Принц

Небо затянулось тучами. Рядом с нарядным осенним лесом стоял замок. Лоза вилась в некоторых его местах, иногда закрывая яркие светящиеся окна. Огни играли почти в каждой комнатке, начиная от прачечной и заканчивая комнатой принца. Рядом прачечной стоял молодой парень лет двадцати шести на вид. Его светлые волосы, отливая капелькой рыжего, торчали из под шляпы и старались вылезти из-под неё. У паренька были лазурные глаза и вздернутый нос. Он стоял, выпрямив спину и устремив горящий взор в окно. Он ждал вечера. Очень. Яркие наряды и костюмы вскружили ему голову. Перед глазами мелькал карнавал. Цветные платья, маски... Всё было немного размыто, но парень уже предвкушал грандиозность сегодняшнего вечера. Рядом носились горничные, повара, сам же Павел стоял и ждал гостей. Быстро нёсся дождь и уже вдалеке слышался цокот лошадей и скрежет колёс. Парень выглянул наружу и посмотрел на унылое небо и на горизонт. Он крикнул всем в зале, что кто-то приближается и горничные решили поскорее ретироваться из зала, а большинство прочих слуг, включая Павла, надели маски на лица. Карета медленно приближалась, туман вокруг неё рассеивался, теперь можно было разглядеть её красивую обшивку и немного позолоченный верх. Из чистого ли золота он был, парень не знал, но он явно был восхищен красотой кареты. Она остановилась рядом со входом, и Павел спустился к ней. Сначала из неё вышла богатая леди. Одежда её так и блестела явным благополучием. Красивая маска украшала её лицо. Мягкие синие тона маски подходили и к глазам, и к прическе, и к платью. Ей было около тридцати лет. Паша вежливо улыбнулся и подал ей руку. - Добро пожаловать, - поприветствовал он её и поклонился. За дамой вышел молодой человек. На вид ему было около тридцати. На лице его тоже была маска. Но тона на ней были отнюдь не нежные. Яркий пестрый костюм, из совершенно разных красок. И эти яркие зелёные глаза смотрели с игрой, с вызовом... Что-то заполыхало в груди, очаровывая парня. Но он постарался не подать виду. Было-бы плохо, если бы он застыл в шоке всего-лишь от какого-то гостя. Это было-бы невежливо. Парень быстро очухался, и двое вошли. Шло время, начинали собираться люди. Красочные костюмы заполнили весь зал. Раздалась музыка. Музыка восхитительная и красивая... Такие, казалось бы старомодные танцы, но всегда в моде. Это классика. Классика, пахнувшая пластинками, старой музыкой и такими эмоциями, которые есть только в одном времени. Это романтика. Романтика, которая сохранилась до наших дней. Когда люди поют своей второй половинке серенады под окном. И это не только романтика в отношениях, это романтика старых вещей. Не манят ли вас упомянутые ранее старые пластинки? Они восхищают, они создают эмоции, с ними у многих связаны особые воспоминания. И таких предметов в прошлом немало. Им нет счёта. И этот зал, в котором кружатся очаровательные дамы и джентльмены скоро будет наполнен таким настроением, которое другим временам неподвластно... Особым настроением. И очарованный, заманенный этой музыкой, этой антикварной старостью человек, который, казалось бы, не должен появляться в этом зале во время праздника, решил пойти туда. Парень взял лежащую на столе маску, не заботясь о том, кому она принадлежит, и направился танцевать. Не каждому дано делать это так самозабвенно, с такой душой. И люди начали расступаться вокруг него. Десятки глаз обратили на него своё внимание. На слугу, на которого никогда особого внимания не обращали. Здесь казалось, что он опережал своё время на сотню, а то и три сотни лет. Музыка учащалась и он буквально начинал парить в воздухе. Внезапно в толпе мелькнул человек в которого встретил наш герой в самом начале рассказа. Он смотрел на него сначала издалека, а потом начал приближаться. Незнакомец манил паренька своей загадочностью, и порыв эмоций Павла начал прекращаться. Десятки глаз устремились в сторону молодых людей. Для них музыка затихла совершенно, казалось, что только они вдвоем были в этом парадном зале. Павел замер. Несколько секунд тянулись будто вечность. Но, резко выдергивая из этого сна, парня потянули на себя. Незнакомец крепко схватил чужую ладонь и утянул за собой в толпу. Незнакомец всё тянул и тянул за руку Павла, а тот был не в силах противостоять. Ему приходилось бежать за незнакомым человеком в маске. Ноги его переплетались от быстрого бега. Можно сказать, что только благодаря незнакомцу он всё еще не упал. Сердце его от бега стало биться быстрее, он не мог осознать ситуацию. Вокруг мелькали столики, стены и множество гостей, которые бесцеремонно были растолканы этим человеком, бежавшим впереди. Так странно было за ним бежать, казалось бы осознавая всю тонкость ситуации. Понимал ли Павел, что с ним может случиться? Думал ли о своей безопасности? Конечно, нет! Сейчас, после такого большого времени, проведённого им в фактически одиночестве, кто-то держал его за руку. Держал человек, который ему, казалось бы, понравился, который казался другим, не похожим на всех. И Павлу было безразлично сейчас, что будет с ним. Так давно он не чувствовал человеческого тепла, заботы. А когда кто-то, пускай даже незнакомец крепко сжимал руку, казалось, что о нём хоть капельку заботятся. Однако людей становилось меньше, они проходили мимо и оглядывались на странную пару, но потом, немного подумав, решали, что всё в порядке. Однако, некоторое количество гостей всё же обратили на это излишнее внимание. Какой-то гость тащит за собой провинившегося слугу — вот как это выглядело со стороны. Быстро эти двое добрались до тёмного лестничного проема, почти не освещенного. Свет этому месту достался только из зала, а на подъеме его не было вообще. Тёмные серые стены редко озарялись молниями, каменная лестница поднималась вверх и вела в покои главного человека в замке, которому служил Павел.Так же там было несколько других спален для дорогих гостей. А, спустившись вниз, можно было увидеть погреб, в котором жила большая часть прислуги. Еще на лестнице было маленькое тонкое высокое окно, и от дождя оно становилось синим. Оно состояло из множества маленьких синих и голубых кусочков стекла. Внезапно ударила очередная молния, она озарила лестничный проем и привела в чувство Павла. Он сильно дернул руку в попытках освободиться от чужой хватки. Но на незнакомца это почти не повлияло, а даже наоборот, оказало дурное воздействие. Он злобно посмотрел на Павла, и бедняга оказался в ловушке между стеной и зеленоглазым. С шумом раздался грохот молнии в замке. Павел испуганно замер и боялся проронить звук. Но человек, стоящий в нескольких сантиметрах напротив и зажимавший его между собой и стеной нарушил молчание. — Из какого ты века? — спросил он, грубым мужским голосом. Его глаза сверкали, именно они пускали озлобленные молнии за окном, казалось, что только маска скрывает его гнев. Вопрос сам по себе был очень странным, и только эти двое знали его смысл. Этот вопрос привел в шок молодого слугу. «Как он узнал?» — промелькнула в голове мысль. Павел не понимал, он балансировал на грани. Его сердце застыло. Он не знал, что делать. Но вдруг ему в голову пришла мысль — соврать. — О чём Вы? — испуганно прошептал он. Шепот его казался таким тихим и запуганным, что он походил на зайца. А зеленоглазый наоборот, походил на волка. На волка, который загнал свою добычу. Но у него была несвойственная волкам загадочность, прячущаяся в маске. И Эта маска словно скрывала что-то. Что-то, что нельзя знать. После слов Павла мужчина явно умерил пыл. Но не ослабил хватки. На вопрос он не ответил, лишь выжидающе посмотрел в чужие глаза. Вгляделся в них, пытаясь вычислить ложь. — Что Вы хотите? — повторил Павел более уверенно. Ему теперь нужно было убедить собеседника в своём незнании, неведении. Но реакция зеленоглазого была очень странной. После этих слов мужчина напротив немного расслабиться и выдохнул, слегка поднимая вверх один уголок своих губ в некой ухмылке. — Нет, ничего. Просто прислуге не стоит забывать о своем месте, — ухмыльнулся он, приближаясь в чужому лицу. Павел залился краской и сильнее вжался в стену, затем постарался не смотреть на своего собеседника. «Опасно! Опасно!» — било тревогу всё существо Павла. Но какой-то его части всё это нравилось. Нравилась эта странная, непонятная и почему-то заманчивая близость, нравилось, как чужие руки упираются рядом, не давая волю, словно присваивая себе. Парень сам так и не понимал, почему. И чужое лицо, скрытое маской было уже в сантиметре от его собственного. Павел зажмурился, уже чувствуя на себе чужое дыхание. Но резко на него полыхнул прохладный воздух — незнакомец шагнул назад. Спустя несколько секунд Павел открыл глаза и увидел перед собой зеленоглазого. Он ухмыльнулся, разглядывая разгоряченного, покрасневшего и потрепанного слугу. Затем, не смывая ухмылки с лица, медленным шагом пошел к выходу. — Еще встретимся, лисёнок, — бросил он фразу, и голос его гулом раздался в голове Павла. Парень совсем не понимал, что с ним. Он осел на холодный, жесткий пол, сердце его не прекращало биться с такой силой. Он замахал головой, стараясь избавить себя от этих мук. Он дрожал и смотрел на маску, лежащую рядом. Холодный воздух пробивался в его лёгкие. Голова была опустошена этими странными событиями. Руки его начинали замерзать, но он не чувствовал холода. Парень опустил голову на колени и глубоко вздохнул.