A Prison Break

      – Что… что ты здесь… делаешь?       – Прячусь.       – От…       – Одного неблагоразумного человека.       Услышав ответ, Фитц спустился по оставшимся ступеням лестницы и присел на последней. Он сузил глаза, глядя на Хантера, развалившегося в кресле и уставившегося в потолок.       – Лишь то, что Коулсон послал тебя с… с…       – Бестией, – подсказал Хантер.       – Бобби…       – Я так и сказал, Бестия а.к.а. моя бывшая, – пожал плечами он.       – Ладно… хорошо… но это не делает Коулсона… Коулсона неблагоразумным… и тебе не нужно… прятаться здесь… от него.       – Кто говорил, что Коулсон неблагоразумен? И для протокола, я прячусь не от него. Я прячусь от своей бывшей, – Хантер неожиданно повернулся вправо. – Над чем ты смеешься?       – Здесь? – Проигнорировал вопрос Хантера Фитц, жестом указывая на окружающую обстановку.       – Почему бы и нет? Это отличное место.       – Но…       – Но что? – Хантер пожал плечами и скрестил руки на груди. – Мне здесь нравится. Тут тихо. Идеальное место уединения. Здесь можно спокойно посидеть и подумать. Или поспать.       – Но это… мое убежище.       – Прости, приятель. Теперь и мое, с тех пор как нечеловеческое, демоническое исчадие ада присоединилось к команде.       – Нечеловеческое, демоническое?..       – Моя печально известная бывшая. Но и исчадие ада тоже подходит. Подходящее описание для порождения зла из другого мира. С ней лучше близко не контактировать, – заявил Хантер, затем хлопнул в ладоши и склонился к Фитцу. – Но мы сможем оба прятаться в этом месте, если ты скажешь, от кого тут прячешься ты.       – От Джеммы, – мягко ответил Фитц спустя какое-то время.       – От Джеммы? От кроткой и деликатной Симмонс? Что? Неужели она тоже исчадие ада? – Шокированно воскликнул Хантер, затем продолжил: – Но если подумать, нет ничего невозможного. У моей бывшей тоже были секреты. Она всегда была очень замкнутой. Местами даже склоняясь к психованной. Они все такие. То, что они выглядят невинно, еще ничего не значит. Кстати, а это ее натуральный цвет волос?       – Да… то есть, нет.       – Она тоже блондинка?       – Нет! Нет. Она не блондинка. И не ис… ис…       – Исчадие ада.       – Да. Не оно.       – Тогда на кой черт тебе понадобилось прятаться от нее?       – Потому что… потому что она… она… потому что она ушла.       – Приятель, я не догоняю. Если она ушла, зачем тогда тебе прятаться?       – Потому что… – Начал обдумывать свой ответ Фитц и взглянул налево.       Уорд поднялся с кровати, когда взгляд Фитца упал на него. Размеренным шагом пленник приблизился к нему и Хантеру, насколько это позволял лазерный барьер:       – Потому что она ушла на задание под прикрытием. Но она солгала ему, сказав, что едет к родителям. Фитцу нужна была помощь. Фитцу нужен был друг, а она ушла. Фитц знает, что он теперь другой. Но то, что она его оставила, заставило его почувствовать себя бесполезным. Он поставил под сомнение их отношения. И дружбу. Он пожертвовал своим шансом на выживание ради нее. Он прячется здесь, потому что не хочет, чтобы она относилась к нему иначе. Или испытывала неловкость рядом с ним. Но из-за того, кем или чем он теперь стал, ему кажется, что причина всех сложностей в нем. И чтобы всего этого избежать, он прячется здесь.       Закончив свое объяснение, Уорд посмотрел на Фитца в поисках подтверждения. Бывшие товарищи по команде обменялись долгим взглядом, который прервал только вопрос Хантера:       – Это правда, приятель?       – Да, – кивнул Фитц.       – Ух ты! Черт возьми! – Воскликнул Хантер, поворачиваясь к Уорду. – Знаешь что, бойфренд из Гидры?       – Прекрати меня так называть.       – Но ведь классно звучит, – заупрямился Хантер, подмигнув.       – Тебя ничто не заставит умолкнуть, не так ли?       – Можешь сам попытаться, когда они избавятся от этой сияющей лазерной сетки, – самоуверенно ухмыльнулся наемник.       – Ты что-то говорил? – Спросил Уорд, когда он закрыл глаза и прикусил щеку изнутри. Уорд задумался, а не мог ли Хантер состоять в каком-либо родстве со Скай. Потому что они оба вечно не затыкались.       – Я всерьез начинаю думать, что ты Провидец, – сказал Хантер. – Да вот только это уже прошлый век.

***

      – Эй, Уорд! Что ты знаешь о Трипе?       Спросил Хантер, сидя на ступеньке рядом с Фитцом, который возился с планшетом. Фитц отталкивал наемника, тянувшего свои ручонки к устройству.       – Вы вроде как должны здесь прятаться, а не допрашивать меня, – сказал Уорд, не переставая отжиматься.       – Ой, да ладно тебе! Я просто хочу знать, стоит ли мне волноваться, что он начнет ухлестывать за моей бывшей. Или она за ним. Ах! О чем я только думаю! – Покачал головой Хантер и скорчил рожицу. – Мне, должно быть, совсем скучно, или я просто ненормальный.       – Какая тебе разница, с кем она встречается? Я думал, ты будешь рад избавиться от (я цитирую) «исчадия ада». Конец цитаты, – сказал Уорд.       – Что ж, межвидовые отношения — дело непростое. Ну, знаешь, я же человек, а она — исчадие ада? Но еще сложнее не, — Хантер закатил глаза, – беспокоиться. Не пойми меня неправильно. Не то чтобы я хотел вновь сойтись с…       – А для исчадия ада нет акронима? А то я уже устал постоянно это слышать и говорить, – спросил Уорд поднимаясь с пола и садясь спиной к стене.       – Я для краткости зову ее Бестией, – рассмеялся он. – Эй. Ты так и не ответил на мой вопрос про Трипа.       – И не планирую. Спроси Фитца. Он сможет рассказать тебе больше, – Уорд кивнул в сторону ученого. – Он ревновал к Трипу.       – Я не ревновал!       Уорд ухмыльнулся и закатил глаза, когда покрасневший Фитц принялся отрицать его утверждение. Хантер посмотрел на обоих и хлопнул Фитца по спине:       – Прислушайся к нему, приятель, – зашептал он жутким голосом. – Он знает, о чем говорит.       – Заткнись, – проворчал Фитц и поднялся, чтобы расположиться в единственном в комнате кресле.

***

      – Возможно ли беспокоиться о том, кого ненавидишь?       Хантер и Фитц посмотрели на Уорда, когда бывший агент ЩИТа задал вопрос.       – Ты имеешь в виду кого-то конкретного? – Поинтересовался Хантер.       – Скай.       – Ты ненавидишь Скай? – Недоумевал Фитц.       – Нет.       – Так ты спрашиваешь, ненавидит ли она тебя? – Спросил Хантер, расхаживая по комнате.       – Да. И возможно ли, что у нее все еще сохранились чувства ко мне подо всей этой ненавистью. В смысле, мы же были друзьями когда-то. И она беспокоилась обо мне.       – Ты на полном серьезе спрашиваешь у нас об этом? – Не верил Хантер.       – Да.       – Что ж, – Хантер взглянул на Фитца, и тот, отвернувшись от Уорда, кивнул. – Если развод чему-то меня и научил, я бы сказал да. Но если ты хоть одной живой душе проболтаешься, что я такое сказал, то будь уверен…       – Считай, это засекречено, – заверил Уорд. – Слишком много человек хотят моей смерти. Ты только время потеряешь, дожидаясь своей очереди.       – Но то, как ты… ты… говоришь о ней... о ее… эм… о волосах своей бывшей, всем ясно, что ты… эм… что у тебя все еще сохранились… сохранились чувства к ней, – сообщил Хантеру Фитц.       – Чувства? Ах, точно. Ненависть. Негодование. Отвращение. Враждебность. Злоба. Крайняя неприязнь, – бормотал Хантер. – Я упоминал, что меня от нее тошнит?       – Ладно, приятель. Мы поняли, – Уорд преувеличенно тяжело вздохнул. – Чем бы дитя ни тешилось.       – Не возникай, – многозначительно сказал Хантер.       – Я и правда не особо приятен в общении, можешь в суд на меня подать, – ухмыльнулся Уорд и вскинул бровь, когда Хантер показал ему средний палец.       – Кстати говоря, я тут услышал кое-что от твоей хипповатой подружки, что могло бы подарить тебе надежду.       – От хипповатой подружки? – Переспросил Фитц.       – Да, от его Скай, – указал на Уорда Хантер, затем обратился к нему. – Или ты предпочтешь подружку из ЩИТа, в противоположность бойфренду из Гидры?       – Что она сказала? – Прошептал Уорд. Проблеск надежды так и подстегивал узнать, что же такого сказала Скай.       – Она сказала, что сложно не привязываться к человеку, о котором беспокоишься. Она пыталась и провалилась.       Уорд не ответил, он продолжал сидеть на полу и кусать губы. Было ясно видно, что он погрузился в раздумья.       – Это правда, чтоб ты знал, – прервал его молчание Хантер.       Уорд кивнул. Он устремил на Хантера пустой взгляд и сказал:       – Мне говорили, что это слабость.       – Это правда, но, – Хантер надул губы и продолжил, – это также может стать источником силы. В зависимости от того, как на это смотреть.       Когда Уорд так и продолжил молчать, Хантер закатил глаза.       – Послушай, я знаю, что ты враг. Или должен быть им. Однако так как я наемник, это дает мне право самому решать, на чью сторону становиться, в зависимости от обещанной суммы. Я не говорю, что если ты заплатишь мне больше, я тут же организую тебе побег из этой дыры. Тебя называют убийцей, но не то чтобы на моей совести не было убийств. Тебя считают предателем, однако и я не раз предавал. По обоснованным и оправданным причинам, конечно же. Но у меня есть логичный ответ на твой вопрос. И я поделюсь им с…       – Да черт возьми! – Отчаянно воскликнул Фитц, перебивая речь Хантера. – Что ж ты никак не заткнешься? Переходи уже к делу, а?       – Ладно! Что я хотел сказать, почему мужчина что-то делает? – Шумно выдохнул Хантер. – Из-за женщины.       – И все? – Недоумевал Уорд. – Это и есть логическое объяснение?       – Да, – кивнул Хантер. – А что? Что не так?       Уорд пожал плечами и тихо засмеялся.       – Ты мне не веришь? – Голос Хантера превратился в писк. – Хорошо. Послушай. Ты можешь быть превосходным манипулятором, но когда дело касается девушек, могу поспорить, ты совершенно беспомощен.       – Он с ними только спит, – вставил Фитц, не отрываясь от планшета.       – Спасибо, Фитц, – саркастично отозвался Уорд.       – Эй, эй, не уходим от темы, хорошо? – Хантер помахал рукой, привлекая внимание Уорда. – Скажи мне вот что, Уорд. Если у тебя появится шанс сбежать, ты им воспользуешься?       Он не ответил.       – Да ладно тебе. Мы же оба специалисты. Оба живучие. Стены не для нас. Клетка не место для таких как мы. Для тебя тоже, Фитц. Но ведь это девушка, что не дает тебе вырваться на волю?       – Я обещал ей оберегать ее, – прошептал Уорд.       – Ты обещал себе оберегать ее, – сказал ему Хантер. – И это исходя из собственных убеждений ты скорее умрешь, чем нарушишь обещание.       – И это слабость, – снова прошептал Уорд.       – Нет никакой слабости в том, чтобы пожертвовать жизнью ради того, кого любишь. Или о ком беспокоишься, приятель, – Хантер подошел ближе к барьеру. – Это проявление силы.       – Как… – ушей Уорда достиг голос Фитца, – как когда ты сбросил нас с Симмонс в… в… – Фитц нахмурился, пытаясь вспомнить слово.       – Океан, – услышал он шепот Уорда.       – Океан, – кивнул Фитц. – Ты дал нам шанс спастись. Пусть даже небольшой… Однако это все же лучше, чем пуля в голову.       – Мне жаль, Фитц, – сказал Уорд своему другу, пусть даже тот его таковым не считал.       – Я знаю, – кивнул он, взглянув на Уорда. – И спасибо тебе.       Хантер молчаливо наблюдал за обоими, затем хлопнул в ладоши и с энтузиазмом воскликнул:       – Ну что, когда побег?

***

       Пару недель спустя…       – Уорд сбежал?       – Да, – тихо ответила Хантеру Скай.       – Эй, – Хантер помахал рукой перед ее лицом, привлекая внимание. – Я сожалею. Тяжело терять близких.       – Хотела тебе то же самое сказать, – Скай попыталась отшутиться, но у нее не вышло сохранить непринужденный тон.       – Я знаю, – ответил он, садясь за стол рядом с ней. – И я также знаю, что не привязываться не получается.       – Даже если он или она чудовище? – Спросила Скай, глядя на Бобби, которая разговаривала с Симмонс и Маком в гараже.       – Внутри каждого из нас прячется чудовище, Скай, – Хантер тоже повернулся к своей бывшей жене. – Но знаешь что?       – Что?       – Не все чудовища злые. Но иногда обстоятельства убеждают тебя в этом.       Скай обернулась и увидела, что взгляд Хантера, направленный на Бобби, потеплел.       – Взять ее к примеру. Она и красавица, и чудовище в одном лице.       – Но ты все еще любишь ее, не так ли?       – А ты все еще любишь его, – заявил Хантер, кивнув в ответ на ее вопрос. Он продолжал наблюдать за своей бывшей женой.       – Я совершаю ошибку?       – Все совершают ошибки, – ответил Хантер с легкой улыбкой.       – Я ошибаюсь, все еще веря в него?       – Верь своему сердцу.       – А ты веришь своему?       – Это довольно сложно, когда голова упрямая.