Мой друг

POV Мирослава Мы долго ехали сперва по полупустой трассе, а потом уже по Санкт-Петербургу. Всю дорогу в машине была тишина. Ну, точнее в салоне играла музыка, просто мы ни о чем не разговаривали. Я в какой-то момент открыла окно и чуть высунулась оттуда. Наверное, Слава подумал, что я собралась выкидываться из окна, поэтому он чуть дёрнулся ко мне, но, поняв, что я не собираюсь ничего делать, вновь вернулся на место. И приехали мы в ресторан «Бельвью Брассери». Класс. Один из дорогущие ресторанов Санкт-Петербурга, куда мы ходили с семьёй по праздникам, ну, или когда собирались вместе. А сейчас я здесь со своим насильников и в таком непрезентабельном виде. — Не кажется, что я немного не в том виде для такого заведения? — Я посмотрела на блондина, который стучал пальцами по сиденью машины, пока мы ещё подъезжали к ресторану. Тот лишь покачал головой, чуть улыбнувшись и сказав, что все в порядке. Ну, с одной стороны я в обычном чёрном платье, но с другой — в такое заведение я бы надела наряд получше, если бы у меня был выбор. Хотя Слава, у которого был тот самый выбор, напялил обычные джинсы, белую рубашку и пиджак, который, по моему мнению, был не от костюма, а просто повседневным. Наверное, он решил меня поддержать, поэтому тоже не стал одеваться, как на светский приём. — И я могу заказывать, что угодно? — Перевела тему я, конечно, прекрасно понимая, что ответ будет положительным. Но спрашивала я это для другого, после этого вопроса последовал следующий: — И попытка отстоять своё право платить за себя самой не увенчается успехом? — Тот чуть усмехнулся от моей формулировки, но закивал головой, полностью соглашаясь с моей фразой. — Класс. Патриархат. Люблю такое, — с сарказмом выдала я, а Слава вышел из машины, так как водитель уже припарковался, и, обойдя её, открыл мне дверь. Но руку протягивать не стал, видимо, понял, что не приму. — Прошу, миледи, — блондин сделал приглашающий жест, ну, а мне оставалось лишь натянуто улыбаться. Дальше все также Слава изображал из себя джентльмена, а я безумно счастливую девушку рядом с ним. Он пропустил меня внутрь ресторана, где я тут же осмотрелась по сторонам. Ну что ж, с нашего последнего семейного ужина здесь ничего не поменялось. — Дай угадаю, сейчас пойдём на мансардный этаж, где открывается прекрасный вид Адмиралтейство и Исаакий? — Хмыкнула я, так как отец всегда выбирал именно тот зал. Ну, а у меня, как к любительницы пофотографировать и пофотографироваться, была куча фотографий видов Санкт-Петербурга отсюда и меня возле окна. — Я смотрю ты тут часто бываешь, — произнес Слава, поднимаясь вместе со мной по лестнице. — Ну, часто я бываю в барах и клубах, а тут я бываю с семьёй, когда удаётся собраться вместе, — засмеялась я, отчего Слава лишь хмыкнул и спросил, где бы мне хотелось сидеть. Ну и конечно, мой выбор пал на угловой столик у окна, откуда открывался вид на мой любимый Исаакий. Это так странно, я коренная петербурженка, но мне все равно безумно нравится гулять по туристическим местам и чуть ли не каждую ночь ходить на развод мостов. Развеяла миф. — С тобой все в порядке? — Спросил меня блондин, видимо, заметив мой грустный взгляд, устремлённый на улицу. — Нет, — хмыкнула я, — мне на свободу хочется. — Может хватит? Ты знаешь мой ответ. — А ты зачем спрашиваешь все ли со мной в порядке? По мне видно, что не все в порядке. И ты, как никто другой, знаешь почему. Не можешь меня отпустить? Тогда и спрашивать не нужно, ответ не поменяется, — Я улыбнулась парню, но сделала это наигранно. Эх, во все умирает актриса. Но, если кроме шуток, сказанная мной фраза настолько меня удивила, она будто показывала, что я начинаю смиряться со своим статусом пленницы. И это пугало, черт побери. Мне нужно было не терять себя. — Не искренние улыбки мне не нужны. — Я не умею искренне улыбаться, жизнь отучила. — Херово. Что, кроме меня, у тебя случилось? — Поинтересовался Слава, когда официант дал нам меню. — Много чего, ну, про свои пятнадцать я рассказывала, — Слава коротко кивнул и продолжил меня слушать. — Ещё что было? — Но рассказать мне не удалось, так кек к нам подошёл официант, поэтому я прервалась. Сперва нам выдали барное меню, где я тут же заказала себе один коктейль «Арарат» и шот Б-52. — Так о чем я? — Хмыкнула я, увидев усмешку блондина. Сейчас точно что-то насчёт алкоголя услышу. — Не боишься напиться и остаться со мной? — Нет, я даже пьяная с тобой в кровать не лягу. За что мне переживать? — Этот вопрос был скорее риторический, поэтому я продолжила рассказывать про свою жизнь. В этот раз рассказала про отца, а точнее про ситуацию, из-за которой мне до сих пор обидно. — В девятнадцать лет я по своей наивности чуть не вышла замуж, но передумала я в последний момент. Я, прямо как в фильмах, в белом платье выбежала из ЗАГСа и побежала к такси. Отец поймал меня на полпути и сказал, чтобы я вернулась назад, так как перед людьми не удобно. Меня настолько это вывело из себя, что я распсиховалась не по-детски. Мы с ним сначала ругались минут десять, а потом я все же убежала, заехала домой, забрала документы и уехала в Лондон на год. Конечно, мы с папой помирились потом, но мне все равно бывает обидно от этих воспоминаний, — реакция Слав на это была какой-то отстранённой, поэтому мне показалось, что больше нет смысла рассказывать, что и было озвучено мной. — Есть, мне интересно, — воспротивился Вячеслав, внимательно смотря на меня. — Ну, мой первый парень обвинил меня в инцесте с моим братом. Ревнивый мудак, — мне самой было непонятно, почему я сейчас настолько откровенна с ним. Ведь этот человек так низко поступил со мной, а я сижу и спокойно рассказываю ему о своей жизни и проблемах. Наверное, у меня действительно съехала катушка, раз такое сейчас происходит. Ну или я просто притворяюсь, чтобы облегчить своё пребывание здесь. А может сказывается приезд Афины и Матвея. — Ну это перебор, ревность ревностью, но такой сказать. — Слушай, а ты вот сказал, что перебор, почему уверен, что этого не было? — Засмеялась я, наблюдая, как его лицо становится удивленным. — Ты бы не стала, я уверен. — Ладно-ладно, конечно, такого не было. Просто он ревновал ко всему, но после этого я с ним и рассталась. На тебя, короче, похож, — Слава лишь скорчил недовольную рожицу, но у меня и тут были аргументы. — Ну, мне кажется ты очень ревнивый, — я отпила из стакана, — даже можно сказать патологическая ревность у тебя. Хотя я считаю это удел тех, кто не уверен в себе. — Я не ревнив, — хмыкнул парень. — Мне другое подруги рассказывали Ты помнишь встречался с Элиной? Которая итальянка на половину. Она много чего рассказывала про ваши отношения, — Слава поднял руки, как бы говоря, что он все понял и больше не будет спорить со мной. На самом деле, Элина действительно много чего мне рассказывала. Он, конечно, не был ревнив, как мой бывший, но тоже время от времени ревновал девушку. Например, он не любил, когда она носила короткие юбки или платья, а ещё у неё было очень много друзей итальянцев. Их он тоже не любил. Элина и помимо ревности, рассказывала про другие моменты их совместной жизни. Например, она говорила, что он в отношениях, конечно, старается быть обычным парнем, но он был главным и командующим, то есть все должно быть так, как он говорит. Помнится, в то время я ей говорила, что если б мой парень был таким, я бы не выдержала. Кто же знал, что судьба сведёт меня с ним? — Ну, в общем, вот эти моменты заставили меня перестать улыбаться. Конечно, ещё были другие, но они были по мелочи. Ну, теперь твоя очередь рассказывать, почему ты стал таким жестоким, — к нам опять подошёл официант и мы сделали заказ, помимо еды, мы еще заказали вина. Ну, точнее Слава заказал. Мне так и хотелось сказать, что для полной романтики не завете свечей и… обоюдного согласия. Но пришлось замкнуть свой сарказм в одно место, так как я обещала быть хорошей и послушной. — Я не откроюсь тебе сейчас. Ты мне дорога, конечно, ну, в плане, что я виноват перед тобой и мне хотелось бы других с тобой отношений, но я никому не рассказываю о своем прошлом. — Угу, — обижено надула губы я, ковыряюсь трубочкой в стакане. — Вообще ты прав, не стоит рассказывать, мне же срать на тебя, — в эту фразу я попыталась вложить как можно больше ядовитости и безразличия, чтобы сделать ему побольнее, если ему вообще возможно причинить боль. — А чего ты от меня хочешь в таком случае? Ну, там секс, отношения, дети? — засмеялась я. — Хотя да, они ж тебе не нужны. — Отношения, детей в ближайшее время не планирую. — А не смущает, что я отношений в принципе не хочу? Не только с тобой, а вообще. Это ответственность, это бытовуха, это Привыкать друг к другу. Это такое дерьмо. Мне нравится жить, как я жила до похищения, ходить в клубы с друзьями, на свидания, быть свободной при этом. — Я дождусь того момента когда захочешь отношений. Ну, или до старости останешься у меня. — Если даже мы начнём отношения, и расстанемся по моей инициативе, тогда что? — Останешься тут, — хмыкнул юноша, принимаясь есть то, что принес официант. Что-то мне очень верилось его словам. Он говорил это так по-простому и с такой интонацией, будто я задала самый тупой вопрос на свете, ответ на который был очевиден. — А если по твоей инициативе расстанемся, то ты меня выкинешь, верно? — Ядовито цокнула я, разрезая мясо. Наверное, если сейчас он ответит положительно, то я взбешусь и поеду тарелку вместе с мясом. — По моей не расстанемся, можешь быть уверенна в этом, — как же меня бесили эти беспрецедентные заявления. Как говорится, никогда не говори «никогда». Вон про Питта и Джоли тоже думали, что они не расстанутся. И где теперь эта яркая пара? Нигде. — Ты не знаешь, какая я в отношениях. Я никогда не буду подчиняться. А ты именно этого хочешь, — парень еле заметно кивнул. — Ну и почему ты считаешь, что по твоей не расстанемся? Я же буду все время с тобой спорить, пытаясь отстоять свои права, скажем так. Я не смогу жить в патриархате. Я даже отца не слушаюсь, рассказывала же про Лондон, и у нас с ним были мелкие стычки достаточно часто. — Научишь черствого меня другой стороне отношений. — У меня не хватит сил, я не такая сильная, как кажусь, — я опустила глаза в тарелку, признав наконец свою слабость. — Это все напускное, понимаешь? Я на деле хрупкая и слабая и мне, блин, нужна стена рядом, — вновь разоткровенничалась я. Вообще я ни с кем никогда про это не говорила. Для всех вокруг я была сильной, во многом это было благодаря воспитанию отца. Он всегда говорил, что я сильная, что я могу справится со всем сама, и, что я не должна сломаться. И мне настолько сильно хотелось соответствовать словам папы, что даже когда у меня лились слезы, я плакала, закрываясь в ванной, чтобы никто не видел моих слез. Наверное, сейчас я так спокойно говорю Славе о том, что слабая, потому что не вижу в нем близкого человека или того, чьё мнение важно для меня. — И как мне такой слабой переделать тебя? — Если я тебе буду нужен, сможешь. — А ты как думаешь ты мне ТАКОЙ нужен? — Он хмыкнул и отрицательно помотал головой с некой грустью во взгляде. — Ты меня изнасиловал. До этого да, возможно, был нужен, ты мне понравился сразу. Но посмотри на своё поведение со стороны, — после моей фразы Слава, видимо, действительно задумался, потому что некоторое время мы просто ужинали в тишине, витая в своих мыслях. — Может расскажешь мне что-нибудь о себе? Например, про твою семью. — Что именно про семью? Родители, сестра, все. — Ты старший ребёнок? А сестре сколько? — Черт возьми, как же сложно поддерживать диалог с человеком, с которым ты не в лучших отношениях. Вообще, с одной стороны, я могла просто заткнуться и не разговаривать с ним, но с другой стороны, может я хоть какую-то полезную информацию смогу узнать о нем. — Сестра на восемь лет младше. — Кто более избалованный? Ты? — Слава усмехнулся и отрицательно помотал головой. — Странно, — хмыкнула я, — но с другой стороны я тоже более избалованная чем Джо, младший ребёнок, все дела, да к тому же девочка. — Родители меня почти не любили, — неожиданно хмыкнул парень, а я уже хотела извиниться, что задела эту тему и виновато посмотрела на блондина, который продолжил рассказывать. — Наверное, я по этой самой причине такой. В подростковом возрасте не очень хорошая вещь случилась, после чего все и началось. — Мне нет смысла спрашивать, что за вещь, поэтому просто прости за то, что затронула эту тему. Конечно, у меня было полно ссор с родителями и я из дома убегала, один раз аж до Лондона дошла, но я всегда чувствовала родительскую любовь. Наверное, это больно… А с сестрой у вас как? — Нормально, сейчас заграницей живет, — на этих словах я погрустнела, и Слава мигом понял причину. — Насчёт Парижа я все уладил, выучишь язык, сдаёшь экзамены и можно лететь. — Слав, а если я… влюблюсь в какого-нибудь француза? — Засмеялась я. — Отпущу, — хмыкнул юноша, не смотря на меня. Этот ответ меня немного удивил, но порадовал. Конечно, я не собиралась влюбляться ни в какого француза, но у него не до конца кукушка съехала. — Какой ты в отношениях? — Резко перевела тему я. — Обычный парень. Наверное, как ты и говорила, стена. — Тогда почему ты сказал, что я должна убрать твою черствость? Или она лишь ко мне проявляется? — Нет, ко всем черствость… оно само как-то получается. Как у тебя, мне кажется, тебя жизнь разучила улыбаться, меня научила быть черствым. Херово, говорю же. — Знаешь, я не умею убирать чёрствость, но… почему-то кажется, если сделаю так, то ты растаешь, — я засмеялась и положила руку поверх его — Попытка не пытка, но не все так просто. Это многолетняя чёрствость. — А почему я должна топить лёд? — Я себе сейчас напоминаю психопатку настоящую, ну, или девушку в ПМС: сейчас хорошее построение, через пять минут хочется закатить истерику. — А ты что будешь делать, м? — Чего бы ты хотела? — Ну, во-первых, я хотела бы чуточку свободы. Во-вторых, прокатиться на твоей машине. А, в-третьих, раз я тебе в печёнки въелась и никак от тебя не отделаться, то хочу ухаживаний от тебя достойных. Но если ты скажешь, что взамен на это тебе нужен секс, то сделка аннулируются автоматически, — почему-то при взгляде на Славу, который замотал головой на мое последнее предложение. Почему-то эта картина вызвала у меня улыбку. — Кстати, запоминай мою искреннюю улыбку. Повтора не будет. — Я знаю… — с грустью в голосе произнёс Слава, на чем я и сделала акцент. — Странно, что грусть в твоём голосе, ты обычно стальной, без эмоций. — Запоминай, — рассмеялся юноша. — Слушай, ну, я вернусь к нашему разговору о том, что ты можешь сделать для меня. Я хочу видеть поступки от тебя. Короче… сделай мне ребёнка, — выпалила я, стараясь не засмеяться. — Вынашивать сама будешь, — он меня просто поразил этой фразой. Нет, блин, он вынашивать будет. — Окей, но для этого придется заняться со мной сексом. — Нет, зачем? Мне лишь нужна твоя сперма, — засмеялась я, давая понять, что я жёстко угораю. Тот лишь цокнула языком и махнул на меня рукой. — Вообще не тебе обижаться, ты детей не хочешь. Ну, а если кроме шуток, то я могу тебе подсказать, как ты можешь облегчить мое пребывание у тебя. Мне бы хотелось мой ноутбук, я бы писала там какие-нибудь посты, ты бы их читал, а потом выкладывал бы в сеть от моего имени. Хоть какое-то развлечение. Ещё я хочу иногда гулять и дышать садним воздухом. — Хорошо, — удивил меня ответом парень, — но ноут дам свой. Выбирай: на базе виндовс или мак, и бери себе ноутбук. — Тогда мак, я на нем привыкла работать, и туда кучу фильмов и игр, ладно? И ты меня походу совсем не увидишь, — засмеялась я. На удивление сегодняшний ужин прошёл в спокойной обстановке. Мы общались, конечно, было трудно найти темы для разговора, но наши совместные попытки приводили иногда к успеху. Выйдя на улицу, Слава накинул мне на плечи свой пиджак и мы пошли к машине, которая ждала нас чуть поодаль от ресторана. И с одной стороны, все было просто прекрасно: мы не ругались, мы общались, у меня в голове даже проскочила мысль, что можно попробовать убрать его чёрствость, как он выразился, и попытаться простить, если он, конечно будет делать что-то для этого. Но, с другой стороны, мне было некомфортно от того, что казалось, что он уже сломал меня. Точнее надломил. Во всяком случае, я уже не общаюсь с ним на постоянном сарказме, пытаясь его задеть, а сдержанно ему отвечаю. Нет, у меня, конечно, вырывается иногда, от этого никуда не деться. Но мысль, что он уже смог сделать то, что со мной не смогла сделать жизнь за двадцать с лишним лет — не давала мне покоя. Она крепко засела у меня в голове. И ничего хорошего в этом не было. Что-то подсказывало, что теперь наша с ним жизнь станет ещё «веселее». Мы будет то нормально общаться, когда эта мысль будет «спать», а, когда она будет выходить на свободу, то будет начинаться тотальный хаос. Я, как финансист, по образованию, могла сравнить это с фазами экономического цикла: пик, спад, депрессия, оживление, подъем, пик. Так и будем жить, либо пока он меня не доломает, либо пока я его не поменяю. Ну, хотя есть ещё вариант сбежать, да возможности нет.