Трофей

Ральф закрыл за собой дверь и несколько секунд стоял, задумчиво покачиваясь с пятки на носок. Присутствие чужих людей в доме привычно напрягало, но ведь теперь это были его люди. Ощущение было новым и более всего похожим на смутное удовлетворение. Он решил, что его определенно стоит отнести к разряду хороших. Впрочем, привычная тревога никуда не делась. Двое людей в его доме! Оба старше его самого! Ральф нахмурился и принялся снимать с себя парадную форму. Неудобную, надетую всего несколько раз и никак не соглашавшуюся сидеть как ей положено. Или это с его фигурой было что-то не так? Ральф бросил быстрый взгляд в зеркало и снова вздохнул. Фигура как фигура. У одежды не было никаких причин топорщиться! Негодные тряпки отправились в шкаф, и Ральф замер, придирчиво выбирая, во что переодеться. В чем положено выходить к собственным рабам? Задача никак не решалась, и Ральф просто переоделся в спортивные штаны и футболку, в которых предпочитал ходить дома. В конце концов, эти люди были его собственностью, а значит, их вполне можно было приравнять к мебели или кухонной утвари. Впрочем, выходить из комнаты он не торопился, давая себе время освоиться. Здесь было хорошо. Здесь никого не было. Он просто уселся в любимое кресло, эргономичное, сконструированное точно под его параметры, прикрыл глаза и подключился к терминалу, бездумно просматривая новости. Их было много, и все какие-то невнятные. Действие это с окончанием войны утратило всякий смысл, но Ральфу всегда было сложно расставаться с привычками. Ральф слегка поежился от недавних воспоминаний. Тогда было страшно. И странно. Ему казалось, вокруг царил полный хаос, и только внутри его полевого фургончика появлялся хоть какой-нибудь смысл. Вот только кондиционеры конструкцией предусмотрены не были. Несколько раз Ральф пытался собрать их сам, но времени никогда не хватало. Для его приятеля доктора война была кровью и грязью. По крайней мере, он так говорил, когда им приходилось в очередной раз пересечься. Для Ральфа это были долгие тряские переезды и весьма однотипная работа при удручающей нехватке запасных частей и расходных материалов. Чем это было для остальных, он не имел никакого понятия. Однажды фургончик подорвался на мине. Слишком слабой для его бронированного днища, но тряхнуло тогда его знатно. Инструменты перемешались, а незакрепленные беспилотники, которые Ральф ремонтировал на ходу, посыпались на пол. Три из них сломались еще сильнее. Сам Ральф ударился головой и сильно ушиб ребра. Было больно. Боль Ральф не любил, зато приятель доктор сказал ему много новых занятных слов и на какое-то время прервал нечто, что он сам называл «романом». Ральф предпочитал обо всем этом не думать. Как и о том, что творится за надежными бронированными бортами. Он просто чинил и настраивал маленькие крылатые аппараты. Он с детства любил самолетики. За ухом предупреждающе заныло, и Ральф с сожалением отвлекся от блуждания по сети. Новая модель нейропередатчика позволяла выдерживать куда большую нагрузку, чем прошлая, но все же не бесконечно большую. Ральф вздохнул и открыл медицинские записи собственного раба. Перед глазами встало искаженное болью лицо Карстена, искривленные губы, судорожно напряженное тело. Беззвучный крик, который так и не вырвался из горла. Реакция была слишком яркой и непонятной. Что это? Карстен слишком чувствительный? Просто испугался? Или, быть может, имплантированный ему контроллер дал стимуляцию сильнее предполагаемой? Увы, как оказалось, Карстен был устроен немного сложнее, чем можно было представить. Ральф мало что понял, кроме того, что от него самого тот мало чем отличался. Значит, скорее всего, проблема была в механизме контроллера. И это вызывало тревогу. Он ведь лично все протестировал! Ральф нахмурился и бросил взгляд на часы. С момента, как он остался один, прошло больше часа, а значит, ужин уже должен был быть готов. Он встал, отключаясь от терминала, и шагнул к двери. В коридоре его сразу же окутало вкусными запахами, которые на несколько секунд будто бы смыли тревогу. Есть хотелось ужасно. За время их короткого знакомства Джойс успела показать себя с лучшей стороны, не нарушала правил и вела себя самым лучшим образом. Не подвела она и теперь. Стоило Ральфу усесться за стол, как рабыня поставила перед ним тарелку, доверху наполненную прекрасно протушенными овощами и запеченной, должно быть в духовке, куриной грудкой. - Спасибо, - сказал он искренне и заметил на ее лице откровенное недоумение. И тревога вернулась. Показалось, он что-то сделал неверно. Ральф попробовал поданное ему блюдо и решил, что на мнение Джойс опираться не стоит. Она ведь рабыня совсем недавно, и сама может не знать, как тут все устроено. - Завари мне чаю, - негромко попросил он ее, а потом повернулся к замершему у стены Карстену. – Нам нужно протестировать твой контроллер. Тот прибор, что у тебя в плече. С ним может быть что-то не так. Раб посмотрел, как показалось Ральфу, со страхом и злостью. И, если страх был реакцией неплохой, даже полезной в его положении, то злость казалась опасной. Раб явно снова готов был ошибиться. И совсем неизвестно было, как поведет себя неисправный контроллер, когда Карстена придется наказывать. - Это не больно, - на всякий случай заверил его Ральф, продолжая методично опустошать свою тарелку, - только поколет немножко. Недолго. О, и я не сказал. Вы оба можете есть, когда захотите. Это не принято, но, если будет удобно, то и одновременно со мной. До самого чая он не поднимал глаз от тарелки. Просто чтобы не увидеть больше ничего неприемлемого. Рабы чинно стояли, не пытались заговорить, и мгновенно реагировали на его распоряжения. В основном, конечно, Джойс, но и Карстен без сопротивления передал ему хлеб, стоило только приказать. И это слегка внушало оптимизм. - Когда я был в вашей стране, - заговорил он, когда кружка наполовину опустела, а вымытая Джойс остальная посуда заняла свое прежнее место в сушилке, - одна женщина угощала меня такой плоской и пресной лепешкой, внутри которой был не то сыр, не то творог, не то и то и другое. А еще какая-то зелень и, вроде, чеснок. Ты умеешь такое готовить? - Умею, хозяин, - снова изумленно ответила Джойс, и снова неясно было, что же ее так удивило. – Хотите, сделаю к ужину? Продуктов здесь, вроде бы, хватит. - Сделай, - уже куда более расслабленно кивнул Ральф и уточнил: - Я предпочел бы поужинать в шесть. Ты успеешь? - Конечно, - пожала плечами Джойс, и Ральф уже успел было огорчиться, когда она вдруг опомнилась и добавила: - конечно, хозяин. Казалось, все снова наладилось. А контроллер оказался совершенно исправен. Ральф устроился в гостиной, приказал Карстену встать на колени перед диваном и тестировал его около получаса, но так ничего и не нашел. Все было в порядке. Вот только раб морщился и вздрагивал так, будто бы чувствовал не слабые уколы, а самые настоящие вспышки боли. Ральф все еще не понимал, но просто списал все на глупые страхи. Он слышал о людях, которых боль доводила до паники. Просто не видел этого настолько близко, вот и оказался сбитым с толку. По крайней мере, это было единственным более-менее логичным объяснениям подобных ужимок. - Все в порядке, - оповестил он раба по прошествии получаса, а потом потянулся вперед и легонько погладил его по спине. Приятное оказалось ощущение. – Работает правильно. Видимо, тебе просто слишком страшно. Ничего. Наверняка тебе не придется испытывать это очень часто. А сейчас я должен вернуться к работе. Завтра у меня будет больше времени. Я планирую познакомиться с тобой ближе. Он встал, не дожидаясь ответа. Просто решил не давать рабу возможности сказать что-нибудь лишнее.