Заварила я кашу.

Спускаюсь вниз и иду на кухню. Стол уже накрыт, брат и сестренка уже обедают. Я сажусь рядом и начинаю трапезу. Сегодня была картошка с мясом, на второе макароны с котлетой, десерт был из рулета Баунти, тирамису и мороженого. А еще на столе стояли сок, горячий шоколад и какао, чизкейк, печенье «домашний твикс», конфеты. - Анна, ты ко мне в спальню заходила? - Да, и это я застелила кровать. — Ответила она и продолжила есть котлету. - А где родители? — Спросила малышка. - Они уехали на работу. - Как? Опять, — милый ангелок насупился. - Да. - Не опять, а снова, и какая разница, будто без них помрешь, — к диалогу подключился брат. - Да. Может и помру, — это уже ответила я. - Ой! Иди вешайся, я тебе помогу, — ну все, добил. Я кинула в него свою порцию макарон с котлетой. И попала. Прямо в голову. - Не надо. Прекратите, — сказала сестренка из-под стола, под который спряталась. - Ну, уж нет. Заметь, ты начала, — братец был на взводе, как и я. И кинул в меня тирамису. Вот зараза, лицо я спрятала, а волосы нет. Дальше был бой века. Я кидала все, что попадало под руку. Уворачивалась как могла. Мы уже были не на кухне, а в зале, а потом еще перебрались на веранду. Потом мы устроили догонялки, братцу надоело кидаться и промахиваться. Он меня поймал внизу, около выхода. Поймал и потащил к бассейну. И когда меня кинули, я услышала, как открываются ворота, но не остановилась. Я как-то умудрилась скинуть брата туда же, куда и он меня. Теперь мы топили друг друга и дрались, кто куда попадет. Тут мы выдохлись и просто начали орать друг на друга, оставаясь в воде. Потом у нас охрипли голоса. Вот тут точно уже выдохлись, плюнули на нашу войну и развернулись, чтобы поплыть. Мы застыли, потому что там стояли родители. Они были в шоке. Ведь мы никогда до такой степени не доходили, а сегодня вот дошли. Рядом стояла Анна и хихикала над нами. Я по инерции повернулась к брату, а он ко мне. Его волосы были в тирамису и мороженом с макаронами, под глазам маленький фингал. Ну, такая уж меня ручка, да и силушка. Руки поцарапаны до крови, футболка наполовину разорвана. На футболке соус с остатками печенья. Это я еще его тела и ног со штанами не видела. Наверное, выгляжу я значительно лучше. Я посмотрела снова на родителей и увидела гостей. Это были, если не ошибаюсь, Мелларки и их дети. Мелиса была брюнеткой и сероглазой, как ее мать, а брат ее противоположность - весь в отца, только подбородок мамин. Теперь моя очередь быть в шоке. И, кажется, не я одна увидела гостей. - Элизабет! Где тебя черти носят? Я тебя 45 минут ждала. И еще Алекс не смог прийти… - тут Эли заткнулась, увидев гостей, и открыла рот. Брат очнулся и поплыл к лестнице. - Здрасьте, — только это я и сказала. Поплыла за братом. - Элис, не сейчас. Ведь мы еще успеем? Верно, — сказала, вспомнив, что вечером у нас вечеринка у Алекси. Она кивнула, но не сдвинулась. Может, от первого шока она и отошла. Теперь шок у нее был из-за моего вида и того, что мы натворили во дворе. Я обернулась и увидела настоящую картину. Бассейн наполовину пуст и там плавали кусочки еды, и немного была кровь. На бортике была кровь. Двор был прекрасен. Осколки, еда, даже вещи и мебель валялись по двору. Тут я перевела взгляд на ноги брата. Бриджи грязные и в некоторых местах порваны. На самих ногах синяки и порезы от осколков. И это все сделала я. Что творится в доме! Даже не могу представить. - Элис, иди. Я тебе позвоню, — сказала я. Она снова как робот кивнула, но не сдвинулась. Все так же взирая на наших гостей. Я решительно шагнула к ней, и тут чуть не завизжала. На глаза навернулись слезы, изо рта вылетел полухрип-полуписк от боли. Левую ногу, точнее, бедро, просто пронзила боль. Тут закружилась голова и в глазах потемнело, но я знала этот трюк и поэтому просто стояла, не шевелясь. Сейчас пройдет. Так всегда, когда делаешь что-то резко. Я схватила голову руками. - Детка, что с тобой, где болит? — Мамин взволнованный голос. - У-у-у-у… — этот голос я где-то слышала, но не помню. Хриплый и старый. Чувствую руки на талии. Это либо брат, либо отец. Хотят взять на руки и унести в дом. До-о-м! Нет! Только не туда. Прошу. - Нет-нет, — убрала руки. — Сейчас пройдет, — прокряхтела. Боже, что у меня с голосом. Я постояла еще немного, темнота прошла. Все были взволнованы, даже брат. Он стоял ближе всех. Значит, это он придерживал за талию. - Все уже хорошо. Нечего волноваться. Тем более тебе, мам. Иди в до... То есть, в беседку, — вот блин, чуть не проговорилась. Тут я посмотрела на свои руки, правая была в крови. Я испугалась! То есть, это я о бортик ударилась. Но когда? - Вот блин… — это я только начала, у меня было столько возмущения и злости. Но я тормознула себя вовремя. Не сейчас и не завтра. Когда-нибудь попозже. Это все из-за брата. Он меня неаккуратно кинул, и я ударилась. Из-за этого чуть не потеряла сознание. Ну еще боль в бедре сыграла свою роль. - Что? — Это был отец. - Нет, ничего, — сказала сквозь зубы и покосилась на брата. Он вопросительно поднял брови. Да, все-таки он лучше выглядит, чем я. - Тебе еще повезло, — вякнула Оливеру. - Конечно, — гаркнул он. - Ты моешь бассейн и убираешь двор, можешь позвать на помощь дворецкого. А я в доме, — благородно сказала я. - Окей. - Теперь помоги дойти до дома. И смотри поаккуратнее, я тебе не кукла, а живой человек. — приказала я. Он взял меня под руку и повел в дом. Вот зря я отказалась от двора и бассейна. В прихожей везде была еда: на полу, на стенах и даже на потолке немного. Осколки от ваз и тарелок. Дальше на кухне валялись стулья, окно разбито, а все остальные грязное. Все в еде и осколках. Ну, еще тут мыльные средства были, губки, полотенце. Домработница и кухарка уже начали убираться. В зале все почти так же, только еще подушки разорваны, стеклянный стол валялся вверх ногами, и даже потрескался. Свист. Это был Хеймитч, а с ним и Эффи. А вот кто там говорил. А почему свистел? Да просто я показывала братику навык кидания ножами. В двух стенах по 5 или 4 ножа. Еще на полу около камина, а другой не долетел. Я помню эту ошибку. Я просто его кинула неправильно. Точнее, от злости швырнула, и он деревянным концом ударился об стену и прям в диван. Третий валялся просто. На лестнице была сковородка. - Откуда она здесь? — Я была в шоке. - А, сестренка, это просто ты захотела поиграть в Рапунцель. И, кажется, я ее отобрал и заехал, по твоему бедру, - сказал Оли. - Ты позарился на мою святую задницу, — мой жгучий взгляд. Он пожал плечами. Там еще были переломленная пополам картина, нож в перилах и в картине с фруктами появился нож. Тут были уже овощи: помидоры, огурцы и даже лук. На веранде люстра была разбита, и кто-то даже поразбивал папины алкогольные напитки, стул сломан и стол перевернут. - Кто притронулся к алкоголю? — Это уже папа. Для него это святое. Все меня убьют, потому что брат смотрит на меня, как и сестренка. - Я-я-я-я-я-я-я… — шок. Да, я не любила алкоголь. То есть, я его пила, но держать дома, когда у тебя дети. Да и гадать не надо было, что это я. - Извините, что так получилось, мы не думали, что так будет, — мама извинялась перед всеми. - Вообще-то должны, у нас сегодня годовщина по этому поводу, — прошептала я. Брат агакнул. И кажись, все услышали, что я сказала. - Кстати, зачем приходила Элис? — Вопрос, который не ожидала. - Ну, мы хотели погулять. Поговорить о вечеринке, на которую собрались. - Никакой вечеринки, — это мама еще мягко сказала. И не наказала. - Да, а наказание будет таким: вы не выходите никуда из дома. Ясно? — Я открыла рот, чтобы сказать, но папа знал, что я скажу. — И даже к бассейну. - Но… — я хотела возразить. - Я все сказал. - Мам, — я чуть не разревелась. - Папа все сказал, — отчеканила мама, повернулась и повела гостей. - Папа не сказал, когда начинается наказание, так что… — не дали закончить. - Да, спасибо милая, что напомнила. Наказание начинается сегодня. И не надо сбегать. Мама и так с ума сходит, еще вы тут, - сказал, и развернулся, чтобы уйти. Меня накрыло. Настоящая истерика. - Да ты что. Знаете, если бы Элис, - тут вошла мама, а за ней и гости. Я ревела и кричала, - не зашла, и ничего этого не случилось, то вы бы и не узнали. А знаете почему? Да потому что вы никогда не спрашиваете у нас, куда мы идем, что мы хотим. И сами секретничаете. Да мы еще и получаем за то, что вы не спросили, куда мы пошли. Ведь если бы вы спросили, куда я вчера пошла, то я бы ответила куда. И вы бы попросту не волновались. А еще вы говорите не врать нам, если сами врете. Дети всегда берут пример со старших. Вот так мы научимся и врать, и секреты скрывать, и даже ругаться. Все. Я просто разрыдалась и убежала в комнату. Закрылась. Зная, что кто-нибудь придет. Я бы сразу бы сбежала, но в таком виде никуда не пойдешь. Я быстро вбежала в гардеробную и тут услышала стук. Я не ответила. И только сильнее заплакала. Взяла синюю кофточку без рукавов, светлые джинсы и белую кофту. Пошла в душ. После душа побрела к большому зеркалу, закрыла шторы и сняла халат. Чуть выше виска маленькая вмятина, на скуле маленький синяк, на плече был порез, на спине два больших синяка и один маленький. На бедре был огромный синяк и бедро ныло. При шаге оно начинало тянуть и ныть. Было больно. Даже очень. На ногах порезы вроде бы неглубокие, на правой лодыжке был длинный порез. На левой, кажется, глубокий. Я смотрела на нее с ужасом, там было стекло прям в моей ноге. Я вытащила. - Аааауууу… — прям как волк пропела от боли. Стекло выбросила в корзину для мусора. Стопы были поцарапаны, а пятки в ссадинах. Я пошла в ванную за аптечкой и обратно. Обработала, где забинтовала, где приклеила лейкопластырь. Везде намазала мазью быстрого заживления, а там где видно - замаскировала. Тут снова постучали. - Элизабет, выйди, нужно поговорить, — ноль внимания на маму. — Лисенок, прошу, хотя бы дай тебя полечить. — Здесь только я и все, больше никого. Я все равно пойду на вечеринку. И не как трусиха, или запертая, вылезу из окна. А как свободный человек - через дверь. Одела синюю футболку, джинсы, кофту, молочного цвета сережки и такой же кулон, золотой браслет и коричневые сапожки на высоком каблуке. Сделала маленький бантик из первых прядей, все остальные так и оставила. Сделала потрясающий макияж. Схватила коричневую сумочку, засунула телефон, деньги, наушники и немного косметики. Посмотрела еще раз в зеркало и пошла. Открыв дверь, я никого не увидела. Сейчас 9 вечера, за час пешком дойду. Как раз успею. Спускаюсь. Мама и папа о чем-то опять шепчутся. Я им замечание сделала, а они опять секретничают. Брата не видно, сестренка сидит с детьми гостей, и они о чем-то беседуют. Взрослые гости сидят в столовой и тоже о чем-то шепчутся. Хеймитч как всегда пьет, Эффи, кажется, не нравится. Только спустилась. И как гром среди ясного неба. - Элизабет! — Мама виновато опустила глаза. - Лисенок… — Я не дала папе закончить, как и он мне тогда. - Вот именно что лисенок, — кажется, все заметили меня, — а вы знаете, они любят свободу и бывают бешеными, — проговорила я с очень ядовитой улыбкой. Дошла до двери и вспомнила про совесть. - Ах да, конечно вы не спрашиваете, но я так, из вежливости скажу. Я на вечеринку, буду пить и много пить, — развернулась и кое-что вспомнила. Развернулась обратно и добавила, — да, и не ищите меня завтра, я буду либо у Элис, либо у Алекса. А еще подумаю о переезде, - театральная пауза, - в лес. Может, я и веду себя как эгоистка, но я должна проучить их. Хотя, я поступаю не лучше, чем они. Развернулась, и упорхала на улицу. Погода была не очень. Небо хмурилось, но я все равно пойду. И пошла. Да, про лес я пошутила, я там только три дня выдержу, так что лес не мое.