Глава 5. Некоторые вещи, о которых он никогда не догадывался.
Придя в свою спальню, Шизуо опустил маленького Куро, бывшего информационного посредника и Бога, на кровать, почесал котенка между ушек и отошел к шкафу. — Даже не смей разде… — Изая не успел окончить свою жалобу. Все слова вмиг выветрились из головы, когда блондин отбросил полотенце, что висело на его бедрах считанные секунды назад, на пол. Его разум отключился. Зверь стоял посреди комнаты в чем мать родила. К счастью, он сейчас стоял спиной к нему. — Чего внезапно замолчал, Куро? — спросил Шизуо кота, оборачиваясь и демонстрируя голое великолепие. Одно слово пролетело в голове Изаи. — Монстр! — Куро? — позвал блондин и, наклонив голову, с любопытством посмотрел на черный комок, который сидел на кровати. Услышал свое новое и, кстати, не очень любимое имя, Изая пришел в себя и оторвал взгляд от нижнего региона, чтобы встретиться с глазами мужчины. — Ты в порядке, малыш? — спросил его Шизуо. Изая напрягся. — В полнейшем, — ответил он, отмахнувшись от того факта, что Шизуо даже не понимает его, и повернулся к мужчине спиной. Устремив взгляд на мягкие ткани под его лапами, бывший Бог начал неосознанно мять ее, отчего Шизуо мягко улыбнулся и начал рыться в своей одежде. «Черт», — Изая начал дуться. Это было то, в чем он никогда не признается, однако он всегда чуточку завидовал крупному телосложению Шизуо. И зная, что он видел это «все» в нем, он ничего не мог поделать. Ведь его заклятый враг, казалось, превосходил его даже в другой области, что на секунду его очень разочаровало. — Ничего, я смогу шантажировать его, — пробормотал он, не замечая, что блондин, переодевшийся в спортивные штаны и футболку, встал прямо рядом с ним. Большие руки снова подняли его и прижали к уже знакомой теплой груди. Только на этот раз его понесли на кухню, где он проклинал/молился Богу, в которого никогда не верил. Он проклинал то, что, думая, что перед ним кошка, Шизуо дал ему еду, которую ни один нормальный человек — особенно Изая — не будет есть в здравом уме, но был благодарен, что едой оказался корм того самого кота, Докусонмару, о котором ранее шла речь. Безусловно, знаменитого кота всемирно обожаемого актера Юхея Ханеджимы кормят лишь самыми лучшими сортами консерв, и, к счастью для Изаи, старший брат знаменитого актера неплохо умел их готовить. И так Куро, некогда известный как Изая Орихара, смог отведать вкусно пахнущее и аппетитное на вкус, но, к сожалению, холодное блюдо. Однако, по крайней мере, с этой вещью он все-таки сможет смириться, живя в шкуре кота.***
Понаблюдав, как черный кот жадно поглощает пищу, которую ему насыпали, Шизуо открыл холодильник, чтобы достать себе ужин в виде одной только бутылки холодного молока. По какой-то причине блондин не чувствовал себя особо голодным. Закрыв дверцу холодильника, он посмотрел на Куро, который довольно облизывал мордочку от остатков еды. — Будешь? — спросил он у кота, слегка покачивая бутылкой, чтобы показать Куро ее белое содержимое. Алые глаза кота посмотрели прямо на него, натолкнув Шизуо на мысль об одном конкретном человеке. Это просто совпадение, что у кота Изаи такого же ржаво-карего цвета глаза, которые при прямом освещении, казалось бы, мерцают настоящим алым. Это особенность, которая всегда привлекала внимание Шизуо. Громко фыркнув, Куро поднялся на лапы и, демонстративно повернувшись спиной к Шизуо, отошел от него. Блондин невольно рассмеялся. Еще одна вещь, которая напоминала ему блоху. Потому что в их школьные дни, когда Шизуо пил молоко, Изая всегда делал это брезгливое выражение лица и говорил что-то вроде: «Как вообще можно пить какой-то белый сок, который выделяется из коровы?». Непроизвольно улыбнувшись своим воспоминаниям и размышлениям о том, что между котом и его хозяином есть определенное сходство, даже не подозревая, что эти двое на самом деле одно и то же существо, Шизуо подошел к дивану. Куро уже пытался запрыгнуть на упомянутый предмет мебели. На этот раз ему почти удалось, однако он свисал половиной тела с края дивана. — Будь осторожен, Куро. Ты еще маленький недотепа, — сказал блондин, помогая котенку забраться на диван. Зашипев, кот обратил свое внимание на мужчину: — Кого это ты называешь недотепой, безмозглая амеба?!. Рассмеявшись над проявляющим гнев котенком, Шизуо плюхнулся на диван, отчего Изая потерял равновесие и упал напротив ноги блондина. Прежде, чем он снова поднялся на лапы, большая теплая рука легла ему на спину, поглаживая по шерсти.***
К этому моменту, в ощущении того, как рука инфузории поглаживает его по спине, не было ничего чуждого. Он бы никогда не признал этого вслух, но пока он застрял в теле кота… или, если верить словам Шинры, в форме его души, или как он еще должен называть то состояние, в котором он оказался. Теплые прикосновения руки казались ему довольно умиротворяющими. Почти как нежная колыбельная, подталкивающая его на грань сна. Как закон природы, против которого он не мог пойти в нынешнем состоянии. Но почему? Почему он не мог пойти против, как он сам сказал, «закона»? Он Бог… Хорошо, был им. Значит, он должен уметь сражаться против его животных инстинктов, правильно? Так почему у него резко билось сердце и он ничего не мог поделать с мурчанием, которое вибрацией пробивалось только лишь из-за одних прикосновений? Он даже позволил блондину водрузить себя на колени, чтобы чувствовать приятное тепло под своим маленьким телом? Зачем вообще перевернулся на спину, разрешив руке Шизуо поглаживать живот, укрытый черным мехом, что заставляло его мурлыкать еще громче, чем раньше? — Блоха, — тихо пробормоченное ненавистное ему прозвище и пауза в размеренных движениях руки вернули его из этого чуждого бурлящего чувства внутри. Побаиваясь, что Шизу-чан наконец-то начал догадываться о том, кто лежит у него на коленях, Изая поднял голову на человека, который позвал его. Шизуо, с отрешенным выражением на лице, смотрел в никуда. «Странно», — подумал кот. Это животное мечтает о том, как убивает его? Нет, ни один человек не выглядел бы так, мечтая о том, как кого-то убивает. Этот взгляд был… Хорошо, каким был этот взгляд? На этот раз Изая не смог прочесть выражение лица мужчины, но подумал, что этот зверь никогда и не был предсказуемым. Шизуо испустил глубокий вздох, и котенок на его коленях замяукал. — Чего такое кислое лицо, Шизу-чан? — хотел спросить Изая, до ужаса презирая тот факт, что Шизуо его ни капли не понимает. Улыбнувшись котенку, блондин разлепил губы, чтобы заговорить: — Знаешь, Куро, — начал он, переместив одну руку к голове котенка, чтобы почесать его за ухом. — Видя, как ты похож на Изаю, я тут подумал, что буду скучать по этому раздражающему ублюдку, пока его задница в отключке. — Ничего себе! Какой великолепный подбор слов, но я не могу сказать того же о тебе, потому что я застрял с тобой, пока Шинра — или, скорее Селти — возвращает меня обратно в мое тело. Но не волнуйся. Я собираюсь найти много компромата на тебя. Так что после того, как я верну любимого себя, ты пожалеешь о том, что вообще скучал по мне, — ответил Куро/Изая, пытаясь презрительно оскалиться в кошачьем теле. Шизуо невольно усмехнулся, услышав вереницу мягких звуков, которые покидали рот котенка. Пощекотав Куро под подбородком, он снова заговорил: — Ты и правда болтун, да? Прямо как блоха, — он ласково улыбнулся. Изая запутался еще сильнее. Почему Шизуо улыбается, когда ведет разговор о Изае? И в добавок ко всему, говорит о нем, не упоминая при этом медленную и мучительную смерть информатора? — Твой мех такого же цвета, как его волосы, и даже в глазах такой же рубиновый отблеск, как у него. Как два драгоценных камня алого цвета, которые пронзают до самой души, — кожа Изаи, под всем этим густым мехом, стала ярко-красного цвета. За всю свою жизнь он никогда не краснел так много, как в этот день. — Вы оба очень разговорчивые и переменчивые… Очень переменчивые. В одну минуту вы все из себя милые, а в следующую — кусаете или режете. Изая возмущенно фыркнул. — Переменчивый?! Говорит человек, у которого проблемы с гневом. И не называй мужчину милым. Это позор для моей гордости. Шизуо, казалось, не собирался останавливаться. — Иногда я действительно не понимаю его, — он начал хмуриться. — Он всегда говорит мне, что ненавидит меня и я должен сдохнуть, но почему он не убивает меня? Он знает, что мое сердце и мозг так же уязвимы, как и у любого другого человека, но никогда не целится именно в них. И потом он делает все, чтобы превратить мою жизнь в ад. Посылает за мной все эти банды, подставляет и все прочее дерьмо, — Шизуо издал короткий смешок. — Все просто боятся меня, но не он. Он только ненавидит меня, — Шизуо невесело усмехнулся, отчего Изая нахмурился. — Пока все держатся от меня на расстоянии, он единственный, кто подходит ко мне и прежде, чем убежать, всегда следит за тем, что я побегу следом. Даже тогда он не убегает далеко и всегда возвращается, чтобы снова насолить мне. Показывая, что он не боится меня, моей силы… Не боится того монстра, которым я и являюсь, — с грустным выражением на лице, блондин сжал руку в кулак и опустил взгляд на котенка. Что происходит? Что привело их ко всему этому? Впервые в жизни Изая не знал ответов на собственные вопросы. Он никогда не слышал, чтобы Шизуо разговаривал в такой спокойной манере. В конце концов, казалось, что у этого животного имелся какой-то внутренний радар на Изаю. Он всегда знал, когда его заклятый враг находится от него на определенном расстоянии. Но сейчас, когда тот утратил свою божескую личность, блондин разговаривал о нем, и много. Это не было ненавистными и отвратительными высказаниями; это звучало как-то… нежно. Не скрывая своей ненависти, Шизуо всегда в открытую заявлял, что чувствует по отношению к Изае, и приятного там было мало. «Нет, этого не может быть. Я лично сделал его жизнь невыносимой. Не ненавидящая меня амеба — это из ряда вон», — Изая просто отшутился от происходящего, но затем вспомнил те слова, что прошептал ему Шинра. «Это твой шанс разузнать пару секретов о Шизуо». Так сказал Шинра, но… Это один из тех предполагаемых секретов, о которых упоминал его друг? Изая был не в состоянии дольше размышлять над своей мыслью, потому что Шизуо снова заговорил: — Просто забудь об этом, Куро, — вздохнул он. Изая перевернулся и встал на четыре лапы. — Не говори мне забывать об этом, животное! В чем смысл всего этого? — Изая разочаровался. Он хотел знать, что нашло на зверюгу, но, услышав свое протяжное мяуканье, которое покидало его рот, он понял, что тот не сможет понять его, что разочаровало еще больше.