На десять лет назад

                    Дом у Сириуса был просто гигантским. Вдобавок — к дому прилагался гавкучий портрет Вальбурги Блэк и домовик по имени Кричер. Портрет на первую же попытку открыть на меня рот получил пулю в лоб и обстоятельные объяснения, что да — я не в состоянии его уничтожить или снять, но могу запросто сделать какую-нибудь неприличную надпись, испортить пулями и дротиками полотно или же выкинуть еще какую-нибудь вещь в духе моей богатой фантазии. В общем, с портретом мы договорились полюбовно: он орал не на весь дом, а всего лишь на всю прихожую, а я делала вид, что в упор его не замечаю. Люблю я дипломатичный подход ко всему, эх, люблю.              С домовиком еще надо будет что-то сделать, а то задрал: дом за десять лет отсутствия законного хозяина стал таким засранным, что мне в одиночку все и за жизнь не разгрести, а с учетом того, что тут только ткни пальцем — и попадешь в темный артефакт… В общем, зона моего влияния ограничивалась пятью используемыми помещениями, а все остальные комнаты потихоньку зарастали пылью и паутиной. Сириуса что-то устраивало, что-то нет, но с учетом того, что домой он приходил только ради того, чтобы переночевать, да и то не всегда — было понятно, что в целом проблемы домашнего характера стоят для него как минимум на предпоследнем месте в обширном списке важных дел. Поэтому, как бы мне ни хотелось перемен к лучшему, пока что приходилось мириться с текущим положением вещей.              Сегодня нам предстояла прогулка в Косой переулок. Нам — это мне, Драко и семейству Уизли. Сбор объявили на девять утра, но Рон приперся ко мне домой в семь. За ним, кстати говоря, увязалась младшая сестра, которую я видела всего лишь второй раз в жизни — первый был в тот памятный день, когда я впервые отправилась в Хогвартс.              — Привет, Лили! — едва вывалившись из камина, поздоровался со мной мальчишка. — Привет, Сириус!              Сириус как раз собирался на работу, впопыхах пытаясь отыскать очередную Очень Важную Вещь, которую вчера, вернувшись домой, кинул через всю комнату по принципу «хай лежит там, куда полетело», поэтому на приветствие Рона отреагировал взмахом руки и продолжил носиться по дому.              — О, кстати, Лили, это — Джинни. Моя сестра. Я тебе про нее рассказывал, да и ты, наверное, помнишь.              — Привет, — тихо прошелестела девочка, делая невольный шаг назад по направлению к камину.              — Не надо от меня шарахаться — я серьезно не кусаюсь. Только дерусь больно, но до этого меня надо довести. Жрать будете? Э-э-э, то есть завтракать, прости, Джинни.              С Роном, Невиллом и Седриком мы давно общались на самом простом и даже немного грубом языке. Гермиона и Николь его понимали и принимали, не кидаясь нас поправлять, но сами тщательно «фильтровали базар». А Дафна с самого начала дала понять, что реплики, в которых будут мелькать немного грубые словечки, она будет просто игнорировать. Драко в последнее время нахватался всяких выражений от Сириуса, который периодически загибал такое, что даже видавшая виды я с трудом подавляла желание поймать «крестного» в захват и тщательно вымыть ему рот с мылом. Останавливало от совершения этих действий только осознание того факта, что хрен я его поймаю, а если и поймаю — то черта с два удержу.              — Мы уже завтракали, спасибо, — ответил за обоих мальчик. — Просто мама от нас решила избавиться, чтобы не мешались под ногами, вот мы и оказались тут.              Я притащила ребят в гостиную, налила всем (и себе в том числе) чаю и, поставив на стол вазочку с конфетами, завела ничего не значащий разговор. Джинни по-прежнему молчала и даже на прямые вопросы отвечала односложно и словно нехотя. Стесняется, видимо. Оттаяла она, только когда зашла речь о Косом Переулке. Сама там она бывала неоднократно, но скупаться для школы ей, естественно, предстояло впервые. Постоянные визиты на замечательный «волшебный рынок» привели к тому, что она знала его намного лучше, чем я, и даже подсказала координаты приличного букинистического магазина, в котором присутствовала в продаже литература, мягко говоря, не предназначенная для изучения в рамках школьной программы. И нет — она не была запрещенной. Просто сложной. А сложная литература определенного формата интересовала Драко. А ведь мы просто случайно завели с ним в конце учебного года разговор о клонировании…              Потом речь сама по себе зашла о сборах в школу. Близнецы уже жаловались, что некоторые книги для их курса обойдутся в круглую сумму, а Джинни сейчас пожаловалась на то, что мама раньше обещала ей новые мантии, но поскольку много денег уйдет на книги для Фреда и Джорджа…              Собственно, на этом этапе я вспомнила, что умудрилась за всего лишь два месяца лета вымахать аж на полтора десятка сантиметров и что мои прошлогодние мантии на меня не налезают. Поэтому затащила Джинни в свою комнату и достала из чемодана мантии с предложением померить и, если подойдут — забирать.              Девочка отказывалась. Вот чем семья Уизли в положительную сторону отличается от большинства известных мне по российской жизни представителей многодетных семей — никто из них никогда и ни при каких обстоятельствах не вопит, что им «должны» и «обязаны». У них, скорей, перекос в другую сторону: тому же Рону потребовалось поначалу объяснять каждый раз, что если я банально решила угостить друга конфетами, то реально можно принять угощение и спокойно его слопать. Теперь, кажется, пришла пора поработать с сестрой, тем более что она как раз выдала типичную реакцию своего братца — принялась отказываться от моей помощи, мотивируя это словами, явно услышанными от матери: дескать, брать чужое, ничего не отдавая взамен, просто неприлично, а раз дать ей взамен нечего, то и брать она не будет.              С одной стороны — подход вполне логичен, но с другой…              — Слушай, Джинни. То, что я тебе предлагаю помощь — это не желание эдакой «богатенькой девочки» самоутвердиться за счет сестры друга и, тем более — не желание унизить тебя и твою семью такой помощью. Открою тебе большой и страшный секрет — даже в маггловских семьях среднего достатка младшие дети донашивают вещи за старшими. И вовсе не потому, что родители хотят таким образом унизить своих детей, а потому что изначально покупают качественную и хорошую одежду, которую старший ребенок просто не успевает снашивать. И какой смысл тратиться на покупку одежды, когда она уже есть? Те, у кого нет младших, часто отдают свою одежду детям родственников и просто знакомых — тем, кому она понадобится. Кстати, свитер, который сейчас надет на мне, подарила мне Тонкс: у нее самой остались с детства некоторые вещи, и она передала их мне, потому что других детей в окружении нет. И, как видишь, тот факт, что у меня в наличии есть оставшиеся от родителей деньги, не мешает мне пользоваться теми вещами, что мне дали, вместо того, чтобы тратить на них деньги, которые можно использовать в будущем для куда более нужных расходов. Я понимаю, что в твоей семье детей приучали быть независимыми, гордыми и сильными. Более того — я одобряю такой подход, поскольку нет ничего хуже людей, которые считают, что окружающие обязаны удовлетворять их капризы и прихоти. Но в том, чтобы принять от друга подарок…              — Друга, да? Знаешь, я не особо верю, что легендарная девочка, которая выжила, станет со мной дружить.              — Давай вот только тему выживания моего одиннадцать лет назад не затрагивать, ладно? Моей заслуги там наверняка нет. Если тебе так хочется считать меня легендой или, там, знаменитой, то давай хвали меня, как девочку-которая-наколола-Волан-де-Морта-через-час-после-того-как-принесла-ему-непреложный-обет. Черт, длинновато получается, да?              Мы рассмеялись. Обе и сразу. И мантии Джинни все-таки взяла. Ее гордость мне понравилась, а недоверие к проявленному дружелюбию тоже было вполне понятно.              — Кроме того… Я много с кем дружу. Не сказать, чтобы это были совершенно обычные люди — маги ведь сами по себе необычные, но все мои друзья обладают определенными чертами личности, так скажем. Я никогда не буду дружить с людьми, которые меня предадут — это факт. Я никогда не буду дружить с людьми, которые меня подставят — это тоже факт. Я не буду дружить с человеком, для которого дружба со мной продиктована желанием покрасоваться рядом со знаменитостью — это тоже факт. А вот с гордой и смелой девчонкой типа тебя я с удовольствием подружусь. Если ты сама, конечно, снизойдешь до циничной стервы с черным юмором вроде меня, — я подмигнула девочке и протянула ей руку.              Ну, собственно, вот так и началась наша дружба. Уже полчаса спустя я шла рядом с Перси по Косому переулку как раз к той самой лавочке, про которую нам сказала Джинни. Перси любезно согласился проводить нас, а Джинни увязалась хвостиком. Драко в невидимом виде парил над нами, явно намереваясь скупить как минимум полмагазина. Ну, верней, скупить намеревалась я, а он планировал указывать мне, какая литература может понадобиться. Миссис Уизли отправилась покупать писчие принадлежности, а Фред и Джордж отправились в магазин «Зонко», где наверняка и проторчат оставшиеся полчаса до встречи, которая должна была состояться во «Флориш и Блоттс».              На встречу мы едва не опоздали, потому что список книг для Драко получился очень большим, и, пока толстый лысый волшебник ползал по хранилищам, выискивая нужные нам научные труды, я решила вдоволь полазить по залу. Не сказать, чтобы за прошедшее время я сделалась коллекционером книг, но интернета или его подобия у магов не было и в помине, а следовательно — получить в любой момент нужную информацию можно было только в том случае, если у тебя или кого-то из твоих друзей есть нужная книга.              В итоге я набрала книжек столько, что они начали вываливаться из моего котла, поэтому Джинни предложила мне помочь — в ее котле еще оставалось место для пары-тройки фолиантов. А поскольку она девочка не хрупкая и книги весят не так уж много — причин отказываться от помощи у меня не нашлось. В конце концов, я сама ее начала приучать к тому, что в принятии помощи от других нет ничего зазорного.              Драко теперь был видимым и даже осязаемым. Редкие прохожие с удивлением оборачивались на призрачного мальчика, который летел на расстоянии полуметра над землей, удерживая на плечах тяжеленный рюкзак, набитый книгами. Впрочем, кто оборачивался — тот сразу отворачивался, поскольку маги привычны были и не к такому, да и просто в некоторых случаях проявляли себя как достаточно тактичные люди. Ну, например, если бы я выкрасила волосы в красный цвет, то это было бы, конечно, необычно, и на меня бы оборачивались, но все равно не таращились бы неприкрыто.              Во «Флориш и Блоттс» мы пришли, верней, прибежали, вовремя. И сразу же не поняли, куда попали. Прямо в центре магазина стоял помост, на котором красовался белокурый красавчик, вокруг которого собралась толпа визжащих от восторга малолеток и не только. На красавчике была ярко-голубая мантия, у красавчика была белозубая улыбка и красивые золотистые локоны. А еще красавчик был Златопустом Локонсом — одним из самых известных волшебников современности, который долгое время мотался по темным углам магического мира, уничтожая различных монстров и едва ли не пошагово описывая свои действия в книгах собственного авторства. Собственно, эти книги и входили у нас в учебную программу. Видимо, действительно толковый волшебник, раз его труды за учебники считают.              Вокруг Локонса крутился корреспондент, который фотографировал «сэра очарование» для какой-то газеты. Локонс показательно улыбался, поворачивался по-всякому перед камерой и, естественно, периодически приветствовал толпу визжащих фанатов. В какой-то момент он заметил меня.              Вообще-то, вина, наверное, моя… Все-таки внешность у меня даже с замаскированным шрамом приметная и, опять же, есть пара фоток в «Пророке» с того квиддичного матча… Короче, знаменитость меня узнала.              — Боже мой! Да это же Лилиан Поттер…              На меня обратили внимание. Не понимаю, как именно, но в итоге я оказалась на помосте рядом с Локонсом, его руки лежали на моих плечах, а сам он, не забывая улыбаться корреспондентам и подговаривая сделать меня то же самое, рассказывал о том, что в этом году отправлен Министерством Магии на должность преподавателя защиты от темных искусств в нашу школу. Вот после этих слов я начала улыбаться вдвойне старательней, потому что если взбрыкну перед репортерами сейчас — уже в качестве учителя Локонс может припомнить мне мой поступок и отравить жизнь в Хогвартсе. Конечно, выдергивая меня из толпы и заставляя позировать вместе с собой на камеру, он поступил не очень корректно, но… У знаменитых и именитых свои причуды, их чувства двенадцатилетних девочек обычно мало волнуют. Кроме того, видимо, в качестве благодарности за совместную фотосъемку, Локонс подарил мне собрание своих книг с собственными автографами. А это было приятно, поскольку книги я любила, да и внутренняя жаба не забыла напомнить, какую прорву денег я оставила в букинистическом магазине в соседнем переулке.              Придерживая руками огромную охапку книг, я выбралась из толпы к ожидающим меня Уизли. Не успела я сделать и двух шагов по направлению к машушей мне Джинни, которая одной рукой умудрилась удерживать тяжелый котел, набитый книгами, как сбоку в меня влетел вихрь. Тараторящий вихрь с каштановыми волосами.              — Лили, ты тоже здесь! Представляешь, в этом году у нас будет преподавать ЗОТИ сам Локонс, я…              — Ты об этом читала, я в курсе, — фыркнула я, вспоминая нашу привычную подколку и от всей души обнимая Грейнджер одной рукой. По ней я успела соскучиться, как, кстати, и по Николь. С друзьями из волшебного мира я периодически виделась — даже Дафну ко мне отпустили один раз на празднование моего же дня рождения пару дней назад, а вот у Гермионы и Николь ввиду отсутствия каминов возможности составить мне компанию хоть раз за это лето не было.              — Нет, я об этом только что услышала. Везет тебе — у тебя книги с его автографом, а я вот не успела взять, а теперь…              Было видно, что девочка расстроена. Очень расстроена.              — Не расстраивайся, Гермиона. Хочешь, можем поменяться? Мои, с автографом — тебе, а я и без автографа обойдусь. Или попросишь у него подписать твои книги осенью, когда начнутся занятия.              — А… А это удобно будет? — уточнила Гермиона.              — Ну, ему это будет несложно. Автограф чиркнуть — дело пары секунд, а это и автору приятно, ведь свидетельствует о его популярности, и у тебя книги с автографами появятся.              Утешив таким нехитрым образом приунывшую подругу, я принялась расспрашивать ее о проведенном лете, после чего представила ей Джинни. В конце концов, сестру друга сам бог велел взять в компанию, особенно если учесть ее клевый характер и гордость, не имеющую ничего общего с гордыней. Пока я знакомила Гермиону с Джинни, пока сама знакомилась с родителями Гермионы… Исчезновение Драко прошло мимо моего внимания. Вот только крутился поблизости призрак, разглядывая стоящие на самых высоких полках книги, и вот — он исчез в никуда, оставив после себя рюкзак с книгами у моих ног. Причина исчезновения как-то внезапно вынырнула передо мной из толпы.              — Так-так… Знаменитая Лилиан Поттер. Не успела зайти в книжный магазин, как уже оказалась в центре внимания. Надо полагать, вы меня уже не помните. Люциус Малфой.              «Вас забудешь», — мысленно фыркнула я, но протянутую руку пожала. Малфой-старший от души ее стиснул, на что я ему в благодарность защемила мышцу и лучезарно улыбнулась, глядя на побелевшее от боли лицо. А вот так, сука! Знай наших… Что же ты задумал, умник, такого, что твой домовик кинулся меня предупреждать и защищать?              — Лили этого совсем не хотела! — вскинулась Джинни, делая шаг вперед. Я оглянулась и заметила, что взрослые отвлеклись от нас, общаясь с Грейнджерами-старшими, а дети Уизли — все, кроме Джинни, разбрелись по магазину.              — А, ваша подруга… Бойкая не по возрасту, одетая в обноски, — Малфой высвободил свою руку из моего захвата и, подняв одну из книг в котле Джинни, небрежно пролистал ее и положил обратно. — И с подержанными учебниками. Уизли, надо полагать.              — Жуткий снобизм, дохера заносчивый характер и привычка судить людей по их виду — Люциус Малфой, надо полагать, — раздался за моей спиной голос Драко. В следующую секунду призрак положил свои руки на наши с Джинни плечи и с ненавистью уставился на отца. — Ты смотри, папаша, поосторожней, а то закончишь как я.              — Поосторожней надо быть твоей подруге, Драко, — Люциус смотрел на сына не с ненавистью, но с презрением. Такое ощущение, что став призраком, тот перестал быть его сыном. Впрочем, так оно и было — через собственные предрассудки у Малфоев явно не было принято переступать. — Люди смертны, и мало ли что может случиться…              Блять, ну вот кто так угрожает? Вот кто так угрожает? Так дешево, показушно, шаблонно… Да и весь вид у него такой же показушно-шаблонный, как и его угрозы. Эдакий типичный недалекий сноб-аристократ, который даже не в состоянии оказался разглядеть, что лежащий в котле Джинни «подержанный учебник» на самом деле является жутко редкой раритетной книгой о разных магических тварях, которая обошлась мне в сумму, на которую среднестатистическая магическая семья из четырех человек может безбедно жить месячишко-другой.              — Дети, пойдемте отсюда. Здесь дурдом, — за нашими спинами появился Артур Уизли, который только что обратил внимание на мистера Малфоя. Ну что я могу сказать… Эти двое явно друг друга недолюбливали. Впрочем, об этом я догадалась еще год назад, так что злые взгляды, которые бросили они друг на друга, а также не менее злые реплики, которыми двое волшебников обменялись, меня уже не интересовали. Меня и Джинни утянул за собой Драко, который нашел редкую книгу и которому понадобилось, чтобы я эту книгу купила, потому что призраку не продадут вообще никакую книгу. Впрочем, оказалось, что эту книгу не продадут и нам — сколько я ни пыталась, я не могла к ней прикоснуться, а прикоснуться дети не могли к тем книгам, которые не продавались несовершеннолетним.              Это была проблема. Потому что просить Уизли о покупке для нас книги мне не хотелось — все-таки мистер Уизли работает в министерстве и обязан соблюдать законы, какими бы дурацкими они ни были. Именно поэтому я попросила продавца отложить эту книгу для человека, который заберет ее позже, и внесла задаток в двадцать галеонов. Попрошу потом Сириуса, чтобы зашел после работы и, заплатив остальные восемьдесят, забрал фолиант.              Поступок мой никого не удивил — в Косом переулке совершенно не в новинку были просьбы подобного рода от детей, которые видели вещи, интересующие их родителей. Поэтому уже несколько секунд спустя я стала обладательницей бланка на книгу, который надо будет передать взрослому волшебнику, пришедшему за ней с оставшейся суммой денег, и с чистой совестью смогла покинуть магазин.              Несмотря на то, что миссис Уизли активно зазывала меня в гости, от приглашения я отказалась. Прежде, чем женщина обиделась всерьез, Рон на ушко, но очень громко сообщил ей, что после покупки такого количества книг я потеряна для мира как минимум на два-три дня, пока не рассмотрю пристальней всю купленную литературу, не расставлю ее по полкам и не составлю план более тщательного ее изучения. Это явно смягчило обиду миссис Уизли, поскольку мою любовь к чтению и тягу к знаниям тут же поставили в пример Рону и Джинни. Дождавшись, пока я заберу все новоприобретенные книги из котла ее дочери, миссис Уизли самолично трансгрессировала со мной прямо на порог дома Сириуса и, убедившись, что я, зайдя в дом, закрыла дверь, с громким хлопком исчезла.              А я осталась в коридоре с горой новоприобретенного раритетного барахла, учебной литературы, пергамента, перьев и прочей лабуды вроде пробирок и ингредиентов для зелий. С помощью Драко мы перетаскали это все барахло наверх за три минуты, а после этого засели за изучение книг. Драко, естественно, больше интересовался «своей» литературой, в то время как я принялась аккуратно листать книги, купленные для себя. Ну и, естественно, расставлять их по полкам в своем книжном шкафу. До чтения еще было далеко, да и было пока что чем заняться.              Под «было чем заняться» мною подразумевался поход в магазин за едой. С Сириусом мы сразу распределили обязанности: он приносит продукты и моет посуду, а я готовлю. Но за всякими ништячками вроде сладкой воды, соков, жвачки и шоколадок я предпочитала бегать сама. В основном потому, что Сириус очень плохо разбирался в маггловских продуктах. Настолько плохо, что отправляя его за пепси-колой, я рисковала получить двухлитровую бутылку с бензином. Нет, до таких казусов, конечно, дело не доходило, но вот принесение обычной газировки вместо сладкой воды у нас имело место.              Поняв, что Драко не дозовусь и в ближайшее время от книг не оторву, я отправилась в магазин одна. И, когда возвращалась обратно, едва не пожалела об этом. Натолкнуться на Нарциссу Малфой, выходя из-за угла — это явно не входило в мои планы. С учетом того, что я неслась на крейсерской скорости, прижимая к себе пакет с покупками, а весу во мне было все-таки меньше, чем в Нарциссе — не стоит удивляться тому, что я упала на задницу. Впрочем, это падение не помешало мне засунуть руки в карманы, в одном из которых был шокер, а во-втором — пистолет. Шокер надо было доставать, а вот стрелять можно было и сквозь собственную куртку — я это уже пробовала, даже специально подобрала такую одежду, чтобы можно было свободно поворачивать в кармане пистолет. Щелчок предохранителя был практически бесшумным, так что за мной всегда оставалось преимущество внезапности.              Но, вопреки моим опасениям, Нарцисса Малфой не стала на меня нападать. Вместо этого она наклонилась и аккуратно(!) подняла с пола пакет, который вылетел у меня из рук при столкновении. После этого женщина протянула руку мне, приглашая подняться. Впрочем, я эту руку не приняла, помня о том, что магам для трансгрессии не нужна волшебная палочка, а встала на ноги самостоятельно.              — Мисс Поттер, я могу с вами поговорить? — каким-то срывающимся голосом начала она. Возникло ощущение, что женщина из последних сил сдерживает себя в руках.              — О чем, миссис Малфой? — настороженно произнесла я, оглядываясь и прикидывая, по какой именно траектории кинуться к дому и откуда именно могут появиться мифические враги.              — Мисс Блэк, — неожиданно жестко произнесла Нарцисса.              — Так вы… — я едва не брякнула «развелись», но вовремя прикусила язык.              — Нет, мы с ним не развелись, но в связи с произошедшим я больше не хочу… Мисс Поттер, это абсолютно неважно. Я знаю, как вы относитесь к нашей семье, и понимаю причины такого отношения, но умоляю — дайте мне увидеться с сыном.              В ее глазах мелькнуло отчаяние. Такое, какое не сыграешь. Сложно сказать, как я это поняла… Просто однажды, на практике в убойном, мне довелось присутствовать в момент опознания трупа. Та женщина не плакала, не билась в истерике, не выла и не причитала. Но тот тон, которым она сказала «да, это он», и ее глаза в этот момент я никогда не забуду. Не забуду и того, что через несколько дней после того, как ей вернули тело, она покончила с собой.              Уже смелей сделав шаг по направлению к женщине, я осторожно протянула руку вперед и прикоснулась к ее руке. Тонкие, дрожащие пальцы тут же стиснули мою руку, а сама Нарцисса с трудом подавила всхлип и нервную дрожь.              — Драко говорил мне, что не хочет видеть ни вас, ни Люциуса Малфоя. Более того — сегодня они поссорились друг с другом в книжном магазине и…              — Сын стал вашим личным призраком, насколько я помню.              — Если вы к тому, что я могу приказать ему отправиться на встречу с вами — то я никогда не поступлю подобным образом. Если вам это интересно, то абсолютно не в моих правилах унижать друзей и предавать их доверие. Кроме того, встреча подобным образом приведет к ухудшению отношений между вами — я это знаю потому, что хорошо знаю Драко. Да и не только Драко — любой на его месте…              — Мисс Поттер, вы не понимаете… — Нарцисса все-таки всхлипнула и задрожала сильней. — Мой сын — это все, что у меня есть, и я не вынесу, если он так и продолжит меня ненавидеть. Я знаю, что тогда он был абсолютно прав, когда говорил, что это я и Люциус, что наше воспитание стали причиной того, что он погиб, хотя мог бы спастись вместе с вами, но… Если все действительно нельзя исправить, то я больше никогда не побеспокою ни его, ни вас. Но если еще не все потеряно…              Никаких угроз, никаких показательных истерик, хотя на ногах она удерживается с трудом, все больше держась за мою руку для того, чтобы сохранять равновесие. От этого становится еще страшней. Кажется, она действительно нас не побеспокоит, если Драко с ней не согласится поговорить. И тут бессмысленными будут какие-то уговоры и увещевания. Ох, черт… нет, с одной стороны, эта чертова семейка меня порядком подзаебала (вспомнить Люциуса с его заговором, угрозами сегодня и тем, как омерзительно он себя вел по отношению ко мне в прошлом году), но вроде как Нарцисса… Вот черт. Не хватало мне еще этого. Сочувствие к потенциальному противнику — первый шаг в пропасть. Сколько раз говорили о том, что глядя на человека через прицел, нельзя представлять, что он чей-то отец, кому-то дорог, что в момент перестрелки с ним он — просто цель, которую надо уничтожить, чтобы не быть уничтоженным самому… Черт… И, кажется, эту инструкцию я нарушила.              — Вот что, мисс Блэк. В дом я вас не пущу, уж извините. Видите на другой стороне вывеску кофейни? Займите дальний закуток — он не просматривается ни со стороны бармена, ни со входа, и ждите меня там через час. Если повезет, то не меня, а нас.              — Так значит, вы мне все-таки поможете?              — Я не буду приказывать Драко увидеться с вами, но могу с ним поговорить и… Не знаю, выйдет у меня или нет, но мозги я ему вправить постараюсь. И вот что — не факт, что у меня получится это сделать с первого раза.              — Хорошо. Я встречусь с вами через час… — Нарцисса прикусила нижнюю губу и о чем-то задумалась.              — В чем дело?              — Знаю, глупые пережитки, но мне не хотелось бы являться к нему с пустыми руками. И, как ни странно, я не знаю, что именно взять в качестве подарка. Знаю, в прошлом он хотел гоночную метлу и любил сладости, но что сейчас…              Бланк заказа из «Флориш и Блоттс» словно ткнулся мне в руку. Довольно странным было это прежде всего потому, что я для похода в магазин надела другие джинсы. Впрочем, это же магия, так чему тут удивляться?              — Слушайте, я не знаю, как на это Драко отреагирует, но… Он искал вот эту книгу. Я хотела ее купить, но мне не продали, потому что я несовершеннолетняя и…              Нарцисса глянула на название, и ее брови медленно поползли вверх.              — Зачем ему это?              — Ну, если коротко — мы собираемся искать способы сваять ему новое тело. Пока что он, конечно, на стадии изучения теории, но с учетом того, что по времени он не ограничен… Потенциал у него есть, мозги тоже, даже если не получится достигнуть основной цели — по ходу развития своей деятельности парень сделает столько научных открытий, что озолотится и получит мировую славу, а также улучшит жизнь многих людей…              Круглые глаза Нарциссы Блэк надо было видеть. Нет, блин, они действительно были круглыми! Идеально круглыми, причем!              — Мисс Поттер, но все говорят, что привидения не могут иметь волю к развитию, самосовершенствованию, обучению…              — О, мисс Блэк, я вас умоляю… Просто никто до сих пор не пробовал надавать привидениям по шее, чтобы перестали ныть и занялись делом, исходя из своих преимуществ и возможностей. До встречи через час, мисс Блэк, — присев в реверансе напоследок (что выглядело довольно забавно, учитывая, что я не в платье, а в самых обычных джинсах, футболке и куртке), я побежала в сторону дома. Причем до самого угла бежала спиной вперед лицом к оставшейся на том же месте Нарциссе. Ну а мало ли! Возьмет да пульнет «авадой» от переизбытка чувств, фиг разберешь этих аристократов…