Любовь через ненависть.

      После той истории с наркотиками Нуар каждый день приходил в гости к Маринетт. За месяц состояние девушки пришло в норму. Кот подтягивал её в учёбе, чтобы, когда она вернётся, понимала о чём говорят в школе учителя. Да и к тому же ему нравилось просто проводить с ней время.       Маринетт вернулась в школу и еле отлипла от Али. Она так соскучилась по подруге, что была готова задушить своей любовью.       Теперь Агрест почти и взгляда не спускал с одноклассницы. Нервы и гормоны у парня сильно бушевали и он не знал куда деваться. При каждой встречи с взглядом с ней он возбуждался. Из-за этого становилось некомфортно и Адриан начинал злится. Бывало он срывался на Нино, ему хотелось рассказать всё другу, но он стеснялся.       Прошло уже две недели после воссоединения подруг. Нуар также навещал одноклассницу и помогал с домашней работой. Время было ближе к двенадцати и Маринетт всячески намекала на то, что ему пора уходить. Неловкая тишина окутала двоих. Сидя на ковре, Нуар молча повернулся в сторону девушки и на четвереньках стал подползать. Маринетт пришла в небольшой шок и стала отползать от парня подальше, но тут она наткнулась на стул. Оттолкнув его куда подальше, она продолжила свой отход, но было поздно. Нуар, в прямом смысле слова, напрыгнул на неё и навис. Уткнувшись коленкой в промежность Мари, он схватил её руки за запястья и улыбнулся. Сейчас в его глазах читался голод. Синевласка ни на шутку перепугалась и стала кричать. Кот сомкнул в руку её запястья, а второй закрыл рот. После, он произнёс на ухо:       Я всегда хотел попробовать тебя на вкус       И стал посасывать мочку уха. Водя языком по ушной раковине и щеке, он оставлял мокрый слюнявый след. С одной стороны Маринетт это нравилось, а с другой — она боялась продолжения. Внутри всё вскипало и бурлило у обоих. В тот момент казалось, будто других звуков не существует. Слышались только сердцебиение и тяжёлые вздохи. Учащённое дыхание, бешеный ритм сердца, внизу тянуло и щекотало. Несомненно они оба впадали в безумие.       А ещё мне всегда хотелось попробовать вкус твоих губ.       Теперь Нуар «тушил» губы Маринетт. Потом дело стало ещё больше разворачиваться и не в самую хорошую сторону. Теперь язык стал «бродить по окрестностям» рта Маринетт, она поддалась на его чары.       Казалось, будто время остановилось. Сейчас существовали только они и только друг для друга. Первая любовь прекрасна и творит чудеса. Безумие «получило» власть. Никто уже не соображал.       Придя немного в себя, девушка с горем пополам вырвалась и побежала к люку. Она не видела где сейчас Нуар, но точно знала, что он её просто так не оставит. Она уже взобралась на кровать и из самого изголовья прозвучал голос:       Как мило что ты сама решила продолжить на кровати…       В темноте было видно лишь глаза. Как можно быстрее Маринетт направилась к люку, но Кот успел её схватить. Сев на самый край кровати, он зажал её ноги между своими. Уложив «раком» он стал приговаривать: — Кто хотел убежать от меня?! — Шлепок и взвизг. — Теперь я накажу тебя, моя маленькая проказница…       Мари сжалась от неприятной боли и старалась терпеть, но его шлепки были слишком обжигающими. Вскоре ему надоело, что девушка привыкла к этому и Нуар стад переходить к следующим действиям. Опрокинув Маринетт на кровать, он взял её руки и скрепил своим хвостом-ремнем. Заняв позицию сверху, Кот точно дал ей понять, что сегодня она только его.       Смотря на неё сверху вниз, он смотрел только в глаза. В свете луны глаза переливались всеми оттенками синего вплоть до фиолетового. Эта бархатная кожа, что бледнела в свете фонарей. Эти губы, что были ярко-красными. Всё тянуло прикоснуться. Как же сильно заставляли гонять кровь быстрое и рваное дыхание, сильное сердцебиение и тягота во всем теле.       Первое касание заставило пробежаться мурашки и чуть ли не падать в обморок. Оно было нежным, не смелым и лёгким. Тело девушки выглядело как фарфор и поэтому было страшно разбить её. Поцелуй. Первый, в котором они так нуждались. Осторожно прикасаясь губами к губам, оба покрылись румянами. Детский поцелуй, но от него так горячо стало внутри. В горле пересохло, пальцы похолодели, стало тяжело дышать. То что он ей сказал, заставило её содрогнуться и почувствовать где-то внутри тепло. — Знаешь, я тебя люблю и насиловать не хочу. Если ты хочешь и готова, то я продолжу, но только без наручников.       Что же можно ответить? Это такой вопрос, на который сразу ответ не дашь. Но Маринетт точно знала что ответит. — Сними их. Достаточно странный тон. Вроде и повелевает, а вроде и просит. Но он, как покорный слуга, выполняет ни то приказ, ни то просьбу. Оба застыли на несколько секунд, но от данной обстановки секунды были как минуты. Смотря только в глаза и никуда больше, девушка улыбнулась пошлой улыбкой и накинулась на Нуара.       Мне хочется большего…       Одно предложение, три слова, восемнадцать букв, а как действует на него. Это как жёлтый цвет светофора, что даёт понять о начале движения. Томный выдох и поцелуй. Теперь недетский, а даже очень взрослый, со всеми почестями. А самое главное — она отвечала. Не тот первый поцелуй с его стороны и не другой, а этот… Этот, что заставлял трепетать от дозы адреналина.       Обычно ходишь, смотришь на других и думаешь «Поцелуи как поцелуи, что в этом такого?» Но когда самому приходится касаться чужих, но желаемых губ, происходит взрыв мозга. Уж слишком сладостный момент. Чувствовать её язык, её зубы, чувствовать эту грешную улыбку… Всё так прекрасно для них, не для кого-то.       Всё же Кот оказался снизу. Девушка же, обретя власть, устроилась поудобней и стала расстегивать молнию, оголяя торс парня. Да, ей нравилось тело напарника. Да, ей нравилось, что это тело всегда закрывало её собой. И сейчас, проводя пальцами по рельефу, она пьянела. Положив ладони на грудь парня, Маринетт снова склонилась к губам. Нуар снял серьги и кольцо, чтобы никто им не мешал. Мари как-то не сильно удивило кем он был, а больше возбудило. Такая знаменитость, такой красавчик и лишь её. Да, это восхитительное чувство власти.       Приняв сидячие положение, она стала снимать футболку. Адриан покраснел, но сумел взять вверх над ней и теперь уже она опять снизу. Ох, эта молодость… Теперь пошлая улыбка на лице Агреста. Откинув в сторону свою футболку, парень снял и штаны за одно. Дальше он приподнял тело возлюбленной и осторожными движениями избавил её от шорт. Мари же начала облизывать шею парня и оставлять засосы. Завалив парня под себя, она стала водить языком по ключицам и спускаться вниз, затем снова к шеи. Прохладный след морозил кожу, от чего ощущения обострялись. Наконец, остановившись около пупка, девушка стала спускать трусы. Почему-то Адриану стало стыдно и резко захотелось одеть их обратно, но он хотел большего и поэтому с замиранием сердца стал ждать дальнейших действий.       Стоило ей только обхватить член рукой, как тут же раздался стон. Это её позабавило. Мари хотелось ещё услышать стоны и она начала двигать рукой вниз, вверх. Зубы были стиснуты до предела, больше терпеть не получалось, вот ещё пару движений и он всё. Но Мари девушка не глупая и поэтому продолжила манипуляции, она знала что в первый раз всегда быстро. Теперь рот был подключен к делу. Адриану стало стыдно за свою оплошность, но не успев размыслить до конца, его поглотила пучина удовольствия. Он чувствовал эти горячие щеки и шершавый язык. Теперь удержать стоны он не мог. Слишком абстрактные эти ощущения. Возбуждение, рвение и хотение разлились по телу как яд. Быстро и не приятно. Сознание погружалось куда-то, в глазах туман, вокруг рай.       Из мальчишки в парня, из девочки в девушку. Вот самое главное в этой ночи. Только ночь сблизила так сильно двух людей и только она подарит им эти мимолетные прикосновения, глубокие чувства и точное осознание после всего этого.       Но не об этом. Сейчас Адриан в пелене дымки. Сильный оргазм берет верх и просыпаются инстинкты. Улаживая ее под себя, он снимет лифчик и трусы. Теперь румянец у неё на лице. Обнять так, чтобы чувствовать каждый изгиб, каждый бугорок. Теперь в торс упирается грудь. Может и не слишком пышная, но зато красивая и аккуратная. Какая же нежная и мягкая. Голова шла кругом от касаний. Теперь ему хотелось заставить стонать её. Перевернув на живот, он просунул одну руку между постелью и животом, а другой схватился за грудь. Рука стала все ниже и ниже спускаться. Вот более откровенная зона. Он ухмыляется, она нервно сглатывает. Найдя эрогенную зону, палец стал всячески теребить «горошину». От новых ощущений стало дурно. Взяв в зубы подушку и зажав простынь в руках, девушка стала извиваться. На «остановках» она чувствовала как внизу все пылает и хочется как-то потушить это пламя. Вскоре она не выдержала. — Один: один.       Резким движением он перевернул её на спину и стал входить, одновременно целуя Маринетт. Девушка уже настроилась к боли, но на её удивление она чувствовала лишь легкий дискомфорт. Было странно ощущать в себе что-то горячее, твердое и (в тот момент) большое. С первого толчка послышались стоны с обеих сторон. Не громкие и приятные. Было великолепно понимать, что ты — доминант. Для кого-то это был просто обычный секс, но для них — новое открытие во взрослый мир. Ему хотелось сделать ей как можно приятней, но при этом хотелось так же удовлетвориться самому сполна. Ноги постепенно становились ватными и вскоре совсем не держали парня. Мари это заметила и, пересилив своё стеснение, заняла позицию сверху. На мгновение она впала в ступор, но видя как скованного вздохнул партнёр, приподняла бедра и опустила их. Отдавшись похоти и соблазну, Маринетт уже скакала и стонала. Старалась наслаждаться не громко, чтобы родители не услышали. И вскоре первым сдался Адриан.       Хорошо, контрацептивы взял с собой, а то папой в 17 становится не хотелось. Может будет продолжение (ведь счёт не равен), а может они просто заснут и проснутся утром вместе. Вместе… Навсегда ли они останутся вместе?