Дошло? Молодец!

      Несмотря на то, что я стал вампиром, полностью привыкнуть к смене образа жизни у меня пока не получается, поэтому, возвращаясь домой после ночной смены на работе, недолго гуляю при дневном свете солнца под синим зонтиком с клубничным мороженым в руке. Хоть я и не чувствую обычного в человеческом понимании голода, но прекрасно ощущаю и все так же получаю удовольствие от любимого вкуса.       Во время прогулки я забываюсь и погружаюсь в мир своих фантазий, выдумываю альтернативные вселенные, продолжения к любимым книгам, как вдруг слышу крики людей по сторонам. Выглядываю из-под зонтика, кожу неприятно жжет, и застываю в шоке, бросив и свое средство защиты от солнца, и сладкое лакомство. С неба прямо на меня падает рояль… — Рояль?! Серьезно?! — я обескуражен и неподвижно стою, наблюдая, как тяжелый музыкальный инструмент приближается ко мне все ближе. — Ноа, не спи! — знакомый голос слышится за спиной, и кто-то быстро оттягивает меня от места крушения изящного белого гиганта. Раздается ужасный грохот. Публика, сбежавшаяся со всех концов улицы, чтобы поглазеть на это, люто неистовствует.       С жалостью смотрю на ошметки рояля, скорблю с минуту и прихожу в себя. Рядом со мной стоит Нейтан и дико ржет. — И какой осел сделал это? — ему так смешно, что из глаз даже слезы брызнули. Просмеявшись, как следует, поднимает с земли мой зонт и надо мной держит. — Пацан, ты слишком неосторожен! Без зонта стоишь на солнце, под роялями гуляешь. У тебя не девять жизней, а я не твоя мамка, чтобы вечно за тобой присматривать.       Мои руки и лицо уже поджарились, как курица гриль, и, когда до меня доходит это, я начинаю тихо поскуливать. Немного удивляюсь тому, что встретил его на улице. Сами-то мне из раза в раз твердят: «Не ходи днем на улицу! Это вредно и опасно!». А что тогда он творит? — А что ты тут делаешь? — спрашиваю у Нейтана. — Здесь неподалеку парк есть. Там такая девчонка с утра бегает! — довольно рассказывает он. — Так я ее уже закадрил. Сьюзен зовут. На журналистку учится. Группа крови третья. Резус-фактор отрицателен. Ведет здоровый образ жизни, — рассказывая о ней, вздыхает блаженно, а я вмиг представляю, что кровь у нее, должно быть, вкусная, и понять пытаюсь, для каких целей он с ней флиртует. Нейтан снова смотрит на рояль, хихикнув невольно, подходит к нему и берет в руку отвалившееся колесико от ножки. — И все-таки чего только днем не увидишь. Человек, который спустил с вершины высотки рояль, либо полный псих, либо идиот…       Хочу вместе с ним посмеяться, да вот только мне этот рояль каким-то знакомым кажется… Вдобавок ко всему, по велению злого рока, этот музыкальный инструмент выпал как раз из дома, в котором мы втроем снимаем пентхаус. Этим двум придуркам, да и мне тоже, чего душой кривить, захотелось хоть немного пожить в роскоши, и мы сняли его на неделю. Снимаем мы его ради джакузи и прекрасного вида на ночной город. Но и белый рояль там стоит. До Нейтана это, кажется, доходит тоже. — Нет-нет-нет, — мотает он головой и кому-то молится. — Господи, пусть это будет не то, о чем я нечаянно подумал! — Стив ведь дома остался, да? — спрашиваю я, но ответа так и не получаю, да и без него все ясно, как небо в безоблачный день.       Пулей несемся домой. Открываем входную дверь и влетаем, запыхавшись, в комнату. Стива нет нигде. В огромном окне не хватает одного стекла, а его сколки валяются на полу. Возле окна необыкновенно пусто, но ведь раньше там кое-что стояло. Такое белое и большое.       Нейтан начинает ругаться на каком-то другом языке. С ним такое случается иногда от переизбытка чувств, я уже и не удивляюсь. Пытался пару раз спросить, на каком языке он разговаривает, но мне не ответили. Точно не немецкий или французский, их я более-менее знаю.       Из душа, покряхтывая от удовольствия, как старик, сидя на массажном кресле, появлятеся Стив в трусах и с мокрыми волосами. Вытирается полотенцем. Видит нас и здоровается: — О, привет. — Где рояль? — спрашивает очень-очень жутким голосом Нейтан. В такие минуты мне все время кажется, что раньше поножовщина была его любимым занятием. — Какой рояль? — искренно удивляется Стив. Иногда я всерьез думаю, что у него лапша вместо мозгов. — Хозяйский рояль! — Нейтан в отчаянии хватается за голову и показывает в сторону разбитого окна.       А дальше звучит фраза, которая лично для меня побеждает в номинации «Лучшее оправдание года»: — Ой…       Это кончательно добивает Нейтана и он просто взрывается. Хватает Стива за грудки, трясет и орет на него: — Да ты просто идиот! Ума не приложу, как у тебя это вышло! Мы пахали, как лошади, чтобы неделю пошиковать. И что ты выкинул, а? Чтобы возместить ущерб хозяевам, я продам твои почки, ты имей в виду! — Да это случайно получилось, — оправдывается главный тугодум нашей компании. — Я вылезал из джакузи, поскользнулся и нечаянно, видимо, пока падал, выпиннул рояль в окно. — И неужели не заметил? — не верю я. Думаю, нужно быть слепым и глухим, чтобы не заметить такое. Но Стив — это, видимо, особое существо. Такое даже в Красной книге не встретишь. — Да нет, я расстроен был тем, что опять намарался. Пришлось идти в душ…       Нейтан начинает нервно хихикать. Мне его жаль немного становится, я ведь даже не знаю, как давно ему удается терпеть такого человека. Я вообще мало чего о них знаю, а они особо не горят желанием мне раскрыться.       Думаю, история эта могла бы закончиться избиением или даже летальным исходом для одного уникального индивида, но тут раздался неожиданный звонок на телефон Нейтана. Он перестает душить Стива, смотрит на экран, бледнея, говорит всем заткнуться и отвечает сладеньким голосочком, таким, каким с девушками флиртует: — Да-да, слушаю. Нет-нет, это не ваш рояль только что вылетел в окно. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Да ради бога, хоть сейчас…       Во время разговора нервно ходит по комнате из стороны в сторону. Лицо его неслабо взмокло. Закончив телефонный разговор, обращается к нам на полном серьезе: — Ребят, кто-нибудь из вас может правдоподобно изобразить рояль? — Что?! — не понимаю я. — Ну, попробовать можно, — отвечает задумчиво Стив. — Тогда вперед! Сейчас придет разгневанный хозяин.       Стив берет метлу с совком и начинает подметать стекла, Нейтан выискивает по углам картонные коробки, собираясь построить из них подобие музыкального инструмента. Я в истерике ношусь по квартире, думая, что нас сейчас убьют. Я еще слишком молод, чтобы продавать органы!       В дверь раздается звонок, и я начинаю паниковать пуще прежнего. Нейтан вышвыривает все коробки в окно, а Стив встает, как гимнаст, хорошим мостиком на то место, где стоял рояль. Меня хватают, ставят возле него на колени и просят сильно сгруппироваться. Я пытаюсь сопротивляться, но эти придурки говорят мне в два голоса: — Так надо, все нормально будет.       Я от них просто фигею. Нейтан идет втречать хозяина. — Здравствуйте, здравствуйте! — говорит он возле двери. — Где рояль? — сразу переходит к делу стильно одетый мужчина за сорок. — Да все с ним нормально. Вот, я сейчас даже играю на нем.       Нейтан подходит к нам, брови хозяина уже почти уползли на затылок, но он пока молчит, садится на меня и складывает руки на живот Стива. Изображает игру на пианино, рояль-Стив выдает первые звуки: — До-ре-ми-фа-соль-ля-си…       Я прячу лицо от стыда. — А ну пошли вон отсюда, придурки! — грозно рычит хозяин.       Вот так мы остаемся на улице без крова и денег: все, что у нас было, в качестве компенсации материального и морального вреда отобрал хозяин злополучного пентхауса. — Это все из-за тебя, идиот, — позже, шагая под закатным солнцем с полным рюкзаком, воспитывает Нейтан Стива. — Да вы друг друга, ребята, стоите, — говорю я, устало вздыхая от тяжелой ноши. Мне всучили в качестве поклажи увесистый тренажер для ног. Думаю, с какой планеты прилетели эти придурки: я в жизни не встречал более безбашенных и отчаянных людей.