Ipso jure. /лат. «В силу закона.»

Рогозин, сонно зевнув, пошел на кухню, завтракать. Было утро понедельника — он находится в квартире лишь с дедом, а мать, о чем-то долго с ним пошептавшись, объявила, что уезжает куда-то на выходные. Едва не просыпав овсянку мимо ковша, в котором нужно было ее сварить, он уставился в окно. Небо и тучи нависли явно с намеком — день грозился быть дождливым и серым. Сегодня не хотелось идти и разминаться, даже привычной зарядкой он пренебрег. В такой день хорошо бы спать и спать… Тут в замке во входной двери загрохотали ключи. Рогозин, неосознанно захватив с собой пакет молока, так и пошел с ним в прихожую. Очевидно, это вернулась мама… *** — Слава? — немного удивленно и негромко проговорила Рогозина, скидывая туфли, — я-то думала, что ты спишь… — Я встал позавтракать. Потом, наверное, снова лягу… Больно спать хочется… Дед еще тоже в стране снов… В подтверждении своих слов он зевнул во весь рот. — Можешь… и мне тоже сделать завтрак? — спросила Галина Николаевна, снимая с себя летнее пальто. В воздухе ощутимо запахло мужским одеколоном. Рогозин чуть сморщился — кто-то купил стопроцентную подделку… — Идет. Только потом — спа-а-а-ать… *** Молча кидая на двоих в тарелки овсянку с фруктами, Рогозин крем уха услышал приход смс-сообщения на мобильный телефон матери. Боковым зрением он рассмотрел как та, чуть порозовев, прочитала строчки, что-то напечатала и отложила технику. — Кушать подано, — провозгласил Слава. — Отлично… — взгляд Рогозиной метнулся на часы, — успею все, и поеду на работу… — Кстати, откуда у нас тянет… «тем еще» одеколоном? — иронично спросил Вячеслав. — У меня, вроде, еще возраст не подошел… Женщина едва не уронила ложку в кашу, слишком резко опустив ее. Глаза полыхнули гневом: — Это что — ты издеваешься?! Рогозин легко рассмеялся: — А то не знаю, что тебя два дня дома не было… А одеколон лучше бы ему сменить… Стопроцентная подделка. — Рогозин-младший! — Имею право… мама, кто? — Наш патологоанатом… Новенький. — Холодно проговорила она. — А далее — тебя не касается, Вячеслав. — О-о, ну ладно тогда. — Замахал руками Слава. — Все, я — спать. Можешь оставить посуду, я вымою. Рогозина, которая допивала чай из чашки, кивнула. Он прошел к самой двери, коснулся ручки и потянул дверь на себя, открывая. И тут повернулся к матери: — Пусть все же сменит аромат. Гадость жуткая… И молниеносно заперся в своей комнате, чтобы родная мать его оттуда не достала. Рогозина же, аккуратно поставив чашку на блюдце, оперлась локтями на стол и запустила руки в волосы. И устало прикрыла глаза. *** Рогозин читал книгу лежа, когда в окно вдруг постучали. Он, встав, раздвинул жалюзи: перед ним маячила почтовая сова, со знакомым, до ужаса, пергаментным свитком. Открыв окно нараспашку, он впустил пернатое. И вчитался в письмо. В письме сообщалось, что первого сентября, как обычно, ему надо сесть на вокзале Кингс-Кросс в экспресс Лондон — Хогвартс, который и доставит его в школу. К письму прилагался список учебников для второго курса: Учебник по волшебству, 2-й курс. Миранда Гуссокл Встречи с вампирами. Златопуст Локонс Духи на дорогах. Златопуст Локонс Каникулы с каргой. Златопуст Локонс Победа над привидением. Златопуст Локонс Тропою троллей. Златопуст Локонс Увеселение с упырями. Златопуст Локонс Йоркширские йети. Златопуст Локонс — О, господи! — вырвалось у него восклицание. — Интересно, почему здесь столько книг одного автора?! Тут у него нервно завибрировал телефон, который лежал на столе. Взглянув на дисплей, который высветил имя абонента — «Милая псих.», Рогозин принял вызов. — Привет, Луна. — Привет, Слав. Получил список? — чувствовалось, что Полумна на чем-то отдыхает. — ОʼКей. Вообще-то у меня есть вопрос, касаемо литературы… — начал говорить парень. — Книги Локонса? — утвердительно спросила девушка. — Угу… — Я в Англию послезавтра улетаю, как раз за учебниками и прочей ерундой, и разумеется все разузнаю… Сообщу по сети. — Я еще через неделю… прибуду. — Рогозин метнул взгляд на часы, — Скоро, я надеюсь, мать явится с работы… Ладно, я, наверное, мешаю тебе собираться, тогда пока! — Пока! До встречи в Англии! *** Рогозина ввалилась в дом усталая донельзя. Дело было весьма дурным, и, найдя убийцу — любовницу шефа, весь состав только с облегчением вздохнул и отправился писать отчеты. Она же, выжитая как лимон за день, ушла с работы наконец-то вовремя. За последние несколько недель, она всегда на ней задерживалась допоздна. Вкусный запах горячего ужина, заставил ее слегка взбодриться. У Рогозина-младшего были приготовлены куриные грудки в сливках и гарнир из овощей. На плите шипел чайник, нагревая воду на чай, и за столом сидел ее отец, который уже начал есть. Сам Слава пока стоял у плиты и не поворачиваясь, проговорил: — Мам, привет. Давай садись, все готово, горячее… — Здравствуй, дочь. — Поздоровался старик-отец. — Привет, пап. Привет, Слав. Вкусно как пахнет! — На язык — еще вкуснее, — ответил Николай. — Повар наш внук — ну просто шикарный! — К сожалению, мне сегодня пришли списки новой учебной литературы на второй курс. Нужно много купить… Так что, мне придется скоро отбыть в Англию… Луна послезавтра уже уезжает… — А где она остановится? — спросила Рогозина, — у нее вроде с отчимом натянутые отношения… — В гостинице. Помнишь, и мы в ней останавливались… — Хорошо, помню… Слушай, Слав, раз так, то тогда я тебе завтра уже забронирую билеты на самолет. Можешь идти, и в принципе собрать все свои вещи… На пса документы в порядке, спасибо твоей подружке… — Это здорово, спасибо… — Меня, вроде, по слухам, должны вот-вот отправить в служебную командировку, поэтому тебя дома проводит дед. И… Ты поедешь в служебной машине с Кругловым, я об этом его попрошу… чтобы он тебя в аэропорту проводил до самолета. Мне так будет за тебя спокойнее. — Хорошо, мам. *** Через четыре дня Рогозин уже стоял с чемоданом у подъезда, ожидая прибытие фэсовской машины с Кругловым, которая и подбросит его до аэропорта. Они с дедом обнялись напоследок… Жаль, что маму три дня как отправили в командировку, в город Архангельск, и с ней нельзя было попрощаться сейчас… Знакомая, серебристая машина с фиолетовым логотипом выруливала перед домом. За рулем, как и говорила мама, был крестный, Николай Петрович Круглов. — Здорово, Вячеслав… Ну, давай, забирайся. Ничего не забыл? Опер открыл дверцу, и Рогозин уютно устроился на заднем сидении с чемоданом и сумкой-переноской, в которой был Лаки. Лаки с трудом был пойман и насильно посажен в переноску, несмотря на рычание и попытки куснуть хозяина. — Не-а, не забыл. Мои документы, и документы на пса в полном порядке… — Тогда поехали! *** — Тебе хоть в Англии интересно? — Еще как, — Рогозин с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться, — друзья классные, учеба… довольно интересная. Само здание школы — реальный замок с коридорами, галереями, залами и тайными комнатами и ходами! — Честно? Замок? — Угу… Атмосфера там… мне даже словами не описать. Особенная, короче. Мне все нравится, пусть и учиться нелегко… Остаток в пути прошел молча. Рогозин, гладя сквозь сетку пса, смотрел в окно, безмолвно прощаясь с родиной на долгие месяцы. Сейчас самолет… Там сон, затем приземление, а потом такси до Дырявого котла, гостиница и Полумна… Полумна… Вячеслав довольно заулыбался и прикрыл глаза. Они пойдут в кафе, посидят за столиком, поедая мороженное… — О чем задумался, крестник? — О Полумне, — честно поговорил парень. — Наконец-то я ее свожу в кафе… А то мать проходу не давала, и меня не отпускала на свидания. — Ты давай, аккуратнее, парень… — Да что там… — Рогозин чуть не проговорился, что в бокалы специально добавляют противозачаточное зелье, — спальни девочек очень сильно охраняются… Так просто пройти невозможно. Лазеек нет. — О, как… — Зато им к нам в спальню можно… — хитро заметил мальчик. — О! Ну, смотри там… — Ха! Николай Петрович, наши дамы едва ли не каждый месяц таскаются на медосмотры… Так что враг — не пройдет! Но если я коснусь Луны пальцем, то две кандидатуры по мою душу найдутся сразу. Если после матери у меня есть слабый шанс остаться в живых, то с Дмитрием Юрьевичем шансы сильно сокращаются… Процентов так на сто. Мужчина рассмеялся, крутя руль. Машина стрелой летела вперед по трассе, и вскоре вдалеке показалось здание аэропорта. *** — До свидания, Вячеслав, удачной учебы! — обнял его майор, — и, — тут он перешел на шепот, — удачного начала личной жизни. Это тоже немаловажно. — Спасибо, Николай Петрович. Петрович с грустью в глазах наблюдал как мальчик идет на регистрацию рейса, и его затем полностью закрывает от обзора идущая к выходу толпа людей. Много лет он мечтал, что у него будет семья, родится такой вот сын (или дочь)… Ни с кем у него не получалось — лишь случались короткие, мимолетные, ничего не значащие романы и «постель на одну ночь». Но по-настоящему его покорила именно шеф ФЭС. Эта «Мата Хари и Пикертон» в одном лице. Но Рогозина вроде и замечала его особое отношение к себе (хотя поначалу у них была чуть ли не война), но, по-видимому, не выходила за рамки служебной этики. Ее романы причиняли ему боль. Он все видел, но молчал. В тайне ото всех он радовался, что его сделали крёстным Славы: хоть немного он будет видеть свою любимую женщину вне стен служебного помещения. Хоть чуть-чуть гордая, «стальная» женщина станет мягче и сбросит оковы возложенных на себя обязательств. «Домашняя» Рогозина как небо и земля отличалась от той, «рабочей» версии. А когда он увидел ее после своеобразного декрета… увидел, как она любит, казалось бы, все же чужого ей ребенка… В общем, его страсть и любовь к ней окрепла, возросла в геометрической прогрессии. Она была бы идеальной женой, матерью, женщиной, находись она рядом с ним… Духу не хватало признаться и сказать три заветных слова. И, по-видимому, не судьба… *** Узкие улочки и стоящие рядками дома англичан нагоняли скуку. Рогозин устало глядел в окно, считая минуты и секунды оставшиеся до бара «Дырявый котел». Лететь обратно было дико скучно и неинтересно. Вот и бар. Сунув таксисту деньги и чаевые, Рогозин, покрепче перехватив чемодан и сумку-переноску с Лаки, двинулся к зданию, сокрытому от глаз маглов…