Время выйти на солнце

      Елисей сидит на скамейке перед отелем. Громоздкое помпезно отделанное здание нависает над ним, и парню кажется, что он в своих потёртых джинсах и простой чёрной майке выглядит на его фоне неуместно, но погода выдалась на удивление приятная, и Ел не уходит. Вечер медленно опускается на город с пасмурного неба. На улице тепло и безветренно.       Мимо снуют люди; медленно проезжают застрявшие в пробке машины. Елисей пытается абстрагироваться от шума города и вслушивается в чужую речь, выхватывая обрывки недавно выученных слов, но слишком быстро устаёт — в голове начинает звенеть, и он позволяет себе сосредоточиться на своих мыслях. Они, по крайней мере, звучат на русском.       По причине незнания языка Елисей три дня практически безвылазно просидел в номере, только один раз съездил с Константином в магазин. Мужчина уезжал рано утром, возвращался вечером. Ел изнывал от скуки, но выйти боялся — казалось, стоит ему покинуть номер, и с ним обязательно приключится какая-нибудь неловкая ситуация, в которой он будет молча краснеть и глупо улыбаться, пока какой-нибудь слишком быстро и много говорящий немец будет пытаться вытянуть из него хоть слово. «Но не могу же я теперь вообще на улицу не выходить?» — думал весь день он, глядя из окна номера на кипящую в центре города жизнь, и к вечеру всё-таки решился спуститься хотя бы на скамейки у входа. Они были спрятаны в тени низких, аккуратно подстриженных деревьев, сидя на одной из них можно было не волноваться, что выкинешь какую-нибудь глупость или привлечёшь ненужное внимание, а ещё оттуда можно было наблюдать за входом в отель. Последнее особенно радовало Елисея — сегодня он решил наконец кое с чем разобраться…       До недавнего времени осознание реальности и значимости происходящего витало где-то в мыслях парня, но слишком далеко и призрачно, чтобы всерьёз из-за него волноваться. А теперь, когда Ел оказался в незнакомой стране, ужас запоздало нагнал его — парень вдруг понял, что понятия не имеет, что ждёт его в будущем. Елисей пытался не думать об этом, но мысли отказывались подчиняться ему, и парень смирился с тем, что разговора с Константином не избежать.       Поэтому Ел поджидает его на улице. На самом деле, он хотел поговорить с мужчиной ещё позавчера, но в номере это сделать чертовски сложно. Там постель, там Константин, такой напряжённый после тяжёлого дня, и хочется касаться его, доставлять ему удовольствие, забирать усталость, сковавшую его плечи…       Елисей трясёт головой. Помогать мужчине расслабиться замечательно, вот только парень чувствует, как с каждым днём сам становится всё напряжённее…       — Привет.       — О, привет. — Елисей вздрагивает — за тревожными мыслями он едва не упустил Константина. — А я тебя жду.       Мужчина подсаживается к парню.       — И поэтому сидишь, рассматривая асфальт у себя под ногами. Хорошо, что твоя рыжая макушка за пару кварталов видна, — улыбается он, берёт прядь волос Елисея и крутит в пальцах. Ел ссутуливается и озирается — ему до сих пор кажется противоестественным, что Константин так просто касается его на улице, на виду у всех. Мужчина замечает это и наклоняется к его уху. — Расслабься, — шепчет он, касаясь его губами, — никому нет до нас дела…       Елисей вспыхивает. Они занимались сексом уже столько раз, что Ел сбился со счёта, но мужчине до сих пор удаётся смущать его, и парень солжёт, если скажет, что это его не заводит…       «Так, я ведь спустился сюда как раз для того, чтобы снова не поддаться искушению вместо разговора залезть в постель, — одёргивает себя Елисей. — Ну же, соберись!»       — Как прошёл день? — спрашивает он, отсаживаясь чуть дальше от источника искушения. Мужчина, усмехнувшись, выпрямляется.       — Скучно. Решал вопросы с арендой офиса, потом ездил смотреть варианты съёмных квартир…       — Съёмных квартир?       — Ты же не думал, что мы навсегда поселились в отеле? — Константин смеётся, но потом прищуривается, окидывает парня проницательным взглядом и спрашивает: — А почему ты вдруг решил подождать меня на улице?       — Мне стало скучно сидеть в номере, да и погода хорошая… — начинает Ел, пытаясь сообразить, как повернуть разговор в нужную ему сторону, но мужчина вдруг встаёт.       — А знаешь, — говорит он, — погода действительно неплохая. Хочешь прогуляться?       Парень не верит своим ушам.       — В смысле… ты хочешь, чтобы я куда-то съездил с тобой? В магазин?       — Нет. — Константин качает головой, с трудом сдерживая смех — Елисей выглядит умилительно растерянным. — Когда я говорил «прогуляться», я имел в виду пройтись. Ногами по улице. Так что, хочешь?       «Пройтись? Мне это не снится?» — думает совершенно сбитый с толку неожиданным предложением Ел, а вслух отвечает:       — Да. Конечно, хочу.       …В небольшом ресторанчике, притаившемся в подвале старой ратуши, уютно и спокойно; тихо играет музыка. За окном стемнело. Елисей сидит напротив Константина, укутанный в его пиджак — когда солнце село, на улице резко похолодало, и парень то и дело вздрагивал от прикосновений прохладного воздуха к разгорячённой коже. Теперь они сидят в тёплом, даже немного душном от горящих на столиках свечей помещении, и Ел чувствует себя в этом пиджаке влюблённой дурочкой, но ведь никому нет до них дела, да?..       Вскоре приносят заказ — мороженое для Елисея, кофе для Константина. Вместо ужина они ели на улице хот-доги. Мужчина презрительно их оглядел, но возражать не стал и всё же составил Елу, который внезапно захотел чего-нибудь незамысловатого и вредного, компанию. Парень смеялся над тем, как Константин пытается не запачкаться, как ворчит на «дешёвую уличную еду», но в груди разливалось тепло — хоть они и были вместе уже больше месяца, но мужчина до сих пор казался Елисею слишком отстранённым и замкнутым, а в тот момент был таким близким, открытым и настоящим…       Несколько минут они сидят молча — Константин, задумавшись о чём-то, смотрит в окно, Ел пытается придумать, как начать этот ужасный, но необходимый разговор.       — Я тут думал, — наконец едва слышно шепчет он, коротко откашливается и продолжает уже громче: — Я тут думал о том, куда смогу устроиться…       — Что? — Мужчина выныривает из собственных мыслей. Он выглядит уставшим, и Елисею хочется отложить разговор, но он понимает, что ещё немного такой неопределённости, и он свихнётся.       — Я говорю, что пойду работать. Ну, когда достаточно выучу язык. Ты ведь поможешь мне устроиться куда-нибудь? Может, товар в магазине раскладывать, или что-нибудь ещё подобное… — тараторит Ел, но Константин перебивает его:       — Подожди. Стоп. Зачем тебе работать?       Парень болезненно морщится и вздыхает.       — Я понимаю, что по сравнению с тобой всё равно буду зарабатывать копейки, — говорит он, — но я не хочу просто сидеть у тебя на шее…       — Разве ты не хотел учиться?       — Что? — Настаёт очередь Ела удивлённо переспрашивать. — Да, хотел, но я же не смогу поступить здесь со своим аттестатом.       — Сможешь, если пройдёшь обучение в колледже предуниверситетской подготовки. — Константин наклоняется к парню, забирает у него ложку мороженого, которую тот так и не донёс до рта, и облизывает её, нахально улыбаясь. — Оно длится год, начинается курс в октябре. После окончания сможешь поступить в один из партнёрских вузов. Я смотрел рейтинги — они, конечно, не на высших строчках, но тоже довольно-таки неплохи, — говорит мужчина и вкладывает ложку в подрагивающие пальцы Ела. Тот так с ней и замирает.       — Оу, так ты уже всё решил, — бормочет он, совершенно ошеломлённый.       — Да. А у тебя есть какие-то возражения?       — Нет-нет. Просто… ты ничего мне не говорил.       Константин пожимает плечами.       — Хотел дать тебе ещё несколько дней отдыха, — говорит он. — На выходных составим заявку, и ты начнёшь вплотную заниматься изучением языка. На курсах, конечно, немецкий тоже будут преподавать, но ты со своими знаниями сейчас даже дорогу в туалет спросить не сможешь…       — Wo ist die Toilette? — выпаливает Ел, опустив наконец руку, видит, как Константин удивлённо вскидывает бровь, и довольно улыбается: — Или «Wo ist die WC». Английский в школе мне хорошо давался, а немецкий, как оказалось, немного на него похож… Да и тот разговорник, который ты мне дал, я уже дважды прочитал вдоль и поперёк. Больше-то в номере особо и нечем заняться.       — Молодец, — хмыкнув, отзывается на эту тираду Константин, и парень с удовольствием отмечает, что удивление в голосе мужчины сменилось удовлетворением. — Значит, тебе придётся проще, чем я предполагал. Но всё равно не расслабляйся — год будет тяжёлым. И ешь уже своё мороженое, а то оно совсем растает.       Елисей послушно опускает взгляд. Улыбается, глядя на растекающиеся шарики мороженого, с усмешкой думая, что и сам сейчас такой же — растёкся довольной лужицей, прислушиваясь к поселившемуся в груди теплу, нежась в пропитавшем пиджак мужчины запахе парфюма…       Увлёкшись своими всё ещё непривычно приятными ощущениями, парень не замечает, как Константин задумчиво водит пальцем по губам и хмурится, глядя в окно, а потом, вздохнув, снова поворачивается к нему.       — Я завтра еду смотреть ещё одну квартиру, — говорит он. — Хочешь поехать со мной?       Елисей вскидывает голову.       — Поехать с тобой выбирать квартиру? — переспрашивает он, в который раз за вечер не веря своим ушам, и не может сдержать улыбку. — Да. Да, конечно, хочу!       — Отлично, — кивает мужчина. — Значит, встретимся возле дома в семь.       — Ты за мной не заедешь?       — Нет. Пора тебе учиться самостоятельно передвигаться по городу, а то совсем зачахнешь взаперти. Я тебе расскажу, как доехать на общественном транспорте. Смотри, это наш отель…       Константин ставит посередине стола салфетницу и продолжает объяснять, используя всё, что попадается ему под руку. Ел внимательно слушает. Он понимает, что разговор о его будущем подошёл к концу, и пытается понять, стало ли ему после него легче, но это оказывается не так-то просто. Мужчина решил всё за него. Так было всю жизнь, только сначала решала мать, а потом — обстоятельства, и это, в общем-то, привычно, но Елисею кажется, что он готов наконец повзрослеть, и потому такое, казалось бы, обыденное предложение вместе выбрать квартиру радует его едва ли не сильнее, чем предстоящее обучение в вузе. Может быть, если Константин будет хотя бы иногда считаться с ним, Ел будет счастлив?