Наследие

Как же правы те, кто считает, что нельзя заводить друзей среди пациентов! Профессор Людовик Роше утомленно посмотрел на лежащую перед ним папку с историей болезни. Все записи в папке просматривать ему не было нужды, он помнил их почти дословно. Но способа смягчить их смысл не находил. За дверью кабинета послышались шаги и голоса. Профессор решительно вдохнул, выдохнул, поднял голову и встал как раз когда дверь распахнулась, пропуская посетителя. — Доброе утро, Луи. Безупречно сидящий дорогой костюм, искры бриллиантов на запонках и в узле галстука. Но не эта дорогая оправа выдавала в посетителе потомка аристократического рода. Чувствовалось в нем то, что принято называть совершенством, а оно оттачивается в течение многих поколений. Посетителю было за семьдесят, годы убавили, конечно, легкости и грации в его движениях, и не оставили ни одной черной пряди в густых, крупно вьющихся волосах. Но строгая осанка, манера высоко держать голову и ясный взгляд остались неподвластны времени. — Доброе утро, Антуан. — «Хотя какое оно, к черту, доброе...» — Присаживайся... Посетитель опустился в кресло перед столом Роше, положив на край стола левую руку. Роше, тоже садясь, скользнул взглядом по темному рукаву, изящной и узкой ладони и задержал внимание на тяжелом золотом перстне, украшавшем безымянный палец. «Фамильная драгоценность»… Мало кому дозволялось вблизи и подробно рассматривать этот перстень, и очень немногим людям был известен смысл изображенного на нем символа. Роше принадлежал к числу тех, кому доверяли, и привык доверием гордиться. Но теперь оно его даже тяготило. — Ты собирался сообщить результаты обследования, Луи. Все по-прежнему или что-то не так? — Все не так. Я уже думал… — Он запнулся, покачал головой и, достав из папки верхний лист, протянул посетителю: — Вот, прочти сам. Он так и смотрел в стол, прямо перед собой, но видел, как рука посетителя дрогнула. И тут же сжалась в кулак, скрывая дрожь. Роше торопливо отвел взгляд, опуская его еще ниже, и уставился на пуговицу на своем халате — натянулась что-то, пора размер побольше заказывать. Но тут же мысленно обругал себя за короткую слабость, выпрямился и посмотрел на посетителя. Тот читал спокойно, лицо его оставалось непроницаемым. Лишь добравшись до конца последней страницы, он поднял взгляд, полный отрешенной задумчивости. — Ну что ж, — тихо и медленно произнес Антуан де Лафонтен. — В конце концов, я только смертный...