макушкой еле доставал до подмышки и которое в плечах был шире него - испугалось? Но больше всего мужчину убило слово «сейчас», словно существо и не сомневалось, что бить его все же будут, но позже... И именно за ЭТО благодарило взглядом... - Я вообще не буду тебя бить, - пообещал Бо и, увидев недоверчивый прищур, твердо добавил, - никогда. Гном продолжил движение рукой, и как бы страшно ему самому не было, притронувшись к чумазой щеке странного существа пальцами, тихонько погладил. Ответом ему было крайнее изумление, отразившееся в широко распахнутых глазах, и чуть повернутая голова, чтобы продлить ласку... - Не ударишь?! – вскричал Син. – А если он убивать будет направо и налево? Чудовище вздрогнуло всем телом и, моментально откатившись от пышущего негодованием подземного жителя, встало на ноги, готовое бежать куда подальше сломя голову. - Не ори, Син, ты его пугаешь... - Пугаю?! Как же! Да, может, это вообще творение тхасов! Ты же даже не разглядел его как следует! - Не разглядел, говоришь? Бо на миг задумался, вспоминая слова, пробубнил их под нос и ахнул... Маленький домашний фокус, простенькое бытовое заклинание очищения, а какой эффект... Не было больше неуклюжего, невообразимо грязного чудовища, не было свалявшегося колтуна волос, не было разводов крови и потеков слизи, оставшихся от убитых тхасов. Перед Бо стояло совершенство... Дикое и бесстыдное в своей хищной, обнаженной, нечеловеческой красоте... Сильное тело воина, широкая грудная клетка, развитые мускулы рук и ног... На этом сравнение с человеком заканчивалось, потому что все тело было покрыто чешуей, похожей на змеиную... Перламутрово-белая, чуть голубоватая, словно драгоценный Лиамский жемчуг, она покрывала все тело сверху донизу, до пальцев на ногах с небольшими загнутыми когтями, напоминавшими бесценные украшения. На руках когти были длиннее, но точно так же выглядели, скорее, необычными изысканными драгоценностями, чем грозным оружием, погубившим двух тхасов. И все это почти до талии было укрыто белым снегом распущенных волос. А лицо... Морда? Нет, все же лицо. Потому что создание не было зверем, хоть и нервно размахивало длинным хвостом с белоснежной пушистой кисточкой на конце, из которой выглядывали тонкие посверкивающие иглы шипов... Все-таки, лицо... Красивое? Скорее, необычное... Необычно-красивое... Красивое в своей необычности... Даже похожее на человеческое. Потому что на лице чешуя почти отсутствовала, лишь со лба спускаясь широким клином к переносице и оттеняя скулы и щеки. Большие голубые глаза, серебристо-серые брови, прямой нос, бледные губы, скрывающие острые клыки... Но то, что больше всего бросалось в глаза, были небольшие рога: их белый перламутр отливал стылой голубизной, и они смотрелись, словно ледяная корона, чуть выгибаясь назад и снова возле затылка невысоко вверх поднимая свои заостренные концы. Все было мощно, хищно, холодно и идеально, словно самой природой создано для убийств, вот только выражение глаз... Там, внутри этого убийцы жил ребенок, и смотрел он на мир изумленно-восхищенным взглядом... Бо поймал себя на том, что завороженно рассматривает чудови... да нет, совсем не чудовище... И смущенно кашлянул в кулак. - Ты бы это... прикрылся, что ли... – хмыкнул он, отводя взгляд. Чудовище непонимающе моргнуло и... закрыло глаза ладонями. - Хех... Син хохотнул в голос, а белоснежное Не Пойми Кто растопырило пальцы и через них с интересом принялось подглядывать за повеселевшим гномом. Возле его ног крутилась давешняя крыса и недовольно принюхивалась, не находя знакомого запаха. Бо вздохнул, подобрал под ногами тряпку, с которой чудовище тут появилось, и почистил ее тоже. Тряпка оказалась выношенным почти до прозрачности одеялом. Гном снова вздохнул и, подойдя к незнакомцу, обвязал ею белоснежные бедра. - Ну, вот, - заключил он, осматривая работу своих рук. - Теперь можешь идти. - А сам, развернувшись, пошел к стене, возле которой они при нападении тхасов бросили свои вещи. - Куда идти? – голос был хриплым, словно простуженным, да и слова звучали как-то неуверенно. - Домой. У тебя дом есть? – спросил Бо и тут же сам в этом засомневался, ведь будь у незнакомца дом, он не ходил бы таким грязным. - Нееет... – заикаясь, протянул найденыш. - А имя у тебя есть? - От... - Нееет... – завопила в Средоточии Искра, лихорадочно размахивая ручками перед носом мальчишки. – Не говори! Скажи, что не помнишь! Это плохое слово! Оно тебе не подходит! - Почему? – удивилось Отродье. Зверь рядом удивленно уселся на задницу и тоже вперил в Искру вопрошающий взгляд, смешно наклонив голову набок. - Потом, все потом! Сейчас скажи ему... - Не помню... – врать было трудно, очень трудно, словно перешагивая через что-то у себя в душе. Он даже покраснел и, кажется, вспотел... Бо смотрел на найденыша и все больше убеждался в своих догадках. Недаром говорили, что тхасы утаскивают к себе в муравейник зазевавшихся и слабых, и им все равно, кто это: гномы, темные эльфы или заблудившиеся люди. А несчастные, одурманенные ядовитыми укусами, становились рабами в подземных камерах с личинками и вынуждены были год за годом заботиться о потомстве гигантских муравьев, пока силы не истощались, потом их отдавали на обед царице... Вот откуда и замызганный вид, и отсутствие памяти, и заторможенность в ответах на вопросы, да и с психикой у парня, явно, не все в порядке... - А хочешь, мы дадим тебе новое имя? – великодушно предложил гном. - А какое? – Отродье затаил дыхание. - Чумазое чудовище! – хохотнул Син. - А это хорошее имя? – наивно поинтересовался найденыш. Сину вдруг стало почему-то безумно стыдно. В своем городке он мог доводить кого угодно своим острым языком, но глядя на этого... на это чудо... - А можешь быть просто – Чу, – вдруг выдал он и оглянулся на Бо. – Хорошее же имя? Да? Тот недовольно крякнул, поджимая губы. - Если хорошее – я согласен! – по-детски, всем лицом улыбнулось чудовище. – Мне еще никто имя не давал... Чу... – и застыл, вслушиваясь в его звучание. Бо, глядя на него, только вздохнул...