мы встретимся в октябре

Дэну исполняется 15, когда он первый раз смотрит на звезды по-настоящему, выискивая в них смысл, как раз тот, что ничто другое в жизни раскрыть не могло. В 16 он уверен, что жизнь быстротечна и стремительна, и нужно не упускать момент, наслаждаясь ей, ведь все в итоге приведет к смерти, как ни крути. Чуть позже он принимает обратную сторону размышлений, смотря в чужие карие глаза напротив, говоря что-то о любви или влюбленности, больше пытаясь уверить в этом себя, ведь через пару часов он снова будет найден на полу ванной комнаты, с дрожащим подбородком и покрасневшими кулаками, вжатыми в холодный кафель. Ему 17 лет, когда он понимает, что не все в этой жизни может быть проебано, достаточно посмотреть в безупречно ясные радужки глаз, высвечивающиеся на экране перегревшегося ноутбука. Ему 18, когда он принимает мысль о том, что это не просто помешательство. И что с каждым разговором по скайпу сердце начинает биться быстрее, и время до дня поездки тянется невыносимо долго, хотя ему всего 18, и оно должно нестись со скоростью света. Когда их губы сталкиваются не на обдуваемой ветром площадке колеса обозрения, а на мягкой, обволакивающей кровати, Дэн уверен, что ему миллион лет, и он пережил самого себя. Билеты на обратную дорогу прожигают дыру в его нагрудном кармане, и хочется, чтобы время остановилось навечно в этом моменте. Когда румянец заливает его щеки, он раздвигает ноги пошире, чтобы Фил ухмыльнулся в поцелуй, удерживая его руками за тазобедренные косточки, которые так сильно обтягивает кожа и так больно давит вес чужого тела, что впору завыть. Но ему только 18, и он стонет, потому что член упирается в твердую джинсу, которая сегодня так и не будет снята - они оба кончат в трусы, трепетно дыша во взмокшие шеи друг друга. В 18 лет он почти ничего не умеет и не знает, как стоит подвести разговор к тому, что он хочет быть оттраханым на выходных. За него это делает стакан Малибу и руки Фила вытаскивающие пуговицы из петелек на диване в гостиной. В этот раз его пальцы остаются вцепленными в отросшие волосы на затылке Фила, пока тот до крови не раскусывает его плечо, тут же зализывая рану и двигаясь смазанной ладонью по испачканному спермой члену в последний раз. Дэну все еще 18 лет, когда Фил захлебывается в стонах, пытаясь сказать, чтобы тот взял глубже. Тогда время кажется ему растянувшейся резиной, а чужие руки в волосах - мертвым грузом. Ему 18, когда он чувствует, что время может замедляться до практического штиля или мчаться слишком быстро, заедая свистом в ушах. Кажется, что это самый длинный год в его жизни. Тогда он впервые оказывается перевернут на живот со спущенными до щиколоток штанами. Тогда в его голове впервые по-настоящему замолкают голоса. Он громко дышит, забираясь Филу под рубашку, чтобы шепотом сорвать «еще раз», когда дверь в комнату за их спинами закрывается и Фил вдыхает «я люблю тебя» морщась от боли в исцарапанной спине, прижатой к деревянному косяку. Дэну 18, когда он осознает ценность жизни, если она проведена с этим человеком. Ему 22, когда он в последний раз сидит на этой кровати, в старой комнате Фила, с недоверчивой улыбкой смотря на свои воспоминания. В 22 он понимает, что уже давно не считает дни или недели, пытаясь наверстать жизнь, гонясь за чем-то призрачным, потому что так надо. Ему 22 и он впивается в Фила глазами, бережно удерживая его возле себя на заправленной кровати, чтобы до того четче дошел смысл вот-вот польющихся слов. - Мне четыре года. Фил улыбается, кривя улыбку в один бок, слегка морща нос от непонимания. - По меркам какого животного? Дэн лишь мечтательно улыбается, напоминая себе самого себя в тот момент, когда в его организме была травка и сладкий ликер. В этом моменте все правильно. - По моим, когда я снова с тобой. Ему 22, и Дэн знает, что ему не нужно бежать и вести подсчеты, он знает, что у жизни есть число и смысл лишь тогда, когда ты становишься счастлив. «Получается, некоторые люди и вовсе не живут?» голос Фила доносится словно из-за дымки и Дэн кивает, ложась на спину, утягивая его следом. Когда-нибудь все неизбежно подойдет к смерти, но сейчас ему всего четыре года и Фил в его объятиях слушает ровное сердцебиение, разделенное на двоих. - Пообещаешь, что мы снова встретимся потом? - А что если я снова задержусь? Дэн тихо ухмыляется, целуя его в волосы. - Это ничего, я буду ждать.