Новый герцог Деменции - 2.

      Дворец Нью-Шеота опустел. Люсьен Лашанс, герцог Деменции оставил Дрожащие Острова навсегда, чтобы продолжить служить Ситису, герцогиня Блисса также пропала, троны обеих частей Нью-Шеота опустели, слуги и приближённые покинули эти части. Некоторые из них пошли на службу Шеогорату, который являлся теперь людям в виде двух разделённых сущностей, другие занялись работой – кто-то открыл книжный магазин, кто-то вызвался помогать палачу, кто-то стал поваром. Почти все свечи были погашены, даже аурил и мазкен теперь редко заходили в залы. Трон герцогини покрылся пылью, её смех звучал лишь в умах бывших слуг. Но трон герцога Деменции иногда не пустовал: леди Шеогорат любила навещать это место тайком, чтобы вспомнить герцога и всё то, что между ними было. Она сидела в темноте, в полном одиночестве, вспоминая, как помогла пережить ему смерть тела, как создала новое, как шутила и защищала его. Релмина Вереним, волшебница плоти, уже не раз звала её к себе в Лабораторию, чтобы вместе совершить ещё больше открытий, но Аннабель была слишком сильно погружена в свою печаль и воспоминания, она перебирала их, словно бедняк свои последние гроши. Холодный, спокойный взгляд Люсьена, когда она с ним встретилась в первый раз. Холодный, презрительный взгляд Люсьена, когда она получила от него приказ об Очищении... И полный страха, ужаса и отчаяния взгляд, когда она разыграла спектакль с убийством мазкен Лилис. Взгляд пустых, мёртвых глазниц давно покинутого сосуда души. Ощущение твёрдого и холодного лба. - Доброе утро, герцог! - приподняв подол пышного платья, герцогиня Блисса кивнула. Шедший ей навстречу герцог слегка улыбнулся: - И тебе того же. Вижу, что погода у вас в Блиссе отвратительная. - Почему же? - спросила аристократка. - Солнце, в небе нет облаков, птицы щебечут, цветы цветут... - Нет теней, в которых можно укрыться, нет дождя, который бы смыл кровь, - герцог обернулся назад и посмотрел на бушующий ливень над Крусиблом. Его плечи блестели от влаги. - Вы такой душка, Люсьен. Ненавижу дождь - он скрывает блеск украшений и смывает не только следы преступления, но и косметику, - отошла подальше от границы города женщина. Полный радости и жизни взгляд, когда вернулась преданная даэдра. Была поздняя ночь. Господин и слуга сидели на краю крутой лестницы, ведущей от дворца в город, свесив вниз ноги. Это место Люсьен хорошо помнил: здесь он спас от самоубийства одного блондина, местного жителя, чтобы подарить его потом герцогине Блисса. Люсьен уже и не помнил его имени, но испуганное лицо вспоминал часто. Мимо двух сидящих фигур пролетела большая бабочка, мужчина попытался её поймать, но насекомое оказалось проворнее его, оно ловко выскользнуло из гибких пальцев герцога и село на шлем сидящей рядом даэдра, широко распахнув крылья. Люсьен вгляделся в причудливый золотой рисунок на пурпурных крыльях. - Лилис, вчера, днём обходя город, я заметил в лавке один странный меч. Он был невероятно изысканный и лёгкий, цвета расплавленного золота, а от лезвия будто разлетались во все стороны искры. Там были ещё и вправлены драгоценные камни, но я не обратил на них внимания, поражённый балансировкой клинка. Гарду украшали крылья. Кем был тот, кто продал меч? Или тот, кто потерял его в бою? Такой изящности и смертоносности я не встречал даже у эльфов. - Господин, это клинок аурил, золотых святых. В его глазах она увидела порыв - он захотел всё же поймать бабочку, рука его дрогнула, но в последний миг он не стал этого делать. - Вы редко видели аурил, мой господин, поэтому и не знали, как выглядит их оружие. Как оно туда попало - загадка, над которой стоит подумать на досуге. - Ты бы хотела иметь такой же меч? - задал он неожиданный для неё вопрос, но вместо ответа Лилис резко выхватило из ножен свой меч, фиолетовое пламя сверкнуло от лезвия, она положила его к себе на колени. Клинок был неровный, со множеством полос, складывающихся в узоры, плавно перетекающих друг в друга. Металл был тёмный, холодный, и казалось, будто живой - узоры еле заметно шевелились. Нечто похожее Лашанс видел у одного сектанта Принца Моры, но тот меч не спас своего хозяина. Этот же меч был смертоносен, как его хозяйка. Мужчина, чтобы скрыть своё удивление, спросил: - Не хочешь сменить этот меч на меч аурил? Ответом ему был вкрадчивый голос даэдра: - Нет, мой господин. Мне кажется, что мечи аурил слегка короче, чем мечи мазкен. Если пропустить эту неудачную шутку, отвечу прямо: золотая блестящая штука будет меня демаскировать в ночи, ведь святые предпочитают день ночи, поэтому и носят всё светлое, чтобы слиться со светом Блисса. - Любые доспехи на тебе смотрелись бы хорошо, - проговорил Люсьен, убирая руку с холодного меча. Лилис, с шелестом вставив меч обратно в ножны, сняла с головы шлем, чтобы подставить лицо прохладному ветру, и бабочка, сидящая на ней, спорхнула и уселась на нос герцогу. - Счастье подобно бабочке, мой герцог: вот ты за ним бежишь и не можешь поймать, а стоит отпустить его, оно тихонько сядет вам на плечо. - ...Или на что-то другое, - недовольно прошептал мужчина, не пытаясь её прогнать. Впрочем, бабочке не доставило удовольствия сидеть на носу убийцы и она вспорхнула с него, чтобы улететь в тёмные дали. - Бабочка бы понравилась герцогине, - прервал долгое молчание Люсьен. - Стоило её поймать. - Если это был Шеогорат, герцогиня бы была довольна вдвойне. - Принц - бабочка? - повернулся к даэдра герцог. - Некоторые говорят, что он обращается в бабочку. Если от его настроения зависит погода, почему бы ему не уметь обращаться в бабочку? - Действительно, - хмыкнул герцог. - Превращаться в бабочку и подслушивать разговоры герцога и его слуги. Сидевшая на камне бабочка упорхнула, потирая лапки, не дослушав конца разговора. Лёгкое создание влетело во дворец и на мягкий ковёр ступил из волшебного марева Шеогорат, сам себе сказав: - Хочешь соврать - говори правду. Моя сестра умнее, чем кажется. Она изменила не только его тело, она изменила его душу. Аннабель вспомнила о Шеогорате, о его ревности к Люсьену и улыбнулась, знал бы он, что она делала с его будущим телом, когда Люсьен был ещё где-то Там... Пустая лаборатория. Обессилевшая Релмина давным-давно ушла спать. Свечи уже оплыли воском на каменный пол, густой мрак освещало магическое пламя над женщиной. Она в рабочем халате осталась наедине со столом и ингредиентами. В деревянных мисках лежал прах, кости, волосы, кровь, другие ингредиенты, необходимые для того, чтобы создать тело для души Люсьена. Отложив книгу с почти составленным заклинанием, тропой, по которой потом можно будет идти много раз, многим последователям, быстрой тропой, которая позволит возвращать душу и привязывать её к телу почти за час, Аннабель протянула ладонь к миске с костями. По её замыслу, сейчас там лежали будущие руки нового тела Люсьена. Она украдкой слышала о любви прежнего Шеогората к Релмине, об их "ребёнке" - вдвоём сотворённом чудовище, страже врат, знала, что он был слаб из-за её слёз, из-за её недопустимой любви, она не должна была повторять её ошибки, но не сдержалась: взяв кость, она поцеловала её, приложив к бледно-розовым губам, представляя, будто целует живую руку своего бывшего Мастера. Мимо неё пролетела красивая бабочка и села на бокал с вином, раскрыв крылья. - Ну-ну, мешок с костями, пришёл навестить меня? Из облака фиолетового дыма вышел Шеогорат и подошёл к ней, устраиваясь поудобнее на подлокотнике трона: - Не хочу, чтобы второй Шеогорат спился. - Ага, а я не хочу, чтобы первый Шеогорат снюхался! Сколько же пыльцы надо было употребить, чтобы додуматься превращаться в бабочку, чтобы подслушивать? Ревнивец, - положила она руку ему на колено, он взял её в свою. - Твой любимый мешок с костями заботится о тебе. - Дай мне погрустить, прошу тебя, - попросила его женщина. Аристократ с ухмылкой вновь превратился в насекомое и на прощание сказал: - Если бы от тебя зависела погода, то мы бы все давно уже замёрзли и покрылись снегом. Ночь. Пустынная дорога. Она из последних сил несёт на себе, облегчая заклинанием тяжёлую ношу, мешок. Закусив до крови губы, Аннабель несёт на себе драгоценный груз, который будет защищать до самой смерти. Вдруг ей навстречу из придорожных зарослей выпрыгивают два грабителя, угрожающе выставляя мечи и луки: - Отдавай то, что ты несёшь, женщина, иначе попрощаешься с жизнью. - Хорошо, - выдохнула она, поставив непосильную ношу на землю. Ослабив магические путы облегчения груза, она почувствовала прилив энергии. - Что там у тебя? - спросили подошедшие к ней грабители. - Вам понравится, - развязала мешок Аннабель. Кто-то из грабителей сунул под нос факел, силясь разглядеть во тьме очертания предметов, едва пламя озарило её груз, грабители в ужасе отступили: там лежал разложившийся труп молодого мужчины. - Проклятие, некромант! - крикнул ближе всех стоявший к ней аргонианин, закованный с ног до головы в стеклянную броню. Вкладывая всю свою мощь в слова, женщина воздела руку над мешком - её брат, сжимая в руках даэдрический меч, стал подниматься из мешка. - Пока что ты всего лишь моя игрушка, но скоро ты вновь станешь человеком, - сказала она ему вслед. Аннабель совершенно не боялась за его сохранность - её магия пропитала тело насквозь, не только не давая ему разлагаться дальше, но и защищая от иного физического ущерба. Её мысли путались, она уже плохо различала прошедшее время и настоящее. Уснув, она повесила голову и тут же проснулась, почувствовав рывок. Выйдя из лавки торговца, где она продала стеклянную броню, она вернулась в самое захолустное место городка самого захолустного места в Сиродиле, чтобы вынуть из тайника тело брата. Снова сложив его в мешок и взвалив на плечи, она пошла к Странным вратам на Дрожащие Острова, чтобы завершить начатое. На полпути она встретила высокого седовласого альтмера с пронзительно-синими глазами. Тот остановился перед ней, не поприветствовав, не потребовав денег, он просто раскрыл висящую на своём поясе книгу и вытащил из неё сложенный лист. Аннабель положила под ноги мешок, раскрыла лист и увидела, что там было написано одно из сложнейших заклинаний некромантов, которое она раньше не встречала. С немым вопросом взглянув на альтмера, она услышала от него: - Мой долг помочь всем ищущим. Всем, кто хочет помочь другим на страницах книги этой Истории. Я не ожидаю, что ты присоединишься к нам или будешь нам препятствовать, просто прими этот подарок. Его голос был спокойным, гипнотически-вкрадчивым, как шипение змеи, как плеск глубокой и тёмной реки. - Король Червей? - прошептала Аннабель. Губы эльфа изогнулись в ухмылке, ничего не ответив, он оставил её, уйдя по дороге дальше. - Маннимарко, - произнесла она это имя вслух, словно пробуя его на вкус. - Король без Королевы, - усмехнулась она, на мгновение задумавшись о нём. - Моя дорогая, кровь вампира сделает его уязвимым к солнечному свету, выбелит кожу, вытянет конечности. Он будет искать ночи и ощущать каждое живое существо рядом. Ты хочешь ему такое тело? - спросила Релмина, смотря на леди-Шеогората. - Люсьену это весьма подойдёт, - ответила она. - Стариться и иметь красные глаза с клыками он не будет, конечно же, но зубы слегка заострятся, окрепнут, он станет необычайно сильным, ловким и кровожадным. Да-да, а чего ты хотела, милая моя? Кровь вампира всегда несёт в себе жажду крови, герцог не станет пить людей, но с животным наслаждением убивать - будет. А ещё я боюсь, что это повлияет на его характер. - Идеальное тело важнее, Релмина. - Как будет угодно. О возможных последствиях я предупредила. - Получай! - с размаху ударив Люсьена по голове картиной, она оставила полотно висеть на его шее как ожерелье. - Герцогиня, - прорычал в ответ мужчина, с хрустом ломая позолоченную раму и разрывая холст на клочья. - Благодарю тебя, Анна, можешь идти, пищу я отнесу сама. - Но... - пыталась возразить Лилис девушка, но увидев тяжёлый взгляд даэдра, оставила её наедине с едой. Когда Анна ушла, Лилис быстро вытащила флакон со свежей кровью и подмешала её в суп и в вино. Сейчас, когда Люсьен лежал в постели, серьёзно раненный, ему необходима была такая подпитка, необходимо было воззвать к тёмной стороне его тела, чтобы ускорить регенерацию. Едва он отпил вина с кровью, как всем телом вздрогнул, подавшись вперёд. - Лилис, что это за вино? - спросил Люсьен, крепко сжимая кубок. - Редкое вино от Шеогората. Подарок. - Восхитительное... Аннабель взяла в руки тот же самый кубок, из которого когда-то пил Люсьен. Он стоял рядом с троном на столике. Налив себе клубничного охлаждённого сока, она прикрыла глаза, вновь погружаясь в воспоминания. Какие-то из них были ею приукрашены, краски были либо слишком яркими в её памяти, либо наоборот - слишком тусклыми. Она стояла, раздавая указания собравшимся аурил. Её приказы были чёткими и логичными, не терпящими промедления. - Аурмазл Канэ - твоя задача отправиться на передний фронт, чтобы принять на себя руководство армией. - Слушаем и повинуемся, леди Шеогорат, - хором отозвались золотые святые. Дверь громко распахнулась и в зал влетел герцог Деменции. Развевающийся за его плечами плащ лёг у его ног, шёлковым вихрем окутывая длинные стройные ноги. - Герцогиня, Шеогорат явился мне и приказал защищать земли. Аннабель наигранно ответила: - Мальчики снова играют в войнушку... Развлекайтесь, развлекайтесь... Канэ, пусечка моя, помоги мне пожалуйста достать во-он ту книжку... Люсьен замер возле высокого мрачного здания в землях Деменции. Шедшая неподалёку герцогиня Блисса подошла к нему, вопросительно посмотрев. Пальцами он откинул сползшие на надпись растения и прочёл её вслух: - Смерть - это путь к вечной жизни. Нас ждёт новая жизнь в водах Обливиона. Похоже, что это гробница, но чья? Неужели здесь хоронят павших мазкен? Разве все они не рассыпаются в прах как Лилис? Герцогиня в ответ лишь пожала плечами. - Я зайду туда, - ступил вперёд герцог, но женщина схватила его за руку: - Слишком опасно! Кто знает, что за твари прячутся в темноте? В лучшем случае там живут огромные мерзкие лягушки, в худшем - атронахи или кавардаки. Я бы хотела рискнуть собой ради спасения той даэдра, но не ради того, чтобы посмотреть на трупы. Герцог не послушал её и пошёл вперёд, прекрасно видя всё в темноте, а герцогиня, выругавшись, создала сияющий шар и проследовала за ним. Они долго шли по подземной лестнице куда-то вглубь, пока наконец не пришли в огромный, ничем не освещённый зал. Посередине его была разбита клумба с благоухающими цветами, их листья были белыми, а цветы светились в темноте, источая сладкий дурманящий запах. На запах сползались странные крупные жуки с перламутровыми крыльями, лакали сочащийся из цветов сок и жужжа, летали от цветка к цветку. - Ободрать бы крылья, сделать себе серёжки, - мечтательно произнесла вслух герцогиня, но Люсьен приложил палец к губам. Оставив её изучать цветы, он переступил через глубокие витиеватые каналы, по которым текла вода в камне, вгляделся в толщу воды и заметил светящихся серебристых рыб, плавающих в глубине. - Агенора, Малис, Кила, Гадэ, Нельрин. Мужчина встал возле саркофага с надписью "Нельрин", увидев, что надпись была сделана относительно недавно. Буквы ещё не успели зарасти мхом, что-то сподвигло его на то, чтобы отодвинуть крышку саркофага. Взглянув на мёртвую нетленную даэдра, он узнал в ней Лилис. - Не может быть, - вцепился он в холодный камень руками. Дева-воительница лежала на ложе из пурпурных цветов, одетая в роскошное чёрное платье. Не обращая внимания на визги герцогини, он отодвинул крышку соседнего саркофага, и ещё одного, и ещё... Все лежавшие в нём даэдра были с ног до головы закованы в традиционную броню мазкен. - Остановись ты, это же святотатство! - схватилась за голову герцогиня. - Я не осквернял их тела, успокойся. Почему же в платье одета только Нельрин?.. И почему она похожа на Лилис? - Откуда я должна знать? - фыркнула герцогиня, упираясь задом в одну из каменных плит и пыхтя, двигая её назад. - Может, твоя Лилис это реинкарнация Нельрин, мы же вместе читали, что их носит туда-сюда между тем миром и нашим, и что они не умирают навсегда. Ах-х... Ох-х... Может, не будешь стоять столбом и поможешь мне?! Аннабель старалась не думать, что она сотворила с ним, избегая встреч с Люсьеном во время его ночных похождений, но как-то раз, прогуливавшись по ночным улицам Крусибла, она заметила в дождливом мраке его фигуру. У ног герцога лежал обезглавленный труп нарушителя спокойствия, а сам мужчина жадно слизывал кровь с клинка, чтобы дождь не смыл её. - Чудовище, - сказала одна из сопровождавших её аурил. Герцогиня Блисса, быстро подобрав своё пышное платье, засеменила назад во дворец. Аннабель чувствовала угрызения совести: с одной стороны, она дала ему почти неуязвимы сосуд для души, а с другой - заставила его по ночам видеть кошмары. - Восхитительное место, - приник губами к фляжке Люсьен. Сидевшая рядом герцогиня Блисса кивнула: место было и вправду красивое. Они сидели на высоком холме неподалёку от Блисса, окружённые сочной зеленью и благоухающими цветами. Они выбрали место, где были посажены в рядок деревья, удобно разместившись на каменных развалинах. Пели птицы, вдалеке шумели деревья внизу, в высоком чистом небе проплывали облака. Ежевичный сок приятно ласкал язык, мужчина от наслаждения прикрыл глаза - сегодня даже солнце не жгло его бледную кожу. - Мне тоже нравится, - вгрызлась в бутерброд герцогиня, размазывая по лицу красную помаду. - И ещё сюда люди не ходят, это плюс. - Почему? - насторожился Люсьен. - Кладбище, - прожевав, ответила женщина. - Кладбище аурил. - Проклятие Ситиса, - рассмеялся вслух герцог, расплескав по чёрным доспехам ежевичное вино. - То есть мы сидим на чьём-то надгробии? - Они не в обиде, - откусила ещё кусок герцогиня. - Знай и люби родные просторы! Не в подземелье же их хоронить... А тут светло и хорошо, красиво, они сами сюда иногда приходят, чтобы посмотреть на место упокоения тела прошлой жизни. - Ты так легко об этом говоришь: старое тело - новое тело. - Пообщайся с Релминой Вереним с моё, ещё не об этом заговоришь, - подмигнула герцогиня. - Ты с неё долго общалась? Какие у вас с ней могут быть общие интересы? - Обширная книжная коллекция и энциклопедия по обширным коллекционным кавардакам, - смахнула с платья крошки женщина и откинулась назад, устраиваясь поудобнее в теньке на моховой подушке. - Посмотри вдаль, не видишь горушки? Мужчина, прикрывая от света глаза, посмотрел в указанную сторону. - Вижу. По виду - довольно приятное мрачное место. Я там был когда-то, это холм самоубийц. - Всё ты знаешь, Люсьен, - хлопнула в ладоши герцогиня. - Пытался помочь призракам? - Отправил их всех туда, куда они хотели. - Это же сколько ты по кустам в поисках костей ползал! - округлила глаза женщина, привстав. - Мне было интересно, - пожал плечами герцог. - А ты бы хотел стать призраком? Герцог Деменции нахмурился, отпивая вино. Утерев влажные красные губы, он сказал: - Вряд ли призраки чувствуют вкус вина. Её ожидания не оправдались - Люсьен с каждым днём всё больше становился похож на зверя, его мучили такие страшные ужасы, что он просыпался, бессильно крича. Вампирская кровь причиняла ему нестерпимую боль, отчего иногда всё его тело сводила судорога, и Аннабель стала заранее готовить ритуал по переселению его души в новое тело, воссозданное старое, проклиная себя за глупость. Желая сделать добро, она создала лишь зло. Нужно было послушать Релмину... - Жаль, что всё это было зря, - подумала она, поднявшись с трона. Обойдя кругом его, перебирая в памяти обрывки воспоминаний, она почувствовала, как кто-то приближается с улицы, и это было странно, ведь все знали, что эта часть дворца пустует. Призвав магию, она сжала огненный шар в руке, готовясь отразить атаку. Удерживая пламя пальцами, она посмотрела в темноту. Из неё, неслышно ступая, вышел Люсьен. - Не думала, что ты вернёшься, - плохо скрывая радость, сказала Аннабель. - Как видишь, я вернулся, - подошёл он ближе. Его черты лица стали ещё жёстче, глаза блестели огнём. На щеках будто запеклась кровь. По краю одежды серебрилась тонкой нитью магическая аура. Даже зачарованные вещи так не светятся. Шеогорат подошла к нему, чтобы дотронуться до него – и рука её ничего не ощутила: это был призрак. - Ты призрак-хранитель, - выдохнула она, из последних сил сдерживая слёзы. – Где твой маг-призыватель?! - Нет, моя дорогая, меня убили. Там, в Сиродиле. И мне нужно вернуться. Всё, как вы предупреждали... Умирать в этот раз было не страшно, я уже привык, - провёл он с ухмылкой по своей груди. Шеогорат, услышав такой ответ расхохоталась, утирая слёзы. - Так ты вернулся только ради этого? – её мягкая улыбка согрела бесплотного призрака. – А не ради того, чтобы… - она не договорила, но Люсьен её понял и без слов: - Когда я умирал, я представлял, что вновь увижу тебя. Хотя его прикосновения почти не ощущались, они были лишь прохладным дуновением ветра, ласкающем кожу, Аннабель была рада и этому. - Кто же всё-таки тебя убил… - села назад на трон Шеогорат. С её тонких длинных пальцев сыпались магические искры неконтролируемой магии школы Разрушения. - Подари мне моё тело, верни его, и я явлюсь в ночи к нему и перережу ему глотку, если ты не сделаешь это раньше меня. Тот призрак-хранитель, моя копия, почему-то может держать в руках меч, а я не могу, это весьма досадное упущение. Я могу только планировать над полом, проходить сквозь твёрдые предметы и действовать на нервы некоторым эксцентричным сударыням. - То-то он удивится, ведь мертвые не возвращаются, чтобы отомстить, - усмехнулась женщина. - Лишь по благословению Шеогората, - присел на одно колено герцог, откинув капюшон с головы. Прядки волос разлетелись во все стороны и повисли в воздухе вокруг его макушки ореолом, – Я предлагаю тебе быть моей спутницей, ты мне нужна, как воздух. Не надсмехайся над неприкаянным призраком, при жизни я без воздуха и дня прожить не мог! В Сиродиле сейчас и помимо Лекса с Братством множество проблем, без тебя мне не справиться. Матроне нужна Слышащая! - его голос стал более рокочущим и приказным. - А Островам – Шеогорат, - парировала Аннабель. - Твой брат сумеет со всем справиться, он внимает просьбам молящихся и набирает мощь, он станет настоящим Принцем Даэдра, сильнее тебя во много раз. Оставь его, его настоящая жизнь – здесь. Он примет твой выбор. Антуан был прав: я навеки связан с этим Планом и никогда не смогу его окончательно покинуть. - Нет, он ошибся: ты связан не с Дрожащими Островами, а со мной, поэтому твой призрак не исчез, а пришёл ко мне и в этот раз. Тебя в Нирне держит не только долг перед Ситисом, но и моя любовь. Герцог поднялся с каменных плит и подал ей руку: - Тогда ты проследуешь за мной и будешь спасать меня каждый раз, как не сможет никто, кроме Лилис, ты будешь смешить меня так, как не сможет никто, кроме герцогини. - Антуан будет в ярости, если к нему придут сразу два призрака и будут просить тела, - улыбнулась Аннабель. - До этого не дойдёт, мы сумеем защитить друг друга. Бесплотная рука скользнула под высокий ворот одежды Шеогората, и она сладостно вздохнула. Призрак отошёл от неё и с усмешкой произнёс: - Поторопись же, упроси Релмину или сотвори сосуд для души сама, ведь я НИЧЕГО не чувствую. Ко мне пришло внезапное понимание того, отчего призраки всегда так вопят: попробуй тысячу лет прожить без ощущения собственного тела и других чувств, паря в воздухе картинкой! - Одного волоса, думаю, будет достаточно. Через час ты будешь в прежнем облике, - женщина поднялась с трона, но Люсьен перегородил ей путь: - Ты так и не ответила на мой вопрос. - Я… - женщина замолкла, обдумывая ответ, вспоминая прошлое. – Я… согласна. В крайнем случае, попросим помощи у моего брата, - сказала Аннабель, проходя через призрака насквозь. – Он не сможет мне отказать, ведь я вернула его к жизни. - В Сиродиле сейчас развернулся конфликт и между магами с некромантами, на чью сторону встанешь ты? Аннабель остановилась: - Мне всё равно. Нельзя запрещать эту магию, как нельзя и углубляться в неё с гнусными целями, я бы могла стать, как вы все говорите, «величайшим магом», но я лучше останусь в стороне, пусть разбираются без меня. Не хочу тратить ещё на что-то своё время. Но кое-что для некромантов я сделаю, пожалуй. - Увы, от всех бед не скроешься, я всё знаю про тебя и Кватч, про наследника престола. Об этом все говорят, от хозяина гостиницы до пастуха. Придётся решать проблемы всей Империи. - В тебе проснулась совесть? – вскинула одну бровь Аннабель. - Я трезво оцениваю ситуацию: без нашей помощи не станет всей Империи и Братства в том числе. - Мартин может подождать. Действительно, всё так… Но не слишком долго… Я помогу и тебе, и всем другим. Пойдём, я совершу ритуал, и мы сегодня же вернёмся в Сиродил. Дотронувшись до двери, Аннабель обернулась: - Ты прошёл в зал через запертые двери, не откажи мне в одной маленькой шутке: Антуан что-то сегодня заскучал, навести его так же, как и меня, пройдя сквозь двери, он будет этому очень рад. - Мне терять нечего, я же привидение. А если что... Видел у тебя на полках книжку о ста рецептах зелий из эктоплазмы, - Люсьен прошёл сквозь дверь, оставшись снаружи ждать, когда женщина проследует за ним. - Раньше ты о других не думал, - сказала ему Аннабель. Он неслышно шёл следом за ней по коридорам дворца. - Смерть и ты меня многому научили. Теперь я смотрю на многие вещи совершенно иначе. Теперь я не смогу предать друга, выполняя приказ, любви и дружбе всё подвластно. Возвращает к жизни даже таких безнадёжно пропащих, как я. Шеогорат улыбнулась и приложила палец к губам: они почти пришли к тронному залу, где их не ждали. - Твой выход, Люсьен Лашанс, - подтолкнула призрака пониже спины Аннабель, хихикнув на манер герцогини Блисса.