Забудь кто ты.Город демонов

Я хочу тебя.

— Следующая остановка? — спросила у Димы, когда мы сели в машину. — Загородный дом в десяти минутах отсюда, — ответил он, а затем завёл автомобиль. — Ты снял дом? — удивлённо спросила я и получила в ответ кивок. Сюрпризы продолжаются, и завтра после того, как высплюсь, запишу всё в своём дневнике, — чувствую, писать буду много. С тех пор, как в моей жизни появился Дима, дни стали разнообразными, и я по-настоящему начала ценить время. — Дим, ты ведь не думал, что я сразу тебя прощу, — сказала ему, когда мы выехали на главную дорогу. — Да. — Тогда почему ты снял дом? — На случай, если бы ты согласилась со мной на разговор, — ответил он, и я слегка улыбнулась. — В доме? Дима посмотрел на меня, а затем снова на дорогу, и, улыбнувшись, произнёс: — Нет, но я решил учесть все варианты продолжения вечера. — Значит, огоньки надежды на хороший исход у тебя были, — сказала я, взяв его за руку. — Были… в глубине души. — Запомни, пожалуйста, одну очень важную вещь: я не оставляю тех, кого люблю, а тебя я люблю больше всего на свете! Ты мне нужен как воздух, Дима! Он поцеловал мою руку и произнёс: — Я никогда не сомневался в твоей любви, Лида! Дело в том, что ты из-за меня страдала, и я не мог даже представить, что ты сразу же меня простишь. Я думал, ты мне всё выскажешь, но никак не о быстром прощении. — Я уже всё выговорила после того, как ты меня вывел из Москвы-Д, что теперь жалею… — Лида… — Дима, мои слова повлияли на потерю тобой контроля? — Нет!.. — А мне кажется, что очень повлияли… — Лида, пожалуйста, не вини себя в моих грехах! — перебил меня Дима, целуя мою левую руку. — Когда ты уснула в последнюю ночь, проведённую в Москве-Д, я стал думать, что буду делать, когда отпущу тебя, и единственное, что мне пришло в голову — выпустить на волю свои силы, которые я всю жизнь держал под замком. Однако я понимал, что просто так их выпускать нельзя, поэтому всю ночь ставил перед собой цель, с которой сделаю это, — он тяжело вздохнул. — Потеря контроля забрала у меня душевную боль. Я всё помнил, но не чувствовал этой боли, — Дима поцеловал мою руку. — Ты ни в чём не виновата! Если кто и виноват, то это только я. — Пожалуйста, не выпускай больше силы! — умоляюще попросила его я. — Что бы не произошло, я всегда хочу быть с тобой рядом! Я скучала по тебе, и первая моя мысль, когда я увидела и услышала тебя на крыше, была — если это иллюзия, моё сердце остановится! Пойми, я страдала от того, что тебя не было рядом. — Я тебя больше не оставлю! — сказал он, поворачивая налево. — Огромное спасибо за то, что ты у меня замечательная! Вот кому действительно повезло, так это мне с тобой! — А мне с тобой? — спросила я, и у него не нашлось, что мне ответить. — Дима! Машина остановилась, и Дмитрий произнёс: — Мы приехали. — Дима, меня бы никто так не любил, как ты! Он быстро поцеловал меня в щёчку и вышел из машины. Ну, Дима, погоди! — подумала про себя я и тоже вышла на улицу. Осматриваясь вокруг, увидела одноэтажный кирпичный дом с пристройками, окружённый со всех сторон зимним лесом. — Красота! — воодушевлённо воскликнула я и предложила Диме сделать фотографии на фоне дома и зимнего леса. Сделав снимки, мы взяли из багажника пакеты с продуктами и пошли в дом. — Здесь баня? — спросила я, когда мы поднимались по ступенькам. — Есть ванная и баня. Я только улыбнулась, а Дима уже прочёл мои мысли и произнёс: — Будет жарко. Покраснев, отвернула голову и смущённо улыбнулась. Когда мы вошли в дом, я ахнула от одной только большой прихожей, украшенной живыми цветами. — Эти цветы… Ты их купил? — спросила у Димы, смотря на большую вазу с самыми яркими цветами, стоящую на круглом коричневом столике. — Да, — ответил мне он, и я поцеловала его в губы. — Мы только вошли, а мне уже хочется остаться здесь жить, — прошептала ему, когда наш поцелуй завершился. Он улыбнулся и предложил осмотреть весь дом. Кивнув, стала снимать с себя верхнюю одежду, одновременно смотря на красивые цветы и вдыхая их запах. В доме сделан евроремонт, и я даже боюсь представить, сколько стоит провести здесь одну ночь. Дом состоит из трёх больших комнат, просторной кухни, ванной, туалета и бани. Из комнат мне больше всего понравилась гостиная с камином, большим чёрно-белым диваном с мягкими вышитыми подушками, застеклённой стенкой с диковинными статуэтками и другой дизайнерской мебелью. — Боже, какой он мягкий, — ходя по светло-коричневому ковру в гостевой комнате, сказала я. — Дима, сфотографируй меня здесь и в прихожей. Он сделал фотографии, и только потом я пошла переодеваться в домашнюю одежду, которую Дима переместил сюда из моего шкафа, а ему сказала идти первым принимать ванну. Как только переоделась, пошла на кухню готовить ужин. Включив телевизор, нашла музыкальный канал и с отличным настроением принялась разбирать пакеты и пританцовывать. Музыка была настолько танцевальной, что даже пельмени в кастрюлю с водой летели при движении всего моего тела. Пока они варились, я сделала салат, после чего стала пытаться открыть банку с солёными огурчиками. — Кто тебя так закрутил? — произнесла я, а потом сдалась и поставила её на столешницу, попрошу открыть Диму, когда он выйдет из ванной. Стол уже был почти накрыт, когда Дмитрий вошёл на кухню, одетый в серые спортивные штаны и чёрную майку. — Открой банку с огурчиками, — попросила его я, наливая в чайник воду. Он открыл её за считанные секунды, когда я на неё убила не одну минуту, и ещё без моей просьбы нарезал хлеб. — Давно хотела спросить, но постоянно забывала, в кого ты такой хозяйственный? Дмитрий улыбнулся и произнёс: — К работе по дому меня прививала Зоя. Она даже готовить меня учила, вот только я не любил этого делать, но Зоя заставляла. До сих пор помню слова, которые она всегда мне говорила: «Рассчитывай на себя и не будешь ни от кого зависеть». — Зоя — это же твоя няня? — сев за стол, спросила я, и он мне кивнул. Тяжело вздохнув, опустила голову вниз и принялась кушать. Помню, Дима говорил, что после того, как их с няней разлучили, он больше о ней не слышал и думает, что её убили. — Но всё-таки я слаб в плане готовки, — через несколько секунд сказал мне Дмитрий. — У тебя другие сильные стороны, ну, а готовить буду я. — Значит ли это, что ты примешь моё предложение жить вместе? — взяв с тарелки хлеб, спросил у меня он. — Да, но я пока не знаю, как это сделать, когда мы с мамой скоро должны забрать Митю из детдома, — ответила ему я. — Думаю, если приедет дедушка, а он обещал нам помочь, то мы сможем жить с тобой вместе. — Меня радует уже то, что ты хочешь со мной жить, а то в Москве-Д ты от этого отказывалась, — произнёс Дима. — То была Москва-Д — другой мир… Всё другое, — ответила ему я, и он слегка покачал головой. — Теперь я хочу с тобой жить, но всё будет зависеть от ситуации, к тому же ещё маме нужно сообщить о том, что ты «из Америки» вернулся. — Я сам с ней поговорю. — Сам? — удивлённо переспросила я. — Да, — ответил мне Дима, после чего протянул хлеб со сметаной. Улыбнувшись, взяла хлеб и произнесла: — Спасибо! Весь ужин мы разговаривали на разные темы, и от увлекательного разговора я даже не следила за своей тарелкой. — Дим, я ем-ем, а они всё не заканчиваются! — сказала ему, когда уже наелась. — Такое ощущение, что эти пельмени… — секундная пауза. — Ди-има! — воскликнула я, и он улыбнулся. — Ладно, можешь больше не есть, — сказал мне Дмитрий, и я отвернула от него голову. — Ты меня действительно решил откормить. — А ты думала, я пошутил? Ничего ему не ответив, налила нам чай и подошла со своей кружкой к окну. Спустя несколько секунд ко мне присоединился Дима и поднёс к моему рту шоколадный круассан, от которого я не смогла отказаться. Выпив чай, уже хотела начать убирать со стола, как Дмитрий сказал мне идти в ванную, и что он сам всё уберёт. Улыбнувшись, быстро поцеловала его в щёчку и пошла принимать ванну. Когда я искупалась, обнаружила, что в ванной нет полотенца, поэтому мне пришлось закрыться занавеской и позвать Диму. — Принеси мне, пожалуйста, полотенце, — попросила его, когда он появился у стиральной машинки. Быстро посмотрев на крючки, Дима вышел из ванной и вскоре вернулся с двумя синими полотенцами. Оставив их на корзине для белья, он исчез. Полностью спрятавшись за занавеской, я открыла ванну и только потом её отодвинула. — Дима! — быстро спрятавшись за занавеской, воскликнула я, уверенная в том, что стала красной как помидор. — Нет, моя девочка не изменилась, — довольно сказал он, смотря на моё смущённое лицо, после чего взял полотенце и закрыл глаза. — Иди ко мне, я не буду на тебя смотреть, — произнёс Дима, стараясь сдерживать свою улыбку. — Давай я сама… — Нет, давай я отнесу тебя в гостиную, — перебил меня он, по-прежнему стоя с закрытыми глазами и раскрытым полотенцем. Слегка улыбнувшись, быстро отодвинула занавеску и обняла Диму за шею. Он обернул меня полотенцем и, взяв на руки, открыл глаза. — Я очень сильно скучал по тебе, а ещё по… — Моей нелогичности? — перебила его я. — Давай назовём это привычками, — сказал мне он, а затем взял второе полотенце и понёс меня в гостиную. Я очень люблю, когда Дима носит меня на руках, поэтому не стала упускать такую приятную возможность. — А я думала, мы в спальне лежать будем, — забравшись под одеяло на диване, сказала Диме. — Мне кажется, здесь уютнее, — произнёс он, и я кивнула ему. — К тому же диван стоит напротив камина, — молвила я, смотря на огонь. — Красота и спокойствие. Улыбнувшись, Дима облокотился на подушки, а я стала вытирать мокрые волосы и наблюдать за тем, как он что-то делает в телефоне. Когда Дмитрий положил правую руку под голову, я облизнула губы, желая снять с него майку и проложить на его груди дорожку из горячих поцелуев. Ммм… Даже складки на майке словно говорят мне сделать то, что я хочу, а не сидеть и ждать, пока он сам обратит на меня внимание. Искуситель! Бросив полотенце, которым вытирала волосы, на кресло, я забрала у Димы телефон и, положив его на стеклянный столик, склонилась над своим соблазнителем и прошептала: — Очень тебя хочу. Дима улыбнулся и убрал прядь моих волос за ухо. — Мне нравятся перемены в твоём настроении: совсем недавно ты закрывалась от меня занавеской, а сейчас смотришь на меня со страстью… — Дима… — перебила его я, поглаживая лицо. — Бери и не раздумывай, — прошептал он, а затем снял с меня полотенце и сексуально улыбнулся. В моих глазах загорелся зелёный цвет, как на светофоре, и я, не теряя ни секунды, взялась за края его майки и потянула вверх. Сняв её, тут же, начиная с шеи, стала прокладывать дорожку из пламенных поцелуев. Когда я уже спускалась к его животу, Дима, не выдержав, заставил меня снова склониться над его головой и страстно поцеловал в губы. Поцелуй был коротким, но очень горячим, а после него Дмитрий взял меня за пояс и, немного приподняв, приспустился так, что его губы оказались на уровне моей груди. — А-а-ах… — простонала я, когда он начал её целовать, одновременно поглаживая руками мои раздвинутые ноги. Охваченная вожделением, стала медленно собирать пальцами белую простынь, шепча себе под нос, как сильно его хочу. — Бо-о-оже… — с наслаждением прошептала я, когда он прижался губами к моей груди, от чего мои пальцы выпустили простынь и легли на его плечи. Не в силах больше держаться на руках, возложила на него всю свою ответственность и расслабилась. Несколько секунд после этого он одновременно целовал участки моей груди и держал меня, а потом перевернул на спину и стал целовать шею. Ни на секунду не покидающее меня возбуждение взяло верх, и я попыталась стянуть с него штаны, но они оказались на шнурке. Полностью запрокинув голову, я запустила в свои волосы пальцы и сделала глубокий вздох. — Ты… ты… — он поцеловал меня в губы и, взяв за правую руку, положил её себе на шнурок. Я, отвечая на поцелуй, дрожащими пальцами развязала его штаны и, насколько это было возможно, потянула вниз. На нём не оказалось нижнего белья, поэтому моё тело сразу ощутило его плоть, и я со стоном прервала поцелуй. Сняв с себя штаны, Дима согнул мои ноги в коленях и стал медленно в меня входить. Мои стоны, как мне казалось, можно было услышать с улицы, и, как я не старалась «вести себя тише», у меня ничего не выходило. Я вся пылала и содрогалась от каждого его движения. Меня моментально унесло в мир наслаждений, и я полностью отдалась его власти. Когда он полностью в меня вошёл и начал двигаться, я запрокинула голову и стала глотать воздух. Двигаясь во мне, Дима ещё целовал и ласкал меня руками, отчего я испытывала невообразимое наслаждение. Прошло какое-то время, мы оба кончили, и Дима вышел из меня. Тихо постанывая, я прижалась к его груди и закрыла глаза. Мои возбуждённые звуки не утихали ещё какое-то время, и Диме это нравилось, поэтому он растягивал время, лаская меня руками и губами. — Вот… что ты… со мной делаешь? — прошептала я, когда перед глазами стали появляться более чёткие картины. — Люблю! — тут же ответил мне он и положил на подушку. Я погладила его по руке и посмотрела в блестящие глаза. Ощущая на себе его неровное дыхание, я закусила нижнюю губу. Указательный и средний пальцы Димы нежно высвободили мою губу, после чего он поцеловал меня в щёчку и стал вытирать полотенцем моё тело, влажное после занятия любовью. — Я скоро вернусь, — спустя некоторое время, укрыв меня одеялом, сказал он и куда-то ушёл. Я стала прокручивать в голове все моменты, начиная с концерта и заканчивая настоящим временем. Волшебство, начавшееся вечером, перетекло в ночь, и хочется, чтобы прекрасные моменты длились как можно дольше. С возвращением Димы исцелилась моя душа, и теперь она летает от счастья. Целую неделю я ходила по тёмному лабиринту, а сегодня меня из него вывел Дима, и моё сердце озарилось ярким светом. Он взял меня за руку и повёл по красной ковровой дорожке, которую освещают множество свечей и звёзды. Любовь, красота и спокойствие царят в нашем с ним мире, и чем дальше мы продвигаемся, тем мир становится ярче. Не даром женщину сравнивают с цветком, красота которого зависит от садовника. Когда рядом с женщиной любящий мужчина, она цветёт и сияет. C Димой я словно цветочек аленький, над которым кружат самые красивые бабочки мира. Мне хочется петь, танцевать, летать над лазурной водой и смотреть на провожающих меня дельфинов… Вдруг мои мечты оборвались тёплым прикосновением, и я, открыв глаза, увидела Диму, который смотрел на меня и улыбался. — Мечтательница, — нежно сказал он, целуя мою руку. — С чего ты взял, что я мечтала? — сев на диване, с улыбкой спросила у Дмитрия. — Я наблюдал за тобой: ты постоянно улыбалась и издавала тихие, приятные звуки, — ответил мне он, а затем дотронулся до моей ямочки на щеке, которая появляется от улыбки. Недолго думая, быстро поцеловала его ямочку на щеке, которая, как и у меня, появляется от улыбки, а затем обняла Диму за шею и спросила: — А где ты был? — Споласкивался, — ответил мне он, и только тогда я заметила на нём нижнее бельё. — И принёс чистую простынь. Я отпустила его и стала искать глазами одежду. — Мои вещи остались в ванной, — спустя несколько секунд сказала Диме. — А тебе они зачем? — спросил он, а затем быстро просунул руку под одеяло и положил её на мою правую ногу. — А тебе? — посмотрев на его нижнее бельё, спросила я, и Дима улыбнулся. — Дай мне футболку, которая пахнет тобой, — попросила его я. — А свои вещи уже не нужны? — Нет, я хочу надеть твою футболку. Дима слегка улыбнулся, и прямо передо мной на диване появилась белая футболка. Взяв её в руки, сперва поднесла к носу, а потом довольная надела на себя и произнесла: — Можно я её себе оставлю? Буду спать в ней дома. — Можно, — ответил он, и я расплылась в улыбке. — Действительно, счастье строится из мелочей, — смотря на меня, сказал Дима, после чего взял в руки простынь, и мне пришлось встать с дивана, чтобы он её постелил. Постояв у кресла несколько секунд, я пошла на кухню попить сок, а когда вернулась в гостиную — простынь уже была постелена. — Дим, а ведь нам и её придётся менять, — сев на ковре рядом с камином, сказала я. Он встал с дивана, взял подушку и, подложив её мне под спину, произнёс: — Не страшно. К тому же, помимо дивана есть и другие места. Я слегка покраснела и немного от него отвернулась, а он приобнял меня и стал поглаживать голову. — Лида, я не разрешаю тебе менять цвет волос, — спустя секунд десять серьёзно сказал Дмитрий, а затем развернул меня к себе и посмотрел в глаза. — Никаких линз, пирсинга и татуировок! — Андрей… — Я слушал ваш разговор по скайпу, — перебил меня он. Вздохнув, взяла его за руку и произнесла: — Ты вернулся, и моя дурь прошла. Таким образом я хотела убежать от себя, но, как только увидела тебя, сразу забыла об этом. — Это хорошо! Лично я отношусь отрицательно к татуировкам и пирсингу и никогда не позволю тебе сделать что-то подобное. Я люблю твой естественный цвет волос, твои карие глаза и твоё тело. Не каждой девушке может понравиться, когда её парень запрещает ей то, что она хочет, но мне наоборот приятно, что Дима так реагирует на мои причуды. К тому же, я сама также отношусь к подобным переменам, как и Дима, но во время страданий весь мой мир был перевёрнут вверх дном, и я не боялась никаких изменений. — Как скажешь, любимый, — обняв его, с улыбкой сказала я. — Ещё я запрещаю тебе связываться с компаниями, подобными компаниям Германа и Роса! Я за себя не отвечаю, если тебя к ним вдруг потянет! — Этого больше никогда не повторится! — вздрогнув, ответила Диме. — Будет так, как сказал Костя. Ты помнишь его слова? Я сглотнула и утвердительно покачала головой. — Смотри мне! — предупредил он. — Я ведь накажу тебя, если посмотришь в их сторону. — Не посмотрю! — крепко его обняв, сказала я. Он уткнулся в мою голову, наступило молчание. Прошла от силы минута, и я, смотря на огонь в камине, осторожно спросила: — Ты был на той встрече? — Мы с Михаилом наблюдали за тобой с крыши. — Это… ты с теми парнями… — Да, но я заметил их не сразу, потому что стоял на другой крыше, а, как только увидел, сразу же переместился на ближайший к вам с Андреем заброшенный дом. — Дим… а они все живы? — шёпотом спросила у него я. — Да. — А как вы узнали о встрече? — Секрет. — Ну скажи, — посмотрев на него, умоляюще попросила я. — Ты же сам говорил, что у нас друг от друга не должно быть секретов. Дима вздохнул и произнёс: — Я заходил на твою страницу ВКонтакте. Я не сразу поняла его, поэтому ответ от меня последовал чуть позже и в виде вопроса: — Взломал? — Матвей сказал данные от твоей страницы, — произнёс Дима, и я быстро пошла за своим телефоном. Вернувшись на место, зашла ВКонтакт и в настройках приватности ограничила доступ к своей странице, после чего посмотрела на Диму и спросила: — Много сообщений прочёл? — У тебя стоит сногсшибательная фотография, которая притягивает мужской пол, вот я и читал сообщения от этих поклонников. — Даже я их не читала. — Ну и правильно, там в основном одни коты да зайцы, — сказал Дима, и я, улыбнувшись, удалила главную фотографию и очистила личные сообщения. — Всё, доступ к странице ограничила, фотографию и сообщения удалила, но… Можно я оставлю фотографии с Зейном? На них мы выглядим как друзья. — Я бы так не сказал, но оставь, если хочешь. — Была бы у меня фотография с тобой, я бы поставила её на главную. Дима взял со столика свой телефон и протянул его мне. — У меня на нём есть часть наших фотографий, можешь что-нибудь выбрать, — сказал он, и я, улыбнувшись, зашла в галерею. — Поставь мне вот эту фотографию, — через несколько минут попросила Диму. На фотографии мы стоим в обнимку на фоне воды, а сделана она во время нашего похода в лес. У нас с ним много отличных фотографий, и сперва я хотела выбрать фото, сделанное после мотогонок на частной парковке, но на ней Дима в косухе очень сексуальный, поэтому я решила выбрать простую фотографию. — Всё, — вскоре сказал он, и я его обняла. — А у тебя есть «ВКонтакте» твоя настоящая страница? — спросила у Димы, поглаживая его руку. — Есть страница с фамилией Романов, там все мои друзья и знакомые, но нет моих фотографий. — Так добавь меня в друзья и тоже поставь нашу общую фотографию. — Хорошо, только давай я сделаю это завтра, а то мне не охота тратить время на социальные сети. — Ладно, — ответила ему я и поцеловала в плечо. — Лида, о чём вы разговаривали с Зейном? — поглаживая меня по ноге, спросил Дмитрий. — О наших с ним встречах, еде, книгах… О многом. — А обо мне он ничего не говорил? — Нет, молчал как рыба в воде, хотя я была уверена, что ему что-то известно. — Всё-таки Зейн не такой, каким его видят многие… — Он хороший, Дима! — перебила его я. — А я и не считаю его плохим, — сказал он, а затем пересел на другую сторону и посмотрел мне в глаза. — Лида, я должен тебе кое в чём сознаться, и если ты меня ударишь, то будешь права. Моё лицо тут же стало серьёзным, и я, ровно сев на ковре, произнесла: — В чём дело, Дмитрий? Он тяжело вздохнул и провёл рукой по волосам. — Во время потери контроля меня занесло в ночной клуб… — Чёрт, Дима, ты что, с кем-то переспал? — резко встав с ковра, громко спросила я. — Нет-нет-нет! — поспешил успокоить меня он, встав с ковра следом за мной. — К моему великому счастью, нет! — Целовался? — Нет. — Обнимался? — Нет. — Смеёшься, да? — Нет… Чёрт! — он положил руку на лоб. — Я устроил там конкурс… — его прервал мой смех. — Ну и что? — Меня пытались соблазнить девушки и женщины, — сказал Дима, и я тут же изменилась в лице. — Что? — Лида… — Подожди! — резко перебила его я, а затем отошла в сторону. — Они танцевали стриптиз? — Не танцевали… — Твою мать, скажи нормально, как всё было! — Они… раздевались, садились ко мне на колени и ласкали руками до пояса, — быстро произнёс он, и я стремительно пошла в другую комнату, где спряталась за шторы и тюль и прислонилась лбом к окну. — Лида… — Стой, где стоишь, не подходи ко мне! — перебила его я, но Дима всё равно встал рядом со мной. — Можешь меня ударить, но я от тебя никуда не уйду! — сказал мне Дмитрий, и я со злостью на него посмотрела. — Ты специально в него пошёл? — Нет, я шёл по улице, увидел клуб и зашёл в него. Мне было всё равно на то, что я делал. Жалеть об этом поступке я стал только, когда пришёл в себя, — честно сказал Дима. — Ты сказал, что поцелуев… — Я запретил себя целовать и лезть в штаны, сам же я только сидел. — И… кто победил… — Никто, у меня ни на кого не встал. — В качестве приза ты предлагал себя? — спросила я, и он кивнул. — Идиот! — отвернувшись, обозвала Диму. — Согласен, — обняв меня сзади, сказал он. — Уйди… — Ни за что! — крепко меня держа, произнёс он. — Дима… — Нет! — целуя мою шею, перебил меня он. — Даже во время потери контроля он у меня ни на кого не встал. — Дима… — уже более мягким тоном произнесла я, чувствуя, что не смогу сопротивляться его ласкам. — Он только на тебя встаёт, причём тебе для этого ничего не нужно делать, кроме как быть рядом, — продолжал Дима. — Хотя… — Хотя? — возмущённо перебила его я. — успокойся, — нежно сказал Дима. — Когда я вспоминаю моменты нашей близости, то тоже могу возбудиться, — прошептал он мне на ухо. — А ещё у меня есть несколько твоих фотографий, от которых я возбуждаюсь, — продолжил шептать Дима, ласково поглаживая мои руки. — А что это за фотографии? — с интересом спросила у него я, склонив голову набок. — Одна сделана во время утренней разминки, на ней ты в чёрных шортиках и майке. А на второй фотографии ты в красном платье и чёрных туфлях, — продолжая целовать мою шею, сказал Дима. — Подожди, а откуда у тебя фотография со мной в красном платье? — удивлённо спросила я, с наслаждением поглаживая его руки. — Миша сделал в то время, когда ты одна стояла у дерева. Для него это обычная фотография, но не для меня. Я смущённо улыбнулась и спросила: — Что же в ней такого особенного? Дима оторвался от моей шеи и приник к уху. — Открытые длинные ноги; взгляд, от которого невозможно устоять… Обворожительная девушка! И если бы я только был в тот момент с тобой рядом… — Ди-има, — возбуждённо перебила его я. — Ты на фотографии… Ох, даже не знаю, как лучше выразиться. Красный — твой цвет! И малиновый тоже. — А разве я надевала при тебе что-то малиновое? — смотря на высокие ели за окном, спросила у Димы. — Нет, но я видел тебя в малиновом платье. — Что? — обернувшись к нему, с изумлением спросила я. — Где? Когда? — Скажу попозже, а сейчас я очень сильно тебя хочу! — произнёс он и быстро усадил меня на подоконник. — Но для начала… — он прислонился к моему лбу. — Лида, прости меня, пожалуйста, за этот чёртов клуб. Обещаю, такого больше не повторится! Вздохнув, прошептала: — Можно подумать, у меня есть выбор. — Есть. Ты можешь сказать «нет»… — Дима, ты вроде как чего-то очень сильно хотел, — перебила его я, и он, улыбнувшись, нежно поцеловал меня в щёчку, после чего прижал к окну и развёл мои ноги. — Да, я хочу тебя! — произнёс Дима и прильнул к моим губам. *** — Машина, диван, подоконник — это наш рекорд, — сказал Дима, когда мы уже как минимум минут десять лежали в гостиной после занятия любовью. — Не считай, — произнесла я, а затем положила голову на его грудь и закрыла глаза. — Хотя можешь посчитать упущенные разы. Он вздохнул и стал поглаживать меня по спине. — Это сила притяжения, которой невозможно сопротивляться. Видимо, расставание оказало на нас влияние, — спустя некоторое время прошептала я, поглаживая его правую руку. — Меня к тебе притягивало всегда, — сказал Дима, и я улыбнулась. — А пока всё небо только в звёздах. Не во сне причём, а на яву, — тихо пропела строки из песни Григория Лепса. — Что скажу за жизнь свою я просто — Я счастливый тем, что я живу, — подхватил он. — С тобой! Я подняла на него голову, посмотрела в глаза, и меня тут же затянуло в невероятный мир, в котором куда не посмотри, одни зелёные растения. Боже, у Димы такие красивые глаза, прямо как настоящие изумруды, от которых сложно оторвать взгляд. — Лида, — прошептал Дима, поглаживая меня по щеке. — В каком ты мире? — Зелёном, — ответила я, не отрываясь от его глаз. — Дима, твои глаза — это зелёный рай! Я тону в них! Он перевернул меня на спину и приник губами к уху. — Уверен, что в этом раю много коричневого, — прошептал Дима. — Куда? — не отпуская меня, шёпотом спросил он, хотя прекрасно понимал, что я пытаюсь убрать от него своё ухо, потому что мне щекотно. — А-а, Лида! — воскликнул он и быстро сел. — Извини… — виновато произнесла я, сев на диване следом за ним. — Я случайно. Ничего не отвечая, он надел нижнее бельё и штаны, а потом посмотрел на моё виноватое лицо. — Мне было щекотно… — И поэтому моему «другу» пусть не сильно, но досталось, — перебил меня Дима, после чего надел на себя майку и взял мою руку. — Я не в обиде, родная, — подняв мою голову, сказал он. — И вот что я думаю, тебе стоит продолжить заниматься рукопашным боем. — С тобой? — с надеждой спросила я, и Дмитрий слегка улыбнулся. — Когда со мной, когда с Костей. — А Костя согласится? — Ну ещё бы, но тебе ещё о учёбе думать… — Дим, я хочу уйти из университета. — Никаких уходов! — встав с дивана, серьёзно сказал он. — Дима… — Нет! — настойчиво сказал он, смотря мне в глаза. — Отучишься ещё три с половиной года и получишь диплом. — Но… — Никаких но! Ты получишь высшее образование и восклицательный знак! — А ты? — спросила у него я, а затем взяла в руки футболку и быстро надела на себя. Дмитрий сел на край дивана и произнёс: — На историю я не вернусь, но обязательно поступлю на заочную форму обучения в Питере. — На кого? — Пока не решил, но, наверное, всё-таки на английский. — Зачем ты вообще поступал на историю? — На тот момент я не задумывался о будущем и просто хотел себя занять. Гена предлагал выбрать экономику, но я сыт ею по горло, поэтому сразу же отказался. Ваня предлагал английский, но я свободно им владею, поэтому решил выбрать что-то новое и в итоге остановился на истории. Это был судьбоносный выбор в отношении тебя. — Почему сейчас ты задумался о другой профессии? — сев рядом с ним, спросила я. — Потому что задумался о будущем, — ответил Дима. — Для хорошей работы нужен диплом, и, хотя мы планируем открыть с ребятами свой бизнес, я хочу получить высшее образование. А если выбирать между историей и английским, то английский язык мне ближе. Я ещё подумаю насчёт профессии, но прежде придётся отслужить в армии. — В армии? — расширив глаза, спросила я. — Да, так как я учился на истории, мне дали отсрочку, но сейчас я уже нигде не учусь… — Дима, я ведь в Москве-Д ещё думала, что будет, если тебя заберут в армию, и уже тогда точно решила, что поеду с тобой. — Лида… — Я поеду с тобой в армию! — снова перебила Диму. — В армию я тебя с собой не возьму… — Возьмёшь… — Нет, в армии тебе не место, — взяв меня за руки, сказал он, и тут до меня всё сразу дошло. — Тьфу, я поеду туда, куда тебя направят… — Нет… — Да! — Лида… — Не спорь, а то пойду в военкомат и попрошусь в армию. Он улыбнулся и произнёс: — Тебя не возьмут. — Почему? — Помимо школьного у тебя должно быть ещё какое-то образование, — ответил Дима, а затем обнял меня и поцеловал в голову. — Лида, я не позволю тебе бросить учёбу… — Дмитрий, я дня-то без тебя не могу, а тут год!.. — Не забывай кто я, — перебил меня он. — Я буду перемещаться к тебе при любой возможности, — произнёс Дима, после чего взял меня за голову и посмотрел в глаза. — Лида, ты должна окончить университет прежде всего ради себя. Ты ведь понимаешь, насколько это важно? Вздохнув, кивнула ему, и он поцеловал меня в щёчку. — Дело не в деньгах, я смогу тебя обеспечить… — Ну уж нет, я на твоей шее точно сидеть не буду! — перебила Диму, и он улыбнулся мне. — Не сомневайся в этом! — А я и не сомневался, — обняв меня, произнёс Дмитрий. — Я просто очень хочу, чтобы ты окончила университет. Уверен, такой багаж знаний лишним не будет. — Ты прав, — согласилась с ним я. — Дело в том, что после Москвы-Д меня стало тянуть в спортивную сферу… — Ты будешь заниматься спортом, и если всё будет хорошо, то ты сможешь давать уроки по верховой езде, а также… — Дима замолчал. — А также? — с интересом спросила я. — Я намерен бороться, чтобы ребята получили свободу, — встав с дивана, сказал Дима. — Они мои друзья, и я не могу их бросить! Да, я пока не представляю, как это сделать, но мы обязательно найдём выход, — он тяжело вздохнул. — Без меня близкие друзья на постах своих не останутся… — Кому ты хочешь передать власть? — встав с дивана, перебила его я. — Ярославу, — смотря в окно, ответил мне Дима. — Он — мой самый близкий советник по управлению Москвой-Д, лучше него, на мой взгляд, никого нет. — Освободить ребят может только твой отец? — Да, — ответил он, и я тяжело вздохнула. — Кого ты хочешь, чтобы он отпустил? — Всех близких мне ребят, а это от Ника до Колина. — А секретная база? — Она останется под нашим крылом. Полностью покинуть Москву-Д не получится, я чувствую свою ответственность за неё. — Дим… — я тяжело вздохнула и провела рукой по волосам. Он посмотрел на меня и произнёс: — Я тебя слушаю. — Я… — Лида, говори, не бойся, — взяв меня за голову, сказал Дмитрий. — Я хочу, чтобы свободу дали ещё и Зейну! — набравшись смелости, твёрдо заявила Диме. — Пусть вы не считаете друг друга друзьями, но он — мой друг! Я уверена, что знаю его, как никто другой, и Зейн не наглый, он не предатель… — Лида… — Он верный, отзывчивый… — Лида… — Он не спал с Эйприл… — Успокойся! — резко перебил меня Дима, слегка сжав запястье на правой руке. — Хорошо, я буду требовать, чтобы и ему дали свободу, но ты должна понимать, что это за один день сделать не получится… — Я понимаю, — перебила Диму, смотря ему в глаза. — Я хочу, чтобы и Зейн… — Хо-ро-шо! Услышала? Я закрыла глаза и кивнула ему. — Ты так завелась, словно я считаю его врагом… — Нет, но я знаю… — Почему ты думаешь, что я негативно к нему отношусь? — отойдя в сторону, перебил меня Дима. — Из-за столкновений на вечере и на поле? Да, не отрицаю, мне очень хотелось ему тогда на поле врезать, но это было не просто так… — Дим… — Или ты так не думаешь? — перебил меня он, и я опустила голову вниз. — Что бы чувствовала ты, состоя со мной в отношениях, если бы я поцеловался с другой девушкой, и она бы оставила на моей шее засос? — Дим… — Нет, давай разберёмся и поставим точку, — перебил меня он, и я отвернулась к окну. — Уверен, ты бы закатила мне скандал… — Твой поход в клуб… — Не переворачивай всё вверх дном! — перебил меня Дима. — Во время вашего поцелуя мы с тобой были вместе. Так вот, если быть честным, вы оба меня задели, но я же не сказал тебе: «Лида, выбирай — либо я, либо Зейн! Ни на какую дружбу между вами я не соглашусь!», — он развернул меня к себе и посмотрел прямо в глаза. — Был период, когда я думал, что мы с ним друзья, хотя оба этого не признаем. А тот период был после того, как их дружбе с Мишей пришёл конец, хотя мы и в детстве с ним неплохо общались, но это уже другая история, — Дмитрий вздохнул. — Я никогда не ревновал его к Мише, я был рад их дружбе, а что касается Эйприл… В последнее время я стал сомневаться, что Зейн с ней спал, и ты не поверишь, почему… — Поверю, — перебила я Диму. — Скажи мне. — Из-за тебя. — Из-за меня? — переспросила я. — Его отношение к тебе… — Дима провёл рукой по волосам и посмотрел в окно. — Зейн ни за что от тебя не откажется, и вот эта его черта… — он вздохнул. — Эта черта вызывает у меня сомнения по поводу предательства. Хотя в том, что он стал бороться за мою девушку, лично для меня ничего хорошего нет, но я посмотрел на всё с другой стороны. Видишь ли, Зейн не повёл себя как трусливый Гейб, пытавшийся привлечь тебя дорогими подарками, он поступил иначе и смог завоевать место в твоём сердце. Обычно как бывает? — спросил Дмитрий и сам же ответил: — Один остаётся, другой уходит. Мы остались оба. — Зейн согласился на дружбу… — Далеко не каждый на неё бы согласился, — перебил меня Дима, посмотрев прямо в глаза. — «Несмотря ни на что буду в твоей жизни!», — вот эту черту я в нём и увидел, — Дмитрий взял меня за руку. — Я не относился и не отношусь к нему плохо, Лида, просто бывали моменты, когда мы оба хотели как следует друг другу врезать, но, скажу за себя, негативно я к нему не отношусь. Я опустила голову вниз, но Дима тут же её поднял. — Извини… — Лида, я не отношусь к нему плохо, ты это поняла? — перебил меня он. — Да. — Отлично, тогда мы закрываем эту тему? — спросил Дима, и я ему кивнула. — За свободу Эванзов я тоже буду бороться. — И Дилана? — Да, они братья, и друг друга не оставят, — ответил мне он, и я крепко его обняла. — Дим, но как же ты будешь добиваться свободы стольких… — Кажется, я знаю, кто мне в этом поможет, — перебил меня он. — Кто? — подняв на него голову, спросила я. — Тот, кто всех терроризировал. — Пп… — Да, он самый, но давай пока не будем об этом. О чёрт! Если Дима хочет как-то повлиять на своего отца при помощи Паши, то… Твою мать! Мне нельзя отдавать секретный пакет Михаилу, потому что, если ребята узнают, что сделал Паша, то, не задумываясь, убьют его, и тогда никто не получит свободу. ААААААА… — Что такое? — смотря на меня, взволнованно спросил Дима. — Ничего… — Ты побледнела… — Разговор тяжёлый, — перебила его я, после чего села на диван, взяла из вазочки мандарин и стала его чистить. — Давай и правда пока не будем об этом говорить. Дима сел со мной рядом, и я, посмотрев на него, спросила: — И когда тебя вызовут в военкомат? — Призыв будет весной, — ответил мне он. — Мишу ведь тоже отпустили, значит, и он в армию пойдёт? — Да, — ответил мне Дима. — А Калебу нужно? — Да. — Вы все что ли в армию уйдёте? — Как получится, а увиливать от неё, когда мы годны, не по-мужски. Тебе же нужно окончить университет, а насчёт спортивной деятельности решим, когда сдашь сессию, пока что ходи на физкультуру, — сказал мне Дима, и я, вздохнув, поднесла к его рту дольку мандарина. Когда он её съел, я дала ему половину мандарина и произнесла: — Как представлю, что скоро сессия, у меня сразу настроение падает. — Всё будет хорошо, я тебе помогу, — сказал Дима, и я, улыбнувшись, обняла его. Он взял из вазочки кисточку винограда, а затем оторвал одну виноградинку и поднёс к моему рту. — Витамины тоже помогут, — произнёс Дима, и я с улыбкой её съела. Виноград оказался сладким, поэтому я съела всю кисточку, а потом ещё половинку мандарина и несколько клубничек. — Кстати, Дима, когда и где ты меня видел в малиновом? — вытирая салфеткой руки, вдруг вспомнила о нашем разговоре у окна в спальне. — В день выпускного в девятом классе на тебе было малиновое платье, — ответил мне Дима, и я вздёрнула брови. — Даа… Но я вроде как не показывала тебе фотографии с выпускного. — Нет, я увидел тебя в воспоминаниях Альберта. — Что? — ошарашено спросила я, а затем быстро встала с дивана и отошла к окну. Дима тоже встал и подошёл ко мне. — Я хотел узнать причину, по которой ты его ударила… — И что ты с ним сделал? — перебила его я. — Неважно… — Дима, ты что… кастрировал его? — Не медицинским методом, — ответил мне он, и я закрыла лицо руками, но Дима тут же их убрал и посмотрел мне в глаза. — Я поступил так, как посчитал нужным, и не жалею об этом! Тяжело вздохнув, посмотрела в окно и произнесла: — Я не собиралась тебя осуждать. — Это платье ещё у тебя есть? — сменил тему разговора Дима. — Нет, оно стало маленьким, и мама кому-то его отдала. — Маленьким? — удивлённо переспросил Дмитрий. — Да. — В каком месте? Я покраснела от его вопроса и опустила голову вниз. Секунд десять пыталась найти ответ, а потом положила руку на грудь Димы и погладила её. — Понял, — молвил он, после чего обнял за талию и приник губами к уху. — Да, в груди точно мало, — прошептал Дима, и я залилась краской. — Твоя прямолинейность… — Не скажи, я стараюсь быть менее прямолинейным, — перебил меня он. Я вздохнула, после чего посмотрела в окно и произнесла: — Почему ты спросил про платье? — Тебя хотел в нём увидеть. — Сейчас? — подняв на него голову, спросила я. — Да. Некоторое время мы молча смотрели друг другу в глаза, а потом я облизнула губы и произнесла: — У меня есть красивый сарафан, но он не малинового цвета. Если хочешь… — Хочу, — перебил меня Дима, и я слегка улыбнулась. — Серый сарафан с цветами висит в моём шкафу. — Серый с цветами? — уточнил он, и я ему кивнула. Дима отпустил меня, а уже через пару секунд в его руках появился мой сарафан. — Ох, кажется четвёртый раз не за горами, — смотря на него, сказал Дмитрий. Действительно, он не такой прямолинейный, каким может быть, но я всё равно смущаюсь и ничего не могу с этим поделать. — Надень его, — протянув сарафан, молвил Дима. — С условием, что ты его с меня снимешь не сразу, а сперва мы потанцуем. — Хорошо, — сказал он, и я, взяв сарафан, направилась в спальню. Оказавшись в ней, первым делом надела нижнее бельё, а потом уже сарафан. — У мамы отличный вкус в выборе одежды, — прошептала я, смотря на себя в зеркале, после чего расчесала волосы и пару раз прокружилась на месте. Когда я мерила сарафан при маме, мне было абсолютно всё равно, как он на мне смотрелся, и я вообще не собиралась его носить, но с возвращением Димы, вернулась и прежняя я, и всё снова стало иметь значение. — Он открывает мне мир другим: красивым, добрым и самым родным… — пропела строчку из песни, которую Дима пел для меня на набережной, но только переделанную на свой лад, а затем тихо пошла в гостиную.