***
Воспоминание отдало мучительной болью в груди. Анна помнила, как мистер Бибер попросил в качестве отступных за расторжение контракта одну ночь, которую они провели в его спальне. Она хотела отказать, но не смогла, и впоследствии ни разу не пожалела об этом. Та ночь была последней перед тем, как они подписали договор. Волшебная, потрясающая, полная нежности и ласки ночь. А через два дня, когда, Анна, расторгнув контракт, вышла из кабинета, у мистера Бибера случился сердечный приступ. Прямо на рабочем месте. Чарли не отпускала её в больницу, и лишь под натиском призналась, что Джастин категорически запретил ей, чтобы Анна ездила к нему, и приказал лично следить за этим. А когда вернулся к своим обязанностям спустя несколько недель, это был совершенно другой человек. Анна хотела уволиться, но Шарлотта сказала, что не может подписать ни одного приказа без разрешения своего начальника, хотя Анна прекрасно знала, что это ложь, и что Чарли прекрасно имеет право делать это. Время шло, Анна по-прежнему работала, но терпеть это было просто невыносимо. Она видела, как смотрит на неё мистер Бибер, и медленно сходила с ума. Нельзя допустить, чтобы это продолжалось. Набравшись смелости, девушка всё же вошла в кабинет мистера Бибера, держа в руках только что написанное заявление. — Решила уволиться, значит, — не удосужившись поднять на неё взгляд, проговорил мужчина. — Думал, ты окажешься чуточку умнее. — Так вы подпишете? — Ты должна поработать перед увольнением, пока Чарли не найдёт тебе замену. Или, — он снял очки, потёр переносицу и всё же взглянул на стоящую Анну, — можешь поехать со мной на конференцию. Ты ведь знаешь, что скоро мне будет нужно поехать туда по делам фирмы? — девушка кивнула. — Вот и хорошо. Выбор за тобой. Либо ты работаешь, пока не появится замена, либо летишь со мной. На данный момент это всё, что я могу тебе предложить. Анне никогда не доводилось присутствовать на конференции и она понятия не имела о том, что же там происходит, но почему-то об этой поездке в офисе ходили едва ли не легенды. Каждый год мистер Бибер брал с собой одну из сотрудниц, а по возвращении эта девушка обязательно увольнялась, не объясняя причин никому из сослуживцев. Каждая как огня боялась этого, боялась, что на этот раз выбор мистера Бибера падет именно на неё, однако отказ автоматически грозил увольнением. Но и согласившись, очередная подчинённая после конференции закатывала истерики и увольнялась самостоятельно. Выход всегда был один и тот же — увольнение, однако поездка эта хорошо оплачивалась, и все считали, что лучше согласиться и подзаработать перед тем, как придётся распрощаться с таким выгодным рабочим местом. В прошлом году на конференцию поехала Шарлотта, которая, ко всеобщему удивлению, не уволилась, но закатила такой скандал, что её крик был слышен на весь офис. Выбив себе прибавку к зарплате и немалую денежную компенсацию — только никто толком и не понял, за что именно, женщина ушла в месячный отпуск, став таким образом единственным человеком, не уволившимся после злосчастной конференции. На раздумья было дано четыре дня, и Анна решила, что лучше поехать на пару недель, чтобы побыстрее отмучиться, чем работать неизвестно сколько, и каждый день видеться с ним, слышать этот голос, видеть эти глаза… Он считал, что поступает правильно, а она ждала, что он просто извинится. Засыпая однажды ночью в пустой постели, Анна не знала о том, что в это же самое время мистер Бибер нервно ходит по просторному лофту и закуривает вот уже которую сигарету. Он долго не может найти в себе силы, чтобы распрощаться с этим местом навсегда, и даже владелец апартаментов сочувственно похлопал мужчину по плечу, полагая, что тот потерял кого-то очень близкого и даже не подозревая, насколько близко находится к правде. Все эти дни Анна старательно избегала попадаться на глаза своему боссу, считая, что так будет лучше для обоих. Она уже всё решила за двоих, даже не подумав посчитаться с желаниями самого мистера Бибера. На четвёртый день утром, направляясь в кабинет своего начальника для того, чтобы сообщить о принятом решении, она столкнулась с каким-то молодым мужчиной, который быстрым шагом направлялся по коридору в сторону лифта. Этот молодой человек показался ей смутно знакомым, но внешний вид уходящего заставил её задуматься о случившемся и отвлечься от мыслей, где же она могла его видеть. Порванная рубашка, сочащаяся из разбитой губы тонкая струйка алой крови и лохматые волосы… Анна поспешила к мистеру Биберу. Шарлотта выглядела нервной, однако без лишних слов пропустила Анну в кабинет. Как и следовало ожидать, мистер Бибер был также слегка потрепан. Нетрудно было догадаться, что несколькими минутами раньше здесь произошла какая-то потасовка. Завидев Анну, мужчина отвернулся, снимая с себя пиджак. — Что случилось? — встревоженно поинтересовалась девушка, забыв поздороваться. Она действительно переживала за него, и это чувство отодвинуло её собственные принципы. — Жених Дайаны, — морщась от боли и трогая скулу, сквозь зубы проговорил он, и Анна тотчас вспомнила, что видела того парня в доме своей знакомой. — Этот мерзавец посмел поднять на неё руку, а сейчас явился сюда просить помощи перед её отцом. Мразь, — садясь в своё кресло и откидываясь назад, закончил мужчина. Не говоря ни слова, Анна прошла в потайную комнатку, взяла оттуда аптечку и вытащила пакет со снежком. Войдя обратно в кабинет, девушка положила прозрачный пакетик на стол и несильно стукнула по нему ребром ладони, так, чтобы лопнул пакетик с жидкостью внутри. Подойдя к мистеру Биберу, она аккуратно приложила холодный пакетик к ушибленной скуле, отчего мужчина вновь поморщился, прикрывая глаза. Всё происходящее сейчас казалось самим собой разумеющимся. Как будто не было между ними никаких разногласий. Как будто это не они порвали отношения несколько недель назад. — А Дайана… — В больнице. Этот ублюдок ударил её так, что она упала с лестницы. Ты ведь знаешь, что Дайана была в положении? — Анна испуганно замотала головой, но мистер Бибер не мог этого видеть, ведь она, держа пакет со льдом у его лица, стояла позади. — Сейчас Дайни лежит в больнице, а он думал, что найдёт в моём лице поддержку. Тварь. Мужчина был очень зол, и Анна понимала это лучше других. Она знала, что сейчас лучше всего молчать, дабы не сердить его ещё больше, но мистер Бибер первым нарушил тишину: — Ты что-то хотела? — Да, я… — задумавшись, Анна даже забыла, зачем шла сюда изначально. — Я подумала и решила. Я согласна. — Согласна на что? — осторожно вытащив из тонких женских пальчиков пакет со льдом, поинтересовался мистер Бибер. Положив пакетик на стол, он трепетно коснулся губами её руки, целуя раскрытую ладонь. — Я поеду с вами на конференцию, — голос слегка дрогнул, и Анна поспешила убрать свою руку. — Хорошо, — отчего-то со вздохом отозвался мужчина. — Можешь начать готовиться к отъезду. Но мне нужно, чтобы ты заключила со мной ещё один контракт. Не переживай, это чистая формальность. Никто не потащит тебя в постель. Номера в гостинице также будут раздельными. Возьми у Чарли договор, там всё расписано подробно. — Я могу идти? — поинтересовалась Анна, мысленно желая, чтобы он ответил отказом и задержал её возле себя ещё хотя бы на секунду. — Да, — последовал незамедлительный ответ, и девушка, подавив вздох разочарования, направилась к выходу. — Я сдал лофт, — зачем-то проговорил мистер Бибер, и Анна невольно замедлила шаг, — а ещё записался на курсы по управлению гневом. — Давно? — чувствуя себя донельзя глупо, спросила девушка, окончательно остановившись, но так и не повернувшись. — Почти с тех пор, как ты ушла. — Анна не слышала, когда он успел подойти к ней настолько близко, но последние слова были произнесены прямо ей на ухо, и от неожиданности у девушки быстро-быстро застучало сердечко и внезапной приятной тёплой волной пробежались по телу… — Только вот, как видишь, дерьмово получается.***
Анна почти сразу пожалела о том, что согласилась лететь на конференцию. Это был своеобразный съезд самых влиятельных и богатых людей, владеющих различными компаниями-титанами. Никаких журналистов, никаких посторонних лиц — только представители элиты и различный обслуживающий персонал. Это был сущий ад — вставая в пять утра, наскоро собирались и завтракали, затем ехали на очередное заседание, собрание, презентацию, чтобы посмотреть, как лезут из кожи вон другие, дабы показать всю мощь и влиятельность своих фирм. По сути, это была гонка новых и только начинающих вставать на ноги компашек за право быть взятыми под крыло более могущественными — теми, чей авторитет доказывать было не нужно. Для таких существовали отдельные мероприятия, проходившие уже ближе к вечеру. Заседания, плавно переходящие в тусовку с последующим беспределом и едва ли не оргиями. Анна была поражена: культурные и высокообразованные люди с наступлением темноты становились какими-то животными, напивающимися до потери сознания и готовыми сношаться со всем, что попадётся на пути. Сначала вся элита собиралась на очередное заключение договоров, затем они ехали отметить это дело, а затем… Затем начиналось самое ужасное. Все спали со всеми — без разбору, без стеснения, без всяких рамок приличия. Мистер Бибер пил вместе с остальными, однако уезжал в гостиницу, когда веселье начинало переходить во что-то более неприличное. Теперь Анне стали понятны причины столь странного поведения сотрудниц, побывавших здесь ранее. Не каждый мог выдержать такой режим: просыпаясь очень рано, нужно было весь день бегать с документами, куда-то ехать, что-то делать, решать проблемы, подготавливать бумаги, затем вновь возвращаться в свой номер, чтобы переодеться и продолжить это безумие. Она напивалась вместе с остальными, и, возвращаясь обратно уже за полночь, чтобы провести во сне пару-тройку часов, частенько хохотала, повисая на мистере Бибере, которому приходилось тащить её на себе до гостиничного номера. Головные боли и недосып стали уже привычными за последние дни. Оставалось всего несколько дней до окончания этой вакханалии, когда они в очередной раз возвращались поздно ночью, чтобы поспать. — Это ужасно, — со вздохом проговорила уставшая Анна, снимая туфли на высоком каблуке. Ей было всё равно на то, что она идёт босиком по коридору гостиницы. Мистер Бибер шел рядом, держа наперевес свой пиджак. В этот вечер оба почти не пили. — Я просто не чувствую ног. — Потерпи немного, скоро будем дома, — обнадёживающе отозвался мужчина, заботливо обнимая её и несколько прижимая к себе. Так они дошли до номера Анны, который располагался прямо через стенку с номером самого мистера Бибера. — Почему бы тебе просто не бросить всё это? Такая нагрузка, стрессы… — Это моя работа, — пожал плечами мужчина, — я привык к этому. — Доброй ночи, — доставая из сумочки магнитную карточку-ключ, тихо сказала Анна, поворачиваясь к нему, когда они уже подошли к нужному номеру. — Доброй, — ответил мистер Бибер, а затем вдруг прижал её к бежевой стене. — Чёрт, — еле слышно прошептал он, но не остановился, а несколько грубо поцеловал девушку в губы. Изумлённо распахнув свои серые глаза, Анна посмотрела на Джастина, который, чуть отстранившись, тяжело дышал, глядя на неё помутнённым взглядом. — Так сильно хочу тебя… Не знаю, что с этим делать, — сбивчиво прошептал мужчина и снова набросился на неё, жадно и нетерпеливо целуя. Анна закрыла глаза, пытаясь сохранить спокойствие, но разум моментально покинул её, стоило лишь мужчине положить свои ладони на её талию и прижаться сильнее. Оба начали сходить с ума, оба скучали, так чертовски скучали друг по другу всё это время, все эти полтора месяца после разрыва. Глубоко и проникновенно целуя свою обожаемую Анну, мистер Бибер торопливо расстёгивал пряжку своего кожаного ремня, словно боясь потерять драгоценные секунды. Он был уверен в том, что она не откажет ему — и был абсолютно прав. Быстро подняв подол длинного фиолетового платья, мужчина раздвинул ноги Анны, помогая ей закинуть одну ногу на себя. Он был настолько голоден, что овладел ею прямо здесь, в просторном коридоре, совершенно не боясь оказаться услышанным или пойманным. Девушка сдержанно стонала, ощущая всю его мощь, всю страсть и желание, сгорала от наслаждения и желала лишь одного: чтобы это не кончалось как можно дольше, и даже разочарованно вздохнула, когда почувствовала, что кончает. Ей хотелось ещё, хотелось большего, хотелось всего сразу. Не ограничившись одним разом, мужчина подобрал выроненную Анной карточку и открыл дверь. Подняв её на руки, он вошёл внутрь тёмного номера и направился прямиком в спальню. Они занимались любовью до самого утра; Анна, не стесняясь, просила его ласкать её, ласкать везде, целовать и касаться — губами, ладонями, пальцами… Изголодавшиеся, соскучившиеся и отчаянно желающие близости, они медленно сгорали в своём закрытом космосе, плавно дрейфуя среди обломков былых отношений. Так хорошо им не было уже очень и очень давно. Джастин уснул под самое утро, тогда, когда они обычно просыпались, чтобы начать ещё один безумный день. Выйдя из душа, Анна быстро собрала чемоданы и вызвала такси. С одной стороны, она была рада случившемуся, с другой — проклинала себя за свою несдержанность, ненавидела своё тело, считая его предателем. Целуя мирно спящего мужчину, Анна сдерживала слёзы, что так и просились наружу. Этого не должно было случиться. Так неправильно. Он влез в её жизнь, нарушил правила, а теперь ласкал её и дарил свою любовь как ни в чём не бывало. Вместо того, чтобы принять этот шаг как попытку извиниться, Анна внушила себе, что Джастин использует её, использует безжалостно и нагло. Она бросила его, не выполнив условий рабочего договора, но не считая себя виноватой. Собственная гордость казалась ей важнее собственных чувств. Порывшись в карманах мужской одежды, Анна нашла сотовый телефон мистера Бибера в кармане пиджака и дрожащими от волнения руками стала искать свой номер, чтобы стереть его. Взгляд зацепился за мигающий конвертик в верху экрана. Любопытство оказалось сильнее. Посмотрев на спящего мужчину, который и не думал просыпаться, она быстро нажала на конвертик. Сотни и сотни неотправленных сообщений, и все они адресованы ей одной. Девушка быстро принялась читать некоторые из них, чувствуя, как гулко отдаёт ударами о рёбра сердце. «Такая красивая сегодня». «Опять проснулся один. Невыносимое чувство». «Я хочу попросить прощения за всё, что сделал». «Спокойной ночи, дорогая». «Ты сегодня делала отчёт, а я думал лишь о том, что ужасно сильно хочу оттрахать тебя прямо на своём столе». «Джулия испекла твой любимый пирог на ужин, и я два часа простоял с ним около твоей двери, но так и не решился позвонить». «Прости меня». «Я хочу тебя». «Доброе утро. Первая мысль — только о тебе. Надеюсь, у тебя всё хорошо». «Чёртова командировка! Так хочется быть рядом с тобой вместо этих скучных заседаний!». «Ты такая красивая, когда сердишься». «Прости, я был не прав». «Не могу уснуть без тебя». «Поймал себя на мысли, что не могу не думать о тебе. Совсем не могу». «Прости». «Никогда в жизни не жалел ни о чём так сильно. Хочу, чтобы ты вернулась». «Наверное, ты по-прежнему ненавидишь меня. Понимаю». «Доброй ночи, моя милая. Здесь уже утро, но у тебя должно быть около полуночи. Я плохо спал этой ночью. До сих пор не свыкнусь с мыслью, что ты не встретишь меня, когда вернусь». «Прошу, прости меня». «Не хочу, чтобы ты меня избегала». «Проезжал мимо твоей квартиры. Это чертовски больно». «Я безумно скучаю по твоим поцелуям». «Доброе утро, малышка. Ты выглядишь счастливой. Был безумно рад увидеть твою улыбку». «Так чертовски скучаю по тебе. Просто вернись, прошу». «Ты самая потрясающая женщина на свете». «Так сильно хочу тебя, что не могу перестать думать об этом». «Надеюсь, ты не скажешь, что эта ночь была самой большой ошибкой в твоей жизни». Он писал ей каждый день, даже когда они находились вместе. Даже вчера вечером. Даже сегодня на рассвете, почти перед тем, как провалиться в сон. Это было ещё больнее. Но это не помогло остановиться. Добравшись до аэропорта, Анна взяла билет на самый ближайший самолёт, и с пересадками добралась до дома. А он звонил ей, звонил непрестанно, оборвал все провода, писал длинные смс и оставлял голосовые сообщения, но ей было всё равно. Придя на работу, Анна подала заявление об уходе, съехала с квартиры и покинула город, выбросив мобильный телефон.