If I Ruled The World

— Ух ты, наш милый маленький цветочек решил навестить мою «темную обитель сатанизма и антисанитарии», — сделав в воздухе пальцами кавычки во время своих последних слов, Сокджин с нескрываемой наглостью смотрит на вошедшего в его тату-салон Юнги. — Да, надеюсь, что ты успел спрятать все трупы животных, которых ты используешь во время своих ритуалов, — раздраженно говорит он ему в ответ. — Кровь девственниц тоже используешь? Я всегда знал, что ты маньяк. — Кровь вот у меня как раз закончилась. Но, к счастью, раз ты пришел, то я смогу пополнить свои запасы. Ты ведь явно еще невинный, так ведь? — Джин скрещивает руки перед собой, с нескрываемым интересом взирая на Юнги. Но последний так и не успел ответить, так как нагло был перебит своим же собственным другом, который, собственно, его сюда и притащил. — Какой прекрасный обмен любезностями! Впервые вижу людей, которые бы так хорошо ладили между собой, — с явным сарказмом произносит Хосок с веселой улыбкой на лице. — Джин-хён, на самом деле, мы пришли к тебе по делу, которое напрямую связано с твоей работой. — Я слушаю. Меня очень интригует появление вот этого, — на этих словах Сокджин осматривает Юнги с ног до головы, чему тот не особо доволен. — В моем салоне. Я до сих пор помню его слова о том, что, цитирую: «И волоска моего не будет в твоем салоне, от которого за километр несет полной антисанитарией!». — У меня не настолько противный голос, — бубнит себе под нос Юнги. — В общем, — вновь решил вставить свое слово Хосок, чувствуя начало очередной дозы пререканий. — Юнги-хён решил, что хочет сделать себе тату. На запястье. Вот. — Сделать тату? — переспрашивает Джин, скептически выгнув бровь. Хоби кивает, тем временем как сам Юнги отводит взгляд в сторону. — Сделать тату у меня в салоне? — Хосок снова кивает. — Юнги добровольно хочет, чтобы я сделал ему тату? — очередной кивок. — Мин Юнги, в некоторых кругах известный как гениальный рэпер Шуга, ненавидящий меня и мой салон хочет сделать себе тату на запястье? — Черт возьми, да! — срывается Юнги, с негодованием смотря прямо в глаза Сокджину. — Я хочу сделать себе тату в твоем салоне! У тебя какие-то проблемы с этим? Сам ведь говорил, что ты считаешь себя лучшим в своем деле, разве нет? — Ну, с этим я, конечно, не спорю, я лучший, — на этих словах Шуга закатывает глаза. — Но это не уменьшает моего шока от осознания того факта, что ты по собственной воле решился на этот шаг. Вау, я реально не ожидал такого поворота событий от сегодняшнего дня. — Может, уже приступим к делу, а? — Юнги уже весьма надоела вся эта ситуация. Мысленно он проклинает себя, а за одно и Хосока с Тэхёном, которые как раз и подбили его на это дело. — Да, конечно, проходи к тому креслу, — уже более спокойно говорит Сокджин, хотя в его голосе до сих пор можно уловить нотки удивления. — Ты уже знаешь, что именно хочешь или тебе дать журнал с эскизами? — У него есть фотография того, что он хочет, — отвечает за своего друга Хосок. — А еще у меня есть язык, которым я сам могу ответить, — подает голос Юнги, поудобнее усевшись в кресле и начинает искать в своем телефоне фото того, что он хочет набить себе на запястье. — Не обращай на него внимание, он сегодня немного не в духе, — снисходительно машет рукой Хоби в сторону Шуги, обращаясь к Сокджину. — Ну, раз теперь все улажено, то я буду вынужден покинуть вашу столь «прекрасную» компанию. Я оставил ТэТэ одного присмотреть за кафе, а это всегда чем-то чревато. В прошлый раз я несколько часов потратил на извинения перед клиентами за то, что он перепутал соль с сахаром, когда приготавливал им кофе. Серьезно, словно какой-то сюжет из старых идиотских шуточек. Продолжая что-то приговаривать себе под нос, Хосок выходит из помещения не попрощавшись. Видимо забыв это сделать из-за того, что молил всевышние силы, чтобы Тэхён в этот раз ничего не натворил. Юнги слегка напрягается, когда он остается один на один с Сокджином. Он готов поклясться, что может уловить эту неловкую атмосферу, витавшую в воздухе. И севший на стул рядом с ним Джин никак не помогает этому. — Итак, — произносит хозяин салона, вытянув руку вперед. — Итак? — вторит ему Юнги, переводя взгляд с вытянутой руки на его лицо, не понимая, чего тот от него хочет. — Ты покажешь мне ту фотографию, с которой мне предстоит работать, или нет? В этот момент в голове Юнги словно что-то щелкает, и он без каких-либо лишних слов протягивает тому телефон с нужным снимком. — Как это неожиданно, что флорист решил набить себе на руке цветок, — шутливым тоном проговаривает Сокджин, внимательно разглядывая фотографию. — Заткнись и просто делай свою работу, — сквозь зубы цедит Шуга, смотря куда угодно, лишь бы не на парня. — Да ладно тебе, не будь таким недовольным. Все будет сделано в лучшем виде, — весело улыбается ему Джин, вставая со своего места, чтобы подготовиться к будущей работе. Если честно, то Юнги хоть и все время наблюдал за тем, как Сокджин занимался различными приготовлениями к работе, но все, что он видел и отмечал в своей голове так это то, насколько великолепно тот выглядел в майке без рукавов. Словно это некая часть тела скульптуры греческих богов, которая смогла ожить. По всему предплечью правой руки можно рассмотреть тату, довольно сложный узор, которой лишь придает всему виду перед ним большего очарования. Во время самой работы никто из них не проронил и слова. Тишину между ними нарушала только льющаяся из колонок музыка. Шуга всеми силами старается отдавать ей все свое внимание, лишь бы не краснеть от того, насколько близко на данный момент находится сосредоточенное лицо Сокджина от его. Нет, он не может себя выдать. Не таким образом. — И что это за цветок? — Юнги чуть не вздрагивает от внезапного вопроса парня, но вовремя сдерживается, так как не горит желанием делать лишние движения, когда над твоим запястьем работает мужчина с иглой. — Гардения, — отвечает флорист, смотря на то, как на его коже появляются штрихи от чернил. — Почему именно этот цветок? Он что-то означает или важен для тебя? «Слишком много вопросов», — проносится в голове Юнги. — Думаю, что и одно и другое. — О, вот как, — Джин чуть приподнимает голову, рассматривая своё дело сквозь линзы очков, которые он надевает во время работы. — Расскажешь мне или это секрет? — С чего вдруг столько вопросов? — с нескрываемым любопытством Юнги смотрит на парня перед собой. — По сути, мне всегда было интересно все, связанное с тобой, это ты первый начал нашу войну, — пожимает плечами Сокджин. — Ну, это не я тогда зажимался с Чонгуком у стенки на вечеринке в доме Хосока, — как можно более безразлично говорит Шуга, скрипя зубами от одних только воспоминаний. — Во-первых, я не обязан отчитываться тебе о моей личной жизни. Во-вторых, я тебе уже, кажется, говорил, что мы не зажимались с Гуки, он просто немного перебрал и чуть не упал на меня, споткнувшись о собственные ноги, Господи! — недовольно поясняет Джин, но затем ухмылка вновь возвращается на его лицо. — Ты ревнуешь, Юнгичи? — Да ни в жизнь! С чего бы мне тебя ревновать? — восклицает Шуга, в этот раз уже не в силах скрыть румянец на его лице. — И прекрати меня так называть, я ведь просил. Раздражает! — А мне нравится тебя раздражать, Юнгичи, — последнее слово он произносит по слогам. — Ты такой милый, когда злишься и бесишься, что я просто не могу удержаться. — Придурок, — бурчит Юнги, отворачивая голову в другую сторону, лишь бы не видеть этой самодовольной улыбки. — И надо же было тебе сделать салон именно напротив моего магазина. — Думаешь, не стоило? Но мне нравится это место. Здесь много хороших людей, поблизости кафе с вкусной едой, а напротив — милый флорист, который вечно чем-то недоволен. — Боже, можешь ты уже просто заткнуться, пожалуйста? — стонет Шуга, пытаясь перебороть все накатившее на него смущение. — Но это ведь так весело! Ах, и ты мне так и не рассказал про этот цветок. Гардения, верно? — Да, верно, — Юнги тщательно взвешивает в своей голове все «за» и «против», думая о том, стоит ли рассказывать Сокджину. — Хорошо, я скажу лишь то, почему я решил набить именно этот цветок. Значение тебе знать не обязательно. — Да без проблем. Знаешь, люди придумали такую штуку, называется интернет, я потом там поищу его значение, — Сокджин на момент остановился, чтобы вновь взглянуть на работу с другого ракурса. — Это уже не мое дело, — и хотя он до сих пор не уверен, стоит ли говорить ему причину того, почему он выбрал именно гардению, его рот работает быстрее мозга. — Это потому, что именно эти цветы я решил завести в своем магазине в тот день, когда ты впервые появился в нашем районе. — Я не знал, что ты настолько сильно любишь меня. — Нет, это для того, чтобы никогда не забывать, как сильно я тебя ненавижу. В ответ Сокджин лишь громко смеется, от чего даже на губах Юнги появляется улыбка. Остальное время хоть и прошло вновь в тишине, но она уже не была настолько гнетущей. После ухода флориста Джин все-таки решил поискать значение этого цветка во всемирной паутине. И довольнее себя он уже давно не чувствовал. Он думает, что стоит завтра зайти в цветочный магазин и забрать себе свою гардению. «Гардения — тайная любовь. Если Вам подарили гардению — знайте — Вами искренне восхищаются. Скорее всего, Ваш поклонник очень несмел и считает себя недостойным Вас».