Забудь кто ты.Город демонов

«Шерлок Холмс».

Ужас! Значит она отравилась, да и ещё на берегу озера. Это то самое озеро, где я гуляла. Судя по фотографиям с места совершения самоубийства, можно сказать, что когда я гуляла у озера, то видела это место на противоположном берегу. Именно у этого места на камне сидел Михаил с опущенной вниз головой. Просмотрев все фотографии, отвела глаза на стену и закрыла их. Поджав губы, пыталась сдерживать поток наворачивающихся слёз. Я ещё не прочла всю новость, мне было больно читать и представлять всё в голове. Ещё меня терзали мысли о Паше, судя по фото с 13 декабря можно с уверенностью заявить, что он был на этом озере в тот день, потому что, глядя на его рубашку, я увидела знакомые для моих глаз пуговицы, и точь-в-точь такая же пуговица сейчас лежит у меня в номере. Я её хорошо разглядывала и запомнила. Может быть, если бы я не сравнила фото с утренней и вечерней встреч, то подумала бы, что просто одинаковые пуговицы, но нет: на первом фото у Паши все пуговицы, на втором — не хватает одной, да и пуговицы необычные, словно рубашка была сшита специально для него. Решив повременить с прочтением ужасной новости о смерти Авроры, вернулась к новостям о междугородних переговорах и ещё раз просмотрела все фото. Да, мне не показалось, у Паши на вечерней встрече не хватает одной пуговицы. Я не стала смотреть план дня сразу, мне хотелось поскорее уйти со страниц, на которых я увидела дьявола, но сейчас, когда я уже постаралась смириться, что держала в руках пуговицу Паши, решила прочитать всё. Дочитав до конца, ничего нужного для себя не приметила, но, судя по указанному времени в плане дня, можно сказать, что на озере Паша был в промежуток между 12:00 и 18:00, потому что первая встреча длилась с 10:00 до 12:00, а вторая — с 18:00 до 20:00. С 12:00 до 18:00 встречались демоны из других городов. А с 21:00 до 22:00 встречались влиятельные демоны со всех городов, с этой встречи есть фото, но на Паше другая рубашка, видимо, заметил, что на предыдущей рубашке нет одной пуговицы. У меня возник вопрос — что он делал на озере в траве? Тяжело дыша, снова открыла новость о смерти Авроры и принялась читать. «Девушку обнаружила мёртвой собака…» Ничего себе! «Дворняга выбежала на ближайшую к озеру трассу, где её чуть не сбил водитель легкового автомобиля…» Какой ужас! Читая дальше, дошла до слов самого водителя. «Это было в районе шести вечера. Я ехал в сторону города, как вдруг на дорогу выскочила чёрная собака. Я еле успел притормозить. Она встала прямо напротив машины и начала скулить. Я выбежал к ней, а та схватила меня зубами за футболку и потянула в заросли. Я начал сопротивляться, но собака напугала меня своим рычанием и потащила ещё сильнее. Я понял, что животное пытается мне что-то сообщить. У самого дома три собаки, со временем научился немного понимать их. До самого озера дворняга меня тащила и только у него отпустила и побежала к воде. Смотря за ней, увидел лежащую на спине девушку у самого берега озера и побежал туда. Оказавшись на месте, обнаружил её мёртвой, рядом с ней лежала пустая колба, понюхав её, в нос врезался едкий запах. На девушке не было ни ранений, ни крови, поэтому я подумал про отравление. Не теряя ни минуты, вызвал полицию и скорую помощь. Дворняга, которая мне указала на мёртвую девушку, убежала в ту же секунду, как я к ней подбежал…» — рассказал Никита Антонович. Прочитав слова водителя автомобиля, возник вопрос: «Как на озере оказалась собака?» Хотя, собаки они везде бегают, но как-то всё странно. Я тяжело вздохнула и посмотрела в потолок, из глаз покатились слёзы. Вытирая их платком, заставила себя дочитать новость. Экспертиза показала, что это явное самоубийство, на теле Авроры не найдено никаких следов, говорящих о том, что её могли убить. Данная новость шокировала не только семью Авроры и её окружение, но и жителей Москвы-Д и других городов. Я не знаю почему, но тут что-то не так… Как-то странно то, что Паша был на озере в тот же день, когда Аврору нашли мёртвой. На следующей странице журнала прочла, что следственные органы пытаются узнать причину самоубийства, им удалось выяснить, что яд, который обнаружен в крови девушки, является сильнейшим и достать его в силах только те, кто взаимодействует с алхимиками. На этом новости во втором журнале закончились, и я, посмотрев на время в телефоне, быстро достала третий журнал. Времени на слёзы больше нет, нужно собраться и заставить себя просмотреть все журналы до трёх часов. Третий журнал начался с новости об Авроре. Стало известно, что девушка за день до смерти проникла в лабораторию алхимиков, расположенную в городе. Лаборатория имела сильнейшую систему безопасности, однако каким-то образом ей удалось отключить её и выкрасть колбу с ядом, способным даже на время обезвредить самого сильного демона. Тут я остановилась и задумалась. Зачем нужно было воровать яд для того, чтобы покончить с собой, если есть множество других способов это сделать? Нет, может для неё это был самый оптимальный вариант? Может только в нём она была уверена на сто процентов? Да и это мгновенная смерть… Нужно было меньше смотреть фильмов о Шерлоке Холмсе, да и вообще о криминале и расследованиях, тогда, быть может, у меня бы не возникло никаких вопросов, и я бы не тратила на это время. Но у меня душа не на месте от всего этого. Сделав глубокий вздох, дочитала новость. После случившегося лабораторию закрыли. Семья и близкие друзья Авроры отказались давать интервью журналистам, закрывшись от СМИ. Озеро, на котором и ранее редко кто бывал, стали называть «Чёрным». Далее в этом же журнале были другие новости, которые для меня не играли никакой роли. Где-то в середине была новость о закрытых похоронах, на которых присутствовали лишь семья и близкие друзья. Почти в самом конце было интервью, которое взяли у Паши. Читая его, я увидела следующий вопрос от журналиста: «Семья и друзья покойной Авроры уже неделю отказываются от любых комментариев по поводу смерти девушки. Может быть Вы, как один из друзей семьи, скажите нам несколько слов о возможной причине совершения девушкой самоубийства?» «— Для родных и близких эта новость стала ударом, до сих неизвестно по какой причине Аврора покончила с собой», — ответил Павел Максимович — близкий друг отца покойной девушки. Мне что-то не верится, что такой дьявол как Паша получил «удар» от такой новости, он сам кого хочешь ударит, у него нет души! Досмотрев журнал до конца, убрала его в пакет и встала. Прислонившись лбом к холодной стене, пыталась собрать все мысли в кучу. Через пару минут, как только умыла лицо, вышла из туалета и сразу же у окна увидела Алину, она кушала булочку и пила кофе. Как только подошла к ней, достала второй журнал и открыла нужные страницы. — Сними мне пожалуйста цветные ксерокопии этих фотографий, — указала на них пальцем. — Сделай по две на каждую из них, встретимся здесь через минут десять. Сказав это, оставила пакет и направилась в зал, там я выбрала выгодное для себя место, мне удавалось покидать его, не привлекая ничьё внимание. Сев за стол, переставила книги и, достав телефон, увидела, что мне пришло сообщение от Димы, а я этого даже не услышала. Он спрашивал, как у меня дела. Я решила сфотографировать стопки книг и отправила ему фото. Ответ пришёл быстро. «Понял, ты в книжном мире. Не буду тебя отвлекать.» Если бы ты знал, в каком я мире… Убрав телефон, положила голову на руки и закрыла глаза. Давая себе небольшой отдых, на время прогнала мучительные мысли. Когда вновь спустилась к Алине, она отдала мне четыре ксерокопии. Сложив их, убрала в карман. На ксерокопиях фото, где у Паши на рубашке все пуговицы и где нет одной. Мне не даёт покоя, что я нашла его пуговицу в высокой траве на озере спустя год его появления там. Может мне кажется, что это его пуговица? Я хочу сверить, когда окажусь в своём номере. А делать дополнительные ксерокопии — привычка. Просто был случай, когда я сделала одну ксерокопию паспорта и потеряла её, а на утро нужно было её отнести в школу. А однажды, сделав доклад, распечатала его, а вечером, читая текст, залила кофе, а сдавать нужно было с утра, и принтера у меня тогда ещё не было. С тех пор я делаю два экземпляра на всякий случай. Вернувшись в туалет, достала четвёртый журнал и как можно скорее стала его просматривать. В середине журнала пришлось остановиться. «23 декабря. Москва — Д. Не в силах справиться с потерей дочери, на 50-м году жизни умер Лазарев Анатолий Степанович…» Аааа, не могу это читать, душа разрывается, но мне нужно это сделать. Еле как заставила дочитать новость, а потом заплакала горькими слезами. — Миша… — еле слышно прошептала я. В новости написано, что Михаил лишился матери ещё в десять лет, в 23 года в один и тот же месяц он потерял сестру и отца. Это невыносимо, он потерял всех, кого любил. Ужасно! Больно! Аа, как же это так, за что? Уже в который раз вытирая слёзы, заставила себя продолжить просматривать новости. В этом журнале я больше для себя ничего не отметила. В пятом и шестом журналах были разные новости, но мне они ничем не помогли. После шестого журнала сделала пятиминутный перерыв и сходила в буфет за водой, воду оставила на столе с книгами, которые снова переставила. Вернувшись в туалет, достала седьмой журнал, на его обложке был Дмитрий. Сразу же открыла страницу с новостью о нём и прочла её. «9 января. Москва — Д. Побег Дмитрия Алексеевича!» Теперь я знаю дату побега Димы из города демонов. В новости говорилось, что Алексей Вячеславович приказал найти и вернуть сына любой ценой. Дмитрию удалось разрушить систему безопасности границы, которая сдерживала его в городе. Самое непонятное, что имя отца Дмитрия мелькает во многих новостях, но его фото нет ни в одной из них. Вздохнув, открыла первую страницу журнала и стала просматривать новости. В этом журнале лично для себя ничего нужного не нашла, но ни один раз видела на фото Пашу, только от этого толку не было. В восьмом журнале прочла о Джеймсе Майерзе, который, узнав о побеге Дмитрия, явился в Москву-Д и начал беспощадно убивать жителей, алхимиков и старцев, ни Паша, ни Алексей Вячеславович ему мешать не стали. После такого алхимики покинули город, вернулись к себе и закрыли границу для всех демонов, многие старцы перешли на их сторону, город полностью окутал мрак. Досмотрев журнал до конца, убрала его в пакет и закрыла лицо руками. Моя голова раскалывается от всего, что я сегодня узнала, меня разрывает всю на части, я не знаю, что мне делать, я уже потерялась в водовороте новостей и не знаю за что зацепиться. Сейчас я понимаю, что новости мне не помогут связаться с Пашей, в них же не напишут его номер телефона. А зацепиться за что-то нереально. Я больше не вижу смысла посещать библиотеку, я узнала уже многое, но от этого легче не стало. Стало только хуже! Тяжело вдохнув, а затем выдохнув, вышла из кабинки. Умыв лицо и руки, направилась к Алине. Отдав ей духи, сказала, что на этой неделе больше не приду, а если меня здесь не будет в понедельник, то значит больше мы с ней не увидимся. Ещё одна причина, по которой не хочу сюда ходить — наглость Алины, не хочу больше тратить деньги на неё. Взяв одну книгу, позвонила Егору, и он меня забрал. До тренировки полчаса, а у меня абсолютно нет настроения. Попив чай с булочкой, зашла в спальню и открыла верхний ящичек тумбочки. Найдя пуговицу, вытащила из кармана ксерокопии и развернула их. — Это его пуговица! — со злостью сказала я. И что мне с этим делать? Решила пока не выбрасывать, а взяла пакетик и сложила всё туда. Нужно его спрятать, а избавиться после тренировки, сейчас нет времени. В конце концов решила положить его на шкаф в дальний угол. Пододвинув стул, еле как это сделала, чуть не упав. Уже через минуту за мной пришёл Егор. Переместив меня к конюшне, Ника мы там не застали, поэтому пошли к дому. Постучав в дверь, нам открыла Серафима. — Привет, Лида, проходи. Коля скоро появится здесь, — радостно сказала девочка. Мы с Егором прошли в дом и сели на диван. Ник появился здесь через пару минут, и только тогда Егор покинул нас. — Привет, Лида, — с улыбкой сказал мне Ник. Я приветливо кивнула ему. — Коля, Филипп сделал чай, — в комнату вошла Сима с конфеткой в руке. — Мы попьём здесь, Серафима, — ответил ей брат и вышел из комнаты. — Ник решил тебя сегодня с собой взять? — с улыбкой спросила у Симы. — Я его попросила, мне здесь нравится, — ответила девочка. Доев конфету, она побежала, по всей видимости, на кухню. Сидя на диване, смотрела на ковёр и думала о том, что сегодня узнала о смерти Авроры. Не знаю, но в её смерти много тайн. Может стоит поспрашивать Ника? Он должен знать больше, мне просто не даёт покоя то, что девушка украла сильнейший яд, когда способов покончить с собой не мало. Может Ник мне об этом расскажет, если спрошу у него осторожно? Ник вернулся в комнату с подносом, на котором стояли чайник, две кружки, сахарница и тарелки с вкусностями. — Не против, если мы сперва попьём чай, а потом приступим к тренировке? А то я сегодня с восьми утра на ногах, работы море, даже на перекус времени не было, — сказал мне он и сел в кресло. — Конечно же не против. Если хочешь, давай вообще отменим тренировку, отдохни, — сказала я. — Нет, тренировку мы отменять не будем, — ответил Ник, наливая чай в кружку. — Как скажешь. Кстати, как прошёл мальчишник? — с улыбкой спросила у него. Ник протянул мне кружку с чаем и произнёс: — Средне, из-за него никто не выспался. Взяв кружку, сделала глоток и произнесла: — Понятно всё с вами. — Это не то, что ты подумала, мы слегка перепили. — Я ничего и не подумала, — улыбнулась ему. — Сегодня из нас всех бодрый только Дмитрий, его ведь не было с нами, — сказал Ник, смотря на меня. — Всё потому, что он пил чай и намного раньше вас лёг спать, — произнесла я. Бодрый Дмитрий… Ну ещё бы, ведь он лёг спать удовлетворённым и трезвым. Ник ухмыльнулся, от чего я была готова залиться краской. — Ник, а Михаил тоже напился? — спросила я, решив постепенно перейти к нужному для меня разговору. — Больше всех, что мы его тащили до кровати, — ответил он. — Серьёзно? — удивилась я. Ник встал и прикрыл дверь. — Его споила какая-то шатенка, желавшая затащить его в постель, но мы вовремя его оттащили от неё. Такой парень как Михаил с кем попало не спит, я-то уж знаю. Но вчера он разошёлся, я уж подумал, что у него началась депрессия, — сказал мне Ник. Я была ошарашена его словами. — И как он сегодня? — тревожно спросила у него. — Утренний водопад пошёл ему на пользу, — ответил мне Ник. — Ты его облил? — Я же ему обещал, а я держу свои обещания, — спокойно ответил он. — Вы меня пугаете уже своими шуточками, — сказала ему и отвернула голову. — Не волнуйся, мы как были друзьями, так ими и останемся, а шутим мы друг над другом не так часто. Да и к тому же, холодный водопад был очень кстати и взбодрил его, так что он меня ещё поблагодарит за него, — произнёс Ник. Тяжело вздохнув, посмотрела на него и серьёзно спросила: — Ты сказал, что подумал, что у него депрессия, раз он потерял контроль над собой и напился. Ник, эта депрессия… она… она связана с его покойной сестрой, ведь так? Мне было тяжело говорить об этом, душа болит… Лицо Ника переменилось, оно стало мрачным. — Возможно, он ни с кем не делится своими переживаниями и держит всё в себе, — сказал мне он грустным голосом. — Ник, расскажи мне, как она умерла, — попросила я и поставила кружку на стол. — Лида… — Пожалуйста, Ник! Только ты можешь мне рассказать про Аврору. Михаил, как ты сказал, не откроется никому, а Дмитрий не станет рассказывать, он тоже скрытный. Я хочу узнать, как умерла Аврора, мне небезразлично то, что творится в душе Михаила, мне небезразличен он, мне никто из вас всех небезразличен! Прошу тебя, расскажи мне всё, что знаешь, я ведь никому не скажу. Ник смотрел на меня очень серьёзно, что взволновало меня ещё сильнее. Секунд десять он молчал, затем послышался скрип двери и на пороге показалась Сима с красным яблоком в руке. — Коля, можно я с Филиппом схожу в конюшню? — спросила девочка. Глядя на неё, мне показалось, что она чем-то напугана. — Да, можно, — ответил ей Ник, и девочка тут же скрылась за дверью, захлопнув её. Когда я снова посмотрела на Ника, то увидела тот же серьёзный взгляд. — Это произошло 13 декабря того года, Аврору нашли мёртвой на берегу озера. Экспертиза показала, что это самоубийство, на месте преступления не найдено никаких следов, кроме следов от обуви того, кто её обнаружил и следов от лап собаки. Несмотря на то, что следствие показало, что было совершено самоубийство, ни я, ни Дмитрий, ни Михаил в это не верили. Нас мучил один факт — Аврора украла сильнейший яд из лаборатории алхимиков, это показала скрытая камера, о которой ей было неизвестно. Дело в том, что в эту лабораторию вход был засекречен, попасть туда могли некоторые демоны, в их числе был и Дмитрий, но Аврора туда попасть никак не могла. Как стало ясно позже, секреты лаборатории раскрыл ей алхимик, которому она нравилась, но он не видел ничего плохого в том, что рассказывал ей о своей работе, она его использовала, — Ник тяжело вздохнул и посмотрел вниз. — Так это самоубийство или нет? — спросила я, смотря на него. — Мы остановились на том, что это самоубийство и закрыли дело. Следственные органы закрыли дело почти сразу, а мы решили провести своё расследование. В вещах Авроры мы нашли фотографию молодого человека, на обратной стороне было написано: «С любовью, от Артёма». Мы сразу поняли, что у Авроры с ним что-то было. По началу мы думали, что это кто-то из нашего города, но потом Дмитрий предположил, что это человек. Имея фото, мы подключили много связей и узнали, что парень на фото — человек. Как оказалось позднее, он умер прямо на улице после сердечного приступа. Это было седьмого декабря, Артём шёл вечером с плавания и, уже подходя к подъезду, у него случился приступ. Как сообщают очевидцы, он упал на землю, держась за сердце, до приезда скорой он не дожил. Мы внушали его родителям, друзьям, соседям, но никто ничего подозрительного в его смерти не видел. Что касается отношений Авроры и Артёма, то оказалось, что они встречались полтора месяца, о смерти Артёма Аврора узнала только вечером 11 декабря, когда он был уже похоронен. Судя по словам от родных и друзей Артёма, между ним и Авророй была любовь, а познакомились они на концерте. Мы не замечали перемен в Авроре, она как-то всегда держала парней подальше от себя, считая их головной болью, хотя среди них она пользовалась популярностью. В конце концов, мы приняли тот факт, который установили следственные органы и закрыли дело, поставив точку. К тому же, в медицинской карте Артёма было написано, что у него врождённый порок сердца, что подтверждает то, что он вполне мог умереть от приступа. Что касается Авроры, то мы остановились на том, что она покончила с собой из-за него, — закончил говорить Ник. — Ник, но зачем нужно было воровать сильнейший яд? Ты говоришь, она узнала о смерти Артёма 11 декабря, так разве вы её не видели 12 и 13, в каком она была состоянии? И ещё, как она выходила из города, неужели, её так просто выпускали? — у меня было много вопросов. — Яд нас тоже насторожил, но видишь, Аврора была с детства со странностями, лёгкому она предпочитала сложное. К тому же, яд — моментальная смерть. У неё был страх к оружию, она даже нож в руках держать боялась. Поэтому, мы подумали над всем и пришли к мнению, что, если мы говорим об Авроре, то украденный яд — вполне логичный поступок с её стороны. На тот момент ей было девятнадцать, она жила одна, мы видели её днём 11 декабря, на 13 мы договаривались вечером провести время вместе, 12 из нас её никто не видел, а те, кто видели, перемен в ней не наблюдали. Аврора — слабая демоница, в городе удерживали только сильных, поэтому она пересекала границу спокойно, только мы были её преградой, поэтому в человеческом мире она не задерживалась, вот только мимо наших глаз ускользнуло то, что у неё был парень. Понимаешь, наверное, в крови у нас так заложено, что демоны часто влюбляются в девушек из человеческого мира, а вот демоницы по большей мере преданы своей крови, поэтому мы, полагаясь ещё и на это, не волновались по поводу того, что у неё может быть любовь к человеку, — тяжело закончил рассказ Ник. Дослушав его, сделала глубокий вдох, а затем выдох и закрыла глаза. — Ужасно… — всё, что смогла произнести я. — Да, — согласился со мной Ник. — Теперь ты знаешь о смерти Авроры то же, что и мы. — Спасибо, что не отказал мне и рассказал всё так, как было, Ник. Мне очень жаль… — с болью в душе сказала ему. — Я знаю, тебе всех жаль, ты сострадательная, тебе можно открыть душу, и ты войдёшь в положение каждого. — Ник, знаешь, чего я теперь не понимаю? Ты сказал, что Аврора была слабой, но ведь Михаил очень сильный! Как такое возможно? — открыв глаза, спросила у Ника. — А ты всё замечаешь! — произнёс он, глядя на меня. — Мы с Дмитрием уверены, что Михаил был рождён от другого отца, потому что иначе это никак не объясняется. Однако его всю жизнь воспитывал другой отец, демоном он был слабым. Как бы то ни было, у Михаила его фамилия и отчество. К большому сожалению, он тоже умер в декабре того года. Пока он был жив, то категорически отказывался делать генетический анализ на подтверждение отцовства, впрочем, когда Михаил подрос, то тоже был против этого. Они с отцом были очень дружны и любили друг друга. Михаилу не нужно было знать, отец он ему на самом деле или нет, он всегда говорил, что считает его самым настоящим отцом. Поэтому в их семейные дела никто не лез. Да и знаешь, из Михаила вырос настоящий мужчина, а это заслуга его отца, потому что мама у него умерла, когда ему было десять лет. Михаил любил своего отца и сестру больше жизни. Пока Ник всё это говорил, я сдерживала слёзы, но, дослушав его, заплакала. Ник сел рядом со мной на диван и обнял меня. — У всех у нас сложная жизнь, без трудностей никуда. Я поделился с тобой всем этим, потому что знаю твоё отношение к Михаилу. А ещё только ты смогла, скажем так, вернуть его к жизни. Он ещё с первых дней твоего появления здесь проникся к тебе, а сейчас он уже в открытую говорит, что ты его сестрёнка, — произнёс Ник, поглаживая меня по спине. — Мы с Филиппом пришли, — раздался звонкий голосок Симы. Мы с Ником быстро встали. — Ладно, идём, покажу, где ванная — умоешь лицо, а потом немного времени уделим тренировке, — сказал мне Ник, придерживая дверь, ведущую в коридор. Когда мы вышли с Ником из дома, мне захотелось ещё кое-что спросить у него. — Ник, а как выглядел Артём? Просто интересно, у вас столько здесь красивых, да и хороших парней, а Авроре приглянулся человек, — сказала ему. — Честно, я уже и не помню, внешность у него не запоминающаяся. Помню только, что обычный и не примечательный, друзья описывали его как скромного, замкнутого человека. Его фото есть у меня в личном деле, могу завтра показать, — сказал мне Ник. — Да, буду очень благодарна, — сказала я. Ник кивнул, и мы пошли в конюшню за Сириусом. На тренировку потратили всего сорок пять минут, просто мы оба были уставшие, да и без настроения. Сегодня мы вновь отрабатывали бег галопом, Ник сказал, что я бы вполне могла уже поучаствовать с ним в скачках на малой дистанции. Я в шутку бросила ему вызов, он сказал, что завтра может быть устроим состязание. Лично я была только за. До окончания тренировки оставалось минут пятнадцать, мы с Ником сели как обычно на ступени и только начали разговаривать, как к нам подбежала Серафима, в руках у неё был кулёк с орешками. — Филипп дал мне орешки, чтобы я покормила белочек. Лида, пойдём со мной? Белки живут на деревьях через дорогу, — произнесла она, указывая рукой на лес. Я посмотрела на Ника, тот одобрительно кивнул. — Конечно, идём! — сказала я Симе и встала с лестницы. — Только не уходите далеко, я подожду вас в доме, — сказал нам Ник. Согласившись с Ником, мы медленно пошли к дороге, Сима шла немного впереди меня. Мы уже вышли на дорогу, как вдруг боковым зрением увидела какое-то свечение с левой стороны. Посмотрев туда, в ужасе вскрикнула: — Сима! Я еле успела закрыть девочку собой, чтобы молненный шар, летящий с бешеной скоростью, попал в меня. Всё происходило очень быстро. Шар попал в меня, но так как вокруг меня было защитное поле, то я его даже не почувствовала. — НИК, НИК, НИК! — начала громко звать на помощь, при этом быстро заставила Симу лечь на землю и полностью закрыла собой, чтобы в неё не попал ни один шар. Все орешки рассыпались, Сима начала плакать, а я чуть на месте не померла от происходящего. Ник появился рядом с нами, всё было настолько быстро, что я даже не то, что понять не успела, что вообще произошло, но и моргнуть. У меня сработала моментальная защитная реакция и, если бы между мной и Симой был не маленький шаг, я бы не успела её схватить и закрыть собой. — Что случилось? — в ужасе спросил Ник, появившийся на дороге спустя несколько секунд после происшествия. Я медленно начала подниматься с земли. — Перемести её в дом! — кричала я, думая, что опасность ещё велика. Ник взял плачущую Серафиму на руки, её правая коленка была в крови, потому что мне пришлось приложить силы, чтобы заставить лечь на дорогу, и из-за этого пострадала её нога. Держа девочку одной рукой, он взял меня за пораненный локоть и переместил нас в дом. Локтем я ударилась на дороге, когда заставляла девочку на неё лечь. Она ведь ребёнок, и для неё всё это ещё более сильный шок, чем для меня. Я не стала тратить время на объяснения, а сразу же, как только закрыла её собой от молненного шара, заставила ребёнка быстро лечь на дорогу и закрыла уже полностью собой. Раны — это ничто по сравнению с тем, что могло бы случиться. Оказавшись в доме, Ник завёл нас в ванную, где сперва промыл рану Серафимы, которая рыдала без остановки, а затем уже велел мне промыть свой локоть и идти в гостиную. Сима не видела того, что увидела я, и это хорошо, потому что иначе бы её состояние могло быть гораздо хуже. Я еле как стояла на ногах, мои обе руки дрожали, а сердце билось с такой же скоростью, с какой летел шар. Это были доли секунды, я еле успела закрыть девочку, при этом чуть не упав. Вода была включена, но я не могла никак промыть рану, моё состояние мне не позволяло это сделать. Я сползла по стенке на пол и заплакала, слёзы только сейчас вырвались наружу. Закрыв глаза, я сидела и еле дышала, сейчас внутри меня волнение небывалой силы, мне страшно, я дико напугана. В ванную кто-то зашёл, но мне даже голову повернуть было сложно. Тёплые руки коснулись моих рук, а затем обняли меня. Это был Дмитрий, видимо, ему позвонил Ник и вызвал сюда. Открыв глаза, прижалась к нему ещё сильнее. Дима взял меня за руку и пропустил одну тепловую волну, а затем поцеловал в голову. Он ничего у меня не спрашивал, он успокаивал меня, и это у него получалось. Только сейчас поняла, что не слышу шум воды. Значит, её выключил Дима, когда вошёл в ванную. Не знаю, как у него это получается, но он всегда может меня успокоить, абсолютно в любой ситуации. Стоит ему только меня обнять, как волнение и страх покидают меня. Когда он рядом я всегда чувствую себя в безопасности. Прошло чуть более минуты, Дмитрий молча помог мне встать на ноги и, не отпуская меня, включил воду. Посмотрев в зеркало, увидела его серьёзное и обеспокоенное лицо. Он поднёс обе мои руки под кран и начал их мыть. — Потерпи! — произнёс Дима и дотронулся мыльной рукой до раненного локтя. — Ааааййй, — жалобно начала вскрикивать я. Дима быстро начал смывать мыло водой и, как только сделал это, сразу подул на рану. Промыв локоть, он спросил у меня, смогу ли я сама умыть лицо. Кивнув ему, умыла лицо, после чего Дима выключил воду и взял полотенце. Я уже могу сама всё делать, ведь дрожь прошла, и силы потихоньку начали ко мне возвращаться. Но Дмитрий всегда обо мне заботится, и в этот раз это стало не исключением. Вытерев лицо и руки, мы медленно вышли из ванной. Дима завёл меня в гостевую комнату и усадил на диван. Укрыв меня пледом, он протянул мне кружку с чаем. — А где Серафима? — спросила у него я, когда мне стало гораздо лучше. — В соседней комнате с Ником и Славой, — ответил Дмитрий, смотря на меня. В комнату вошёл Михаил и сел рядом со мной, лицо у него было очень серьёзным, а взгляд тревожным. Ни он, ни Дмитрий не спешили меня спрашивать о том, что произошло, а я за это время собиралась с мыслями, пытаясь воссоздать в голове всю картину происшествия — что за чем следовало. — Создайте вокруг Серафимы защитное поле! — вдруг произнесла я спустя пару минут молчания. — Защитное поле можно создавать только вокруг людей, а она не человек, — ответил мне Михаил. Тяжело вздохнув, решила не ждать главного вопроса и начала рассказывать. — Дело было так. Сима предложила мне сходить с ней покормить белок, мы пошли медленно к лесу — она шла впереди меня на маленьком расстоянии. Когда мы переходили дорогу, боковым зрением с левой стороны я увидела свечение. Посмотрев туда, сразу же схватила Симу и закрыла её собой. Прямо в неё летел молненный шар! Я жутко испугалась, у меня сработала моментальная защитная реакция, и я, не теряя ни секунды, силой заставила лечь её на землю и полностью закрыла собой. Именно поэтому у неё разодрано колено, а у меня локоть, я боялась, что шары могут полететь и с других сторон. Всё было очень быстро. Кому, КОМУ МОГ ПОМЕШАТЬ РЕБЁНОК? — со злостью закончила говорить я. Михаил и Дмитрий, выслушав меня, переглянулись, в их глазах было множество эмоций, которые они сдерживали. — Может быть ты ещё что-то заметила, когда вы шли? Например, тень? — серьёзно спросил Дмитрий, взяв меня за руку. — Нет, ничего больше я не заметила, — с болью ответила ему и опустила голову вниз. — Михаил, здесь нужно установить такую же систему безопасности, как и на базе! — приказал Дмитрий и встал с дивана. — Будет сделано! — ответил ему тот и тоже встал с дивана. В комнату вошёл Ник и произнёс тревожным голосом: — Серафима до сих пор плачет и не даётся ни мне, ни Славе, она зовёт Лиду. Дослушав его, откинула плед и быстро направилась в соседнюю комнату. — Не трогай, я хочу к Лиде, — слабым голосом и вся в слезах говорила Серафима, пытаясь оттолкнуть Славу. — Лида! — произнесла девочка, увидев меня в комнате и тут же потянулась ко мне. Я села рядом с ней и обняла её. Обняв меня в ответ, она ещё больше заплакала. Я прижала её к себе и укрыла пледом. Поглаживая её по спине, голове и ручкам, шептала успокаивающие слова. Мне было её так жалко, что мой внутренний голос кричал, а душа и сердце были не на месте. Как можно осмелиться на такой ужасный поступок и попытаться навредить, а что самое ужасное — убить ребёнка? Это каким бездушным зверем нужно быть, чтобы это сделать? Обнимая её, чувствовала биение её сердца, внутри меня всё сжималось от боли. Она такая маленькая, хрупкая и беззащитная, у меня сердце кровью обливается. Я бы ни за что не пощадила того, кто хотел убить ребёнка! Прошло пару минут, и Серафима перестала плакать, но она всё также крепко, насколько ей позволяла её детская сила, обнимала меня. — Сима, пора возвращаться домой… — не успел договорить Ник. — Нет, не хочу домой! Я хочу остаться здесь с Лидой! — перебила его младшая сестра. — Серафима, Лида здесь не останется, она уйдёт отсюда, — сказал ей Ник. — Тогда я хочу пойти с ней! — стояла на своём девочка. — Ник, я могу остаться сегодня с ней, — вмешалась в их разговор я, чувствуя, что Симе не хватает женского внимания, её окружают одни мужчины: отец, брат, может ещё кто-то, а ей хочется получать и женское внимание. — Нет, здесь оставаться нельзя! — сказал мне Ник. — Разреши ей переночевать в моём номере… — Будет лучше, если они обе сегодня побудут у меня, не стоит их разделять, — перебил меня Дмитрий, предложив хороший вариант. — Я согласна и хочу к Диме, но только с Лидой, — сказала Серафима. — Ник, думаю ничего плохого в этом нет, — поддержал Михаил. Ник тяжело вздохнул, а затем произнёс: — Ладно, я сообщу отцу, что она переночует у тебя и возьму вещи, — обратился он к Дмитрию. Сказав это, Ник исчез. Дима сел на диван и взял Серафиму за руку. — Сима, когда вы с Лидой шли к лесу, может ты что-то видела, но не стала обращать внимания? — осторожно спросил у неё он. — Нет, я ничего не видела, я увидела только тогда, когда Лида крикнула моё имя. В нас что-то летело, но я не увидела что, но это что-то светящееся, — ответила ему девочка. Видимо, она заметила боковым зрением, но когда шар уже был совсем близок. Дмитрий отвёл взгляд и посмотрел на Михаила, тот покачал головой. Больше никто и слова не сказал. Когда вернулся Ник с рюкзаком, в котором были вещи его сестры, Дмитрий переместил нас с ней к его квартире. Оставив нас вдвоём, он покинул квартиру, но прежде сказал мне, что вернётся вместе с Ярославом, который обновит защитное поле вокруг меня. Само собой, выходить нам было никуда нельзя, да и Дмитрий поставил у дверей охрану. Первым делом мы с Симой зашли в гостиную, где она переоделась в домашнюю одежду. Мою одежду Дмитрий обещал мне принести, когда вернётся домой. Кушать ни она, ни я не хотели. После гостиной мы обе вошли в спальню Дмитрия, где хотели включить телевизор. На кровати я увидела чистые платье и нижнее бельё, их я надевала на воскресный вечер. Дмитрий сам постирал? Нет, скорее всего, у него всё-таки есть домработница. Немного покраснев, убрала всё в шкаф. Я так и не спросила Тимура про возвращение вещей. Будет удобный момент — спрошу. — Красивое платье, — сказала Серафима, устроившись на кровати. Улыбнувшись ей, взяла пульт и включила телевизор. Ни один канал не работал! — И у меня телевизор дома не показывает, папа включает мне только диски с детскими фильмами и мультиками, — сказала Сима. Странно это как-то. — Что делать будем? — спросила я у неё, когда выключила телевизор. — Давай в прятки? — предложила Серафима. Я согласилась, минут двадцать мы играли в прятки, после чего решили порисовать. Сев в кабинете Дмитрия, принялись рисовать каждый свой рисунок. Я нарисовала бегущую лошадку, рисую я очень плохо, поэтому лошадка получилась смешной. Нарисовав солнце, облака и траву, я посмотрела на Симу — она ещё что-то рисовала. Вскоре Серафима сказала, что закончила рисовать. Мы сели с ней на диван, и я посмотрела на её рисунок. Честно говоря, мне рисунок был не понятен. — Расскажи мне, что ты нарисовала, — попросила я Серафиму. — Это озеро, — указала она на водоём. — Это деревья, — пальцем указала на них. — Это камни, — закончила она. — А кто лежит у озера? Девочка, которая загорает? И почему над ней чёрное пятно? — спросила я у Симы. Она опустила голову вниз. — Я боюсь, Лида, — вдруг заплакала она и прижалась ко мне. — Тише-тише, моя хорошая. Чего ты боишься, Симочка? — успокаивая её, спросила я. — Что меня убьют, — прошептала она. — Девочка моя, никто тебя не убьёт… — Убьёт! — вскрикнула она. — Павел Максимович убьёт, как Аврору, — прошептала Сима, закрыв лицо руками. Я сидела в полном шоке, не дыша и не моргая. ЧТО? Что я сейчас услышала? От нехватки кислорода, стала часто дышать и взялась одной рукой за шею. Моё сердце чуть не остановилось. — Лида! — начала трясти меня Серафима. Еле как, кашляя, пришла немного в себя и обняла рыдающую Симу. — Всё, всё, милая… — шептала ей я. — Лида, мне страшно, я боюсь. Я никому этого не говорила ещё. Я даже перестала рисовать, потому что рисую только это и маму, лежащую на площади. Свои рисунки я всегда рву и выкидываю, чтобы никто их не видел, но я больше не могу молчать, поэтому сказала тебе. Я слышала, что вы с Колей говорили про Аврору, я услышала только её имя и испугалась. Я не говорила папе и Коле, что видела Аврору с Павлом Максимовичем на озере, он её убил. Я боялась, что он убьёт папу и брата, меня, Диму, Мишу… Всех, кого я люблю. Он… он злой… страшный… Он обижал моего брата Вадима. Я боюсь… — в слезах рассказывала мне Серафима. — Пойдём в гостиную, расскажешь мне всё, что знаешь. Обещаю, что с тобой и со всеми всё будет хорошо! — нашла в себе силы для разговора. Мне нужно узнать, что она знает. — А рисунок? — вытирая глаза, спросила Серафима. — Можно я его оставлю себе? Не бойся, я не покажу его никому. Сима прижала лист к груди и молча на меня смотрела. Прошло секунд десять, она медленно протянула его мне. — Я тебе верю, — всё ещё в слезах сказала Сима. Сложив рисунок, убрала его в карман, затем взяла Симу за руку и повела в ванную. После того, как она умыла лицо, налила ей сок и взяла салфетки, зная, что она может заплакать при рассказе. Мы легли с ней в гостиной на диван, укрывшись пледом. — Сима, я хочу, чтобы ты мне всё рассказала. Не бойся, я никому ничего не расскажу. Давай мы с тобой будем подругами, у нас будут свои секреты, о которых будем знать только мы. Я тебе ничего плохого не сделаю, и никто не сделает, обещаю! Давай сделаем так — я буду задавать тебе вопросы, а ты честно на них отвечать, хорошо, принцесса? — ласково говорила с ней я, поглаживая по голове. — Хорошо, — согласилась она. — Так, скажи мне, кто такой Вадим? — задала ей первый вопрос. — Мой брат, но только мой папа — не его папа, — ответила мне Серафима. Сводный брат… — Он любит, когда его называют Блэком, — через пару секунд добавила Сима. Блэк! Ну конечно, теперь всё понятно, кто такой Вадим. Я видела Блэка на поляне в день, когда Дмитрий заключил сделку с Пашей, после чего навсегда покинул Балтику. Я помню, как Паша толкнул Блэка на метку, и он загорелся. Это было ужасно. — Симочка, а где сейчас Вадим? — спросила я у неё. — Он с нами не живёт, но иногда приходит в гости. Он очень изменился, стал добрее, Коля сказал, что он заборы красит, деревья в парке сажает. А недавно он подарил мне зайца, хотя никогда раньше ничего не дарил. А знаешь почему? — Нет, не знаю, Симочка. Может на твой день рождения? — предположила я. — Нет, я думаю потому, что он поругался с Павлом Максимовичем. Потому что при нём Вадим был злым. Павел Максимович часто приходил к моим родителям. Пока была жива мама, Вадим жил с нами. Недавно я спросила у Вадима, дружит ли он ещё с Павлом Максимовичем, он сказал — нет. И сам Павел Максимович больше к нам не приходит, — сказала Серафима, при рассказе она теребила кончик пледа и часто крутилась. Тяжело вздохнув, посмотрела в сторону окна и произнесла: — Павел Максимович очень плохой. — Да, мне папа это всегда говорил, и когда он к нам приходил, то папа велел Коле отвести меня погулять. Однажды я увидела в окно, что Павел Максимович разговаривает с Вадимом на улице, а потом вдруг Вадим полетел в дерево. А в том месяце, когда мы с папой сидели в гостиной дома, Вадим появился весь в ожогах и упал на пол. Папа быстро отвёл меня в другую комнату и позвал Колю. Я думаю, что это Павел Максимович сделал такое с моим братом, — заплакала Серафима. Я обняла её и поцеловала в голову. Боже мой, ребёнку всего восемь лет, а она уже столько всего плохого увидела и пережила. Почему её с отцом не переселили в безопасное место? Сукин сын Паша видимо как-то влиял на семью, не давая им покоя. У меня сердце кровью обливается… — Лида, ты сказала, что мы будем подругами. Можно я тебе расскажу секрет, который никому не рассказывала? Это секрет про Аврору, — прошептала Сима, взяв меня за руку. — Конечно, солнышко, ты можешь мне рассказать всё, что тебя пугает. Обещаю, что с тобой, твоими братьями, отцом, Димой и Мишей всё будет хорошо!