Возвращение в Лондон

      Сотнями светлячков по вечернему Лондону загорались уличные фонари. Дневная суета медленно уступала место ночной жизни и пьяным возгласам гуляк. Город вздохнул полной грудью и утонул в тысячах голосов, доносящихся из клубов, приветливо распахнувших свои двери для богатых кутил. Дамы в ярких платьях весело щебетали со своими кавалерами в высоких цилиндрах, стук их каблучков по мостовой заглушался только грохотом проезжающего мимо экипажа.       Без четверти семь. Рабочий день подходил к концу, но Игорь не спешил закрывать дверь. Как человеку науки, ему была свойственна точность и пунктуальность. Он аккуратно протер спиртом приборы и убрал их в шкаф, задвинул стулья, смахнул пыль с маленького столика. Ему нравилась его работа. Впервые в жизни Игорь стал себе хозяином. Он задумчиво протирал колбу, когда за спиной его зазвенел колокольчик, и дверь медленно отворилась.       - Проходите, садитесь, - произнес Игорь привычную фразу, не оборачиваясь.       – На что жалуетесь?       Человек помолчал немного и хрипловатым голосом ответил:       - На сердце.       - А конкретнее? Боли или нарушение ритма?       - Его мучает ностальгия…       Игорь обернулся. Лицо человека, что удобно расположился на стуле для посетителей, медленно расплылось в довольной улыбке. У Игоря перехватило дыхание, он моргнул один раз, потом снова и снова, словно боялся, что ему это мерещится. Наконец, он шепотом произнес:       - Виктор…       - А я уж думал, ты не узнал меня! – расхохотался гость и вскочил со стула как раз в тот момент, когда Игорь, едва не спотыкаясь, буквально подлетел к нему, чтобы заключить в крепкие объятия.       - Виктор, - повторял он, не отпуская Франкенштейна. – Виктор, Виктор!       - А ты все такой же сентиментальный.       - Но как? Почему ты вернулся? – выпалил Игорь, едва отпустив друга.       - Поверишь, если скажу, что соскучился?       Игорь опешил. Как часто ему снилась их встреча в его самых прекрасных снах! Как долго он мечтал об этом самом моменте! Как долго он не получал писем от того, кто был ему так дорог и пропадал невесть где! А сейчас он стоит перед ним, почти такой же, как в день их разлуки, и говорит, что соскучился.       - По… по мне?       - Нет, по мяснику с соседней улицы! Мое отсутствие плохо сказалось на твоих умственных способностях? А ты хорошо устроился, - проговорил он, пристально оглядывая все, что его окружало. – Твои хоромы?       - Съемные. Здесь у меня частная практика, живу я на втором этаже…       Часы пробили семь. Игорь поспешил к двери, запер ее на засов и повесил табличку с надписью «закрыто».       - Ну вот. Теперь я совершенно свободен, - лица Игоря не покидала улыбка, он все еще не до конца осознал, что Виктор здесь, совсем рядом, что его можно даже коснуться рукой. – Пойдем, я все тебе покажу.       Виктор молча последовал за другом наверх. То, что он назвал «хоромами», на деле было маленьким домиком в два этажа, намного меньше их бывшей квартиры. Обстановка была довольно бедной, голый пол никогда не знал ковра, кровать в углу скрипела, а на крошечный чердак вела ветхая стремянка. Но Игорь, очевидно, гордился всем этим, во всем здесь была видна рука внимательного хозяина. На полках ни пылинки, кровать аккуратно застелена. Странное черное пятно в углу, которое досталось Игорю, судя по всему, вместе с домом, явно не раз пытались замыть. Игорь зажег небольшую керосиновую лампу и жестом пригласил Виктора сесть.       - Не хочешь чаю?       - А покрепче ничего нет?       - Конечно, - Игорь стукнул себя по лбу. – Конечно, есть.       Именно для этого случая он берег бутылку виски так долго. Она стояла в его шкафчике и ждала своего момента целых…       - Два года прошло, да? – проговорил Виктор, поднося к губам стакан.       - И три месяца, - поправил Игорь и смутился, - если… быть точным.       - А как ты… ? - Виктор развел руками и еще раз окинул взглядом комнату.       - Лорелея помогла. Познакомила меня со своим покровителем, я помог ему с…. В общем, он вроде как мой постоянный клиент. Оплатил мне первые месяцы в этом доме, помог устроиться в колледж. В тот самый, где ты учился…       - Пока меня не выперли, - заметил Виктор.       - Д-да… Но это помогло мне открыть здесь практику. Зарабатываю не слишком много, но мне хватает, дела идут неплохо.       - Значит, лечишь ревматизм, и выписываешь пилюли старикам? – в голосе Виктора мелькнула тень разочарования.       - Не только, - тихо проговорил Игорь. – Я пишу книгу по анатомии. Когда я ее закончу, она станет самым полным медицинским справочником, и тогда каждый…       - Блестяще, блестяще, - Виктор проговорил это с таким выражением скуки, что едва не зевнул.       - А где ты был все это время?       - То там, то сям… Много где. Уверяю тебя, друг мой, это длинная и не слишком увлекательная история. К тому же, мне пора. Мне еще нужно найти, где остановиться, так что… - Виктор медленно и явно нехотя встал, но не успел сделать и шага в сторону лестницы, как ему преградили путь.       - Оставайся у меня, - от алкоголя щеки Игоря порозовели, в его широко распахнутых глазах играло пламя лампы.       - Уверен?       - Вполне.       - А Лорелея?       - При чем здесь она? – спросил Игорь с искренним недоумением в голосе.       - Ну, она, вероятно, скоро вернется?       - Зачем?       Виктор закатил глаза.       - Ладно, спрошу прямо. Вы ведь… вместе?       - Что? Нет. Нет, мы не… - Игорь почесал в затылке. – Она замужем.       - Насколько я помню, ее покровитель скорее женился бы на тебе, чем на ней.       Игорь искренне рассмеялся.       - Она вышла не за него, а за его друга. Это долго рассказывать…       - А мне и не интересно, - радостно перебил Виктор. Его лицо мгновенно преобразилось, скука во взгляде сменилась тем озорством, которое Игорь так любил в нем. Виктор едва не пританцовывал, наматывая круги по комнатушке вокруг друга. Затем он совершенно неожиданно набросился на него, снова обнял, звонко поцеловал в щеку с такой силой, что Игорь чуть не получил вывих челюсти, а потом так же быстро отстранился и швырнул цилиндр на кровать. – В таком случае, я остаюсь!       Они проговорили почти всю ночь. Но Виктор больше слушал, чем говорил. На все вопросы о том, чем он занимался эти два года, он отвечал уклончиво. Он мог говорить без устали целых десять минут и не сказать при этом толком ничего. Зато Игорь рассказывал о своей жизни охотно. Он тысячу раз представлял перед сном, как рассказывает Виктору о своей жизни без него, о том, чего он успел добиться. Глубоко в душе он больше всего хотел, чтобы Виктор гордился им. Бывший горбун не знал, что такое гордость отца или ласка матери, он долгое время не знал, каково быть любимым. А Виктор… он был для Игоря всем сразу. Эти два года он прожил мечтами об этом самом мгновении. Иногда ему казалось, что, чем упорнее он будет работать, чем больших результатов добьется, тем быстрее Виктор вернется к нему. И вот он здесь.       Спустя час алкоголь дал о себе знать, и все поплыло в глазах Игоря. Они говорили о всякой чепухе и смеялись как тогда на полу, перемазанные мелом. Те два года, что пролегли между ними, сейчас казались одним мгновением, несущественным, незначительным. Мутным взглядом смотрел Игорь в родные глаза и чувствовал себя самым счастливым человеком на этой земле. Он не помнил, как они оказались оба на полу. Виктор сидел, привалившись спиной к шероховатой стене, и покачивал стаканом перед глазами, вызывая в нем маленький водоворот. Действие это было почти гипнотическим. Игорь подполз к своему другу и уютно примостился у него на груди, наплевав на все приличия. Виктор не оттолкнул.       - Ты ведь больше не исчезнешь? – вопрос больше походил на просьбу.       - Не знаю, Игорь… - на этих словах голос Франкенштейна снова стал хриплым, а потом и вовсе перешел в кашель.       - Ты болен? – обеспокоенно произнес Игорь и поднял взгляд на лицо друга.       Только сейчас ему бросились в глаза темные пятна на шее Виктора, которые проглядывали из-за расстегнутого ворота белой рубашки. Ученый откашлялся и поспешно застегнул воротник, хотя в комнате было немного душно.       - Да, ерунда. Сейчас пройдет, - язык Виктора слегка заплетался.       - Ты, наверное, устал. Давай я уложу тебя в постель.       Так как кровать в комнате была одна, Игорь любезно без всяких раздумий уступил ее Виктору, который не стал отпираться и благодарно плюхнулся на скрипучее сооружение. В глазах его вполне отчетливо можно было различить тень тревоги. Виктор редко пьянел от такого количества алкоголя, но сейчас он выглядел действительно пьяным. Что-то изменилось в его лице.       - Игорь… Игорь… - звал он, сидя на кровати и раскачиваясь из стороны в сторону.       - Я здесь. Я только постелю себе на полу… - отозвался бывший горбун и тут же приблизился к другу. – В чем дело?       Рука Виктора впилась в плечо Игоря, притягивая его ближе. В бледном свете лампы его глаза неестественно блестели, вместе с алкоголем в них плескалось безумие.       - Никуда не уходи. Будь рядом.       - Ко-конечно, - пробормотал Игорь, который и так не собирался никуда уходить из своего дома.       - Я только тебе доверяю, только тебе… - словно в бреду повторял Франкенштейн, и по спине Игоря пробежал холодок. Он никогда не видел друга таким.       - Ложись, тебе нужно отдохнуть.       Игорь аккуратно поцеловал друга в лоб и затушил пламя лампы.       - Только тебе… - эхом донеслось из темноты.       Спать Игорю расхотелось. Он сидел на краю кровати до тех пор, пока Франкенштейн не уснул. Сквозь темноту комнаты он всматривался в знакомые черты лица, взъерошенные волосы, изгиб губ. Он все еще был счастлив, что Виктор здесь, с ним, как в старые добрые времена. Большую часть своей жизни Игорь прожил цирковым уродцем, и это научило его с особым трепетом замечать красоту в других. Долгое время самым прекрасным созданием, что он когда-либо видел, для него оставалась Лорелея, но сейчас… Виктор был красив. Он был красив по-своему. Его красота была не только внешней, красивым в нем Игорю казалось все. От небрежного жеста рукой, до безумного взгляда.       Ему нравился его профиль, его волосы, ресницы, смех, дерзкая критичность по отношению к окружающему миру. Игорь совершенно искренне любил своего создателя и был очень обеспокоен его странным поведением.       В небе поднялась полная луна. Белый диск ночного светила серебрил крыши домов, отражался в мелких лужицах, ронял свой мягкий и робкий свет на каждую грязную улочку ночного Лондона. В этом свете все казалось чище и красивее. Игорь мог часами любоваться луной, сидя у окна, но сегодня его взгляд неотрывно скользил по лицу Франкенштейна, которое в лунном свете казалось ему еще белее и прекраснее. Вне всяких сомнений, некоторая скрытность всегда была ему присуща. Игорь же не имел привычки совать свой нос в чужие дела, кроме того, ему нравилась загадочность Франкенштейна. Но в этот раз Игорю никак не давала покоя мысль, что он скрывает что-то от него. Что-то несомненно важное. Виктор уснул прямо в рубашке, его волосы были грязными и торчали в разные стороны. Должно быть, он немало времени провел в дороге, прежде чем попал сюда. Игорь осторожно отогнул воротник рубашки. Взору бывшего горбуна открылись страшные гематомы.       - Господи… - прошептал он и, чуть дыша от волнения, приложил к шее Виктора свою руку. Тот, кто оставил эти следы явно был крупнее Игоря.       - Нет! – вскричал Франкенштейн и судорожно схватился за руку Игоря. – Нет! Не трогай меня!       Игорь едва не подскочил на месте от неожиданности, но попытался успокоить друга.       - Все хорошо.       - Нет!       - Виктор…       - Оставь!       - Виктор! - Игорь схватил друга за плечи и слегка встряхнул. – Это я. Все хорошо. Я с тобой.       Ученый замолчал и посмотрел на друга глазами, полными слез. Он часто и прерывисто дышал и выглядел совершенно разбитым.       Все, что мог сделать Игорь – это обнять Виктора, до утра шептать ему, что все будет хорошо и мысленно корить себя за свою неосторожность.       Виктор уснул только с рассветом. Все это время он молча смотрел в пустоту, а Игорь так и не решился задать те вопросы, что крутились у него в голове все это время.