Крылья, ноги.

— А опи ругаться не будет? — Фёрст Эйд с опаской, но и с нескрываемым интересом наблюдал за происходящим, стоя на балконе. Вот уже почти джоор новый большой синий мех с невероятно тёплой улыбкой был с ними. Узнав, что один из малышей — джет, но до сих пор не умеет летать, незнакомец решил исправить досадное упущение в образовании спарклинга. По возрасту уже полагалось начинать первые тренировки. Сначала надо было убедиться, что дитё не боится высоты, поэтому дальнейшие десять кликов, к бурному восторгу ребятни, Даи Атлас игрался с бетами, подкидывая их и ловя. Фёрст Эйд тоже изъявил желание немного полетать. Задорный смех разлетался по всей кварте, Атлас кружился по ней, поочерёдно подбрасывая и ловя пищащие комочки, которые успевали и подрыгать в воздухе конечностями и похлопать в ладоши. Дальше приступили непосредственно к упражнениям: оказалось, что Фарма боится щекотки, так что, чтобы попытаться размять ему крылья, пришлось ловить бету по отсеку. Младший спарк тут же поддержал идею, вследствие чего вскоре сенатор ползал по кварте, заглядывая под платформы и столы, ища неугомонных детёнышей. Они же, забравшись на балкон, с интересом следили за смешной няней, потерявшей их из поля зрения. Но вскоре пришло время настоящего урока. Сначала Даи Атлас некоторое время полетал на антигравах перед стоявшими на том же балконе спарками, демонстрируя возможности полёта и пару лёгких трюков. Малыши глядели во всю оптику, приоткрыв рты и не отрываясь фокусом от красивого синего джета. Однако, когда Атлас хотел, взять на манипуляторы Фарму, уже вернувшись в робоформу и держась на антигравах напротив перил балкона, мехлинг испуганно сжался, смотря вниз. — Тшш, — сенатор осторожно погладил встопорщившиеся крылышки. — Я не буду тебя отпускать. Пока. Для начала мы проверим твои антигравы. Это лучше делать не в кварте. Здесь же запустятся подпрограммные протоколы. Не бойся, крылатые не должны бояться неба. Простор, космос, воздушные потоки — это часть нашей жизни. Это в наших искрах. В конце концов, даже падение — это полёт*. Полёт в вечности. Спарклинг неуверенно взглянул на взрослого меха и стал запускать антигравы. После нескольких неудач, что-то в ступнях всё-таки вяло чихнуло и механизмы заработали… … И вот сейчас Фёрст Эйд чуть ли не на перила залезал, с азартом следя за резвящимися джетами. Крошечный самолëтик то и дело приходилось поддерживать Даи Атласу, так как его заносило и он кувыркался по воздушным ямам, но спарк ни на секунду не унывал и со смехом снова удирал от учителя, превращая тренировку в игру. Наконец Атлас (опять в робомоде) сцапал бету, на этот раз не давая тут же улизнуть, и, прижав к честплейту, стал щекотать. Шуму было. Но «пострадавший» быстро трансформировался и резво забрался на плечо меха, обнимая за шлем и закрывая маленькими ладошками оптику. Эйд чирикал и смеялся, смотря на возню брата и нового друга. Как вдруг… …Входная дверь с грохотом распахнулась, а в кварту, с кучей острых инструментов наперевес, ворвался запыхавшийся Рэтчет, явно уже готовый судить и карать всех вокруг. — Что здесь?.. Где… Эйд! — выхватив фокусом младшего спарклинга, врач кинулся к нему, тут же хватая на манипуляторы. И только через пару кликов заметил улыбающегося Даи Атласа. Обе беты же были достаточно напуганы и ошеломлены таким странным и громким появлением опекуна, поэтому притихли и молчали. — Тише, Рэтч, ты пугаешь спарклингов. — Сенатор? Что вы здесь делаете?.. — Ну догадайся, — фыркнул джет. — Присматриваю за твоими бетами, как меня и просили, а также учу вот эту мелочь летать. Орион что, не сказал тебе обо мне? — Он сказал, но не упомянул имя. Извините за такой всплеск эмоций, я переволновался… Стоп, чему учите? Ему же рано! — Совсем наоборот, ты уже упускаешь тот возраст, когда надо давать первые азы в полётах. Неужели ты хочешь, чтобы он никогда не научился летать? Не удивлюсь, если он скоро отрастит колёса. — У меня уже есть, — тихонько подал голос Фарма. — Колёса? — Он про шасси, — Ретчет устало потёр переносицу, — Ладно, если вы считаете это нужным, я не против тренировок, только, пожалуйста, под моим присмотром. — Я ещё не говорил, что буду его учителем на постоянной основе. — Атлас, сэр, я почти на 100 процентов уверен, что вы захотите им быть, — врач с усмешкой заглянул в оптику оппонента. Испуг прошел, а медицинские протоколы психологического анализа включились. — Я смотрю, вы цепкий мех, — улыбка на лице сенатора стала еще шире. — Да, я не против. В конце концов, не вам же по крышам скакать. Так-с продолжим урок, детвора? Тот цикл прошел не очень спокойно, но оставил прекрасные воспоминания. Рэтчет, хоть и пытался держать себя в руках, но все же периодически подскакивал к перилам, когда джеты, по его мнению, делали слишком сложные приемы. Если учесть, что Атлас вëл тренировку по самым базовым урокам для спарков, переживания врача обычно были лишними. Однако к вечеру вымотались все четверо, кто физически, а кто морально. Сенатор стал частым гостем в их кварте, тренируя маленького джета. Часть легких наземных упражнений перепадала и Эйду, бывшему не прочь приобщиться к «игре». Споры «няни» с опекуном по поводу воспитания стали привычным делом, но всегда заканчивались миром. Наверно, кто-то мог бы пошутить про собирающуюся семью, но Рэтчет был всецело увлечен работой, а Атлас не стремился утянуть всë внимание спарков на себя, считая, что большая часть должна оставаться предназначенной врачу. Опекун же наоборот боялся излишней привязанности бет. В конце концов, он рассчитывал на учеников, а не на «детей». Если с ним что-то случится, если правительство будет чем-то недовольно, если… С взрослением бет он стал все больше опасаться нарушать правила, беспокоясь за сохранность учеников, хоть и сам не осознавал своих изменений. Беты же, быстро впитавшие еще тот его ранний почти бунтарский настрой, получились яркими во всех смыслах, но и на них отдавались изменения. Рэтчет, не любил, когда они называли его «опи», предпочитая «опекун», стремясь не вырабатывать в них излишней привязанности. Фарма быстро это понял, а Эйд и в будущем нет-нет да и оговаривался в разговоре с ними. Эйд был эмоциональнее, Фарма быстрее научился заглушать чувства. Но это все позже, уже ближе к концу их обучению в медицинском институте. Позже, когда Рэтчет совсем уйдет в работу. Позже, когда они уже наименее будут напоминать семью. Позже, когда их отношения укоренят стабильность «учитель-ученики». Позже, когда Даи Атлас покинет планету с Кругом света. Позже… А сейчас они еще были семьей. … Небольшой датапад скользнул на пол, неприятным звоном отдаваясь в аудиодатчиках. Рэтчет в кои-то веки разбирал пару совсем старых отсеков сабспейса, куда порой иррационально боялся заглядывать. Наклонившись за свалившейся с кучи других таких инфорамкой, главврач Лост Лайта оглядел неприглядный серый металл старого устройства. Где-то виднелись трещины, судя по серийному номеру сбоку, датапад точно был еще довоенным. Пару кликов процессор обрабатывал идею включить устройство. Почему-то чувствовался страх. Память никак не могла обработать образ датапада. Такой же, как многие другие, но почему-то важный. Щелчок и экран загорается, сначала рябя, но быстро выстраивая изображение. Старое фото. Рэтчет несколько кликов просто смотрит немигающим взглядом на рамку в манипуляторах, а потом с глухим вздохом опускается в скрипящее кресло. Это фото ему отправил Орион, док тогда был в командировке в Восе. Ферст Эйд поступил в Аяконский институт на медпрофиль. Фарма уже был на втором курсе там же. С инфорамки на уставшего врача смотрели два радостных юнлинга, махавших и улыбающихся в камеру, Эйд держал в руке документ о зачислении. Сенатор Атлас стоял за ними, чуть приобнимая с боков, тоже улыбаясь своей неповторимой тёплой, солнечной улыбкой. Фото было пропитано довоенной умиротворенностью и стабильностью, счастьем от «сегодняшнего дня». Никаких срывов, никаких смертей. Главврач отвел взгляд, смотреть на еще счастливых, верящих в завтрашний день учеников было трудно. Кажется, это было так давно… и словно вчера. Рэтчет неуверенно дотронулся до датапада, казалось, что тот сейчас может рассыпаться, как очередное видение прошлого. Инфорамка легко легла в ладонь и главврач аккуратно поставил её на край стола, «лицом» к себе. Одно из немногих оставшихся напоминаний о том, что когда-то всë было по-другому. Совсем по-другому. Док сложил руки на поверхности стола, опуская шлем на них. Он слишком устал, эмоциональный порог исчерпал себя давным давно, остались лишь базовые медицинские протоколы психологической поддержки. Забавно, он стал воспринимать их как свои обычные эмоции. Это твоя вина. Острая заноза в подсознании не давала покоя. Смириться с неисправимым не получалось, хотя он и утверждал обратное, каждый раз, стоило кому-то его спросить об этом. В конце-концов, он сам виноват. Только он сам. Процессор незаметно для своего хозяина отправил уставший корпус в спящий режим. Весь экипаж уже давно перезаряжался. За спинкой кресла колыхались два силуэта, чуть сверкая в темноте золотой и лазурной оптиками. Призраки часто посещали Лост Лайт, этот цикл не стал исключением. На спину старого врача аккуратно легло термо-одеяло. Неважно, будут ли у него утром вопросы по этому поводу. Неважно. Синие пальцы поправили заваливающийся вбок датапад с фото. — Ты же расскажешь про это? Не помню, чтобы вы с Эйдом упоминали день его поступления. Мне интересно, — золотая оптика хитро прищурилась. — Если хочешь. Можно даже поднапрячь Атласа, он любил вспоминать наше бетство. Думаю, и про наше юнглинство у него будет больше историй, чем мы сами вспомним. Призрачные фигуры исчезли в тенях под заверение одной из них обязательно напомнить об этом вечером. … — О, их истории из института? Я, конечно, не все точно знаю, так как скоро тогда улетел, но кое-что я тут дознался из проверенных источников и продолжаю пополнять запасы компромата на эту парочку. А про поступление расскажу легко, там-то я был. — Это что еще за «проверенные источники» с компроматом на нас? — Фарма прищурился, глядя на сенатора снизу вверх из-за различия в размерах. — А вот такие. Во Всеискре много разных скучающих личностей, порой видящих кое-что интересное о живых, — Даи Атлас отсалютовал нахохлившемуся джету кубом энергона. — Вы же тоже следите за тем, что происходит вне. — Насколько я помню, нашей компании Некро дал больше свободы действий, потому что мы выполняем определённую работу, — джет привычно прислонился к боку наставника. — Ну, не суть. Кстати о взаимодействии с живыми. Мне так и хочется отправить Рэтчу сообщение в духе: «Ты совсем забросил его обучение, он у тебя снова летает только вниз.» — Не отправишь. — Возможно. Но как только мы окончательно регенерируемся — скажу ему это при первой встрече. А тебе я до конца времён буду повторять: дожигатели! Антигравы! — Ааааатлас… — Что «Атлас»? Летаешь штопором вниз, а про антигравы вообще забыл. Чему я тебя учил, спрашивается? — Так ты всё-таки был их тренером? — с другого бока незаметно подобрался Пайпс, цапнув со стола сверхзарядки, которую тут же попытались отнять ладони Шедоу, у которого этот куб и увели. — Был, конечно. Не Рэтч же по крышам прыгал. И сейчас намереваюсь восстановить тренировки. И вас всех это тоже касается. У меня летать все будут, даже Амбулон. И не смотри на меня так, Амб, я же ещё не уточнил, как именно летать будете. Ведь главное что? - Антигравы? - осторожно подал голос Шедоу. - Главное - хвост! - Фарма залился смехом, глядя на вытянувшиеся лица членов команды по "несчастью". - Хвост, в переносном смысле, из воспоминаний и мыслей, так как нельзя отгораживаться от прошлого. Нужно плести из него лестницу в небо. Летать же можно не только физически. - О, ты всё-таки выучил ту мою тираду. Только сейчас понимаю, насколько пафосно она звучит, ужас. - Специально оставил все слова, как ты говорил. Да, звучит очень приторно, но не это главное, м? - Естественно. Так, шпана, завтра же начну вас гонять, вы у меня все полетите! Сегодняшний цикл во Всеискре выдался удивительно умиротворённым. А все грядущие взлёты и падения были только впереди.