Анита Блейк. Зов крови

Прошло уже три недели с тех пор, как я вернулась в Сент-Луис после уничтожения Матери Всея Тьмы со своим — присланным мне на помощь Жан-Клодом — нелегальным резервом, и еще одним новым… любовником, Итаном. Которого, если принять во внимание, случившееся со мной на последней охоте за оборотнями Арлекина, Жан-Клод и все остальные мужчины моей жизни (Ашер, пожалуй, не в счет), приняли его достаточно терпимо и без всяких осложнений. Что не могло не радовать. «Ну, хоть с этой проблемой разобрались, и то ладно», вздохнула я. Что меня сейчас волновало (точнее, должно было бы волновать), так это отсутствие каких-либо волнений. А поводы для беспокойства вроде как были. С тех пор, как приехала из Сиэтла, я не находила себе места, списывая свое состояние на случившиеся недавние события: вечные выматывающие стычки с Маршалом Рэборном; сверхсила — о которой я даже не задумывалась до того случая с деревом на дороге; новый любовник; ах да, и, конечно же, убийство «Мамочки Тьмы». На меня словно навалилось все и сразу, и мне было необходимо во всем разобраться и привести свою голову в порядок. Поэтому я и решила не беспокоить своих мужчин по пустякам. Во всяком случае, пока сама не разберусь в чем дело и что не так. Вот и сейчас меня должно было волновать, что со мной происходит «что-то не так». Я обнаружила себя обнаженной, стоящей посреди леса, там, где сам черт ногу сломит, уставившись вдаль. Все мое тело было холодным и покрыто липким потом, к мокрому лицу прилипли волосы, почти без дыхания, а я стою, и рассуждаю о каких-то мелочных проблемах. «Да что же со мной…» — Анита! — донесся до меня из-за спины обеспокоенный голос Мики. Я моргнула, но оборачиваться не стала. В следующую секунду меня обняли заботливые руки любимого. Он мягко развернул меня лицом к себе, убрал прилипшие волосы со лба, и, проведя пальцами по щеке, нахмурился. — Господи, ты вся ледяная, — произнес он взволнованно, но с нейтральным выражением на лице, проявляя всю свою дипломатию, чтобы не схватить и не потрясти меня, пытаясь выбить ответы, «что она тут делает одна в лесу, вместо того, чтобы прижиматься к нему и Натаниэлю в теплой постели». Но я лишь покачала головой и ответила: — Со мной все в порядке. — Я отклонила его попытку укутать меня в его халат и покрутила головой, осматриваясь, в поисках зацепок, чтобы понять, зачем я здесь оказалась. — Мне просто стало душно, и я решила немного прогуляться. Он посмотрел на меня взглядом, явно говорящим, что я лгунья. Но ничего не сказал, просто вздохнул, обратно запахнул на себе халат, и слегка подтолкнув меня рукой в поясницу, повел рядом с собой. Мне это всегда в нем очень нравилось — никогда не задает лишних вопросов и не лезет с расспросами, предугадывая наперед, в чем я больше всего нуждаюсь в данный момент. Он просто шел рядом и поддерживал меня под локоть, пока я монотонно перебирала ногами, не разбирая дороги. Через минут десять я облегченно выдохнула, увидев наш дом и стоявшего на пороге обнаженного Натаниэля. Завидев нас, у кромки леса граничащей с лужайкой заднего двора, он бросился нам на встречу, почти врезаясь в меня спереди. Возможно, я упала бы если не Мика, прижавшийся ко мне сзади. Они оба крепко меня обняли, и я почувствовала опьяняющий пряный аромат меха их животных, дарящий ощущение дома и принадлежности, согревая теплом, которое мне было сейчас так необходимо. Натаниэль зарылся носом в мои волосы и выдохнул прямо в них: — Ты меня очень напугала. Я проснулся от того, что стало жутко холодно, и ты как раз совершенно бесшумно выходила из комнаты, когда я окликнул тебя, но ты… — Немного отстраняясь от него, я взглянула в его взволнованные фиалковые глаза. — Что я? — Вопрос прозвучал не много хрипловато, но все же, мне удалось принять более менее нормальное выражение лица. Зажатой между двумя мужчинами, у меня сильно подскочил пульс, а почувствовав на своем животе горячую пульсирующую твердеющую плоть Натаниэля, меня саму бросило в жар. Такой резкий контраст из ледяного состояния в разгоряченное ударил прямо в голову, опьяняя меня. — Ты не откликалась, как будто и вовсе не слышала меня, или… — Его пылающие глаза увлажнились, но стойко сдержав свои эмоции, он продолжил, — …не хотела ничего слышать. Анита, скажи, что с тобой происходит? С тех пор, как ты вернулась из Сиэтла — ты сама не своя. Практически не разговариваешь с нами, держишься отстраненно…, скажи, мы, что тебе наску… — Договорить он не успел, так как я ухватилась за его шикарные длинные волосы, притянула к себе, и поймала его рот в поцелуе, заглушая волнения. — Все в порядке Натаниэль, просто стало немного душно, — выдохнула я ему в губы и подарила еще одни краткий поцелуй, прежде чем отстраниться, постоянно напоминая себе, что мы находимся на улице, а из одежды был лишь халат, и то, только на Мике. — Может, ты нездорова? — предположил Натаниэль, ощупывая мой мокрый лоб, и переводя взгляд мне за спину на, все это время, молчавшего Мику. — Ты тоже чувствуешь, что она вся горит, правда? — Да. И это странно, — мрачно проговорил Мика. Я повернулась в кольце обнимавших меня рук, где уже стало так тепло, и хмуро уставилась на него. — Что ты имеешь в виду, говоря под словом «странно»? Может, я просто немного приболела?! — Чуть грубее, чем собиралась, выпалила я. «Да что же со мной? То вообще витаю где-то в облаках, то набрасываюсь на всех». Мика проигнорировал мой выпад и просто ответил: — Анита, ты носитель штаммов ликантропии, не говоря уже, что не одного. Ни одна вирусная болезнь не может к тебе пристать. Но с тобой явно что-то происходит. Только что я нашел тебя совсем одну в лесу и ледяную как вампир, и ты ведешь себя странно… — Я гневно уставилась на него. Он замолчал, вздохнул и посмотрел, ища поддержки на Натаниэля. — Определенно что-то не так, — протянул Натаниэль. Он с трудом мог стоять неподвижно и то и дело потирался своим уже затвердевшим горячим членом понизу моего живота, распаляя во мне почти невыносимое желание. — Не знаю, как твои гормоны Мика, но мои в последние дни, что-то совсем расшалились, — произнес он низким, мурлыкающим голосом, от которого у меня побежали мурашки по коже — и попытался состроить виноватую мину, но дерзкая ухмылка и диковатые глаза ничуть не походили на раскаяние. — От тебя пахнет как-то иначе. Прости, может из-за этого я так разнервничался, сам не пойму, — нашел он логическое объяснение его эмоциям, успокаивая скорее себя. Я отдаленно отметила про себя, что вроде как и мои эмоции должны были бы проявиться и забить тревогу, но ничего кроме возбуждения я сейчас чувствовала. Не считая той короткой вспышки спонтанного гнева и обнаружения себя невесть где, еще и в совершенно непотребном виде. «Может это просто надо накормить гнев?» задалась я вопросом. Обсуждая ее состояние, они зашли в дом, машинально отправляясь на кухню, где на меня накинули халат и пристроили на моем любимом стуле возле окна. Поставив около меня дымящуюся чашку кофе, Натаниэль принялся за готовку яичницы с беконом. Мика пододвинул свой стул к моему, и, усевшись на него, распахнул свой халат, прижимая меня к своей груди, даря спокойствие и уют от прикосновения к голой плоти с таким родным домашним запахом. Поставив на стол тарелки с завтраком, Натаниэль уселся поближе и одарил нас обоих своим нежным взглядом, потом произнес: — Приятного аппетита. Мика поблагодарил в ответ, а я что-то буркнула непонятное. Чего-чего, а аппетита у меня точно не было, но машинально взяла вилку и отправила первый кусочек себе в рот, уставившись в свою тарелку. Вкус еды ощущался пеплом во рту, и чтобы проглотить его мне пришлось запить большим глотком обжигающего кофе. На кухне стало совсем жарко, от чего есть расхотелось окончательно. Я глубоко втянула в себя воздух и вытерла стекавшую по виску струйку пота, затем отодвинула свою тарелку в сторону. Во мне возросло нервное возбуждение, и я с трудом могла усидеть на одном месте. — Анита, ты точно хорошо себя чувствуешь? — снова взволновался Мика. Молча оторвав глаза от тарелки, на которой пыталась концентрироваться, я встретилась со странным взглядом Натаниэля, который так же позабыл про еду. Его глаза были совершенно дикие, и я не в силах была оторвать от них своего взгляда и вспомнить как говорить, не то чтобы дать ответ Мике. Мой живот скрутило в тугой узел, когда по позвоночнику пробежала волна жара, выгибая мою спину. Мика перевел с меня на Натаниэля полный непонимания и беспокойства взгляд, потом обратно на меня и бросился со словами «Проклятие. Это совершенно не нормально» к стоявшей на холодильнике, на базе трубке. Насколько я поняла, он звонил доктору Лилиан — подпольному врачу веркрыс. Но в данный момент меня это совершенно не волновало. В глазах потемнело от распространявшегося по всему телу волн жара, омывавших мое тело от центра живота до кончиков пальцев на руках и ногах. Посреди оглушающего гула в голове и заволакивающего зрения, я услышала громкий звериный рык и треск ломаемого дерева, но мои веки опустились и поглощенная растекавшемся жаром по всему телу, я не в силах была открыть их снова, уплывая в беспамятство.