Сага о Хэледис

1. — Отныне ее дозор окончен. Иди с миром, сестра Игритт! — пламя факела касается дров, пропитанных химсоставом, и через минуту тело бывшего мастера по связям с общественностью исчезает в зареве ослепительно белого огня. — Отныне его дозор окончен… — Джон изо всех сил пытался заставить себя произнести последние слова напутствия убийце. Но как, ни крути — традиции надобно чтить, ведь Бешеный медведь тоже был Братом Ночного Дозора.  — Да простят тебя боги, брат Джорах! — выдавил из себя Старк и поднес факел к «ложе смерти» покойного Мормонта. «Кризисный лорд-командующий» оглядел присутствующих на похоронах. Почти у всех скорбящих было виноватое выражение лица. Многие стыдливо прятали глаза, боясь встретить осуждающий взгляд Джона. Хотя винить было, собственно, не кого, да и не за что. Рано ли, поздно ли это бы случилось. Рыцарь так и не простил никому смерть своих родственников. Тот добровольно отправился на Стену, чтобы отомстить, и не случайно выбрал тот — самый счастливый, в жизни бывшего бастарда, день, когда он наконец-то стал Старком. «Нет, — думал Джон, — «Скорее всего, он не намеревался убивать отца. Мормонт, вероятно, желал перед тем, как его повесят за мое убийство, увидеть в глазах отца ту же боль, что он тоже испытал когда-то и, возможно, испытывал до сих пор» — Как себя чувствует леди-командующая? — тихонько спросил его Бес, когда все понуро разошлись после похорон — Раны оказались не смертельны, милорд, — Джон состроил кислую гримасу, — Но пару недель ей придется походить на костылях. — А почему вы не позволяете навестить ее? — подозрительно прищурился карлик, — Лорд Эддарт мне даже пожаловался, что вы его тоже не пускаете. По сему смею предположить, Мастер Джон, что состояние здоровья леди-командующей с значительно хуже, чем вы описываете. — Я понимаю вас, лорд Тирион, — ответил молодой человек, — Я просто не хочу сейчас об этом говорить, но Хэледис сама никого не желает видеть. — Но почему? — Видите, ли, какая штука…. Хэледис хочет сложить себя полномочия и уйти в отставку. Только прошу, вас не говорите об этом никому. Тем более — моему отцу. — Насколько я знаю, должность лорда……леди — командующей пожизненна. — Согласно обету дозорного — да, согласно Уставу высшего командования — не обязательно, — чуть лукаво улыбнулся Джон. — Извините, Старк, возможно это меня не касается, но когда я наблюдал за вами на похоронах, мне показалось, что вы не сильно скорбите о потери вашей Сестры - Мастера Игритт. — Вы очень наблюдательны, милорд, но позвольте мне не отвечать на ваш вопрос. — Как вам будет угодно, любезный Мастер Джон, — Ланнистер сделал ударение на слове «любезный», вежливо откланялся и вальяжно побрел на своих кривых маленьких ножках в Трапезную, где скоро должны были состояться поминки. Старк облегченно вздохнул и направился в башню леди — командующей. ***** — Игги! — Джон расчесывал седые пряди Хэледис и смачивал ее горячий лоб, с помощью тряпки, смоченной холодной водой с уксусом. Женщина лежала на боку, завернутая в несколько шуб. Ее знобило вторые сутки. Кризисный лорд-командующий боялся, что у нее заражение крови и не исключена ампутация. В бытность мейстера Эймона такое происходило сплошь и рядом. Как правило такие дозорные кончали жизнь самоубийством, поскольку не находили сочувствия у остальных Братьев и считали себя обузой. — Зачем ты это сделал? — тихонько всхлипывала «Игги». Это вопрос она задавала ему без конца, и получала всегда одинаковый ответ. — Чтобы спасти вас обеих. — Но это неправильно, Джон. Ты нарушил кодекс варгов, ты обманул самих Богов. Твой отец казнит тебя, если узнает. — Навряд ли, Игритт, — он призадумался и покачал головой, — Я уже «казнен», ибо я дозорный на Стене. — А Хэледис? Ты уверен, что Роб успел ее ретранслировать до того, как «умер» мой мозг? Старк даже думать не хотел, чтобы случилось тогда, если бы он и брат неправильно рассчитали «контрольную сумму перемещения» и сознание Хэледис вселилось бы в умирающий мозг Игритт. Это конец. Конец не только физическому, но и ментальному существованию первой. Небытие. — Я не знаю точно, но чувствую, что мы все сделали правильно, — ободрял он, то ли себя, то ли ее. — Я люблю тебя, Джон Старк, но я должна покинуть тебя. — В смысле? — всерьез озадачился парень. — Как только я встану на ноги, отправь меня в Сумеречную башню, я буду служить там. Наймусь стюардом к старому козлу Маллистеру, либо — на сторожевик к Полурукому. Главное подальше отсюда, как можно дальше от тебя…. — Боги! Я не понимаю. Ты говоришь прямо как….- Джон запнулся и «залился краской» — Хэледис? — договорила за него «лже — Хэледис» и тут ее пробрал истерический хохот. Ее тело вздрагивало под одеялами шуб, — Это же полный пиздец!!! Ахахахахахаха!!! «Пиздец» — было любимым словечком «Наташи из Мескау», вспомнил Старк. Та еще когда-то говорила, что вся ее жизнь оказалась чередой попаданий из «пиздеца в еще больший пиздец» — Эта женщина…ха-ха-ха… все еще стоит между нами, сам, то не видишь? В буквальном смысле этого слова, — продолжала хохотать Игритт, хорошо поставленным голосом Хэледис. Джон стоял, молча, совершенно подавленный. Он не знал, что ему делать в эту минуту. Ему начало казаться, что сделал все только хуже. И ей, и себе, и Наташе. Неужто это и есть расплата за обман богов? — Поэтому я ухожу, чтобы тебя не терзали призраки прошлого, чтобы ее образ не мучил тебя больше. Я слишком тебя люблю, чтобы позволить ее оболочке снова завладеть твоим сердцем и окончательно погубить твою душу. Понимаешь, что самое страшное для меня? — большие зеленые глаза на «новом» лице Игритт смотрели на Старка с упреком и жалостью, — Ты никогда не сможешь полюбить в этом обличие меня — Игритт Поцелованную Огнем….хм….огнем…- Угрюмо проворчала она, — Скорее уж Поцелованную Пеплом…. — Смогу, — ответил кризисный лорд-командующий, — не обещаю, что скоро, но — смогу, — Кажется, теперь он начинал догадываться о смысле той загадочной фразы «Хлора — Травницы»…. ….но ты полюбишь ту, ждет на третьем корабле. Возможно, кентавр вложил в нее какой-то двойной пророческий смысл, рассуждал молодой человек. Может он имел в виду — Игритт — третья по счету женщина, которую он полюбит. Первой была Рос — шлюха из Зимнего городка Винтерфелла, вторая — Хэледис…. А может, все было значительно сложней, кто знает? Не мог ли Хлор иметь в виду три ипостаси таинственной посланницы из другого мира — Наташи из Мескау, используя образ «корабля» в обозначении ее телесной оболочки? Первый «корабль» — собственно — сама Хэледис, на «втором» — кентавр, и, наконец, на «третьем» — Игритт… — Ты сделаешь все, как я прошу? И еще — я толком так и не научилась писать за всё-то время, что пробыла на Стене. Напишешь за меня прошение об отставке и зачитаешь его Малому совету, ибо я не смогу долго изображать из себя леди-командующую Хэледис, как это делал центаурос. Актриса из меня — никакая. Джон кивнул, посмотрел на нее своими печальными серыми глазами. — Тебе еще что-нибудь нужно? Принести макового молока? А то я не разбираюсь во всех этих отварах и настойках, что наделали Сэм с Травницей… — Спасибо, Брат, я просто хочу побыть одна. — Я знаю, тебе сейчас несладко… Я имею в виду не из-за ран на ногах, а… — Ничего ты не знаешь, Джон Старк! — пробурчала Игритт-Хэледис и, уткнувшись лицом в подушку, беззвучно зарыдала. 2. Наталье Андреевне снился удивительный сон. Она летела верхом на огромном белоснежном сияющем пегасе над бескрайним океаном. Облака над ними проносились так быстро, что она могла лишь догадываться, с какой скоростью двигалось ее «транспортное средство». Но, что странно — Наталья не ощущала, ни холода, ни сопротивления ветра, грозившего выбить ее из седла, которого, в общем- то, и не было. Она вообще не держалась ни за что. Женщина провела ладонью по чудесной золотистой гриве пегаса и почувствовала, как длиннокрылый конь, …хотя, нет — несомненно, это была кобыла, если б этот термин, конечно, применим к пегасу. Наталья не знала наверняка, но ее подсознание говорило, что это именно так. Как вдруг Наталья Андреевна осознала, что это не она летит на пегасиде, но, что она и есть — пегасида. Ибо женщина не видела своих рук, ног, не ощущала себя отдельной личностью. Как будто она слилась с этим прекрасным существом воедино. «Почему все именно так, а не иначе?» — женщина вздрогнула от неожиданного вопроса, который буквально ворвался ее мозг. Она не понимала, задают ли ей этот вопрос, или же вопрошает она сама. Но кого?! «Потому, что ВСЕ именно так, а не иначе» — услышала она в голове ответ. «Что за лингвистическая эквилибристика? — Недовольно отметила про себя Наталья, — «И вообще — я ли это говорила сейчас?» «Почему, мы не находим того, что ищем?» — Да, это был ее голос, это были ее движения губ! «То, что ищем, находит нас само» — Отвечала она самой себе, и почему-то на латыни. «А ЧТО ИЩЕТ ЖЕНЩИНА?» — теперь Наталье чудилось, что ее вопрошают одновременно три голоса. «Херасе — постановочка вопроса! — слегка возмутилась «женщина» и, усмехнувшись, с достоинством отвечала: «Я уже ничего не ищу, мне бы разобраться с тем, что есть!» «Все, что ты имеешь — лишь множество равных частей твоих «ничего» — продолжала бессмысленную дискуссию Триединая сущность, у которой Наталья даже знала имя. Гелио. «Ну, хорошо, допустим — она чувствовала, как в ней медленно закипает ярость, — «А позвольте-ка полюбопытствовать, уважаемая Гелио, что ищете вы?» «ИСТИНЫ!» — завопили разом трое. «Но что есть истина?» — Наталья Андреевна сейчас реально ощущала себя Понтием Пилатом. Всем известно, что Иешуа Назаретянин на сей вопрос отмолчался, оставляя потомкам додумывать все, что душе угодно. Одной из наиболее выгодных версий считалось, что Бог есть истина. «Истина есть любовь» — Так она и думала! И тут же задала наводящий вопрос: » А Бог — не есть ли любовь?» «Ты извращаешь качественную и количественную категории твоего понимания термина «бог». Не искушай нас своей доморощенной казуистикой. Формулируй ответ, так же четко, как и заданный вопрос! — три голоса взывали к ней без тени упрека и осуждения, но лишь — с некоторой долей превосходства. «Чтобы задать правильный вопрос, нужно хотя бы знать половину ответа» — сказала Наталья Андреевна, цитируя писателя-фантаста Роберта Шекли, — «Ха! Типичный классический аристотелевский дуализм!» — отчетливо прозвучали интонации, характерные для кентавриды Астат. «Божечки! Откуда я знаю, кто такая «кентаврида Астат»?» — испуганно спросила женщина саму себя. «Не волнуйтесь, Наталья Андреевна» — донесся в ее голове еще один, хорошо ей знакомый, убаюкивающий бесстрастный голос, принадлежавший кентавру Хлору, — «Наши участи теперь во многом схожи, однако ж, нам не по пути. Мы вынуждены высадить вас на ближайшей остановке. Кстати, а вот и ваше такси!» Она повернула голову и чуть не умерла со смеху. Ее, пегасиду Гелио, догонял, сидя верхом на огромной акустической гитаре, Сережка Вишняков. Выглядел он так, как выглядел 3-4 года назад: длиннющие, развевающиеся на ветру, волосы, красная рубаха на выпуск, неизменные синие джинсы. Сейчас он ей казался каким-то сказочным принцем на коне, который мчался ее вызволить из лап дракона. «Эй! Начальник!» — читала она по его губам. Внезапно она почувствовала холод. Хуже того — она вообще оказалась голая. Наталья рефлекторно закрыла грудь руками и отвернулась. «Эй, Начальник!» — Летящий гитарист почти поравнялся с нею. Женщина уже не ощущала себя частью пегасиды. Она сидела на ней верхом полностью обнаженная и ее обжигали холод и стыд. ЭЙ!!! НАЧАААЛЬНИИИИК! ….Наташа разлепила веки. На кофейном столике орал ее рабочий мобильник. Она взглянула на часы на стене и поняла, что проспала. Рев Шевчука вновь заставил обратить на себя внимание. «Кто мне сделал этот дурацкий рингтон?» — проворчала про себя Наталья Андреевна, дотянулась до столика, взяла телефон и взглянула на экран. Исходящий вызов назывался ВИШН2. Она нехотя нажала кнопку. — Здравствуйте! — легко узнаваемый вежливый баритон, — Это не вы, случайно телефон потеряли? Я с него сейчас звоню… — Сергей! Кончай прикалываться! — Э… Хэл, это ты, что ли? — Ага. Почти. Скорее — то, что от меня осталось после вчера, — пошутила Хэл, — Чего хотишь — то? — Странно…- пробурчал звонящий, — Я тут мобильник «левый» у себя в кармане нашел… Прикинь — на симке единственный абонент, и знаешь, как он называется? «Кентавриха!» — Кентавриха? — Наташа заржала как лошадь, — Ну, спасибо тебе, друг! Так меня еще никто не обзывал…хххых. — Да я понятия не имею, откуда у меня этот телефон! — горячо оправдывался Сергей, — Ты бы, тоже, поглядела, чё у тебя за симка стоит? Хэл порылась в настройках своего рабочего мобильного. Точно! Дополнительная сим-карта. Что происходит? Складывалось ощущение, словно они шифровались подобным образом от всех, словно любовники. — Наталья! — снова позвал ее Вишняков, — Тебе все это не кажется странным? Я проверил все звонки, но, убей бог, не помню, чтобы я вообще звонил тебе, тем более, посреди ночи. Я же не самоубийца! — Мдя. И впрямь, мистика какая-то, — согласилась женщина, — Ну это еще что! От левых симок можно еще избавиться, а вот тут недавно в «тырнете» фоточку одну занятную обнаружила. До сих пор башку ломаю — «жаба» это ли нет, хочешь глянуть? — Уже страшно…. — Лови в личку. Я за айпадом. Все, Сереж, конец связи… Наталья раскрыла айпад, отыскала нужную фотографию и переслала Сереге в личное сообщение. Немного подумав — придумала к ней подпись: В АЭРОПОРТУ ДОМОДЕДОВО МУЗЫКАНТЫ ИЗВЕСТНОЙ ФОЛК-РОК-ГРУППЫ ЧУТЬ НЕ ПОДРАЛИСЬ ИЗ-ЗА БУТЫЛКИ ПИВА. И добавила хештег к подписи - #срочновномер#скандалыинтригирасследования#36.6 На фото был изображен молодой человек, похожий на Сергея Вишнякова, пытающийся отнять бутылку у женщины, похожей на Хелавису. Но та вцепилась в нее мертвой хваткой и жадно пила прямо из горла. Она хохотнула напоследок, закрыла приложение и призадумалась. «Да, Вишня прав, после «Нашествия» мы оба стали какими-то странными. Постоянное ощущение дежавю, провалы в памяти, идиотские сны по ночам… Да, они самые… Те и сами по себе были необычны, но больше всего ее смущали, и даже пугали эмоции, которые она испытывала в этих снах. То Наташа неслась на всех четырех копытах по бескрайней Долине, пытаясь загнать файербол в Ущелье. То она пела для каких-то грязных оборванцев, а те швыряли в нее гнилые фрукты. Иногда ей снилось, как она сидит на коленях у некой высоченной бабенции, облаченной в одежду раннего средневековья, и целуется с ней взасос. Но самый, пожалуй, жуткий кошмар она пережила, когда увидела себя в сером рубище, привязанную к жерлу пушки пиратского корабля. Ощущения были настолько реальными, что Наташа вскакивала посреди ночи в холодном поту, с бешено колотящимся сердцем. Но, что самое странное — все ее видения были словно связаны тонкой логической ниточкой, за которую, казалось, стоит потянуть и…. Хотя на уровне подсознания она понимала, что лучше этого не делать. Не стоит будить внутренних демонов. «А может, все это из-за аномальной жары? Может, пора уже отдохнуть по-человечески? Ху ноуз, ху ноуз» Она прошлепала босиком в гостиную. На кушетке спал муж. Точнее, сон застиг его прямо за ноутбуком, на котором тот писал отчет. Голова безвольно свисала вниз, а очки сползли на переносицу. Наташа прильнула к нему, словно кошка, бережно сняла с него очки и пощекотала за нос. — Мужчина! Как вам не стыдно? Вы что себе позволяете? — с деланным возмущением обратилась она к спящему мужу. — А…что…? — встрепенулся Джеймс, осоловело, огляделся по сторонам, стряхивая с себя остатки сна. — Доброе утро, Пятачок! — проворковала жена, одаривая мужа улыбкой Чеширского кота.  — Наташа! Ну, нельзя же так, — жалобно протянул мистер ОʼШей — Ну, прости, прости….- она, по-кошачьи, потерлась носом о его шею. — И, вообще, мы же договаривались — кто первый встает, тот и готовит кофе! Где он? — Будет тебе и «воооннна», будет тебе и «кофа» и какао с чаем… Слушай, Джимбо, я хочу кое в чем тебе признаться. — В том, что у тебя «шиза»? Так это и так всем известно. — Я тебе изменила… — С кем же? — мистер Джеймс Корнелиус ОʼШей поднял бровь. У Миссис ОʼШей, помимо множества признанных талантов, было еще умение шутить с серьезным выражением лица. — С Джоном Сноу! — У-у! — разочарованно протянул муж, — Тебе стало не хватать женщин в твоих снах, и ты решила переключиться на юношей-бастардов? — Так это что же получается — это был сон? — продолжала играть Наташа, обидчиво поджав губы. — Вот облом, да? — рассмеялся Джеймс. — А знаешь, чего я хочу? — В зеленых глазах жены блеснули лукавые искорки. Она притянулась к нему, обняла за шею и прошептала на ухо. — Я хочу изменить Джону Сноу с тобой. Прямо сейчас. КОНЕЦ