Вероятность

— Билл! Я так рада, что ты приехал, — радостно произнесла Симона. Билл обнял свою маму и прошёл в дом. — А где Том? — Они с Эмили у бассейна. Кстати, почему ты приехал один? Где твоя девушка? «Она здесь, с моим братом» — пронеслось у него в голове. — Мы расстались. Позовёшь Тома? — Конечно, отнеси пока свои вещи в комнату. Билл затащил свой чемодан наверх и вошёл в комнату, которая некогда принадлежала ему. Большая кровать, множество плакатов, шкаф и стол, на котором аккуратными стопками были сложены бумаги. С его последнего отъезда тут прибавилось порядка, но в остальном время будто бы замерло. Ещё раз окинув взглядом комнату, Билл спустился в гостиную. Там его уже ждал Том, промокший до нитки, но счастливый как никогда. — Билл! Ну наконец-то ты приехал. Готов немного промокнуть? Том крепко обнял брата. Они оба улыбались и, казалось, совсем забыли о своих разногласиях. Но в комнату вошла Эмили, неся в руках поднос с графином лимонада и несколькими стаканами. — Привет, Билл, — немного смущённо, но с улыбкой на лице произнесла девушка. Билл помрачнел и ответил ей лишь слабым кивком. — Мы уже неделю из бассейна не вылезаем. Присоединишься? — спросил Том. — Может, позже. Пока разберу свои вещи. Билл вернулся в комнату, а Том и Эмили выпили по стакану холодного лимонада и снова спустились в бассейн. Из окна комнаты на втором этаже было хорошо видно, как едва вынырнувшие из-под толщи воды парень и девушка, весело смеясь, принялись брызгаться. Том подобрался совсем близко и крепко обнял свою любимую. Зависнув в таком положении лишь на секунду, они начали уходить под воду, сплетаясь в нежном поцелуе. Билл достал сигарету и закурил. Он не мог смотреть на эту идиллию. Ему хотелось оказаться на месте Тома, обнимать и целовать Эмили, и знать, что она всегда будет рядом. От мыслей его отвлёк стук в дверь и поворот ручки. В дверном проёме показалась Симона. — Ты опять? — грустно произнесла она, — обещал ведь бросить. — Прости, мам, не сейчас. — Ты так расстраиваешься из-за той девушки? — Ты и так знаешь ответ. — Милый, вы с Томом не идеальные, но самые лучшие на свете сыновья. И если даже ему удалось найти ту, которую он полюбил, а она испытывает к нему то же самое, то ты можешь даже не переживать на этот счёт. По сравнению с ним, ты просто подарок судьбы, — улыбнулась женщина и подошла к окну. Том и Эмили сидели на краю бассейна, обнимая друг друга и о чём-то тихо беседуя. — Я знаю, что ты просто пытаешься меня подбодрить, но, всё равно, спасибо. — Главное брось курить, и девушка сразу найдётся. — Ты опять за своё? — Просто добрый совет от женщины, которая тебя родила. Симона похлопала своего сына по плечу и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. День для него протекал медленно и болезненно. Билл почти не выходил из своей комнаты, постоянно что-то писал и смотрел в окно на счастливых Эмили и Тома. Гордон и Симона уехали по делам, а Том со своей возлюбленной нежились под тёплым солнцем, наслаждаясь обществом друг друга. — Как думаешь, Билл сильно переживает? — произнесла Эмили, оторвавшись от своей книги. Том приоткрыл глаза и взглянул на неё. — Думаю, ты переживаешь по этому поводу гораздо больше. Хотя, он лишь однажды запирался в своей комнате. Когда его бросила Клэр. Но это было тысячу лет назад. Я думал, он избавился от старых привычек. — Теперь я тебя понимаю. — О чём ты? — О том, почему ты меня бросил. — Давай оставим всю эту историю в прошлом. Сейчас я рядом, и я не уйду, пока ты сама об этом не попросишь. — Долго же тебе ждать. — А ты уже всё спланировала? — Конечно. Мы доживём до глубокой старости и умрём в один день. Всё как сказке. — Наша жизнь далека от сказки. — Почему? Есть я, не совсем принцесса, но всё же. И есть ты — герой, иными словами, рыцарь. В сказке рыцарь всегда спасает принцессу, а потом они живут долго и счастливо. Конец. — А твое долго и счастливо предполагает свадьбу и всё такое? — Как и в любой сказке. — Правда в сказках, обычно, принцесса — девственница, и женятся они прямо в следующей главе после спасения. — Предлагаешь мне выйти за тебя? — Пока нет, эта глава ещё не окончена. Я уверен в тебе, но хочу сначала посмотреть, что будет дальше. — И что же по твоему будет дальше? — День рождения мамы, потом вернёмся в Лос-Анджелес, у нас будет денёк на сборы, и мы поедем в тур. А ты будешь работать над следующим проектом. Потом я вернусь, и мы вместе поедем в Индию или на Бали. Проведём там неделю-другую и вернёмся домой. Поживём вместе, потом я снова уеду, и так по кругу. Когда-нибудь я сделаю тебе предложение и мы поженимся, а наш отпуск будет равняться медовому месяцу. Потом мы вернёмся домой, и всё снова пойдёт по кругу. Как тебе такой вариант? — Когда-нибудь мне это надоест, и я брошу свою работу, чтобы ездить с тобой. Буду писать сценарии и когда-нибудь сделаю свой независимый проект. — Когда ты сказала, что тебе это надоест, я даже испугался. — Да, будет не просто, но я не боюсь трудностей. Я хочу быть рядом. Том потянулся к девушке и взял её за руку. — Моя принцесса, — произнёс он и легко коснулся губами нежной кожи на запястье девушки. Билл ещё раз взглянул на пару за окном и вновь погрузился в свои мысли. В голове метались слова, но они никак не складывались в строчки песни. Парень смял очередной лист бумаги и бросил его на пол к остальным, падшим в неравном бою с чернилами. Он раз за разом переписывал одно и то же, пытался придумать мотив, напевал строчки, но что-то не складывалось. Он подошёл к другому окну, из которого не было видно так раздражающих его Тома и Эмили, и закурил. Он сделал затяжку-другую и закрыл глаза. Фантазия унесла его в Нью-Йорк. Вечно гудящий, загазованный и до краёв наполненный людьми, тот казался ему безумно близким и далёким одновременно. Биллу хотелось затеряться среди тысяч людей, бегущих по его улицам. Начать всё заново. Найти что-нибудь новое, оставить старое в прошлом. Как сложить всё это в песню? Ещё затяжка. Табачный дым попал в нос. Его мерзкий запах перенёс Билла прямиком на Тайм-Сквер. В самую гущу событий. Да, именно здесь. Тут никто и никогда не найдёт его. Внезапно эта толпа, даже в мыслях, начинает безумно давить на него. Хочется убежать, скрыться от всех. Но куда? Где никого и никогда не бывает? В пустыню. Скорее. Новое ощущение полной свободы. Строчки складываются сами собой. Билл хватает ручку со стола и пишет на новом чистом листе: Midnight in my city All these lights they call my name My world isn’t pretty I’ve seen the best of it… Да, так гораздо лучше. Дальше слова лились словно ручей. Том и Эмили давно переоделись и сидели в гостиной, Гордон и Симона вернулись домой и тихо беседовали с ними, не желая нарушать покой поэта наверху…