***
Ужасно болит голова. Все тело ломит. Во рту сухо, как в Сахаре. На этой прекрасной ноте проснулся блондин. Хорошо, что хотя бы в своей квартире. Он, как только продрал глаза, побежал на кухню, где, открыв какой-то ящик, нашел в нем заветную таблетку от головной боли, а в холодильнике была обнаружена бутылка воды, которая была опустошена за считанные секунды. Боль Хоуинга начинает постепенно уходить, а Митч просыпаться. Грасси весь потрепанный вышел из своей комнаты, очевидно не помня происходившего вчера. Скотт знает, что сейчас не самое лучшее время для разговора, поэтому лишь протянул таблетку и чудом спасшуюся вторую бутылку воды. Очередные минуты, может даже часы, молчания. Видимо, брюнет все-таки вспомнил то, что было вчера. Но ведь это была шутка, разве не так? Но никто из них так не считал. Сейчас Грасси, иногда посмеиваясь, сидел в гостиной, смотря своего любимого Спанч Боба. Скотт робко зашел в комнату и, подойдя к дивану, на котором сидит его друг, наконец сказал: — Митч, ты любишь меня? — он смотрел прямо в глаза Грасси. — Что? Если ты про то, что было вчера, то это был просто пьяный бред. Не воспринимай всерьез, Скотти, — брюнет улыбнулся, очевидно не видя подвоха в вопросе Хоуинга. — А, ну хорошо, я уже испугался, — засмеялся блондин, хотя ему было совсем не до смеха. Он ожидал другого ответа. Он сел рядом с другом, пытаясь отвлечься от мыслей за просмотром мультфильма. Но внутренний хаос все не успокаивался, несмотря на расплывшееся в нервной улыбке лицо Скотта.***
Митч опять куда-то ушел, что-то пробормотав у самого порога двери, прежде чем закрыть ее. Отсутствием дома друга решил воспользоваться блондин, который сейчас сидит на краю крыши их многоэтажного дома. Нет, он не хочет покончить жизнь самоубийством. Он лишь думает. Это его любимое место, куда он приходит почти каждый день в одно и то же время. В голове Хоуинга выстраиваются бесконечные мысленные цепочки и уже через несколько секунд он думает совершенно о другом. Глаза Скотта скользят по засыпающему Лос-Анджелесу, пытаясь уцепиться за что-то интересное. Но они ничего не находят, кроме как со временем гавнувший свет в окнах и пролетающие внизу, будто игрушечные, машины. Но вдруг, что очень удивительно для блондина, начала лениво открываться дверь, издавая при этом не совсем приятные для человека звуки. Кому-нибудь в этом доме вообще есть дело до этой двери? Позже, когда ненавистная дверь была открыта, из-за нее показался Митч. Оба парня недоумевающе смотрели друг на друга, пока Грасси не нарушил тяжелую тишину. — Скотт? Что ты здесь делаешь? — брюнет подошел ближе к другу и сел рядом, слегка вытерев рукавом поверхность крыши, на которую планирует приземлиться. — Эм, сижу..? У меня к тебе тот же вопрос, кстати, — Хоуинг посмотрел на Митча, с опаской поглядывающего вниз. Боится, малыш. — Я... я, — Грасси запинался, видимо, не зная, что ответить — Скотт, давай просто наслаждаться видом? — брюнет наконец перевел взгляд от асфальта, находившегося под шестнадцатью этажами дома, на своего собеседника и улыбнулся. Блондин ничего не ответил, лишь улыбнулся в ответ и повернул голову к городу. Да, вид был действительно красив. Он был такой же, как и вчера, как и неделю, и месяц назад. Но все это время он был чертовски красив, хоть и до боли знаком парням. Все эти высотки с тысячами квартир. Эта широкая дорога, умещающая на себе миллионы машин в день. И лес, слегка виднеющийся издалека. Его неизвестность притягивает. Может, наши друзья скоро туда и направятся, за новыми приключениями, так сказать. А сейчас они просто сидят на крыше самого высокого здания в их районе. Митч робко положил голову на плечо друга, что зажгло искру любви и надежды в сердце Скотта.