Letters to Steve

Стив знает, что на фоне всего прочего у него есть действительно сильная черта: он умеет собирать команду. Быстро и четко. Практически из кого угодно. Под любую задачу. И еще он умеет успешно выпадать из команды, идти наперекор всем, раздражать и вызывать всеобщее неодобрение. Никто даже не может сформулировать, в чем дело. Чувствуют на подсознательном уровне, видят тонкую нить напряжения между ним и Тони, ощущают неприятную недосказанность. *** — Это не дело, — произносит Сэм, когда они встречаются на очередной кухне Башни и пытаются говорить, не беспокоясь о том, что прослушивать их может каждый второй фикус. — Сколько я искал, сколько было затрачено усилий. Иногда человек просто не особо хочет, чтобы его нашли. И даже просит, чтобы его не искали. Стив рассказал бы Сэму все о письмах. Рассказал бы в любом случае. Кроме одного-единственного. Просьба Баки. Или человека, который представляется Баки. Он не может ее не исполнить, сжимает зубы, досадливо качает головой. — Ты знаешь, я полностью на твоей стороне, и сделаю все, что от меня понадобится. Но, Стив, тебе самому ведь паршиво от всего этого. Не превращай идею в манию, ты же не такой. Иногда нужно суметь просто отпустить ситуацию. *** — Ты что-то скрываешь, — говорит Наташа, когда они оказываются наедине во время очередной вылазки. На этот разговор у них есть сорок семь секунд. — Я могла бы узнать сама, но верю, что ты помнишь про командный дух и сам расколешься. Так же будет честно? Стив улыбается и молчит. Она очень это не любит. — Я надеюсь, это не из-за твоей пассии. А то она заслужила нормальную оплеуху. И серьезный разговор с ней бы тоже не помешал. Хотя я все еще не могу провести логическую связь между ней и Тони. Ты же понимаешь, что зря молчишь, Стив? — Нам нужно работать, — тихо отвечает он и видит, как в ее глазах на мгновение загорается искра негодования. Он редко умудряется довести Наташу. *** — Только не смей проворачивать никакие сомнительные делишки под дурака, Кэп, — говорит Тони, когда они встречаются в лобби Башни и решают, что все-таки могут позволить себе подобие разговора. — Мы все обсудили. У тебя нет прав никого искать и покрывать. — Ты уже подобрал мне напарника? А то неудобно же вечно контролировать все самостоятельно. — Я работаю над этим. Кастинг — сложная штука. Ты ведь в курсе, что это такое? — Очень надеюсь, что этим занимается Пеппер. *** — Делай, что считаешь нужным, — однажды говорит ему Тор, и от неожиданности Стив отправляет Наташе недописанную смс. «Встретимся в». — Не знаю, какова причина твоей мрачности в последнее время. Но если чувствуешь, что должен что-то сделать — просто иди и делай, никого не слушай. — Тони бы сейчас сказал, что ты культивируешь во мне худшие черты, — смеется Стив. Вот только Тор предельно серьезен. — Тебя что-то гнетет, и ты должен с этим разобраться. Или не сможешь двигаться дальше. Стив пожимает плечами. Иногда нужно, чтобы кто-то произнес проверенные истины вслух. Иначе они как-то забываются. Интересно, по меркам Тора, он уже вышел из подросткового возраста? Или еще даже не близок? — Только проблема в том, что я застрял. Так застрял, что понятия не имею, как выбираться. *** Стиву начинает казаться, что недовольство окружающих — как стена вокруг него. Прочная, высокая, и проломиться через нее — очень непростая задача. Не хватит ни ловкости, ни упорства, ни нечеловеческой физической силы. А потом приходит письмо. Возможно, оно уже давно болтается в ящике, в последнее время он редко проверяет. Стив поднимается в квартиру, прямо на пороге разрывает конверт и разворачивает лист. В буквах нет былой остроты, они не вгрызаются в бумагу злыми закорючками, в них появилась какая-то плавность, округлость. Спокойствие. Приходится сделать глубокий вдох, сесть на диван и только после этого снова развернуть письмо. Руки слегка дрожат. Совсем чуть-чуть. Стив, привет! Стив усмехается. — А почему теперь так фамильярно? Как же «Роджерс» и «я это вообще не тебе пишу, так что можешь и не читать»? Ты, наверное, сейчас думаешь, как же я тебя достал. И если кто-то вообще в курсе всей этой писанины, наверняка, уже давно советует тебе завязывать с чтением. — У меня есть три голоса против тебя и один за. От Тора, как ни странно. Помнишь, в первом письме я просил тебя от него избавиться? Если ты этого до сих пор почему-то не сделал, пожалуйста, сделай немедленно! Сожги, отправь в шредер, расщепи кислотой, уничтожь в реакторе Железного Человека. Их все. Это все не то. Я хотел сказать совершенно другое, но никак не получалось. Знаешь, иногда какие-то совершенно незначительные вещи помогают очень сильно поменять точку зрения. Как ты думаешь, по какому принципу люди вообще выбирают тех, к кому обращаются за помощью? Вот ты бы обратился ко мне? — Пожалуй. Если бы мы не были знакомы. И просто встретились на улице. Я сегодня сделал ужасную глупость. Понятия не имею, зачем. У тебя бывает так: делаешь какую-то чушь и даже понимаешь, что это чушь, но остановиться все равно не можешь? Бывает, конечно. Я просто шел по улице, и тут ко мне подходит девушка. Знаешь, Стив, какие люди вообще могут подойти ко мне с очень важным делом? Долбанутые совершенно. Вот и она такая… неординарная. Волосы русые, одета, пожалуй, слишком легко. Миловидная. И с идеей. Подходит ко мне и заявляет, что я должен ей помочь. Я. Ей. Я сначала даже немного опешил. Короче, излагаю суть нашего дела. Она, понимаешь ли, недавно переехала, и в квартире у нее пока маловато вещей. И вот прогуливается она по городу и видит, что в окне какой-то захудалой забегаловки стоит отличное гранатовое дерево. И вот нужно ей это несчастное дерево, прям как от смерти. И я пошел в эту самую забегаловку. Народ толпится вокруг хозяина (ну, или кто там принимает заказы). Я сажусь за столик рядом с гранатовым деревом, окно нараспашку, и начинаю размышлять, как бы так все провернуть понезаметнее. И тут ко мне подходят двое мужчин и говорят (просто идеальный день, чтобы наладить социальные контакты), что им нужно зарядить телефон. Беру у них телефон, кладу на подоконник и начинаю передвигать горшки с растительностью, чтобы якобы было удобнее подобраться к розетке. И в самый удачный момент передаю девушке за окном горшок с гранатовым деревом. Надо ли говорить, что она была очень рада и тут же скрылась восвояси? Ну да, еще двое с телефоном ТАК на меня посмотрели. Я таких взглядов на себе давно не ловил. Но закончилось все неплохо, я просто приложил палец к губам и сделал «тсссс». И ушел. Девушку ту, конечно же, больше не видел. Стив прекращает читать. Некоторое время задумчиво смотрит в окно. Руки чешутся накостылять паршивцу за связи с сомнительными девушками. И не только. И еще он никак не может перестать улыбаться. Стив, я много врал тебе. Да и себе тоже. Ты ведь знаешь меня, ты ведь догадался? Я все время пытаюсь что-то систематизировать и изложить по порядку, но в этом нет вообще никакого смысла, поэтому буду рассказывать все так, как мне хочется. Воспоминания летят в меня, как лавина. Отвратительные, но и не только. Это все из-за сыворотки, наверное. Еще недавно я и подумать не рискнул бы, что память вообще может так восстановиться. Я вспомнил тебя тогда, на мосту. Не знаю, понял ли ты это. Но меня, конечно, сразу же обнулили. Только все без толку. Разве тебя вообще можно забыть? Видимо, нет. Ну, я не могу. Пожалуйста, береги себя. Баки.