Я проснулась от противного писка телефона, разрывающегося прямо над моим ухом. Нащупав рукой мобильник, я поднесла его прямо к лицу, поморщившись от ударившего в глаза света — на часах было полвосьмого утра. Я отключила будильник и направилась в ванную, а затем прошла на кухню, решив сварить себе овсянку. Каша, как и соль, нашлась довольно быстро, но вскоре я с разочарованием обнаружила, что у меня абсолютно ничего нет: нет столовых приборов, тарелок, сковороды, ножей, хотя последние, конечно, имеются, но они предназначены для других целей, нежели обычная готовка пищи. Что же, ничего не поделаешь, и мне оставалось только перекусить яблоком и перед работой зайти в кафе. Стоя посреди кухни в красной клетчатой пижаме, я задумчиво ела зелёное яблоко — кислое, но именно такие нравятся мне больше всего.
До работы оставалось всего ничего и, доев яблоко и бросив огрызок в мусорное ведро, я прошла в спальню и озадаченно остановилась перед распахнутым шкафом. Из-за этих идиотов в масках и их неудавшегося ограбления я осталась без рубашки, поэтому, быстро осмотрев свой немногочисленный гардероб, пришлось остановиться на белой футболке и светлых джинсах. А затем, надев кроссовки, кожаную куртку и закинув на плечо красно-серый рюкзак, где лежали необходимые для работы вещи, я вышла и закрыла квартиру. Проживая на шестом этаже девятиэтажного дома, мне не понадобилось много времени для того, чтобы спуститься на лифте вниз и выйти на улицу. Я знала Готэм как свои пять пальцев и, чтобы попасть на работу пешком, пришлось бы пройти рядом с тем самым торговым центром, в котором мне довелось побывать вчера. Помнится, рядом есть неплохое кафе, там и позавтракаю.
Я шла по улице, а мои распущенные волосы ласково трепал легкий ветер. Теперь, если я и делала причёску, то это обычно был пучок на голове, французская коса или конский хвост. Два задорных разноцветных хвостика остались далеко в моем прошлом. Довольно скоро поравнявшись с торговым центром, я осмотрела его: конечно же, огорожен и временно закрыт, а буквально через несколько метров обнаружилось желанное заведение. Ура! Кафе уже открыто, и я не умру от голода через пару часов! Зайдя в уютный зал кафе, я села за столик у окна и подозвала официантку, которая, приветливо улыбнувшись, протянула мне меню. Мне не нужно было долго изучать его, чтобы обнаружить желаемое.
— Я буду горячий шоколад, овсянку и шоколадное пирожное, спасибо!
Я всегда ем лишь здоровую пищу, практически никогда не пью алкоголь и постоянно тренируюсь, чтобы быть в форме, но сегодня я понимала, что если не закажу себе что-нибудь на десерт, то буду мечтать о нём весь день. Минут через десять принесли мой заказ, и я с большим аппетитом накинулась на овсянку, очень быстро расправившись с ней. Затем уже медленнее принялась за пирожное и горячий шоколад. Доев, я расплатилась с официанткой и вышла из кафе — часы показывали, что до начала рабочего дня у меня осталось полчаса — всё просто отлично, я вполне успеваю. На сегодняшний день у меня назначен лишь один сеанс, после которого я абсолютно свободна.
Уже стоя перед зданием частной клиники, я чувствовала, как меня заполняет жгучее волнение, но, переборов себя, всё же вошла и направилась в свой кабинет. Моё рабочее место располагалось в очень светлой комнате, в углу у самого окна стоял стол, а посреди комнаты диван и кресло напротив, чтобы можно было общаться с пациентом в неформальной обстановке. Повесив свою куртку в шкаф для одежды, я подошла к столу и выложила из рюкзака блокнот и ручку, оставив его на стуле.
Когда в мой кабинет постучали, часы показывали без пяти минут девять.
— Войдите.
Дверь открылась, и за ней я увидела троих человек: родителей и девочку лет десяти с длинными рыжими волосами, спадающими ниже плеч. Я указала им на диван, располагаясь в кресле.
— Проходите, садитесь. — мужчина закрыл дверь, и вскоре вся семья устроилась напротив.
— Что же, давайте познакомимся, меня зовут Харлин Квинзель.
— Приятно познакомиться, мисс Квинзель, мы — мистер и миссис Майер, а это наша дочь, Мия, — мягко сказала мать девочки.
— Очень приятно, мисс Квинзель, — произнесла Мия. Улыбнувшись, я протянула ей руку, и она ответила мне тем же.
— Итак, по какому поводу вы пришли? — девочка перевела взгляд своих зелёных глаз на родителей и её лицо, усыпанное веснушками, немного погрустнело.
— Мия часто слышит голоса у себя в голове и разговаривает с ними. Нас всех это сильно беспокоит.
— Мия, что они говорят? — я решила разговаривать именно с девочкой, думаю, так будет лучше всего.
— Они смеются надо мной или говорят что-то противное.
— Знаешь, голоса в голове бывают зачастую очень жестоки, я знаю, — мне не нужно было смотреть на родителей, чтобы понять, что им не очень понравилось то, что их врач когда-то слышала голоса. — Меня пытались лечить многие врачи, но ничто не помогало, и чем дольше я пыталась заставить их замолчать, тем громче они становились. От них не избавиться, они — часть тебя, и всегда ею были. Ты слышишь саму себя, своё подсознание. Чтобы заставить их замолчать, я пыталась говорить с ними, пробовала игнорировать, но это не работало. А потом я начала думать обо всём на свете, думать о том, что вижу, о том, как ярко светит солнце, или о том, что я чувствую. Я поняла, что голоса появились не для того, чтобы сделать мне хуже, а для того, чтобы помочь. У меня совсем не было друзей, и я перестала замечать очень важные вещи. Многие думают, что говорить с самим собой это странно, но всё совсем не так. Знаешь, как я поступила?
— Как? — Мия смотрела на меня во все глаза, также, как и её родители.
— Я ходила по улицам города, паркам, пытаясь запомнить всё, что вижу. А потом шла домой, садилась перед блокнотом и начинала вспоминать то, что показалось мне важным или просто интересным, и начинала писать о своей прогулке, иногда пытаясь что-то нарисовать. Если честно, из меня плохой художник, а как ты рисуешь?
— Хорошо, мне нравится рисовать! — я видела, как загорелись глаза девочки.
— Это прекрасно, попробуй каждый день что-нибудь рисовать: что-то выдуманное или то, что ты видела, и рассказывать маме и папе обо всём, что с тобой произошло за день. Всё на свете. — мельком взглянув на родителей, я поняла, что пока они довольны.
Остальную часть сеанса мы провели, разговаривая о школе. Также выяснилось, что у неё всего две подруги, но если вспомнить себя, у меня не было друзей вовсе, и всё, что у меня было — это хорошие оценки. Время сеанса подошло к концу, и Мия с родителями ушла. «Мы встретимся ещё раз через неделю», — подумала я и откинулась на спинку кресла.
Мне очень понравилось! Я чувствовала себя нужной, способной помочь. За восемь лет существования Харли Квинн я натворила столько зла и теперь жалела, что уже ничего нельзя исправить. Но если бы такая возможность появилась, я бы не преминула ею воспользоваться.
Перед тем, как идти домой, я решила заглянуть в книжный и купить новую книгу. Собрала вещи, я надела куртку и вышла из кабинета.
Я неспешно бродила между стеллажей, брала с них заинтересовавшие меня книги, рассматривала обложку, читала аннотацию. Неожиданно я наткнулась на книгу «Океан в конце дороги» Нила Геймана, рассказы которого мне уже доводилось читать и чей сборник «Дым и Зеркала» лежит на полке у меня дома. Нетрудно предположить, что мой выбор пал именно на неё. Расплатившись на кассе, я положила книгу в рюкзак и отправилась в супермаркет с твёрдым решением купить посуду, столовые принадлежности, кухонную утварь и чайник, которого у меня в квартире тоже нет, как выяснилось сегодня утром.
Еле распихав всё купленное по пакетам, а кое-что и засунув в рюкзак, я отправилась домой под ритмичное звяканье белого керамического сервиза на две персоны, набора вилок, ложек и ножей, небольшой металлической кастрюли, сковородки и чайника. Зайдя в подъезд, увидела в своём почтовом ящике письмо. Кому я могла понадобиться? Будь это Аманда Уоллер, она бы позвонила. Балансируя на грани катастрофы, я, кое-как держа покупки одной рукой, достала письмо и закинула его в пакет. Прибыв на свой этаж, я зашла в квартиру и облегченно сгрузила пакеты и рюкзак на барную стойку. В письме значилось:
«Мисс Харлин Квинзель, буду рад видеть вас на моём благотворительном вечере в эту пятницу, в семь часов вечера, в особняке Уэйнов.
Брюс Уэйн.»
— Лучше бы это была Аманда Уоллер, я бы с радостью встретилась с друзьями, — хмыкнув, пробормотала я себе под нос.
Бросив приглашение на стол, я начала раскладывать по шкафам свои покупки, попутно обдумывая идти мне на этот вечер или нет. Да и зачем меня пригласили? К сожалению, ответа не было, но, несмотря на это, я решила пойти, ведь от этого ничего не потеряю, не так ли?
