В городе Сёги, давно изолированного от мира, люди до сих пор живут в глубоком средневековье. Притом, городишко в прямом смысле не существует. Оно выдумано и помещено в колбу. Кем? Известно только жителям. Где сама ёмкость тоже не понятно. Да и никто не знает о существовании населенного пункта. Казалось бы, безвыходное положение, но нет, была одна загадка. Да, да опять воинам придётся, что-то разгадывать. Это уже перебор! Им надо найти городок, помещенный в колбу. Вы серьёзно? Ну, деваться некуда, и команда принялась шевелить своими извилинами и в какой уже раз пролистывать книжки.
— Нет, ребят, по-моему, это бред, — хмуря брови, недоверчиво смотрел Казами на товарищей, развёрнутую на земле карту, открытые книги и на Каземару, чертящего на листочке бумаге маршрут их последующего пути. — Средневековый город в двадцать первом веке — это ненормально.
— То есть то, что он в колбе, это весьма нормальное явление? — пошутила Руно.
Парень промолчал.
— Знаешь, мне уже не кажется это таким уж удивительным после меняющего форму замка, быстро читающего человека и пожирание душ ради бессмертия, — парировал Ичироута. — Тем более не очень-то и странный маршрут. — Тоже немного не доверяя тому, что начертил, проговорил он, отложив ручку. — Подумаешь, одиннадцать тысяч сто семьдесят восемь километров отсюда. Нас же Клюк телепортировать может! — будто оправдываясь, напомнил парень.
— Ну, да, только на такие большие расстояния будет весьма трудно и изматывающе, — беспокоясь за подругу, предупредила всех Руно. — А если этой капсулы там не окажется?
— Всё нормально, Руно, — успокоила её Клюк. — Только придётся ждать, когда силы восстановятся. И если я в обморок упаду, таскать с собой, — девушка произнесла это весьма равнодушно, но Каземару всё равно стал чувствовать себя виновато, как какой-нибудь средневековый король, отправивший друга на эшафот.
— Другого варианта у нас нет, — Джули кормила яблочком своего любимого Демо и решила вмешаться в разговор, ведь она тоже принимала участие в разгадке и понимала, как в принципе и все здесь присутствующие, что больше догадок у них нет.
— Ладно, — вздохнула Клюк. — Я в любом случае пошутила, — улыбнулась она. — Хотя мне всё равно нужна будет передышка.
— Фиговые у тебя шуточки, — показала своё недовольство Руно, она-то переживала.
— Хорошо, давайте тогда завтра утром телепортнёмся, а сегодня отдыхать. — Потянулась Макимото подходя к палатке.
Девушка только потянула за молнию, как кто-то оттащил её за плечо. Джули недовольно упёрлась глазами в Клюк:
— Что? — продолжая сверлить собеседницу взглядом, сказала она.
— Быстрее будет если сейчас переместимся, — оповестила тактик. — И время отдохнуть будет.
— Ну, тогда давайте сегодня, — скрестив руки, дала своё согласие Макимото.
Все согласно кивнули. Девушка прокричала что-то, и из тени, которую она отбрасывала, рос большой фиолетовый кокон. Когда он расправил крылья, то стало понятно, что это феникс. Клюв, напоминающий ключ чайки, издал вопль. Грудь покрытая шерстью (да, шерстью) выпятилась вперёд. Красивый золотой обруч на шее поблёскивал. Клюк поманила друзей рукой, те послушно подошли, их тут же накрыло одно крыло за другим. Что было дальше они не поняли. Когда их капсула открылась, то вместо леса взору открылась бескрайняя пустыня. Везде и всюду был песок, сухой, горячий песок:
— Вот это я понимаю, — крутила головой Макимото. — Раз, и на месте. Круче самолёта, — восхищение Джули не долго длилось, а точнее оно бы продолжалось, но его прервало падение Клюк, которую та благополучно поймала. — Ух! — облокачивая упавшую на своё плечо, девушка облегчённо выдохнула. — Надо бы быстрее заселиться. Клюк в чувство привести, да и жарко тут, — вытирая со лба капельки пота и держа подругу, проговорила она. — Плохой, конечно, побочный эффект, после этого никогда больше не будем пользоваться телепортом на такие расстояния, — она с беспокойством смотрела на висевшую у неё на плече зелёноглазую. Руно подхватила потерявшую сознание за вторую руку, и так они двинулись в путь, в известном только Каземару направлении.
Пройдя приличное расстояние, они наткнулись на водопой, набрали в бутылочки воду, чуть-чуть посидели и снова зашагали, по очереди неся Клюк. Наконец команда достигла поселения, находившиеся неподалёку от города. Ребята спросили у местных жителей, где можно переночевать, на что им любезно предложили не тратится на гостиницу, а поселиться пока в пустующем доме, который недавно бросили владельцы, переехав в столицу. Друзья согласились на предложение и поблагодарили их. Тётя, с которой они разговаривали, позвала мальчишку лет одиннадцати, тот подбежал и незамедлительно получил от женщины по затылку:
— За что? — простонал он, поглаживая ударенное место.
— Мне на тебя опять жаловались, сказали, мол, ты с рогаткой по деревне ходишь и в мальчиков стреляешь, — возмущённо проговорила она.
— Они сами напрашиваются, — обижено скрестив руки на груди, оправдывался он. — Зачем они лезут?
— Ой, беда с тобой. Родителей-то не позорь, они у тебя вон в столицу уехали работать, — женщина покачала головой, сравнивая отца мальчика с ним. — Ладно-ладно, иди проводи гостей до дома твоего, — глядя на непонимающие выражение лица мальчонка, добавила: — Путешественники они, жильё ищут. Я им твой дом посоветовала. Ты же не против будешь, — последнее предложение прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
Мальчик скривил недовольную мину, но всё-таки поманил рукой ребят. Шун внимательно присмотрелся к сопровождающему. Чёрные с восточным разрезом глаза. Тёмные короткие волосы растрепались, будто не расчёсывали сегодня. Загорелая кожа. Коленки и ладони все в синяках с порезами. Синяя майка с чёрными шортами.
Дом был расположен в конце деревни, но учитывая то, что поселение не большое, не пришлось идти длительное время. Они подошли к маленькому помещению,выполненому из глины.
— Что смотрите? Заходите, — кратко бросил мальчик.
Путешественники прошли в дом (предварительно привязав Демо), с осторожностью смотря на покосившиеся стены, боясь, что они обвалятся прямо на них, как слишком высоко построенная из игрушечных кубиков башня. Но всё обошлось. Зайдя, они увидели старую мебель. Новый знакомый провёл их в комнату, объявил, что она принадлежит им и удалился, сказав, что если они проголодались всё в холодильнике в их распоряжении. Ребята уложили Клюк на кровать, укрыли одеялом и бухнули на пол, умирая от усталости. Отдохнув, друзья оставили с больной Элис и Каземару, а сами пошли на разведку.
Двигаясь в сторону заката (он как-то незаметно наступил для всех), Руно разглядывала домики. Вдруг до неё донеслось:
— Ай, не зря от тебя родители уехали! — кричал мальчик, выбегающий из-за домов. — Я всё маме расскажу. — Он напоследок показал язык и убежал от летящих в него камней.
Мисаки отправилась туда, откуда бежал кричащий. Каково было её удивление, когда она увидела принявшего их мальчика, сидящего на корточках возле забора, облокотившегося на него головой. Он молча смотрел в небо, держа в руках рогатку с такими наполненными грустью глазами, будто его предал весь мир. Зеленоглазой вдруг подумалось: «Как бы не расплакаться тут, а то как-то странно получиться, пострадавший себя ведёт спокойно, а свидетель разревелся, как последнее дитя»
— Что смотришь? — неожиданно проговорил объект внимания девушки, повернув голову. — Делать нечего? — он встал и скрестил руки на груди, смотря на «путешественницу» так, как будто собирался просверлить её взглядом.
— Нет, — собеседница немного растерялась от такого напора, — просто. Тебя родители бросили? — бестактность Руно можно было понять, ведь родители Мисаки буквально обожали свою дочь, завешивая её фотографиями весь их ресторан, и в голове подобное знание не укладывалось. Конечно, она понимала, что некоторые семьи не любят своих детей, но вот встретить кого-то брошенного ей не доводилось.
— Это не твоё дело, тебе не кажется, — он прошёл мимо девушки.
— Подожди, — «свидетель» быстро развернулся, хватая «пострадавшего» за рукав, тот застыл, будто спрашивая о том, что ей еще нужно от него. — Имя своё хотя бы скажи.
— Тетсуя.
Руно кивнула:
— Тетсуя, может ты знаешь у кого можно взять на прокат верблюда? — девушка быстро сменила тему, надеясь разговорить его позже, так как прекрасно знала, что когда переживаний очень много, просто необходимо рассказать хоть кому-то и станет легче, а если копить всё в себе, то ни к чему доброму не приведёт.
— Кажется, у тёти Абойо есть один, — кажется Мисаки удалось отвлечь негативные мысли мальчика. — Можно попросить у неё. А зачем вам?
— Нам завтра нужно будет преодолеть приличное расстояние, но мы не привыкли к таким температурам, поэтому нам будет очень сложно, тем более если ещё с багажом, а если у нас будет верблюд, то можно будет сбросить вещи на него.
— Ясно, — мальчик на минуту задумался. — Хорошо, тогда пойдём спросим у неё, — Руно закивала головой, направляясь вслед за мальчиком.
Буквально выйдя из переулков и пройдя здания четыре, они очутились возле ухоженного дома.
— Тётя Абойо, — неожиданно крикнул Тетсуя, — с вами поговорить хотят.
Ему в ответ скрипнула, открываясь, дверь. Из неё показалась высокого роста женщина в длинном платье и платке, покрывающем голову. Абойо — человек не совсем простой. Она мечтала переехать за границу, но при этом ничего особо и не делала. Любимым её занятием было обсуждение новостей и сплетни с соседями. Деньги доставляемые родителями из столицы расходовались весьма благоразумно, что уж говорить, в деревне никто не разбирался в экономике лучше её. Верблюд простаивал без дела. При всём этом недовольство жизнью её только росло.
— Что вы хотели? — широко улыбнувшись, спросила она. — Вас хорошо принял Тетсуя? А то он так часто хулиганит, что кажется он неспособен вести себя вежливо и учтиво, — Абойо нахмурила брови и сморщила нос, взглянув на Тетсую украдкой.
— Нет-нет, он нас очень гостеприимно принял, — Руно размахивала ладонями в знак протеста испепеление мальчика. — Я узнала, что у вас есть верблюд, и хотела бы попросить одолжить, можно?
— Конечно! Я сейчас вернусь, подождите здесь! — она направилась за дом походкой довольного человека, сопровождаемая недовольной миной и ворчанием Тетсуи о «доставучих подлизах». — Вот держи, — женщина подала ей верблюжью уздечку.
Довольная Мисаки с мальчиком не спеша шли домой. Руно пыталась его разболтать, задавала всякие вопросы, но ответы на них были такие же холодные, как и всегда.
— Слушай, ты всегда такой? — девушка всерьёз разозлилась, она тут понимаете ли переживает, а он только и может выдавить из себя «да», «нет», «не твоё дело».
— Какой такой? — он остановился.
— Неразговорчивый, грубый, — Мисаки упёрла руки в бока. — Я тут, между прочим, поговорить пытаюсь.
— Это не мои проблемы. Наоборот, я должен возмущаться: какая-то незнакомая девочка лезет в мои дела.
Мисаки хотела было ответить, но кто-то вырвал у неё из рук уздечку, так что девушку занесло в сторону, и она чуть не упала. Тетсуя побежал за ним, Руно пустилась вслед. Вор резко завернул в проулок. Ребята последовали за ним, но к сожалению не застали его.
— Упустили! — Мисаки опустилась на колени и долбила кулаком землю
— Да не психуй ты так, всё равно все шишки на меня тётя Абойо повесит, — мальчик цокнул.
— В смысле?— Руно отвлеклась от своего занятия.
— Да в прямом! — неожиданно эмоционально ответил Тетсуя. — Чтобы я не делал, она никогда меня не хвалит. Я даже отличником в школе стал, но ей на это абсолютно плевать. Она только и ищет повод меня поругать. Поэтому даже если в чём-то виноват не я, буду отвечать я, — мальчик сел возле стенки, согнув коленки.
— Ты... хочешь чтобы она тебя похвалила? — Мисаки пыталась его разговорить, но не придумала, что ему сказать, чтобы успокоить и утешить, ведь девушка просто дуб дубом в семейных делах.
— Какой там похвалила, сейчас главное, что б не убила, — он гневно посмотрел на Руно, но потом смягчился.
— Извини, что не уследила за верблюдом, — она опустила свои зелёные глаза, чувствуя, как чувство вины разрывает её изнутри.
— Да ладно, ты не виновата, — Тетсуя махнул рукой. — Учитывая то, как он выдрал уздечку у тебя из рук. Ты кстати как, нормально?
— Ага. Это, — девушка чуть замешкалась. — Тебе тётя Абойо, как мама, да? — Руно боялась только «насыпать соль на рану». Наверное, и правда не стоило ворошить прошлое.
— Ну, можно и так сказать. Родители уехали, когда я был маленьким, а тётя согласилась за мной присмотреть, — он упёр голову о стенку. — Они обещали меня навещать, а я, дурак, поверил. Мне тогда шесть было. Да и связь они поддерживать перестали. Дозвониться мы до них так и не смогли. Вот так.
— Извини...
— За что ты извиняешься? — Тетсуя встал, не услышав ответ. Мальчик поманил Руно рукой, проходя до конца проулка. Девушка выглянула из-за стенки и увидела идущего с верблюдом Шуна.
Выбежав на встречу парню, Мисаки, ошарашенная, замахала руками. Тетсуя последовал за ней.
— Как ты узнал, что это наш верблюд? — Руно радостно рассматривала вернувшееся животное.
— Ты о чём? — Казами непонимающе нахмурил брови. — Мы с ребятами давно вернулись в дом, а тебя всё нет. Переживая, разделились и отправились тебя искать, а по пути я увидел мужчину, сдававшего на прокат верблюда, вот и взял.
— Шун, ты... просто не представляешь, что для нас этот верблюд значит. Ты такой... Спасибо, — Руно взяла у сбитого с толку Шуна уздечку и довольная отправилась домой. Казами, решив ничего не спрашивать, пошёл за ней вместе с Тетсуей.
Придя домой, они обнаружили, что остальные уже были на месте. Клюк поправилась и вместе со всеми планировала план действий.
— Уже пришли, а мы тут, вас не найдя, домой пошли, — проговорила Джули.
— Я думаю, можно выдвигаться, — вставая со стула, сообщила Клюк.
***
Друзья собрали нужные вещи, загрузили ими верблюда.
— Так, — задумчиво протянула Руно, — вроде всё. Пошлите.
— Подождите! — Прокричал Тетсуя, выбежав из дома с небольшим портфельчиком, скорее всего школьным. — Я с вами пойду. Вы люди не здешние и потеряться можете. А со мной точно не потеряетесь.
— То есть, — нахмурила брови Джули, — ты нам типа одолжение делаешь.
— Да, — уверено качнул головой мальчик.
— Извини, но мы как нибудь сами, — отказался Шун, поражаясь изменением в характере Тетсуи, буквально два часа назад он и знать их не хотел, а сейчас проситься с ними.
— Почему? — недовольно прокричал мальчик.
Шун подозвал к себе остальных и посоветовался с ними:
— Гид нам и правда не помешает, — раздумывал Казами вслух, поглядывая на пытающегося что-то услышать Тетсую. — Но риски слишком высоки, учитывая Итэдзу, за нами ведётся слежка, — подслушивающему всё же удалось расслышать их слова.
— Да, но тогда наше местоположение выдал Андропов, — при этих словах Клюк перекосило.
— Ну, а где гарантии того, что сейчас они не смогли обнаружить нас, — парировала Элис.
— Я согласен. Даже не учитывая возможное преследование, есть множество фактов, при которых ему может угрожать опасность, — высказался Каземару.
Все согласно кивнули.
— Извини, но мы тебя не берём.
— Ну и ладно, — ребята так и не поняли: то ли он резко передумал, то ли понял, что его всё равно не возьмут, но Тетсуя так и остался стоять возле дома с сжатым в кулаке клочком бумаги.
Прошло несколько часов после того, как команда покинула деревню. Всё шло гладко. Они наконец нашли пещеру, в которой должна была храниться колба.
— Вот и пришли, — Ичироута сложил карту и ступил в пещеру, его сотоварищи последовали его примеру.
Ступая по далеко не ровной тропинке, которая всегда куда-то поворачивала, запутывая их, они не раз запинались о выступы камней. С каждым шагом становилось всё темней, поэтому Элис пришлось достать из своего рюкзака газовую лампу на цепочке и зажечь её. Свет озарил пещеру, открывая необыкновенный вид. Несмотря на неровность дорожки стены были совсем гладкие, но при этом извивались, образуя сложные очертания. Вдалеке им удалось разглядеть мост, который тянулся бесконечно далеко, раздался тяжёлый вздох Джули.
Преодолев это расстояние, они увидели несколько лестниц, поднимающих их к круглому ровному выступу, возле которого парила золотая колба с красивым орнаментом на пробке, накрытая стеклянной крышкой. Шун, взбираясь по лестничному пролету, убрал стеклянную крышку и открыл колбу, из которой внезапно брызнул свет, заставляя Казами прикрыть глаза руками. Руно ослепило сразу же после него. Отворачиваясь, она увидела какую-то фигуру, а, вглядевшись и распознав ее, выкрикнула:
— Тетсуя, ты что здесь делаешь?!
Мальчик лишь подбежал к ней зажмурив один глаз, а другим смотря под ноги и крепко обнял её за талию, боясь переместиться одному, в конце концов он уже давно за ними следовал и узнал почти все подробности.
Мисаки обхватила его руками, закрыв глаза, и рухнула на пол. Подняв голову, ей предстал совсем другой вид: узкая улочка с кирпичными домами и каменной дорогой. Тетсуя поднялся и отряхнулся, как ни в чём не бывало! Руно рассматривала дома и вдруг её взгляд остановился на мальчике.
— Какого ты здесь делаешь? — серьёзно и явно недоброжелательно настроено проговорила девушка.
— Я скопировал вашу карту и отправился вслед за вами, но вскоре догнал. Вы слишком медленно идёте, — весьма спокойно ответил он.
— Да, как ты!.. — возмущалась Руно. — Это же опасно! — Тетсуя закатил глаза.
— Ага, — беззаботно подтвердил он, — пошли остальных искать. А то Шун и Клюк испытание пройдут, а нас ещё нет, — Тетсуя потопал вдоль улицы.
— Да ты ещё и подслушивал! — Руно была вне себя от ярости. Нет это надо быть таким наглым! — Ну и сколько тебе известно? — Следуя за ним, расспрашивала она.
— Поверь мне, весьма прилично, — он ухмыльнулся. — Вам следует быть более внимательными, а то если двенадцатилетний мальчик смог вас выследить, то врагам это труда точно не доставит.
***
Шун и Клюк переместились в таверну, причём, почти безлюдную. За деревянным столом сидел старик с длинной бородой, он вдумчиво размышлял над шахматной доской, рядом с которой стоял канделябр и освещал лицо незнакомца. За барной стойкой скучали женщина лет тридцати трёх и мужчина чуть постарше неё. Те о чём-то разговаривали. За барной стойкой лежали друг на друге бочонки. На потолке были повешены слабо светящие люстры. Дедушка повернулся к ним, улыбаясь:
— Сыграть не хотите? — он смотрел прямо в глаза друзьям, те отрицательно покачали головой и уже хотели что-то спросить, как вдруг он дрожащей рукой достал два кольца и положил их на стол. — А так?
Лица Шуна и Клюк тот час изменились. Они кивнули и сели на скамью находящуюся напротив старика. Люди за барной стойкой внимательно наблюдали, точно за борьбой соперников на ринге. Их глаза сверкнули интересом, на лицах возникли лёгкие ухмылки. Они устроились поудобнее.
Предстояло сыграть в шахматы. Игра была хорошо тактикам знакома, но что можно было ожидать от хранителя? На вид он выглядел весьма серьёзно и уверенно. В глазах его виднелось явное любопытство: хотело узнать о способностях нынешних воинов. Пристально разглядывая их, как будто заглядывая им в головы и находя самые сокровенные тайны, старик положил подбородок на руки. Черноволосый парень выглядел уверенно, спокойно. Он для себя решил победить, во чтобы то не стало, у него была цель. Когда дедушка на него смотрел, то встречал такой же, как и у него амбициозный взгляд в ответ. Парень не думал о проигрыше и полностью сосредоточился. Девушка нервничала, эта обстановка её напрягала. Однако она также пристально вглядывалась в соперника, даже в некотором роде следила за движениями, пыталась узнать, что он за человек. Это показывало, что нацеленность на победу присутствует. Но чувство того, что она может проиграть душило её изнутри и концентрация пропадала с каждой минутой. Это наверное одно из самых страшных чувств: ещё ничего не произошло, но тревожность и паника только усиливается. С ужасом Клюк представляла, что будет потом, а в голове всплывали пугающие образы и слова: «Как вы могли проиграть? Из-за тебя, Клюк, мы не сможем спасти Золу!»
В итоге мысли беспорядочным роем метались в сознании, не давая сосредоточиться. Старик ещё раз взглянул на них:
— Ты, — он указал на Клюк, — будешь принимать окончательное решение, а ты, — указал на Шуна, — будешь ей помогать, — он хлопнул в ладоши и измерение постепенно преобразовалось в какое-то тёмное помещение. Лавка, на которой они сидели, стала разделяться на отдельные части и приобрело форму стульев с высокой спинкой. Они были похожи на шахматные фигуры. Стол нырнул вниз, заменяя пол, и принял образ шахматной доски. Клюк оказалась на стуле короля, а Казами — ферзя. За пределами доски сидела та самая пара, что была за барной стойкой.
Приглядевшись, на других стульях можно было увидеть их друзей: Руно, Джули, Каземару, Элис, Тетсуя, Зола, Кэтсу, Эмико. Были и старые друзья: Ден, Маручо, Шо, Букет, Джо, Джиро. У них были закрыты глаза. Они не сразу поняли зачем это:
— Зачем здесь наши друзья? — поворачиваясь к старику, сидевшему на стуле короля, спросили они.
— Вы разве не поняли? Вы будете играть на своих друзей, — разводя руки, провозгласил он.
Их догадка подтвердилась. Последняя надежда канула вникуда. Глаза воинов широко распахнулись, сбилось дыхание с привычного ритма, казалось, они не могли дышать. Комок в горле не позволял сказать ни слова. Клюк крепко ухватилась за ручки стула, её трясло. Брови изогнулись, а глаза сияли ужасом. Она побледнела и опустила голову, смотря растерянным взглядом на свои колени. Казами, бледный, но пытающийся найти подвох, смотрел на поле, ни одного свободного стула, им что надо победить без единой потери? Это же невозможно! Он гневно посмотрел на хранителя:
— Нам что, надо победить без единой потери? — захлёбываясь своим гневом и отчаянием, завопил Шун. — Это же нереально!
— Почему же без единой потери? Настоящий тактик должен выделять людей, которыми можно пожертвовать, — самодовольно произнёс старик.
— Это отвратительно!
— Ну что ж, начинаем! — не обращая на него внимания, объявил хранитель и сделал первый ход.
Друзья действовали осторожно. Клюк и Шун чуть-чуть успокоились, ведь играть в любом случае надо, поэтому они чётко прорабатывали ходы, не подставляя никого под удар. Но соперник был умён, и легко ставил их в затруднительные положения. Он гонял фигуру с Руно, постоянно ей угрожая. Очень скоро он захватил вместе с ней ещё две фигуры: Эмико и Шуна. Это можно было решить срубив эту фигуру, но тогда срубившей, угрожал бы конь. Время выбирать настало. Клюк замерла от ужаса, и не могла вымолвить и слова. Ей досталась самая безопасная фигура — король. Её снова затрясло. Она, конечно, понимала, что выиграть без единой потери невозможно. Шун смотрел на неё, будто решаясь что-то сказать:
— Клюк, сделай ход моей фигурой,— он нервно сглотнул, на него устремились залитые слезами глаза. — Прошу тебя! — решающая нервно замотала головой.
— Я не могу... — еле-еле выдавила из себя она.
Старик смотрел на них с жалостью. Почему первые тактики были так жестоки? Он принял более спокойное выражение лица:
— Подумай хорошо, — обратился он к Клюк. — Кого можно убить, а кого нет.
— Замолчите! — от слёз в глазах всё расплылось. — Как так можно!
Она пыталась успокоиться. «Наверное, есть выход, глубоко вздохни, успокойся, посмотри на поле», — говорила девушка себе. Стрелка на часах бежала. На обдумывание одного хода давалось тридцать минут. Сейчас же от них осталось пять.
— Клюк! — выкрикнул Шун
— Замолчи! — перебила его Клюк и устремила на него бешенный взгляд.
Казами послушался. Девушка начала напряжёно думать. Выхода не было. Ни одна фигура не могла повлиять на исход. Тогда, как же? Шун, Руно, Эмико. Они все ей дороги. Эмико — такая милая девочка, она точно станет хорошей хранительницей. Хранительницей. Точно! Хранители бессмертны, а ''Кого можно убить, а кого нет" — это намёк! Девушка сделала свой ход. Старик облегчённо вздохнул, а Шун непонимающе и агресивно на неё посмотрел. Но увидев спокойный взгляд, он кажется понял.
— Хватит с них, — он хлопнул в ладоши и всё стало прежним. Клюк облегчённо упала на стол. Шун держал голову руками. За всем этим наблюдали остальные, уже прибывшие.
— Всего один человек, — бубнила про себя Клюк.
— Почему один? — нахмурил брови хранитель. — Два.
— Как два? — удивлено посмотрели на него воины.
— А Тетсуя? Он же тоже хранитель, —непонимающе сказал старик. — Мы его специально оставили, чтобы если бы вы загадку не разгадали, он как-то направил вас, — слушатели часто заморгали, а потом посмотрели на Тетсую, тот пожал плечами.
— Подожди, тебе, что не сказали? а я-то думаю, чего ты в гости не приходишь, — радостно проговорил хранитель, а люди за барной стойкой обняли мальчика. Тетсуя опознал в них своих родителей. Но так и остался стоять, как вкопанный.
— Надо поговорить с Абойо, почему она ничего не сказала? — Проговорила женщина, разглядывая мальчика.
— Вы, что мои родители? — это застало врасплох Тетсую. Он, все еще не веря, отстранился. Они кивнули и тот час мальчишка на них повис. — Но мы же вам звонили? — всхлипнул Тетсуя, шмыгая носом.
— Ну, так тут связь не ловит, — проговорила пара. — А ну тогда всё понятно, Абойо чересчур вежливая, чтобы прийти, не позвонив.
— Она что знала про колбу? — нахмурился Тетсуя. — А мне ничего не говорила! — его родители переглянулись и виновато улыбнулись, показывая тем самым, что Абойо ничего не знала.
— То есть, хотите сказать, что я вас ждал из-за вашей ошибки шесть лет, — мальчика осенило. — Половину своей жизни! — он заплакал. Родители его обняли, говоря «прости, скорее всего, она просто не поверила».
Старик наслаждался счастливой сценой вместе с воинами.
***
Настало время собираться домой. Тетсуя дулся на своих родителей и помогал с загадкой воинам. Хотя разгадали они ее весьма быстро. Это царство тьмы, про которое рассказывала Зола. Но если одно кольцо уже забрали оттуда, то и не факт, что второе там. Ребята решили посоветоваться с хранителем:
— Скорее всего, оно всё ещё в царстве тьмы, — проговорил старик. — Украсть одно-то кольцо сложно, а два так невозможно. Но даже если колец там не окажется, путешествие туда будет вам на пользу. Вы слабы и морально и физически. Царство тьмы вас заколит. Тренируйтесь там некоторое время, оно там медленнее идёт, — он вздохнул. — Если вы готовы, то мы отправим вас туда.
Воины попрощались с Тетсуей, который уже помирился с родителями, и согласно кивнули старику, тот хлопнул в ладоши, и на месте, где только что стояли воины, тотчас же уже никого не было.
