Дважды в одну реку

       Для презентации совместной коллекции двух компаний «Мода и Стиль» как принимающая сторона арендовала зал в гостинице «Опера». Предстоящий показ должен был стать одним из самых значительных событий, как в мире моды, так и в жизни украинского бомонда. Среди приглашенных были не только представители модной индустрии, но и известные политики и бизнесмены. Необычную коллекцию, совместившую в себе одежду и многочисленные предметы, дополняющие ее, дизайнеры решили назвать «Славянская симфония». Идея посетила Милко, который решил, что для совместной коллекции двух модных домов, представленных Украиной и Россией, это станет очень подходящим названием. Тем более что в одежде и аксессуарах подготовленной коллекции широко использовались национальные мотивы украинского и русского народов, придавая ей особенное очарование и колорит. Предполагалось, что демонстрировать коллекцию выйдут на подиум модели обеих компаний. Милко, как обычно перед показом, пил валерьянку, ругался, грозился все бросить и уйти, доводя до нервного срыва не привыкших к особенностям его поведения партнеров-дизайнеров, Богдана и Тараса, манекенщиц и свою неизменную помощницу Ольгу Вячеславовну Уютову. - Я так не мОгу, - верещал он, обходя вокруг одетой в его изделие модели, недавно работающей в компании «Мода и Стиль». – БОгдан, где ты выкОпал эту мОдель? Я нЕ знаю, что Она может прЕдставить. Мои шЕдевры морщАт на ней вО всех мЕстах, будто Она спИральная. Где мои бабОчки? – он с выражением трагедии вселенского масштаба заламывал руки и закатывал глаза. - ПочЕму мне не рАзрешили их взять с сОбой? - Милко, ты ведь знаешь – так было условлено договором, - как обычно, объясняла ему прописные истины Ольга Вячеславовна. - ДОговор, дОговор, а где красОта? Весь дОговор полЕтит к чЕртям, если мы не пОкажем красОту. ОлЕчка, закОли вот тут. Это невОзможно. А ты нЕ крутись – мне нЕ видно ничЕго, - кричал он уже полностью деморализованной модели. - Милко, а по-моему, нормально сидит на ней это платье, - пытался успокоить нервного гения другой дизайнер партнеров, Тарас. - НОормально? Где нОрмально? Она выглЯдает… - Выглядит, Милко, выглядит, - исправила Ольга Вячеславовна. - А я что гОворю? Сбила мЕня сОвсем. Она пОхожа на стАруху на чайнике. - Милко, у нас говорят «баба на самовар». - Ай, да какая разнИца? ОлЕчка, где мои капли? – Уютова подала ему уже приготовленный ею стакан с валерьянкой. – Ей нЕльзя так выйти на подиум. Ее засмЕют. Надень вот этот поЯс, - похоже, на этот раз результат его удовлетворил. - Ну вот, видишь – просто замечательно! Милко, ты – гений! – видимо, Богдан уже понял, как надо обращаться с капризным модельером, чтобы в мастерской, наконец, воцарилась спокойная рабочая обстановка. - Вижу я, все вижу, - довольный результатом и восхищением коллеги, Милко успокоился на какое-то время. Так продолжалось все время, пока велась подготовка моделей к дефиле. Андрей был просто счастлив, что рядом с Милко работали его коллеги-дизайнеры, на плечи которых в этот день легло и бремя истерик Маэстро, и честь успокаивать его. К огромному удовольствию президента «Зималетто» они успешно справлялись с этим, и ему можно было пока не вмешиваться (тем более что находить общий язык с капризным гением Андрей еще не научился). К началу показа было почти все готово – оставались лишь последние незначительные штрихи, и через пятнадцать минут для открытия грандиозного шоу на подиум должны были выйти президенты обеих фирм-партнеров, Андрей Жданов и Надежда Ткачук, которая также, как и Андрей, возглавила свою компанию совсем недавно. Андрей придерживал Надежду за талию, направляясь за кулисы, когда шагах в десяти от них заметил идущую им навстречу пару: высокий темноволосый мужчина в костюме цвета «кофе с молоком» вел держащую его под руку невысокую изящную молодую женщину в длинном, плотно облегающем ее платье кораллового цвета. Когда глаза женщины встретились с глазами Андрея, обе пары остановились. От пересечения взглядов у мужчины и женщины, казалось, произошел сбой всех функции организма, словно у них парализовало все нервные центры: отказал слух, речь, осязание, обоняние, а на двигательный аппарат кто-то поставил мощную блокировку. Замерли оба. Жили одни лишь глаза. ОН. Искал ее, не находя, терялся и злился, а увидел – остолбенел. Только перед глазами, как слайды, замелькали картины-видения трехлетней давности (то ли было, то ли приснилось). Вот ОНА восторженно смотрит на звезды фейерверка в своем бирюзовом платьице, а в его глазах появляется немое восхищение. А вот ее широко распахнутые глаза, в них растерянность и испуг после первого поцелуя в пещере страха, а он готов отдать ей всю свою силу… и нежность. Снова она – впервые лежит перед ним обнаженная, светящаяся в сиянии луны каким-то неземным светом, а в его голове слепящее желание обладать борется с необъяснимым желанием обожествлять. Теперь она сидит на диване, словно озябший воробышек, плачущая, растерянная, он тоже растерян и сбит с толку от неожиданности и неспособности сразу решить проблему. Вот она уже деловито снует по кухне, готовит ему ужин, а он умиротворенно спокоен, в мире и ладу с самим собой. А вот ее нет, лишь телефон в его руке и на сердце – тоска и одиночество (словно предчувствие беды). А теперь она рушит весь их безмятежный мир, где царят лишь любовь и доверие, признаваясь в своем обмане, а в его мозгу - обида, затмевающая разум и давящая сверху, как тяжелая бетонная плита. По мере того, как мелькали в его голове картины воспоминаний, изменялся и его взгляд, становясь постепенно пренебрежительно-насмешливым, когда он заметил рядом с ней другого мужчину, уверенно держащимся рядом с ней, и ему захотелось подойти и просто отбросить его в сторону, подальше от жены (ведь она пока еще его жена). ОНА: «Андрей? – в глазах появилось удивление. – Ну, почему он так невероятно красив? – во взгляде промелькнула, испуганно исчезнув, пока никто не заметил, тоска. – С ним женщина, – взгляд погас, – Но это не его невеста! – мелькнуло в мозгу, вызывая крайнюю степень удивления. – Он и тогда ездил в Киев! К ней? – это предположение взорвалось внутри небывалой силы возмущением. – Мерзавец! Обвинил во всем меня!» – в ее глазах заполыхало пламя неукротимой ярости. Стояли друг против друга, сцепившись взглядами, и никак не могли их расцепить. *** Андрей ехал домой в такси и строил планы, как он спросит у Кати о ее самочувствии, внимательно посмотрит в ее глаза, как она развеет все его страхи и сомнения, а завтра они вместе поедут к врачу. Он повезет ее к их семейному доктору Виктору Михайловичу: хватит прятаться - не будут же они вечно скрывать свой брак. Но оказавшись на пороге своей квартиры и увидев встречающую его Катю, растерял все свои мысли, схватил ее в охапку и закружил по комнате, стиснув так, что она взмолилась: - Андрюша, мне дышать нечем. Опустил ее на пол и набросился, как голодный, остановиться не мог – все целовал и целовал, к себе прижимал, руки в нетерпении блуждали по ее телу, не находя застежек. - Подожди, Андрей. Сумасшедший. Ты хоть разденься, умойся с дороги. - Не могу, соскучился ужасно, - глаза шальные, голос прерывается. - Пойдем вместе в душ. - Хорошо, пойдем. Я только еще одно полотенце возьму. - Все потом, - прошептал испуганно, словно она могла сбежать, поднял ее на руки и понес в ванную. Как оказались без одежды, Катя даже не поняла. Уже стояли в ванной, и Андрей жадно, нетерпеливо ласкал ее, а она отвечала ему с такой же страстью. Когда она уже еле держалась на ногах от переполнявшего ее возбуждения, Андрей подхватил ее, заставив обхватить его ногами, и одним быстрым движением соединился с ней. После недельной разлуки разрядка у обоих наступила сокрушительно быстро, будто гроза после сильной жары: налетела, прогремела, пролилась ливнем и так же быстро умчалась прочь. Катя, ослабев, соскользнула с него и чуть не упала, но Андрей поддержал ее и широко улыбнулся. - Уже успела устать? А мы ведь только начали. Потом не торопясь мыли друг друга, то и дело прерываясь, чтобы посмотреть, погладить, просто прикоснуться, прижать, поцеловать. Андрей первым выбрался из ванны и, наспех вытерев себя, завернул Катю, собирающуюся последовать за ним, в махровый халат (второе полотенце так и не принесли), перекинул через плечо и понес ее в спальню, не обращая внимания на смех и удары ее кулачков по своей спине. В спальне бросил ее на кровать, а она подскочила и кинулась на него, все еще смеясь (пока, видимо, не решив, что будет делать), но тут вспомнила, что она совершенно не одета, вернулась было обратно, собираясь завернуться хотя бы в простыню, но Андрей уже успел перехватить ее ладошку и привлек, теплую, разомлевшую после совместно принятого душа к себе. Она вдруг сразу затихла и расслабилась в его руках, а он не замедлил этим воспользоваться: уложил ее на простыни и продолжил ласки, начатые еще в ванной. Вскоре Андрей услышал долгожданный стон из ее уст и тогда еще усилил свой натиск. Катя тоже не могла оставаться безучастной (она так долго не была с ним) и стала с не меньшим пылом возвращать ему самые откровенные ласки и жадные поцелуи. Любили друг друга оголтело, как в последний раз, не могли друг другом насытиться. Уже под утро Андрей вдруг очнулся, словно от морока, и более осмысленно заглянул в утомленное лицо жены. - Катька, ты ведьма, наверно. Что ты со мной делаешь, что я рядом с тобой совершенно теряю голову? Нам, наверно, нельзя так активно… любовью заниматься. Мы малышу не повредим? – он напряженно посмотрел на Катю, а она опустила глаза и нервно сглотнула. - Андрей… понимаешь, я не беременна, - виновато, как ему показалось, проговорила она. В комнате стало так тихо, что не было слышно даже их дыхания. Но это длилось лишь миг, а затем, словно выстрел, прозвучал довольно резкий возглас Андрея. - Атлична!!! – все демоны, спящие в нем до сих пор, проснулись. Червь сомнения, который удалось поселить в нем Маргарите, вырос до размеров огнедышащего дракона. – До чего же здорово! Я тут перед всеми виноватым идиотом себя чувствую, а мы, оказывается и не беременны вовсе! Зачем же тогда был весь этот цирк, Катенька? - Андрей, послушай… - Катя поверить не могла, что Андрей так непредсказуемо отреагирует на ее слова, и часто моргала глазами, пытаясь не заплакать от обиды. - Нет, это ты меня послушай. Я же поверил тебе: как, КАК можно врать, глядя такими честными глазами? Я же с матерью чуть не поссорился. А она оказалась права, и ты всего лишь авантюристка, пожелавшая таким гнусным способом выйти замуж? - Андрей… - по лицу Кати полились слезы, но пробиться через стену неприятия, за которой он вмиг спрятался, у нее никак не получалось. - Неужели, это единственный способ заполучить себе мужа? Да, что же вы, бабы, себя так не уважаете? – он вскочил с кровати и быстро подошел к шкафу, достал оттуда чистую одежду и начал одеваться. - Почему ты не даешь мне сказать, Андрей? - Ничего не хочу слушать. Значит, так. Продолжать весь этот фарс у меня больше нет желания. Сейчас я ухожу – не могу тебя видеть. Даю тебе три дня, чтобы собрать вещи – надеюсь, ты понимаешь, что мы не так много прожили вместе, чтобы нам было что делить при разводе. Ключи оставишь у консьержки. Меня не ищи – на развод я подам сам. Он вышел - громко хлопнула входная дверь - и Катя осталась одна в звенящей тишине, окружившей ее плотным коконом. Что это было? Что стало с ее нежным и любящим Андрюшей? Разве мог он так нелепо обвинять ее? Разве может все так глупо закончиться? Слезы уже не текли, но ее продолжала бить нервная дрожь. Чтобы не захлебнуться в собственном отчаянии, Катя заставила себя встать и прошла на кухню. Там она стала убирать кастрюльки с приготовленным ужином в холодильник, включила чайник, решив вскипятить воды и заварить себе горячего чаю (может, тогда пройдет эта противная дрожь). Пока чайник закипал, решила навести порядок и в ванной, но не смогла находиться там, потому что еще слишком живы были картины происходившей там недавно их бурной встречи. Выпив чаю, решила до утра ничего не предпринимать – может, Андрей еще одумается и вернется, чтобы спокойно поговорить. *** Спросил бы кто, сколько времени длился их разговор глазами, никто из них не смог бы ответить. Секунду? Минуту? Час? Однако их спутники не проявляли признаков беспокойства, лишь Надежда, сбившись с шага из-за резкой непредвиденной остановки, удивленно повернулась к Андрею и тихонько позвала его: - Андрей! В чем дело? - Все в порядке, - ответил он, сумев, наконец, отвести взгляд от Кати. Хозяева вечера подошли к представителям «Империи». - Добрый вечер, Вениамин, Екатерина, - Надежда поприветствовала гостей, подарив теплый взгляд мужчине и настороженно-заинтересованный - женщине.- Познакомьтесь, это наш давний партнер, президент московского модного дома «Зималетто», Андрей Павлович Жданов, - Катя вся напряглась, снова встретив глубокий взгляд мужа, но выдавила из себя улыбку и слегка кивнула, а Суворов, услышав знакомую фамилию, удивленно вскинул брови. – Андрей, позволь тебе представить новых партнеров нашей компании: Суворов Вениамин Аркадьевич, президент фирмы «Империя», - мужчины пожали руки, но взгляды, которыми они обменялись, едва ли можно было счесть дружелюбными, - и Екатерина Валерьевна… простите, никак не вспомню Вашей фамилии, - растерялась Надежда. - Это не так важно, - не стала еще больше заострять внимание на схожести их с Андреем фамилий Катя. - Ваше право, - продолжала улыбаться хозяйка. - Андрей, Екатерина Валерьевна является финансовым директором «Империи». Их компания взялась обеспечить нас высококлассным оборудованием для нового цеха по пошиву одежды от вашего Милко. - Вы позволите? – Андрей на мгновение завладел ладошкой Катерины в легком пожатии, но она тут же постаралась незаметно для всех освободиться от его прикосновения. - Мы еще увидимся. А сейчас извините нас, нам уже пора начинать показ, - пропела Надежда, и с этими словами они с Андреем продолжили свой путь за кулисы. Катя с Вениамином прошли на свои места в зале. - Здравствуйте, наши уважаемые, наши дорогие гости! Нам очень приятно видеть вас всех в этом зале. Мы долго готовились к сегодняшнему вечеру, - начала приветственную речь президент «Моды и Стиля», появившись на подиуме. - Здравствуй, Украина! Мне приятно, что этот, пока необычный для нас, показ мы проводим в гостях у наших партнеров, - подхватил ее слова президент «Зималетто». - Наши компании уже давно и плодотворно сотрудничают, но сегодня мы готовы вам представить результат совместного труда дизайнеров наших компаний, - снова вступила Надежда. - Сейчас уже трудно вспомнить, кому именно из них принадлежала идея, в результате которой они пришли к неожиданному выводу. Оказывается, одежда, какой бы замечательной она ни была, без дополнительных аксессуаров выглядит незаконченной, а, по словам нашего модельера, так просто «обездоленной». Ну, а чтобы люди носили аксессуары без одежды… это вообще – нонсенс, - Андрей любил импровизировать, начиная каждый новый показ, и ему это удавалось, судя по улыбающимся лицам сидящих в зале людей. - Вот так и родилась совместная коллекция, которую было решено назвать «Славянская симфония». - И, я думаю, причина этому для всех очевидна: наши компании существуют в разных государствах, но и Россия, и Украина всегда были и остаются родственными славянскими странами. В своей коллекции наши дизайнеры использовали национальные элементы русского и украинского костюма, сумев умело соединить их с сегодняшними приоритетами в моде и представить их так, что они заиграли по-новому, привнося в современные элегантные костюмы налет старины и романтизма. - Чтобы не быть голословными, мы предлагаем вам самим посмотреть и оценить созданную коллекцию. Думаю, она не сможет оставить вас равнодушными. Катя сидела в первом ряду и смотрела на Андрея, стоящего на подиуме рядом с Надеждой Ткачук, одетой в длинное серебристое платье, которое делало ее похожей на русалку. Андрей выглядел невероятно красивым в иссиня-черном костюме и белоснежной рубашке. Катя никогда не видела его таким: раскованным, уверенным в себе и ироничным. И он был на своем месте – было видно, что он чувствует себя, как рыба в воде, среди всех этих важных гостей и гламурных красавиц. Несмотря на то, что произошло между ними, она не могла не любоваться им сейчас. После приветственной речи Андрей с Надеждой спустились в зал и сели по другую сторону от подиума, оказавшись прямо напротив Кати и Вениамина. Во время дефиле Катя часто ловила на себе взгляды Жданова, но не заметила, когда он встал со своего места – в следующий раз взглянув перед собой, увидела только Ткачук и почти сразу ощутила присутствие Андрея рядом с собой. Она слегка повернула голову и случайно коснулась щекой его плеча. Он сразу отстранился, но заговорил, обращаясь к ней: - Катя, мы можем сейчас поговорить? Боюсь, потом не будет времени. - Хорошо, - не стала сопротивляться Катя, только повернулась к Суворову и предупредила, что ей нужно отойти. Они зашли в любезно предоставленный им администрацией отеля кабинет, и Катя сразу прошла к столу. Андрей остался стоять у двери. Вспоминал ли он ее? Наверно, следует назвать это по-другому: он ее никогда не забывал, но встречи с ней боялся. Боялся, что сразу, как только увидит ее, простит ей ее вероломство, в который раз утонув в янтарных омутах глаз. Боялся снова почувствовать то сокрушительное желание, которое сбило его с ног, как только он впервые прикоснулся к ней. Боялся, что она не простит его и отпустит… совсем. Неужели, еще на что-то надеялся? Именно поэтому и не занимался бракоразводным процессом? Да ни к чему было просто. До сих пор. А сейчас он стоял перед ней, глаз отвести не мог, отмечал все изменения, произошедшие в ней за три года, и забыл совсем, зачем пригласил ее в этот кабинет, о чем говорить собирался. Она стала еще красивее – лицо стало казаться взрослее, во взгляде появилась спокойная уверенность, фигура приобрела еще большую округлость, став намного соблазнительнее. Он сделал шаг в ее сторону - она не пошевелилась. Тогда он медленно подошел к ней, приподнял двумя пальцами ее подбородок и медленно, внимательно следя за ее реакцией, накрыл ее губы своими. Она стояла, опираясь сзади на стол, натянутая, как струна, но его не оттолкнула. Андрей приоткрыл ее рот, слегка нажав большим пальцем на подбородок, и стал медленно целовать, словно пробуя на вкус и проверяя, что изменилось. Ничего не изменилось – моментально забыл про контроль над собой и стал дрожащими руками ощупывать всю ее: спину, руки, живот, грудь. Наткнулся руками на пуговицы ее платья на спине и попытался их расстегнуть: руки не слушались, но ему как-то удалось освободить из плена петель две верхние пуговки. И тут… Андрей сбросил с себя оцепенение и, прислонившись к двери, возле которой так и продолжал стоять, попытался взять себя в руки. Что это такое? О чем ты думаешь, Жданов? Теперь это уже чужая женщина. - Ты сменила духи, - говорить пока получалось плохо – мешал стоящий в горле ком. - Андрей, ты пригласил меня, чтобы поговорить о духах? «Зималетто» поменяло профиль? – попыталась пошутить Катя, настолько ее удивило начало их разговора. - А ты научилась язвить. Раньше я в тебе этого не замечал. - Ты правильно сказал: «Раньше». Но это было давно. - Не так уж и давно: всего три года прошло. Хорошо, я постараюсь быть кратким, - опустил он глаза и выдохнул. - Мне нужен развод, - поднял глаза к ее лицу (сам не знал, что хотел увидеть там, в глубине ее глаз), но оно оставалось невозмутимым, и Андрей невесело ухмыльнулся: «Молодец, девочка! Хорошо научилась держать себя в руках». - Я думала, ты найдешь меня с этой целью гораздо раньше. - Неужели? – он почему-то разозлился на нее за эту фразу. - Может, ты хотела, чтобы я для твоих поисков нанял сыщиков? - Нет, такого желания у меня не было. И прости – наверно, в том, что ты не сразу меня нашел, есть доля и моей вины. - Спасибо и на этом. - Хорошо, Андрей… я дам тебе развод. Думаю, ты хотел бы развестись как можно быстрее и без лишнего шума. - Ты догадлива. - Для этого не надо быть семи пядей во лбу, если учесть ситуацию, в которую ты сам себя поставил. Только появились некоторые обстоятельства, и очень быстро развестись не получится. - Что еще за обстоятельства? Надеюсь, ты не собираешься претендовать на половину моего имущества? - Знаешь, - теперь пришел черед ей разозлиться, - наверно, следовало бы, но я не настолько мстительна. - Вот как? Тебе, оказывается, есть, за что мне мстить? Может, просветишь? - Вряд ли. - Ну, я слушаю. Что за обстоятельства? - Андрей, - ей предстояло сообщить ему новость, которая вряд ли обрадует его, и Катя остановилась, как перед прыжком в воду. – Андрей, с того времени, как мы расстались, я успела стать матерью. - Что?! Ты родила этому своему Венику ребенка? - Ты не понял. Это не так важно. Важно, что ты, до сих пор считаясь моим мужем, автоматически считался и отцом. - За-ме-ча-тельно! Браво, Катенька! – он издевательски медленно захлопал в ладоши. - Чужим ребенком решила меня наградить? А теперь еще, может, и алименты на него потребуешь? - Даже не собиралась, - слова Андрея звучали так оскорбительно. - Есть более щадящий выход для тебя. Не беспокойся, мне от тебя ничего не нужно. - И как же ты собираешься вытягивать нас из этого? - Я дам тебе номер своего мобильного телефона. – Катя постаралась отбросить никому не нужные сейчас эмоции, нашла на столе листок бумаги и написала на нем несколько цифр, после чего отдала листок Андрею. – Вот, возьми. После этого показа ты, наверняка, собирался меня найти и приехать. Так вот, когда приедешь в Петербург, позвони мне. Мы сходим к нотариусу и оформим твой отказ от отцовства. - Я могу это сделать и без тебя – думаю, экспертиза ДНК не оставит сомнений в том, что я не имею к твоему ребенку никакого отношения, и даст мне возможность отказаться от него. - Подожди, Андрей. Я же не собираюсь настаивать на том, что ты являешься отцом. Зачем нам (да и тебе, в частности) устраивать скандал? Мое предложение позволит нам развестись гораздо быстрее и без лишнего шума. Экспертизу делать долго, а я могу просто написать заявление о том, что отец… ребенка не ты, и отказ оформим почти мгновенно. А уже после этого разведемся. Андрей смотрел на нее и не мог понять, где подвох (что-то его корябало). - Ну, что же… может, ты и права. Но в таком случае, будет удобнее, если я заеду за тобой перед визитом к нотариусу и мы приедем к нему вместе. Запиши мне свой адрес. - Это ни к чему. У тебя есть мой телефонный номер – этого достаточно. - Как скажешь. Тогда до встречи. Андрей вышел, а Катя так и осталась стоять, опираясь о стол руками, не в силах сдвинуться с места. Вот он и заговорил о разводе. А разве она еще на что-то надеялась? После трех лет молчания? Когда они вошли в кабинет и оказались вдвоем отгороженными от всего мира тяжелой дверью, Андрей так смотрел на нее, что в какой-то момент Кате показалось, что он подойдет к ней и сожмет в своих сильных руках, как раньше. И она не была уверена, что сумела бы его оттолкнуть. Что происходит? Он причинил ей столько боли, а она все еще продолжает его любить и тает от одного лишь взгляда его шоколадных глаз. А ведь он, несмотря на штамп в паспорте, уже давно принадлежит другой женщине. Даже их новый партнер Надежда Ткачук, похоже, имеет на него больше прав, чем Катя. Ее мысли прервал Вениамин, появившись в дверях. - Вот ты где. Я уже начал беспокоиться: твой собеседник давно в зале, а тебя все нет. - Все в порядке. Пойдем и мы в зал. - Подожди. Ты такая бледная. Он тебя чем-то расстроил? - Не думай об этом. Все хорошо. - Я вижу. Кто это, вообще, такой? - Это мой муж. - Муж? – невозможно было представить, что его может хоть что-то так удивить. – То-то мне показалось странным, что у вас одна фамилия. Да еще вы так смотрели друг на друга. Мне было неудобно у тебя спрашивать. Я… думал, что с твоим мужем случилось что-нибудь ужасное. - Знаешь, ты недалек от истины. С ним действительно произошло что-то ужасное – он сошел с ума. - Поэтому вы расстались? – Суворов не стал уточнять причину такой формулировки. - Да… можно и так сказать. - А чего он хочет сейчас? - Развода. - Вы до сих пор не разведены? - Так получилось. Он мог бы еще долго расспрашивать ее (ситуация не становилась яснее, и вопросов не убавилось), но, видя, что этот разговор ее только мучает, решил отложить свои вопросы на потом. Они вернулись в зал. Больше с Андреем в этот вечер Катя не сталкивалась. Она могла видеть его в разных концах зала, то разговаривающим с возможными партнерами, то дающим интервью представителям СМИ, то улыбающимся в объективы фотокамер, и всегда рядом с ним неизменно была Надежда Ткачук. Но хотя Катя прекрасно понимала, что эта презентация является совместной для двух компаний и что президенты этих компаний для всех гостей показа становятся как бы единым целым на этот вечер, сам факт почему-то неприятно задевал ее. Она постаралась как можно скорее оказаться в своем номере, забронированном в этой же гостинице, о чем и сказала своему спутнику. - Я провожу тебя, - не стал возражать Вениамин и довел ее до двери номера, сам же повернулся, чтобы вернуться в зал. – Мне еще нужно поприсутствовать там, прости. - Конечно, я же понимаю. Это ты меня прости – никудышный из меня компаньон, - тепло улыбнулась она Суворову. - Не кори себя. Да и я иду ненадолго. Отдыхай. На другой день из-за боязни новой встречи с мужем, который в скором времени станет бывшим (она была уверена, что он остановился в этой же гостинице), Катя вышла из номера лишь тогда, когда пришло время ехать в аэропорт, чтобы возвращаться домой. Но в фойе, куда она вышла под руку с Суворовым, все-таки столкнулась с Андреем. Он стоял у стойки администратора и повернулся, когда боковым зрением уловил их приближение. Коротко кивнул, окинув Катю колючим взглядом, и направился к выходу. А Катя, как зачарованная, провожала его взглядом, который ей удалось отвести только тогда, когда она увидела идущую ему навстречу Надежду, и глаза отвела просто потому, что испугалась: а вдруг он ее поцелует. Домой долетели без приключений, если не считать приключением ее обычную боязнь высоты, из-за которой она в течение всего перелета судорожно сжимала руку Вениамина.