kitty

Принимать ванну Баки не любит, потому что вода раздражает. Каждое нервное окончание становится чувствительным, и от любого прикосновения хочется шипеть и рычать. Пожалуй, самая худшая черта, доставшаяся от кошачьей ипостаси. Баки любит душ. Да, хвост и уши так же противно мокнут, как и в ванне, но хотя бы кожа не размокает, становясь похожей на губку. Но даже тут есть серьёзные проблемы. Сушка. Дурацкое занятие, без которого нельзя обойтись. Потому что если не высушить хвост феном, а оставить сохнуть так, шерсть будет висеть совершенно идиотскими сосульками. Если не пройтись по ушкам маленькой расческой, то волоски слипнутся. Это — личное проклятье Баки (не считая самого факта наличия хвоста и ушек). И только Стив знал, как Баки это бесит. Вылезая из душа, он, как всегда, зовёт Роджерса. Самому до жути неудобно изворачиваться и по-человечески сушить хвост, поэтому без Стива обойтись нельзя. И тот всегда с готовностью откликается на почти страдальческий зов Баки. Барнс с порога протягивает фен и расчесочку. Молча. Ему с лихвой хватает весёлых искорок в глазах Стива, тут даже слова излишни. Баки уже одет, с волос стекают капельки на футболку, отчего ткань неприятно липнет к коже. Но нормально вытираться некогда. Ещё один кошмар — это скорость высыхания шерсти. Ей, кажется, достаточно просто остаться без воды, как она тут же высыхает. И вьется. И хвост становится похож на помело: завивающиеся висящие сосульки. Брр. Кошмар. Стив подходит к своему заданию ответственно. Он аккуратно расчесывает ушки, нежно проводя расческой по волоскам. Мягко чешет пальцами голову прямо у основания, чуть задевая шерсть. И Баки пробивает дрожью, от которой он мурчит в голос и ластится под касание, стараясь продлить ласку. Стив, видя это, начинает чесать активнее, а Баки кусает себя за губу, отрезвляя, и шипит: — Роджерс, не ведись на эти повадки. Если хвост высохнет, я тебе все ногтями раздеру. И буду висеть на шторах. — Гардина не выдержит, — хмыкает Стив. Баки тяжело вздыхает и чуть поворачивается к нему: — А ты хочешь проверить? Стив смеётся и включает фен. С этого момента, Баки уверен, все катится к чертям. Каждый раз именно с этого момента. Потому что Стив ласково касается его хвоста, вздыбливая влажную шерстку. Потому что Стив медленно проводит по нему расческой. Потому что Стив согревает его горячим воздухом. И у Баки в животе бабочки, слоны и половина населения Нью-Йоркского зоопарка. — Просто высуши этот чертов хвост, — шипит Баки, вжимаясь голым бедром в тумбочку у раковины. — Если ты продолжишь просто его гладить, я тебе в тапки нассу. И сам себе рот рукой затыкает, потому что звучит до безобразия абсурдно. Стив смеётся ещё громче. — У нас нет тапок, — давит он сквозь смех. Баки толкает его в бок. — Заткнись и суши. Я куплю тапки, Роджерс, если что-то будет не так. Стив не может прекратить смеяться, и Баки смеётся следом, потому, ну боже, до такого он не дойдёт. Он ведь не кот. Так, странный гибрид. Но не кот. А вот шторы подрать… Назло Стиву — всегда пожалуйста. Но тот, кажется, наконец берет себя в руки и сушит хвост. Баки затыкается на середине смешка. Стив гладит и сушит, водит по шерсти и против неё, чтобы как можно лучше расчесать спутанные волоски. Баки закусывает губу и цепляется пальцами за край футболки. На щеках он чувствует предательский румянец, а потом начинают дрожать ушки, и он не удерживается от тихого стона. Потому что с чувствительностью хвоста его только сушить. Да. Какой же извращуга так поиздевался над ним в ГИДРЕ, что он заводится с одного прикосновения. Стив, ни на что не обращая внимания, сушит хвост дальше и уже добирается до кончика. Баки же только и может, что стоять и пытаться не отшвырнуть к черту этот фен, чтобы притянуть Стива к себе. — Все, — неожиданно говорит Роджерс. Баки вздрагивает. Тот проводит по хвосту раскрытой ладонью, чуть прихватывает пальцами самый кончик, и Баки всхлипывает. Он слышит стук, когда Стив откладывает фен на тумбу, и поворачивается к нему лицом. — Ты в порядке? Баки закатывает глаза. — Ещё одно слово и… — начинает он, но Стив перебивает, притягивая к себе: — Тапки. Я помню. А после целует его, глубоко и жадно, а Баки обвивает его ногу хвостом.