Simply irresistible / Просто неотразима

      — Хм, что бы вы хотели, моя прекрасная леди?       Гермиона покраснела, когда Густав положил руки ей на плечи и посмотрел на её отражение в зеркале.       — Ой, я даже не знаю, — нервно проговорила Гермиона.       — Может, вы хотите что-то особенное? — любезно спросил он.       — Ну, я не знаю... Хотя знаете что? Я думала о смене имиджа. Поэтому, отрежьте всё.       Густав от изумления поднял бровь:       — Прямо всё?       Гермиона кивнула.       — Чёрта с два! Только через мой труп ты отрежешь себе все волосы, — громко сказал Драко.       — Не лезь не в своё дело, Малфой. Это мои волосы.       — Да, я видел, как ты с ними обращалась раньше.       Гермиона злобно посмотрела на него. Он ответил ей тем же. Упрямы были оба.       — Сделай ей стрижку. Отрежь сантиметров десять. А если сделать каскад, как думаешь? — спросил он, посмотрев на Густава.       — Да, я думаю, будет отлично, — ответил Густав, внимательно рассматривая её волосы.       — Немного заострить спереди. Это выделит лицо. И сделай обратное мелирование. У неё с детства слегка осветленные волосы. Ещё дай ей тот кондиционер, который моя мама всегда приобретает здесь.       — Слушай, Малфой, — угрожающе начала Гермиона.       — Да, Грейнджер, — раздражённо произнёс Драко.       — Не хочу тебя обидеть, но ты мальчиков случайно не предпочитаешь? Совершенно случайно.       Повисла тишина, Драко уставился на Гермиону с открытым ртом, а она лишь пожала плечами.       — О, мисс Грейнджер, с каждой минутой вы мне нравитесь всё больше и больше, — Густав решил нарушить неловкое молчание.       Драко сердито посмотрел на них, а Густав проводил Гермиону до раковины и начал мыть её волосы. Малфой сел на один из диванов, которые находились в зале, и начал листать свои деловые бумаги.       Глаза у Гермионы были закрыты, она пыталась не застонать от блаженства, когда Густав промывал её волосы.       — Вода не слишком горячая?       — Нет, всё прекрасно, — она вздохнула.       — А как долго вы встречаетесь с Драко?       Гермиона резко открыла глаза:       — Что? Нет, мы не встречаемся. С чего ты взял?       — Ты шутишь? — удивленно произнес он. — Из вас прямо прёт эта сексуальная энергия.       У Гермионы чуть не упала челюсть от удивления. Она хотела возразить, сказать что-то, но он снова заговорил:       — Вы бранитесь как старая пара. Напоминаете моих бабулю с дедулей, когда те ругаются.       — Мы не бранимся! — воскликнула она.       — Конечно же, мы бранимся, Грейнджер. Но о какой, нахрен, сексуальной энергии ты говоришь, Густав? — спросил Драко, выглядывая из-за бумаг, на которых была написана статистика его компании.       — Ты что, не видишь? Она настолько сильная, что кто-то даже может от неё задохнуться.       — Ой, заткнись, — ответил Драко, на что Густав только усмехнулся.       — Драко Малфой.       — Гермиона Грейнджер, — передразнил её Драко.       — Мы не бранимся как старая пара.       — Еще как бранимся, Грейнджер. И всегда бранились. Даже в Хогвартсе, но зря ты дала мне тогда в нос на третьем курсе.       — Нет, не зря. Потом я почувствовала себя намного лучше.       Драко уставился на неё:       — Зачем ты вообще это сделала? Это как-то помогает справиться с гневом?       — Может, и так, — пожала плечами Гермиона.       — Ты знаешь, что женская жестокость не привлекает мужчин?       — Ты думаешь, я хотела привлечь тебя этим? Ты был испорченным маленьким мальчиком, у которого были ужасные манеры — ещё хуже, чем у Пушка.       — Какой нахрен Пушок? — взвился Драко.       — Трёхглавая собака.       — Ты сравнила меня с трёхглавой псиной? — сухо спросил он.       — Ага, и, сказать по правде, я бы сейчас предпочла компанию Пушка твоей.       Драко что-то злобно пробормотал себе под нос, но ни Гермиона, ни Густав не услышали.       — Ты действительно врезала ему в школе? — прошептал Густав.       — Зарядила ему в нос. Хотя не знаю, сломала что-нибудь или нет, — задумчиво проговорила Гермиона. — Эй, Малфой, я сломала тогда тебе нос?       — Нет, лишь повредила моё эго, — проворчал он.       — Черт.       — Грейнджер, я сделаю вид, что не слышал тебя.       — Вы неподражаемы, Гермиона Грейнджер, — смеясь, сказал Густав, — если бы я не был безумно влюблён, то уже бы постучался в вашу дверь.       Гермиона покраснела от смущения и задумчиво вздохнула. Все хорошие ребята или заняты, или геи.       — Ты женат?       — Да. Пять лет, а, кажется, будто десять, но у нас всё еще идёт медовый месяц.       — Это так мило, — сказала она. — А я должна была выйти замуж неделю назад.       Густав удивился.       — Что же случилось? — он спросил и уставился на Драко, который выглянул из-за своих документов, когда поменялась тема.       Глаза Гермионы были закрыты.       — Мой жених изменил мне с Сэйди Раин, — сказала она, грустно улыбнувшись.       — Ты имеешь в виду ту Сэйди Раин, которая… — он посмотрел на Малфоя.       Драко закивал.       У Густава загорелись глаза.       — Почему вы мне сразу это не сказали? Когда ты выйдешь из моего салона, Гермиона Грейнджер, даже Афродита сгорит от зависти от твоей красоты, — он улыбнулся ей и крикнул. — Дамы!       Дверь в соседний зал приоткрылась, и Гермиона увидела трех сногсшибательно красивых девушек.       — У нас есть час, пока кондиционер впитается, — сказал он. — Шерил, ты займешься её лицом. Энди, ты поколдуешь над её кожей. Используй лучшие крема и лосьоны, сделай её кожу мягче, чем попка младенца. После волос я займусь макияжем. Линдси, ты займёшься её ногтями. Педикюр, маникюр и так далее.       Гермиона онемела от шока, но три девушки быстро подхватили её, уводя в другой зал.       Как только они исчезли, Густав тут же повернулся к Драко:       — Тебе стоит многое объяснить.       Малфой нервно сглотнул.

***

      — Подожди, дай мне всё понять. Ты и Гермиона ходили вместе в школу. Вы не ладили, так?       — Мягко сказано. Она ненавидела меня, а мне, в свою очередь, вбивали, что она лишь грязь на моём ботинке.       — Но сейчас же ты так не думаешь, правда? — резко спросил Густав.       — Конечно, нет. Но она всё еще раздражает меня.       Густав закатил глаза.       — Гермиона была помолвлена с придурком, Роном Уизли, пару дней назад и любила его, скорее всего, с четырнадцати лет, — Драко раздраженно фыркнул. — К сожалению. Он такой же прекрасный, как слизняки, которыми он плевался.       Густав вопросительно посмотрел на него.       — Потом расскажу, — отмахнулся Драко.       — Так значит, Сэйди изменила тебе с женихом Гермионы и наоборот?       — Да.       — И ты снова вторгаешься в жизнь Гермионы. Требуешь её преобразить и планируешь встречаться с ней, чтобы отомстить.       — Ну… —       Я не могу решить: или ты дурак, или ты не хочешь признавать очевидное.       — Не понимаю, что признавать?       — Что тебе нравится Гермиона и, возможно, всегда нравилась.       — Мне не нравится Грейнджер. Фу. Ты ещё не видел её с утра в этой отвратительной пижаме. Мне пришлось заставить её надеть это платье.       — Как она может не нравиться? Эти голубые глаза, в которых сияет солнце…       — Они нежно-карие, идиот. И не так уж они сияют.       Густав усмехнулся. Драко попался точно в его ловушку.       — А с чего ты взял, что они не сияют и что они другого цвета?       Драко понял, что попался, и выругался. Может, она ему и правда нравилась. Да какая разница, он горячий мужчина, а она женщина, это всего лишь играют гормоны!       — Её волосы почти готовы, — сказала Шерил, выглядывая.       — Иду. Ты остаёшься здесь, пока я не приду и не позову тебя, — строго произнёс Густав, выходя.

***

      — Дай-ка я посмотрю на тебя, — Густав развернул к себе Гермиону, взял её за подбородок и слегка повертел из стороны в сторону. — Да, Шерил, замечательная работа. Не слишком толстые и не слишком тонкие брови. Нет нежелательных волосков. Теперь ногти.       Гермиона показала ему руки и ноги:       — Шерил называет это Токийским жемчугом.       — Чёрный бы не подошёл, — объясняла Шерил, — поэтому я покрасила в жемчужно-белый. Выглядит естественно, как и сама Гермиона. Может, это будет новым трендом. Белый — хит сезона.       — Очень умно, я понимаю, о чем ты. Передай Энди, чтобы она была готова через полчаса, нужно сделать макияж.       Густав подвёл Гермиону к раковине, чтобы сполоснуть её волосы. Теперь они были мягче и сияли, спасибо кондиционеру. Посадив её в другое кресло, он продолжил творить магию.

***

      Драко уже закончил читать свои бумаги, но Густав ещё не вернулся обратно. Конечно, он мог бы сам пойти туда, но не видел смысла. Густав стал бы на него кричать и называть его всякими словами на непонятном языке, да и, к тому же, он хотел увидеть конечный результат.       Потом он задумался.       Во времена Хогвартса он и Гермиона ненавидели друг друга. Хотя он немного уважал её. Она была мозгом этого Трио: если бы не она, Поттер сто раз мог погибнуть. Но она всё еще не нравилась ему.       В последний год их учебы, когда они все вернулись в школу после войны, их отношения изменились. Он вернулся туда только потому, что мама настояла на этом. Поначалу это был ночной кошмар: из слизеринцев вернулись он, Блейз, Дафна Гринграсс, Тео и еще двое. Но потом, на уроке Зельеварения, новый учитель поставил их в пару до конца года, его и Грейнджер.       Первая неделя была катастрофической. Они пытались вести себя так, будто не существовали друг для друга. Из-за того, что они не разговаривали, некоторые ингредиенты дважды были положены в зелье. Поэтому всё было обречено на провал.       Ох, что из этого получилось! Это был самый большой и самый неприятный взрыв за всю историю Хогвартса. Даже хуже того, который случился у Долгопупса и Финнигана, когда те работали вместе. В итоге, Гермиону и его наказали на целых два месяца, им пришлось находиться всё это время вместе. В течение этого времени между ними произошло перемирие. Они стали более вежливыми к друг другу и получали всегда Превосходно на уроке Зельеварения.       Между ними было что-то наподобие компаньонства. Теперь они интеллигентно разговаривали, не пытаясь бросать заклинания в друг друга на каждом шагу.       Именно тогда он посмотрел на неё как-то иначе. Она становилась всё красивее и красивее с каждым днём. А он наслаждался её компанией, ведь, что бы она ни сказала ему, было правдой, и это было как глоток свежего воздуха. Может, из-за этого она нравилась ему ещё больше.       Потом наступил тот день, когда пришли Уизли и Поттер... За ужином Уизли попросил её руку и сердце.       Их отношения стали напряженными. Уизли «не разрешал» ей общаться с Драко. Не то чтобы она послушала его, но всё же ей было тяжело от этого. Поэтому он всё больше начал отдаляться, а она не пыталась разыскать его и всё меньше ссорилась с Уизли.       И что в итоге? Уизли разбил ей сердце, изменив с девушкой Малфоя. А он хочет преобразить её. Господи, если бы они не были партнерами на зельеварении на последнем курсе, она, возможно, никогда не позволила бы ему сделать это. Она бы бросила в него заклинанием, и он бы вылетел из её офиса, как пробка из бутылки. Но она, вероятно, всё ещё доверяет ему.       — Драко, ты готов? — спросил Густав, заходя в зал.       — Конечно, — ответил тот.       Густав отошел, освобождая путь.       Драко задержал дыхание.       — Малфой? — спросила Гермиона, ожидавшая хоть каких-то слов.       — Ты выглядишь.… Ну, ты бы хоть причесалась, Грейнджер.       — Драко, ты можешь сказать что-нибудь другое? — сказал Густав. — Она выглядит как богиня.       — Ладно, Грейнджер, ты великолепна. Даже слепой не смог бы отрицать это.       — Драко, ты придурок, — качая головой, проговорил Густав.       Гермиона засмеялась.       — Запиши это на мой счет, — сказал Драко, когда они покидали салон.       — Что? Нет, это за счет салона, — ответил Густав.       — Нет, у меня есть деньги, я не нищая. Я заплачу, это я… — пыталась спорить Гермиона.       — Нет, я не возьму деньги, — прервал её Густав.       — Густав, — раздраженно сказал Малфой.       — Драко. Нет, я не возьму. Это удовольствие для меня — превратить её в богиню, — сказал он, повернувшись к Гермионе. Она покраснела от такого комплимента.       — Нет, но Густав…       — Никаких «но». Я не возьму. Только расскажите мне, какая будет реакция у твоего бывшего жениха, когда он увидит тебя, — нежно улыбнулся Густав.       — Хорошо, — уступила Гермиона.       Драко нахмурился.       — Ладно, вам, наверное, надо идти. Сегодня суббота, разве у вас больше нет планов?       — Конечно, есть. У нас сегодня шопинг, — ответил Драко.       — Снова! — застонала Гермиона.       — Да. Мы аппариру…       — Нет, нет, нет, нет, нет. Когда кто-то выглядит настолько потрясающе, тебе не разрешено аппарировать. Ты пойдешь пешком, люди должны завидовать, — строго сказал Густав.       На лице у Гермионы читался ужас.       — О, конечно. Это прекрасная идея, Густав. А что насчет кареты, которая подвезет нас точно к магазинам?       — Открытая карета. Я знаю одного парня, пойду, позвоню ему, — ответил Густав и отправился в свой офис.       — Драко Малфой, ты смеёшься надо мной? Я терпеть не могу, когда люди таращатся на меня.       — Почему же ты тогда дружишь с этим идиотомГарри Поттером?       — Это другое!       — Нет, это не другое, — сказал Драко, вытащил тридцать галлеонов из кармана и начал искать место для них.       — Что ты делаешь?       — Пытаюсь найти подходящее место для чаевых, чтобы он не нашел их, пока мы не выйдем отсюда.       — О, я тоже хочу пожертвовать свои.       К счастью, Густав вернулся после того, как они нашли прекрасное место для своих чаевых. Минуту спустя приехала их карета.       — Попытайтесь влюбиться друг в друга, — сказал Густав, закрывая за ними дверь.       — Это случится, когда он перестанет вести себя как придурок.       — Или когда она перестанет вести себя как всезнайка.       Густав засмеялся. Он помахал им, когда карета стала отъезжать.       — Шерил, напомни мне, когда придёт Сэйди Раин и попросит что-нибудь сделать с её волосами, покрасить их в зеленый цвет.       — Хорошо, босс.       — Эй, босс. Почему у нас ваза заполнена галлеонами? — спросила Энди, войдя с красиво исписанной вазой в руках. Она была до краёв наполнена галлеонами. Обычно, они каждый день покупают свежие цветы, но пока не получили их. Видимо, сегодня вместо них будут галлеоны.