Everything, Everything

Трепеща, Кэролайн прошептала: - Я ждала тебя только восемнадцать лет… Не думаю, что это честно. - Я бы ждал дольше, - пробормотал Клаус, - пожалуйста, скажи «да», Кэролайн. - Ты еще ничего не спросил, - запротестовала она. Клаус фыркнул: - Это потому что я в ужасе. Кэролайн не могла поверить, что он признал свой страх, и внутри, словно пузырьки шампанского, забулькало счастье, ведь он боялся так же, как она, был влюблен так же, как она. Она улыбнулась ему, сглотнув слезы, потому что за последние дни она плакала слишком много, и Кэролайн не желала плакать, когда была так счастлива. - Да, - сказала Кэролайн, чтобы его не мучить. – Я выйду за тебя, Ник. Клаус встал и притянул ее к себе, без колебаний надев кольцо на ее палец. Кэролайн просияла; кольцо было из белого золота с резным узором на ободе и единственным бриллиантом в оправе, и Кэролайн обожала его. Ей едва хватило времени рассмотреть его, как Клаус обнял ее лицо ладонями и поцеловал ее, сначала нежно, а потом глубоко, словно он умирал от жажды, а она была водой. Кэролайн мягко отодвинулась: - Только у меня есть одно условие. Клаус нахмурился, но Кэролайн заметила, что в его взгляде не было подозрения: - Какое? - Ты попросишь у мамы благословение. Нахмуренное выражение Клауса превратилось в совершенно разрушительную улыбку, такую, какой он улыбался, когда знал, что только что загнал тебя в угол. - Уже. - Ты не мог! – Кэролайн разрывалась между ужасом и хохотом. Клаус пожал плечами: - Она дала благословение… Но у нее тоже было несколько условий, любимая. Похоже, это у вас в крови. Разум Кэролайн пустился вскачь, пытаясь перебрать миллион воображаемых сценариев – она и представить не могла, что могла потребовать ее мать у Клауса. - Какие?! – Тут требовательно спросила она, игнорируя его поддразнивание. Клаус усмехнулся: - Во-первых, ты скоро заметишь, что с этого утра твой банковский счет внезапно вырос: это была не моя идея, любимая, я знаю, что тебе не нужны мои деньги. Это идея твоей матери. Она хочет, чтобы ты никогда не чувствовала себя запертой, и теперь у тебя достаточно денег, чтобы делать все, что захочется. Кэролайн закатила глаза: - Тогда спасибо. Больше она ничего не хотела? Клаус засмеялся: - О, нет, еще она хотела, чтобы я разрушил жизни твоих друзей. - Что?! – Прошипела Кэролайн. - Ее серьезно разозлило наше исчезновение, и то, что твои друзья предали тебя, и то, что солгали ей, - задумчиво пробормотал Клаус. – Она сказала, что мне стоит запереть Елену где-нибудь на пару месяцев и, цитирую, «Посмотрим, как ей это понравится». - Ты не можешь! – Охнула Кэролайн. Клаус закатил глаза: - Тебе стоит гордиться мной. Я проигнорировал совет твоей матери в пользу полностью разобранной машины Елены и маленького приключения для Бонни – устроил ей ведьминский поиск сокровищ, а в роли сокровища ее внезапно исчезнувший гримуар. Детские игры; я нахожу обычные пранки скучными. Если бы ты попросила, я бы их убил. Кэролайн закатила глаза в ответ: - Ты не будешь их убивать! – Она сделала паузу, а затем ухмыльнулась. – Ты разобрал машину Елены? Клаус дернул плечом: - Один из Сальваторе наверняка оплатит ее сборку обратно. Никто не ранен, все в порядке, и твоя мать довольна. Давай, признай, я хорошо потрудился. Кэролайн не смогла удержаться: она расхохоталась. - Я так горжусь тобой. Она все еще смеялась, когда Клаус поцеловал ее, и Кэролайн вспомнила, как думала, что любить Никлауса Майклсона стоило только если бы был хоть малейший шанс, что он полюбит ее в ответ. Она помнила, что совсем не верила, что это возможно, что он не станет, что он не сможет полюбить ее. Она обняла его за шею и прижалась лбом к его, улыбаясь в ответ на его улыбку и морщинки в уголках его глаз. Кэролайн было интересно, сколько смертей видели эти голубые глаза, сколько крови было на крепко обнимающих и прижимающих ее к нему руках. Она решила, что ей все равно; и если это делает ее плохой, то пусть будет так. *** В конце концов, это Стефан убедил ее, что нет ничего плохого в том, чтобы покинуть Мистик-Фоллс. Они были в подвешенном состоянии всю неделю, и Клаус был нетерпелив со всеми, кроме нее. Большую часть времени они проводили в доме Кэролайн, и, хотя технически она закончила школу, Кэролайн чувствовала, что чего-то не хватает. Элайджа уже покинул город, сказав что-то насчет того, чтобы остановить Ребекку, прежде чем она сделает глупость, но Кэролайн была уверена, что он просто наконец убедился, что она и Клаус не собираются разрушать жизнь Елены. Его больше ничего не держало. Что касалось Ребекки: оказалось, что она убедила Мэтта попутешествовать с ней все лето. Кэролайн не была уверена, как это случилось, и она знала, что Елена и Бонни наверняка были в ужасе от его выбора, но Кэролайн была счастлива. Она была уверена, что у Ребекки и Мэтта в этой реальности ничего не получится, хоть в другой они и были идеальны вместе: Мэтт всегда цеплялся за нормальность, а Ребекка не могла ему этого дать. Итак, несмотря на то, что единственным первородным, оставшимся в Мистик-Фоллс, был Клаус, и Кэролайн не разговаривала ни с кем, кроме мамы и Клауса, она просто не могла уехать. Она тысячу раз запаковала вещи; два чемодана стояли у лестницы, и каждый раз, проходя мимо, она хотела поднять их и уехать. Но так этого и не сделала. Это сводило Клауса с ума, и она знала это. Но ничего не менялось, пока у их двери не показался Стефан. Кэролайн была рада его видеть, хотя и пыталась не показывать этого, открывая ему дверь. Лиз была на работе, но Клаус – наверху, но она знала, что он будет рядом в ту же секунду, как она позовет. - Стефан. Он хмуро кивнул ей: - Кэролайн. Привет. Могу я… Войти? - Ник наверху, - несмотря на собственное предупреждение, Кэролайн открыла дверь, и Стефан переступил порог. - Я хотел поговорить с вами обоими, - объяснил Стефан, автоматически направляясь в гостиную, - о том, что произошло. Кэролайн подождала, пока он усядется в кресло напротив дивана, на котором сидела она, а затем сказала: - О, ты имеешь в виду, когда все заперли Ника и меня в другой реальности на месяцы, не имея ни малейшего понятия, что с нами произойдет, и даже не спрашивая моего разрешения? Стефан вздрогнул: - Ты забыла ту часть, где мы сказали всем, кто спрашивал, что ты сбежала с Клаусом. - А, да, - Кэролайн закатила глаза. – Кстати, спасибо и за это. Она почувствовала, когда Клаус появился за ее спиной: Стефан сел прямее, а она бессознательно расслабилась. - Стефан, приятель, - поприветствовал его Клаус. – Что за повод? Стефан тяжело вздохнул: - Честно говоря, все волнуются, и я вызвался добровольцем зайти к вам. - Немного поздновато они решили волноваться о нас, - сказал Клаус, садясь рядом с ней. Их руки коснулись друг друга, и Кэролайн прижалась к его боку, утешаясь его теплом. - Мы волнуемся не о тебе, - прямо сказал Стефан. – Мы волнуемся о Кэролайн. Клаус мгновенно окаменел, Кэролайн впала в ярость: - Теперь вы волнуетесь обо мне? Вы отослали меня непонятно куда, лишь бы Елена была в безопасности, и худшая часть – вы даже не спросили меня! Я тоже люблю Елену, может быть, я бы согласилась на ваш план? Вы не дали мне даже шанса. - Ты бы не согласилась, - печально сказал Стефан. – Мы знали, что тебе нравится Клаус, несмотря на то, что он уничтожал наши жизни. Мы знали, что ты не стала бы помогать Элайдже предать его. Ты бы не стала держать план в секрете. Это была правда – несмотря на то, что до заклинания Кэролайн терпеть не могла Клауса, она чувствовала себя виноватой из-за Кола. Она бы ни за что не стала молчать. - Я все равно не позволила бы ему ранить Елену. О чем, ты, кстати, забываешь, ведь несмотря на все, что вы с нами сделали за последние месяцы, Клаус так и не стал мстить. Стефан закатил глаза: - Я бы не стал называть ее уничтоженную машину отсутствием мести. - Он мог сделать что похуже, - прошипела Кэролайн. – Черт, Стефан, я хотела оборвать все лохмы с ее гребанной головы, и ты волнуешься о ее машине? - Нет! – Стефан слегка поднял голос. – В том-то и дело! Ты мог сделать хуже, Клаус! Клаус не пошевелился ни на дюйм: - Что ты имеешь в виду? – Издевательским тоном спросил он. - Когда ты пришел в город в первый раз – ты уничтожал вещи, ты заставил меня отключить эмоции, и Дженна… Ты был ужасен, - Стефан сделал паузу, - и даже после этого ты не был… Хорошим. Ты никогда не был хорошим. Но ты был лучше. Ты мог сравнять этот город с землей, но не стал. - Ближе к делу, приятель, - голос Клауса похолодел, и Кэролайн не слышала его таким уже очень долгое время. Стефан вздохнул: - Ты пытаешь нас, Клаус. Мы не можем спать, мы все ждем, что ты придешь и обрушишь на нас свою месть за то, что мы наложили заклинание. Затем ты предложил Елене эту сделку… И уничтожил ее машину. Ты отправил Бонни на бессмысленную охоту – и все же, она в порядке. Просто… Если ты ищешь мести, не причиняй боль Кэролайн, ладно? Она здесь ни при чем. Кэролайн практически ощутила, как от последнего предложения падает ее челюсть, и она просто знала, что у Клауса от мысли, что кто-то считает, что он может причинить ей боль, просто сорвет крышу. Стефану повезет, если он выйдет отсюда при всех конечностях; по меньшей мере, Клаус наверняка швырнет его в стену. - Стефан, - прорычал Клаус, и Кэролайн увидела, как загораются желтым его глаза, Стефан вздрогнул, - ты абсолютный кретин. Я скажу это только один раз. Я сломал машину Елены и послал Бонни в пешее путешествие только потому, что об этом попросила мать Кэролайн. Она вне себя от того, что вы похитили ее дочь и месяцами держали ее взаперти против ее воли. Я не навредил им потому, что Кэролайн этого не хотела. Я не заинтересован в том, чтобы «пытать» вас. Выражение Стефана было твердым: - А сделка, которую ты предложил Елене? - Честная, - фыркнул Клаус. – И я честно больше не хочу видеть твоего драгоценного двойника, и мне не интересная ее жалкая жизнь. В гостиной повисла тишина, все трое сидели на краю своих сидений, переполненные напряжением. Стефан выглядел решительным, и Кэролайн теперь понимала, что его прислала или Елена, или Деймон, и что он пытался найти тайный мотив для действий Клауса. Хотя он наверняка искренне беспокоился и о ней тоже, Кэролайн не могла понять этого лицемерия – они верили, что Клаус не причинит ей боли в другой реальности, но не в этой. Стефан наконец нарушил тишину: - Но почему? Я не понимаю – ты пришел подготовленным, у тебя был план, ты уничтожал всех, кто вставал на твоем пути, а теперь тебе внезапно все равно? Почему, Клаус? В чем твоя выгода!? Клаус внезапно встал, ярость сверкала в каждой черте его лица: - Из-за Кэролайн, кретин! Что тебе может быть непонятно?! Стефан тоже встал, и Кэролайн начало беспокоить сокращающееся между ними расстояние и сохранность гостиной. - Я не понимаю, почему ты так быстро передумал насчет Елены! Я не понимаю, как Кэролайн простила тебя, и я не понимаю, чего ты пытаешься от нее добиться! - Я не пытаюсь ничего добиться, - Прорычал Клаус на грани с ревом. – Она нужна мне. Кэролайн встала, потому что знала, что все кончится дракой. Она нежно положила руку на плечо Клауса, и Стефан следил за ее движениями, как ястреб. - Елена простила тебя, Стефан, - стараясь говорить мягко, сказал она. – Нет такой уж большой разницы. Я не забыла о том, что сделал Ник, но я отпустила прошлое. Между нами все хорошо, а ты сейчас пытаешься это уничтожить. Ты думаешь, что все случилось за один день, но ты забываешь, что мы провели вдали от вас целые месяцы, и у нас с ним были только мы. Кому еще по твоему мнению я могла довериться? - Не Клаусу, - прямо сказал Стефан. Кэролайн пожала плечами: - Ты сам когда-то ему доверял, пусть и не помнишь этого. Я не могу ничего поделать со своими чувствами, Стефан, и я не оставлю его. - Он уничтожит тебя, Кэролайн, - прошептал Стефан, растеряв всю злость. Теперь перед ней вновь был ее друг, и ей было жаль, что она причинила ему боль – что Елена продолжала делать ему больно. Она выпрямила спину и посмотрела ему в глаза: - Елена уничтожила тебя, и ты все равно любишь ее. Если бы ты смог вернуться в прошлое, ты все равно поступил бы так же, совершил все те же ошибки, и ты это знаешь. Стефан шагнул вперед: - Я не хочу такого для тебя, Кэролайн. Кэролайн уронила руку с плеча Клауса и сплела их пальцы. - Но я хочу, Стефан. Все правильно, все это мое. Я счастлива. Стефан уставился на их сцепленные пальцы и поднял брови: - Очевидно, судя по твоему кольцу. Кэролайн покраснела и уставилась на сидевшее на безымянном пальце обручальное кольцо – она привыкла носить его дома, потому что и Лиз, и Клаус знали, и она любила кольцо. Но она пока что не собиралась носить его на людях. Она убедила Клауса, что им нужно подождать, прежде чем жениться – пусть она и была бессмертной, но ей было восемнадцать. Было смешно спешить, когда у них была целая вечность. - Повторяю: я не пытаюсь ничего от нее добиться, - сказал Клаус куда спокойнее. – Мне просто нужна Кэролайн. Стефан шагнул к Кэролайн, и хотя Клаус внимательно следил за ним, он не пошевелился. Стефан замер перед ней и она отпустила Клауса, чтобы взяться за протянутую Стефаном руку. - Если ты счастлива, то и я счастлив, - сказал он мягко. Он выглядел печальным, но Кэролайн все равно улыбнулась. – Я надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, и даже больше. Она обняла его, потому что ей показалось, что так будет правильно, и она не могла долго злиться на Стефана. Они всегда были близки, и это была первая оливковая ветвь, предложенная ее друзьями. - Спасибо, – сказала она. Он поднял ее руку с кольцом и уставился за ее плечо: - Если ты ее обидишь, я тебя убью, - объявил он. Клаус засмеялся: - Я очень постараюсь этого не сделать. Стефан отпустил ее руку и улыбнулся: - Кэролайн, если ты не решаешься покинуть город и отправиться путешествовать, потому что почему-то беспокоишься обо мне, или Елене, или Бонни… Перестань. Просто иди, веселись. С ними все нормально. Если ты будешь мне нужна, я позвоню; плюс, вам нужно побыть вне Мистик-Фоллс. Этот город отравлен. Кэролайн практически ощутила тот момент, когда поняла, что больше ничего ее не держит. - Ты позвонишь? Если я буду нужна? - Конечно, - Стефан кивнул. – И я присмотрю за твоей мамой. Она снова его обняла, потому что этого она ждала. - Спасибо, - прошептала она вновь. – И… Когда Елена и Бонни будут готовы перестать ненавидеть Ника, можешь им все рассказать. Стефан отпустил ее, и она последовала за ним к двери. Клаус тихо стоял в углу. - Кэролайн, - Стефан замер, прежде чем уйти. – В другой реальности? Ее желудок упал, и Кэролайн заставила себя кивнуть, потому что она знала, к чему он ведет. - Да? - Елена?... – Он даже не закончил предложение, и это немного облегчило для Кэролайн печальную перспективу вновь разбить его сердце. Она еще никогда не ненавидела так свою лучшую подругу, и не знала, сможет ли когда-нибудь оставить это позади. - Она была с Деймоном, - мягко сказала Кэролайн. – Они были женаты. Очень счастливы. Но Стефан, думаю, ты тоже был очень счастлив. Кэролайн было жаль, что она так и не узнала хорошенько Стефана из другой жизни – она бы хотела рассказать ему про его работу, или про то, что он кого-то любил, все, что угодно. Она хотела дать ему это, но ей было нечего давать. Стефан решительно кивнул и пробормотал: - Спасибо, Кэролайн. Кэролайн подумала, что, может быть, однажды он сможет смотреть на Елену, и мысль о том, что она больше его не любит, больше не будет разъедать его. Она надеялась, что Стефан найдет кого-то, кого-то, кто не будет напоминать ему о прошлом, и все, что с Еленой было неправильно, будет правильно с кем-то другим. В любом случае, когда Стефан сошел с крыльца и пошел по улице, Кэролайн подумала, что он наконец осознал, что Елена больше не была его; не могла быть и больше никогда не будет. Не такая, какой она была сейчас. Кэролайн повернулась к прислонившемуся к стене Клаусу, такому обманчиво-спокойному. У него не было легкого характера Мэтта или безрассудства Тайлера – он был другим. Он был лучше. - Я люблю тебя, - сказала ему Кэролайн. – Ты это знаешь? Да? Он был рядом в мгновение ока, нежно прижимая ее к двери и целуя ее в ключицу: - Знаю. Кэролайн вздохнула, позволив свой голове откинуться назад, чтобы Клаусу было удобнее целовать. Каждый раз, когда его щетина скребла по ее коже, внутри нее проносилась волна жара, но никакой спешки не было. - Кэролайн, - позвал Клаус, целуя ее в шею. - Да? – Слегка задыхаясь, откликнулась она. Он оставил еще один поцелуй на ее челюсти: - Ты мне доверяешь?