Четыре альтмера и одна землянка - 2

С самого утра во всех уголках огромного дворца царило ощутимое волнение: отовсюду слышались приглушённые голоса, в саду и галереях сновало множество слуг, которых эльфы раньше и не замечали, а в гости к ним неожиданно наведался управляющий, чтобы лично проводить их на беседу к Нариману. Ещё совсем недавно альтмеры даже не предполагали, что следующая встреча с волшебником состоится настолько быстро. Поздним вечером посыльный сообщил Ондолемару, что завтра состоится большой военный совет, на который прибудет сам падишах. Поэтому уже ранним утром все собрались в его покоях и ожидали кого-то из слуг. Однако визит управителя Наримана немного взволновал эльфов, да и тревожность слуг невольно передалась им, когда они шествовали по знакомым галереям вслед за почтенным Хабиром. В этот раз гостей привели уже не в личные комнаты волшебника, а в большой высокий зал, который они видели мимоходом в первый день приезда. Здесь собралось уже много незнакомых людей: пока что эльфы узнали в лицо только Бахтияра и самого Наримана, что восседал на широком троне, а слева от него был установлен ещё один. Тамриэльских гостей разместили с почётом: слуги подвели их к роскошным широким креслам, расположенным по правую руку от трона волшебника и с поклоном усадили на них. Ондолемар и Анкано понимающе переглянулись: похоже, что большой военный совет собрался, чтобы познакомить с новыми магами в войске Наримана не только падишаха. А гости чародея всё прибывали, рассаживались по креслам и неспешно беседовали в ожидании начала совета: незнакомая речь звучала тихо, но привыкшим к дворцовой тишине тамриэльцам казалась довольно громкой. Среди приглашённых было немало военных людей, но были и учёные мужи: их альтмеры отличали по белоснежным головным уборам, украшенным изумрудами. Вскоре среди многолюдного собрания они разглядели и дородного Надира аль-Багди, и сухощавого Мабрура Рами. А те воины, что сидели справа от эльфов, рассматривали их с большим интересом и некоторым удивлением: видимо, именно их места отдали на совете иноземным магам. Наконец под высокую арку вошли воины в золочёных доспехах, и Хабир торжественно объявил о скором прибытии владыки Мараканды. В зале сразу наступила такая тишина, что стал слышен свистящий шорох опахал, колыхавшихся над головами, а потом и шелест одежд падишаха. Харун ар-Рашид шёл по ковровой дорожке размашисто и быстро: при его приближении учёные мужи и воины вставали один за другим, чтобы приветствовать повелителя глубоким поклоном. Иноземные гости тоже поднялись с кресел, увидев реакцию маракандцев, и внимательно наблюдали, как перед каждым пружинистым шагом монарха склоняется чья-нибудь чалма или тюрбан. Это короткое шествие дало эльфам возможность увидеть и понять ещё одно правило этикета этой страны и поклониться правильно. Лишь после того, как Харун ар-Рашид занял своё место на троне, тамриэльцы смогли разглядеть его лучше. Все четверо альтмеров с большим интересом смотрели на ещё одного, облечённого властью человека, но самое большое внимание к нему было, конечно, со стороны Анкано. Лицо падишаха отличалось летящими чертами и неуловимой печатью власти, Харун ар-Рашид оказался приятным на вид зрелым мужчиной: в его аккуратной чёрной бородке не было ещё ни одного седого волоса, но от тёмно-карих глаз уже отходили тонкие лучики морщин. Расшитый золотыми нитями красно-зелёный кафтан ладно сидел на его поджарой фигуре, а рука привычно лежала на потёртой рукояти меча. Даже на троне Харун ар-Рашид держался свободно, без суетливости или напыщенности, и если бы не богатство одежд и не крупный рубин на белоснежной чалме, повелителя Мараканды можно было даже принять за одного из военачальников. Суровый излом бровей, властный прямой взгляд и непринуждённая царственность падишаха произвели на Анкано сильное впечатление. Но вовсе не эти достоинства заставили его буквально замереть в кресле и отвести слишком пристальный взгляд, а голос монарха, который маг узнал сразу: с первых звуков приветственной речи Харун ар-Рашида ему стало ясно, что в покои к Девике приходил не посыльный падишаха, а сам падишах, нарядившись ювелиром. Это открытие неприятно отозвалось в душе лёгким уколом ревности: Девика определённо знала, кто пришёл к ней в гости, но ничего ему не сказала, даже не намекнула на статус «торговца». Почему? Что остановило её? Ведь времени было достаточно… Однако тревожные размышления Анкано прервал спокойный голос Наримана: волшебник начал представлять иноземных магов повелителю Мараканды. А после велеречивого знакомства начался военный совет и длился он, конечно, значительно дольше первого: каждый из приглашённых военачальников и учёных мужей имел свою задачу в обороне города и отчитывался в проделанной работе со всеми подробностями. *** Большой военный совет внёс больше ясности и добавил хлопот: следующие три дня пролетели как один, а во дворце альтмеры почти и не бывали: возвращались в свои покои лишь к вечеру. Товарищ Мухин ежедневно навещал чайхану своего друга Анвара, ибо туда новости прилетали чуть ли не быстрее, чем к владыкам Мараканды. Айкантар за эти три дня сильно загорел и немного похудел, проводя много времени на крепостных стенах. А старшие его товарищи были заняты тренировками не только в искусстве магии, но и воинские навыки оттачивали. И здесь на помощь друзьям пришёл Альтамир, не забывший ещё школы Каста. Ондолемару и Анкано эта помощь запомнилась хорошо и надолго, однако и Довакину тоже было чему поучиться у магов. К вечеру все настолько уставали, что почти не разговаривали во время ужина и слушали Антонину, для которой эти дни ожидания оказались довольно тягостными: друзей своих она почти не видела, а чтение книг, пусть даже очень полезных, не приносило душе покоя, и внимание её всё время ускользало от любого повествования. Как только Тося поняла, что не в состоянии сосредоточиться на голосе чтеца, она перестала посещать обитель знаний и почтенного Мабрура Рами. Почти всё время она проводила с новыми подругами, решив собрать больше сведений о Полуденных царствах в беседах с Девикой и Гюльджан. Впрочем, и Сальма с Латифой тоже могли что-то рассказать, особенно то, чего не обсуждали пока на военных советах. Более всего Антонину волновали загадочные драконы-оборотни, обитающие в этом мире, и девушки с удовольствием рассказывали ей всё, что им было известно. Так, за длинными, как караванная дорога, разговорами Тося узнала о том, что легенда, которую поведал Дед Банзай на постоялом дворе, – вовсе не легенда, а часть реальной истории этого волшебного мира. И что Арелок может оказаться одним из самых грозных противников Князя в грядущей войне, если драконы согласятся помогать владыкам Полуденных царств. *** На четвёртый день после военного совета Бахтияр изготовил последний пропуск. Вручение его не было обставлено столь же торжественно, как у друзей Альтамира, но волновало не меньше: прежде всего, это означало, что пришло время покинуть гостеприимный восточный город. - Твой нирам, Альтамир, составлен из девяти лучей, - сказал звездочёт, отдавая эльфу брошь. – В сердце его сияет зейтуни*, соединяющий силу и мудрость, он поможет тебе устоять на избранном пути. Не снимай его, пока не свершишь предначертанное. - Благодарю за этот дар, Бахтияр, - поклонился эльф, не отрывая взгляда от золотисто-зелёного камня. – И совет твой я запомню. Закончил маленькую церемонию Нариман, произнеся прощальное напутствие и вручив Ондолемару письмо от падишаха к Князю Лукоморья. Как и ожидалось, получение последнего пропуска означало прощание с Маракандой: после напутствия волшебник сказал, что завтра утром откроет для гостей Заповедную дорогу, чтобы они могли добраться до Китежграда как можно быстрее. Последний вечер друзья провели на террасе у покоев Ондолемара, прощаясь с городом и спокойной жизнью во дворце. Больше всего эльфов интересовал Князь, от распоряжения которого зависело, где именно и с кем им предстоит сражаться, и они попросили Антонину рассказать о нём подробнее. Однако в этот раз больше пользы было от консультации товарища Мухина, поскольку Тося знала лишь поэтическое изложение сказки о царе Салтане, и сомневалась в достоверности таких сведений. Единственным, кто не слушал в этот вечер проводника, был Анкано: он просто ушёл попрощаться с Девикой, снова нарушив негласные правила дворца. Последние три дня они не виделись, и принцесса не приглашала к себе учителя, зная, что он готовится к грядущим сражениям. Но сегодня сама назначила встречу в саду, у того самого небольшого пруда, где эльф впервые увидел её. - Зайдём в беседку, Анкано, - сказала пери, бросив рыбкам несколько зёрен риса. Альтмер лишь шумно вздохнул и кивнул в ответ: Девика впервые назвала его по имени, и все вопросы о тайном визите падишаха мгновенно забылись. Брызги, взлетевшие от рыбьих хвостов, таинственно сверкнули в лунном свете, но Анкано, взволнованный предстоящим разговором, уже не замечал мимолётного волшебства и просто шёл вслед за принцессой. Девика вошла в беседку, увитую маленькими розами, но на подушки не присела и остановилась почти у входа, поглаживая зелёный стебель, пробившийся сквозь резную решётку. - Утром ты покидаешь Мараканду, эфенди, - обернулась она, как только эльф перешагнул порог. - Да, - кивнул Анкано, - я должен ехать вместе с друзьями в Лукоморье. Так сказал Нариман. - Мир ему, - грустно улыбнулась Девика. - Я надеялся, что буду защищать Мараканду, - тихо произнёс эльф, - но теперь всё зависит от того, что скажет Князь. - Я знаю, мой лучезарный фарис, - вздохнула пери. – И ещё знаю, что дорога к Лукоморью откроется быстро, и времени на прощание отпущено будет немного. Сегодня в сердце моём сливаются разные песни: оно радуется тому, что ты идёшь на битву, как и подобает воину; но оно наполняется и печалью от скорой разлуки, и тревожится об опасностях, угрожающих тебе. У меня нет той силы, что дарована моему деду, да продлятся его дни, но я хочу отдать тебе одно из благословений, полученных при рождении. С этими словами Девика извлекла из складок сари перстень с золотистым прозрачным камнем. - Этот камень, сурадж ситара*, - сказала она, протягивая эльфу кольцо, - был подарен богом и сияет так же, как твои глаза. Он не может спасти от смерти, но сможет защитить от злой магии, направленной на тебя. - Благодарю, Девика! Это бесценный дар, - почти шёпотом ответил Анкано, надевая перстень на безымянный палец левой руки. Короткая, но проникновенная речь девушки очень смутила его: до сего момента Девика не говорила настолько прямо, без иносказаний и намёков, имеющих множество смыслов и толкований. Теперь же альтмер немного растерялся, не находя подходящих ответных слов, но всё же решил воспользоваться случаем и поговорить об уже сложившихся непростых отношениях с принцессой. - Помнишь, как ты сказала, что Нариман никогда не примет брачного предложения без твоего согласия, Девика? – спросил он, бережно привлекая к себе девушку за тонкие запястья. - Помню, эфенди, - улыбнулась пери. - Я понимаю, что на пороге война, и не время говорить с Нариманом о сватовстве, - немного издалека начал эльф. – Но сейчас я хочу, чтобы ты знала одну вещь: когда я выбирал для тебя ткани у Ясира, то не знал о значении алого цвета в твоей стране. Поэтому и хочу спросить тебя ещё раз, Жемчужина моей души: согласна ли ты стать моей женой? - Я согласна, эфенди, - опустила глаза Девика. - Значит, когда наступит подходящее время, - улыбнулся альтмер, - я приду к твоему деду. А сейчас я прошу тебя принять подарок и от меня, - сказал он, снимая с правой руки перстень с изумрудом. – У меня нет в запасе настоящего обручального кольца, но в моей стране изумруд считают одним из лучших камней для женщины. - В моей стране тоже так считают, - улыбнулась в ответ принцесса. – Но этот перстень магический, я чувствую. Разве он не нужен тебе самому? - Оставим споры, Девика, - мягко попросил эльф. – Надень кольцо в знак своего решения и нашего договора. И, пожалуйста, называй меня по имени. - Хорошо, Анкано, - неожиданно быстро согласилась пери, протягивая ему руку. - Правую, Девика, - широко улыбнулся альтмер. Совсем не так алинорский маг представлял себе собственную помолвку, но сейчас его устраивало всё, даже то, что кольцо оказалось великовато и пришлось надевать его невесте на указательный палец: эльфы Алинора носили обручальные кольца именно так. Надев перстень, Анкано не выпустил руки девушки, прижав её ладонь к груди так, что она могла ощутить биение его сердца. - Моё имя можно произносить короче, - совсем близко наклонился к Девике альтмер, - Кано. Произнести новое имя своего избранника пери не успела: его губы коснулись её губ, поймав тихий вздох радости. *** Утром Нариман ожидал тамриэльцев в самом глухом уголке сада, где они ни разу не бывали и вряд ли нашли бы его без помощи слуг. С ним пришла и Девика, а немного поодаль, под кустом акации стояли, держась за руки, Гюльджан и Ходжа. Латифа и Сальма тоже пришли проводить новых друзей, и впервые в их глазах Антонина увидела печаль. Волшебник сказал, что путь, который он откроет, будет самым коротким из всех возможных, поэтому дополнительного сопровождения не требуется: знаний, что есть у их проводника будет достаточно. Однако напомнил, что на Заповедной дороге пропуска, выданные им, не имеют силы, и в любом случае следует соблюдать осторожность – и, конечно, не сходить с проложенного пути. С этими словами Нариман лишь взмахнул рукой, и садовые деревья, растворившись в серебристом тумане, исчезли. Показалась Заповедная дорога, довольно широкая и светлая, никак не похожая на ту, что привела тамриэльцев к заставе Лукоморья. Фракийцы, хорошо отдохнувшие и набравшиеся сил во дворцовой конюшне, бежали бодрой рысью по ровной земле. Немного смущало разнообразие флоры, растущей по краям дороги: это было похоже на огромный ботанический сад, в котором собрали все возможные виды деревьев и кустарников со всех земель волшебного мира, но ехать по этому пути было удобно. Через час друзья решили дать отдых лошадям и пустили их шагом. - Интересно, этот лес останется таким же до конца? – поинтересовался Ондолемар. - Не могу знать, товарищ командир, - отозвался товарищ Мухин, - все, кто ездили по Заповедной дороге, всегда описывали её по-разному. - И никогда не было совпадений? – подъехал ближе Альтамир. - Только один объект упоминался несколько раз, - поправил шляпку мухомор. – Называется он «Мирное Древо». - А ты сам этот объект видел, товарищ Мухин? – спросила Антонина. - Сам не видал, - шмыгнул носом проводник. – Однако все путники рассказывали, что если застанет на Заповедной ночь, то повстречать «Мирное Древо» – большая удача. - Если судить по названию, то это Древо – полезный объект, - заметил Анкано. - Точно так, - согласился мухомор, - очень полезный. Потому как никому, кто под ним ночует, не даст нанести ущерба. В общем, даже заклятые враги могут у того Древа ночевать. - А утром что? – усмехнулся Айкантар. – Убегать, что ли? - Вроде того, - закивал Мухин. – Перемирие только на ночь гарантируется. - Тихо! - поднял ладонь Ондолемар. – Слышите? Все умолкли и тут же услышали скрип нескольких телег и глухие удары копыт по земле. Звуки доносились откуда-то слева. Из-за деревьев и густого кустарника ничего не было видно, но было совершенно ясно, что рядом проходит ещё одна из многочисленных Заповедных дорог. Или, скорее всего, открылась только что. Друзья остановили лошадей, не сговариваясь: не следовало привлекать внимания тех, кто шёл по соседнему неведомому пути. Все молчали и напряжённо вслушивались, несмотря на то, что звуки казались вполне обыденными и даже мирными. Но когда послышались голоса людей, Антонина спрыгнула со своего Леги и приблизилась к цветущему кизильнику, позабыв об осторожности. - Тони, - едва слышно прошептал Ондолемар и, покачав головой, тоже спешился. А Тося даже не заметила, что кто-то подходит сзади, она уже отодвинула веточку с мелкими соцветиями и смотрела на соседнюю дорогу. На лице её читалась смесь изумления, тревоги и радости, и это показалось альтмеру настолько странным, что он не решился заговорить. Лишь наклонился чуть ближе и заглянул в небольшое окошко, между ветвями. - Чего это она? – шёпотом спросил Айкантар у отставшего Мухина. - Так всегда интересно, кто по соседству едет, - отозвался мухомор, подлетев поближе. – Вот и побежала. - По соседству? – нахмурился Анкано. – А если увидят нас эти соседи? - Это вряд ли, - хмыкнул проводник. – Но с дороги лучше не сходить. Эльфы переглянулись и тоже спешились: уж больно заинтриговала их немая сцена и реакция Антонины. Они осторожно приблизились к друзьям и заглянули через плечо Ондолемара. Там, за кустарником, действительно пролегала дорога, но лес выглядел иначе: в нём было много хвойных деревьев и меньше света. А по дороге шёл очень странный обоз: телег в нём, как потом посчитал товарищ Мухин, было шестнадцать, но на них никто не сидел: все были загружены до отказа и укрыты плотной тканью. Сопровождали обоз только люди в странной одежде и несущие на плечах, как определил Айкантар, странное оружие. Двигались телеги медленно и нещадно скрипели, а люди шли рядом и тихо переговаривались. - Самохин! – оглянулся какой-то мужчина в чёрной кожаной куртке. – Где там наш колдун-лесовик? Сбегай за ним. - Есть! – козырнул идущий рядом молодой человек и побежал в хвост каравана. Вскоре он вернулся вместе с молодым светловолосым пареньком в выцветшей гимнастёрке. - Слушаю, товарищ командир, - бодро доложился «лесовик». - Вадим, мы уже два часа по этому лесу ползём, - тяжело вздохнул тот. – Мы точно не заблудились? - Не заблудились, - широко улыбнулся паренёк. – Всё по плану. - «По плану», - передразнил его командир. – Наш план – это приказ командования: доставить груз к одиннадцати тридцати. - Так доставим, - уверенно сказал Вадим. – Я эту дорогу очень хорошо знаю. - Ну, смотри у меня, Морозов, - погрозил пальцем старший. – Не приедем вовремя, под трибунал пойдёшь. Последние слова командира прозвучали уже тише, заглушаемые стуком копыт и скрипом колёс, но их всё равно было отчётливо слышно. Обоз прошёл мимо кустов, за которыми стояли незримые наблюдатели, а опустевшую дорогу сначала заволокло туманом, а потом она и вовсе исчезла. - Закрылась, - лаконично констатировал Мухин. - Закрылась, - повторила Антонина: она наконец отошла от куста и села прямо на землю, закрыв руками лицо. - Тони, что случилось? – наклонился к ней эмиссар. - Только не молчи, Тося, - присел рядом с ней Альтамир. - Да, я сейчас, - негромко всхлипнула девушка, растирая слёзы по щекам. - Ты знаешь этих людей? – участливо спросил Ондолемар. - Они из твоего мира? – почти утвердительно сказал Анкано. - Да, - подняла голову Тося, - они из моего мира. Но знаю я только одного. - А что мы вообще сейчас видели? – нахмурился Айкантар. - Столько вопросов, - покачала головой Антонина, доставая флягу с водой. – Сейчас попробую объяснить, - добавила она, отхлебнув пару глотков. - Хорошо, ты только не волнуйся, - подбодрил её Альтамир, усаживаясь рядом. Остальные альтмеры последовали его примеру и тоже сели на землю, а товарищ Мухин, как обычно, примостился на правом командирском плече. - В общем, мы видели мой мир, - начала говорить Тося. – Только то, что мы видели - это его прошлое. Где всё это происходило, я не знаю, но это точно было во время последней войны. По лесу шёл партизанский отряд. Наверное, везли оружие или боеприпасы. Или ещё что-то… И там, в этом отряде был мой дед. Понимаете? – девушка оглядела друзей, и к глазам её снова подступили слёзы. – Мой родной дед, которого я видела только на фотографии. - Только не плачь, Тони, - приобнял её Ондолемар. – Выпей ещё воды. - Тот молодой человек, у которого твоя фамилия – это ведь он? – уточнил Анкано. - Да, - кивнула Тося, забирая у эмиссара флягу. – Вадим Морозов. - Он погиб на той войне? – наклонился к ней Альтамир. - Нет, - мотнула головой девушка. – Он пропал без вести уже после войны. - Командир назвал его колдуном, - задумчиво произнёс Айкантар. – Тогда выходит, что твой дед был магом... - Именно так и выходит, - поддержал его Анкано, - раз он вёл своих людей по Заповедной дороге. - Да не просто вёл, - вмешался в рассуждения мухомор. – Товарищ Морозов её и открыл, чтобы сократить партизанам путь до места назначения. - Ну вот, Тони, - улыбнулся ей Ондолемар, - а ты нам всё говорила, что способностей у тебя магических нет. То-то мне улыбка и глаза Вадима показались такими знакомыми. - Верно, - закивал Альтамир, - ямочки на щеках такие же, когда улыбается. - И глаза голубые, - заметил Анкано. - Теперь уж точно магии тебе учиться надо, Тони, - сказал эмиссар, забирая у девушки флягу. – Такое наследство нельзя игнорировать. - Да уж, - покачал шляпкой Мухин, - теперь не отвертишься, товарищ консультант. - Да какое обучение, когда война? – неуверенно улыбнулась Антонина. - Война войной, а учёба – по расписанию, - назидательно заметил мухомор. - Может, ещё и нам откроешь Заповедную дорогу, - подмигнул ей Айкантар. - Угу, мечтай-мечтай, - махнула рукой девушка. - Подождите, - вскочил Альтамир. – Что это, товарищ Мухин? – кивнул он на дорогу. - Не знаю, - проводник взлетел повыше. – Может, это Заповедная так закрывается? Все развернулись и с удивлением смотрели, как на расстоянии сотни шагов клубилось перед ними зыбкое марево: не то портал открывался, не то действительно закрывался участок дороги. Альтмеры поднялись, как по команде и приготовились на всякий случай к бою, заслонив собой Айкантара и Антонину. Однако предосторожности их оказались напрасными: густое марево вскоре пропало, открыв дорогу, похожую на ту, по которой ехали они сами, а по самой дороге к ним мчался одинокий всадник. Это был Ходжа Насреддин. - Может, забыли что-то сказать или письмо передать? – пожал плечами Ондолемар, сбрасывая заклинание. - Не думаю, - нахмурился Альтамир, - но сейчас узнаем. - Нариман просит вернуться! - выпалил Насреддин, резко остановив коня, и чуть не вылетев из седла. - Что случилось?! – подбежал к нему Анкано - Беда! Мараканде нужна помощь! - мотнул головой Ходжа. – Подробнее расскажу, когда приедем. Услышав о бедственном положении Восходной столицы и просьбе волшебника, альтмеры не стали ждать второго приглашения и вскоре уже во весь опор летели в сторону Мараканды.