Как полететь на самолёте (How to fly a plane)

В предрассветный час Иккинг и Астрид наконец-таки дошли до деревни. Дом целительницы находился на уровне вождя и стоял на обрыве, смотря в сторону моря. С деревянной площадки перед входом в её хижину открывался вид на всю деревню. На востоке уже начинала алеть заря, а луна переместилась в западное полушарие неба. Многие звёзды уже начинали гаснуть, когда Готти открыла дверь на дробь в дверь кулаком девушки. Старушка, позёвывая, вопросительно и осуждающе посмотрела на ребят и склонила голову на бок. Астрид объяснила ситуацию, что во время совместной тренировки Иккинг неудачно упал и теперь у него что-то с плечом. Лицо целительницы никак не изменилось, лишь глаза перестали смотреть на девушку и остановились на плече, которое поддерживал парень здоровой рукой. Затем пригласила ребят в дом, отойдя в сторону. Когда прошёл Иккинг, старушка бросила девушке странный взгляд, от которого ей сделалось малость неловко. Астрид покраснела и вошла следом.       Спустя пол часа юноша выпил приготовленный отвар из трав и боль перестала быть острой и пульсирующей, став глухой и редкой. После грудная клетка Иккинга была перебинтована крест-накрест, а ключица встала на место. Готти была человеком не многословным. Плевака всем рассказывал, что однажды она выпила не тот отвар и у неё отнялся язык. Однако на самом деле никто не знал, отчего Готти постоянно молчит. Наших героев сейчас это не особо волновало, поэтому они ничуть не удивились, когда целительница угольком на стене объяснила, когда прийти к ней на перевязку и сколько по времени будет зарастать перелом.       Выйдя на рассветную свежесть, парень и девушка посмотрели на одну четвёртую часть солнечного диска, показавшегося над горизонтом. Спать уже не хотелось ни первому ни второй и ребята сошлись на мнении немного посидеть на одном из обрывов и посмотреть на море. Так они и сделали.       Свежий утренний бриз приятно обдувал лица, трава тихо шелестела от ветра, а волны с громким шумом разбивались где-то внизу о скалы. В такие минуты в голове начинают летать мысли о жизни, о счастье или просто о расслаблении. То же происходило с Иккингом и Астрид.       Парень познал наконец-то чувство достигнутой цели, исполненной мечты. Самое приятное было то, что мечту он исполнил своими же руками. Остаётся лишь приноровиться к полётам и всё — он буквально жить этим будет. Он не знал, сколько по времени ему придётся скрывать своё увлечение, год, пять, всю жизнь. Его это сейчас не волновало. Сейчас он больше стал думать о том, как бы с пользой тратить свои навыки. Иккинг помнил тот разговор Стоика и Плеваки и его внезапно охватила тревога. Он и думать забыл, что Сопливый, Ведрон, Шлак и его отец с раннего утра отправляются на разведку в варварам. Оттуда можно не вернуться, сам вождь это знал. Парень нервно начал накручивать на палец травинку, нахмурив брови и смотря вдаль.       Девушка же, сидя рядом с ним, была просто счастлива. Она до сих пор не могла понять, как такое, вроде бы плёвое дело, смогло изменить целое её отношение к парню? Подумаешь, оседлал кусок металла, тоже удивление. Но ведь… До этого надо додуматься. В этом надо разобраться, найти, доделать, изучить и, в конце-концов, взлететь. Её саму теперь захватывало чувство оказаться в кабине самолёта, парить наверху, увидеть, как там всё. И она знала, что это будет, ведь по условиям спора Иккинг обязался полететь с ней. С ней… Да, ей определённо было приятно общество этого чудаковатого юноши. Симпатия давно в ней победила и теперь девушке хотелось раскрутки чувств. Однако её тревожила одна мысль. Что Иккинг чувствует к ней сейчас? Да, она его поцеловала, да, она почти раскрыла себя, но всё это произошло после того, как Астрид почти пятнадцать лет жила пренебрежением к нему. Отторгала его и не замечала. Как он может отреагировать? Ведь если парень отвергнет её, он будет прав. Астрид вздохнула. Ей стало паршиво и стыдно за своё поведение перед ним. И за свои чувства к нему сейчас. Но девушка не была из тех, кто долго мучает поставленные перед собой проблемы или задачи, остановившись на мысли, что пока что она не будет открывать полной симпатии к нему, а лишь проявит знаки внимания. Если он продолжит взаимностью — значит, что-то есть. А если нет… Значит нет. Астрид повернулась к юноше и думала что-то сказать, но, заметив выражение его лица, спросила: — Иккинг? Тебя что-то тревожит? Парень вздрогнул и оборвал травинку, начав теребить её в своих пальцах. — Не-ет, с чего ты взяла? — У тебя на лице всё написано. Юноша понял свою оплошность и постарался улыбнуться, что получилось похожим на гримасу ужаса. — Иккинг… — угрожающе начала девушка, потянувшись за её любимой секирой. — Ну, хорошо, хорошо. На самом деле, он не видел причин, почему должен промолчать и не рассказать Астрид то, что его тревожит. Поэтому парень, глядя на всё поднимающееся выше солнце, сообщил девушке о подслушанном разговоре, о странных грузах варваров, об опасениях отца, о своём плане, который начал проваливаться ещё не успев начаться. Девушка слушала внимательно, лишь изредка хмуря брови и лишь на последней фразе посмотрела на профиль парня, который отливал золотым цветом в лучах раннего солнца. — И вот, сегодня утром отец Сморкалы, Шлак, Ведрон и мой отец отплывают на разведку, в которой наверняка погибнут, нежели что-то узнают. А я. Я просто не знаю, что делать и как его остановить, — Иккинг закончил монолог и, почувствовав на себе взгляд Астрид, посмотрел в голубые глаза девушки. Та долго смотрела на него, потом отвела взгляд в сторону, слушая шум прибоя и о чём-то сосредоточенно думая. — Да… Дилемма, — девушка покачала головой. — Ты вроде хочешь и можешь помочь всей деревне, но для этого надо получить добро, которого, с нашими обычаями, тебе не видать. — Спасибо, что разъяснила, — вяло ответил Иккинг, порезавшись травой. — Ай… — А вот мне интересно, — Астрид не обратила на порез парня никакого внимания. — Тебе отец уже говорил, что ты скоро будешь вождём? — Ну, допустим, — парень, посасывая палец, непонимающе посмотрел на неё. — И говорил тебе, что за свой народ ты должен быть ответственным? — Да, но к чему ты… — И как ты считаешь, стоит ли целый народ или даже остров, — девушка повысила голос, перебив Иккинга. — Потери, которую можно легко обойти, и выиграть во всём, если это сделать? Юноша поначалу не понял смысл её слов и уже собирался попросить Астрид перестать его пилить, как вдруг на него снизошло озарение. Парень замер на несколько секунд, перепроверяя смысл сказанного девушкой и начал преображаться в лице. — А ведь. А ведь так и есть! — он вдруг вскочил, девушка за ним. — Если мы сможем обойти стороной проблему раскрытия нашего самолёта, мы можем спокойно выполнить разведку! — И… Какой у тебя план? — Ужасно глупый, — Иккинг почесал затылок и поморщился от боли в плече. — Нет, это ты уже пробовал, — девушка слегка ткнула его в здоровую руку и улыбнулась. Улыбнулась не вымученно, не для галочки, а видно было, что улыбка её от всей души и сердца. — Тогда… Тогда он просто безумный! — парень облизал пересохшие вдруг губы и заговорщически наклонился к Астрид. — Слушай сюда, сейчас сделаем так. Будем действовать ступенчато. Соответственно, для начала…

***

Спустя пару часов Стоик Обширный, уже позавтракав и проведав сына на прощание, открыл дверь навстречу восходящему солнцу. Он подозревал, что выжить из их команды смогут не все, поэтому вполне возможна ситуация, при которой Иккинг может остаться полной сиротой. И хотя Стоика, благодаря его характеру, не особо волновало, отцовское чувство съедало вождя изнутри. Он не мог по другому, но и бросать одного сына на произвол судьбы. Хотя он просил Плеваку, если что, присмотреть за парнем и деревней, подготовив полностью первого к обязанностям вождя, на душе скребли кошки. Вдруг взгляд мужчины упал на лист бумаги, валявшийся на крыльце дома. На нём было сообщение и не просто кому-то, а именно ему. "Уважаемый Стоик Обширный, вождь племени хулиганов острова Олух! Я знаю, насколько перед Вами стоит сейчас сложная задача и могу предложить один из способов её решения! Мне известно, что сегодня на рассвете Вы и ещё трое смельчаков отправляетесь на разведывательную операцию. Однако не хуже меня знаете, чем может обернуться Ваша затея. Я предлагаю стать Вашим информатором. У меня есть необходимое оборудование и мои методы работы надёжнее любых других. Всю информацию Вы будете находить под дверью в раннем часу утра. Я Ваш друг, действую в интересах Олуха и не могу позволить Вам, как вождю, бросать свой народ в преддверии войны. Убедительно прошу поверить мне и довериться. Оставьте свой ответ на обратной стороне листа. С уважением, Аноним. P.S. Вы меня очень хорошо знаете, но, из-за военного времени, не могу раскрыться" Стоик несколько раз перечитал сообщение. - Это что ещё за шутки такие... Вождь не на шутку забеспокоился и углубился в раздумья. С одной стороны этот Аноним очень хорошо осведомлён о всех олуховских делах. Он владеет ситуацией, да и предложение слишком заманчивым получилось. Но с другой - человек, который не хочет пускать их на разведку, предлагая самому доставлять информацию, намного настораживает. Вдруг это варварский шпион? Вдруг он пытается, под предлогом помочь, завести их в ловушку? Стоик знал, что если в таких делах слепо броситься по течению реки, можно наломать хороших дров. Но постскриптум... Он определённо написан не случайно. И опять вызывает противоречия: вроде нельзя неизвестному доверять в такое время. Но как по-другому, если всё, что он описывал - правда? Тогда ему необходимо оставаться скрытым. Стоик почесал бороду. - Нет, такой вопрос в одиночку решать нельзя, - Вождь отправился в сторону дома Плеваки, по пути намереваясь заглянуть к Сопливому. Иккинг лежал с закрытыми глазами на своей постели и слышал, как ушёл его отец. Но, согласно плану, он продолжал вслушиваться в утреннюю тишину и лишь когда по крыше начал кто-то карабкаться к его окну, сел. - Ушёл в сторону дома Йоргенсонов, - отчиталась Астрид, спрыгивая с подоконника. - Пока читал лицо его вообще никак не изменилось. теперь понятно, откуда у тебя такая выдержка. - Значит, вообще никак не отреагировал? - парень пропустил комплимент мимо ушей и встал на ноги. - Нет, похоже, это его не остановило. Вообще, я так и думала. Он не дурак, его просто так не обдурить. И да, я удивлюсь, если он не усилит охрану острова - твоё письмо слишком могло его растревожить. Ты всё ещё уверен в работоспособности своего плана? - Да, - Иккинг подбежал к автоматическому арбалету на стене, повесил его за спину и, покопавшись в своём ящике, извлёк около ста стрел, смотанных в рулетку, каждая стрела соединялась друг с другом кожей. - Я предполагал, что первая ступень не должна сработать, но для дальнейших действий он должен поверить в невинность этого... "анонима". - Ладно, хорошо. А ты уверен, что сможешь полететь? - Ну, я же буду не один, - Иккинг хитро улыбнулся и протянул девушке боекомплект. - А если я не смогу? - Астрид взяла стрелы и, повертев и так и эдак, пожала плечами. Её уже не удивляли странные штуки, сделанные парнем. Она лишь не понимала, откуда он берёт идеи для них. - Брось, я же буду делать основную работу. Твоя задача состоит в том, что бы помогать мне. Ну или делать то, что я скажу. Идём, нам надо как можно быстрее успеть в порт. Ребята спустились через окно за дом вождя и, пригнувшись, побежали к океану.       Спустившись в каменную бухту, где около двух десятков ладьей, в сложенном состоянии мирно качались на волнах, парень с девушкой, мимо часовых викингов, пробрались под верфь. Между брёвнами, около самой воды, была ниша. Дело в том, что здание было построено на камнях, но из-за вымывания породы водой, начало проваливаться. Во избежании этого был сделан своеобразный фундамент, защищавший камень от воды и поддерживающий верфь. Иккинг и там успел прятаться от весельчаков близнецов и надоедливого Сморкалы.       Заняв боевую позицию, Иккинг лёг, положил арбалет перед собой, уперев его в брёвна, и осмотрелся. Около посадочной пристани стоял один корабль с ещё не выпущенным парусом, но готовый к отправке. Он был загружен топорами, мечами и какими-то корзинами. - Вот он, - Иккинг ткнул в ладью и, протянул руку за стрелами. - Разверни ленту и дай мне её конец. - А это сработает? - девушка сделала, как говорил парень и стала держать, будто ребёнка, на руках свёрнутую ленту стрел, конец которой парень стал заправлять в отверстие сбоку на арбалете. - Да. Скорострельность высокая очень, да и стрел много. Я его в этом плане доработал, - Иккинг защёлкнул какой-то крючок, первая стрела оказалась на взводе. - Теперь главное успеть незаметно смыться... - всунув язык от усердия, парень прицелился в рею и спустил курок. Первая стрела со свистом отправилась в цель. Лента дёрнулась, а хитроумный пружинный механизм, натягивая тетиву, сдвинул ленту влево. Новая стрела оказалась на месте старой, готовая к выстрелу. Иккинг опять нажал на рычажок и действия повторились. Одна секунда - одна стрела.       Первые четыре выстрела ушли в молоко. Но, пристрелявшись, парень стал попадать наконец-то, куда следовало. Десяток стрел прорвали парус, застряв в нём, ещё четыре перебили держащие его верёвки и половина полотна повисла, будто тряпка. Иккинг не упустил возможности продырявить и эту часть.       Спустя пол минуты, часовые заметили повреждения и, громко крича, начали искать глазами того, кто пускал стрелы, да ещё и с такой скоростью, но убежище ребят прекрасно их скрывало. Наконец парень понял, что хватит. Половина ленты была израсходована. Юноша нажал какой-то рычажок и выдернул пустые кожаные цилиндры, в которых был боекомплект. Затем, убрав оружие, пополз к лестнице наверх из бухты, прикрываясь за сваленными на пирсе мешками, лодками, да ящиками. Астрид не отставала от него, волоча ленту стрел.       Ребята понимали, что если сейчас попадутся - им несдобровать. Вдруг впереди, за домами, послышались шаги трёх или четырёх человек. Слышен был голос Стоика. Внутри Иккинга всё сжалось от страха и он впал в ступор, не зная, что делать. Если сейчас отец увидит его, с арбалетом в руках, и Астрид, со стрелами, да ещё и выяснится, что порванный парус их рук дело - ух, что будет. Однако ситуацию спасла девушка. Парень почувствовал, как его рукав кто-то потянул в сторону и посмотрел назад. Астрид тянула его в приоткрытую дверь стоящего рядом небольшого сарайчика. Иккинг, не думая, юркнул за ней и оказался в тесном тёмном помещении, которое было завалено рыболовными снастями, а в углу даже лежала килем вверх небольшая лодка. Времени на более хорошую конспирацию у них не было - Стоик и ещё трое уже повернули из-за домов, двигаясь по ступеням в их сторону. Астрид и Иккинг замерли, вслушиваясь в разговор. - Думаешь, это ловушка, Плевака? - К Готти не ходить - да. Им просто надо больше времени на подготовку военного оборудования. Решили тебя задержать, - отвечал кузнец, грохоча деревянной ногой об доски. - И всё-таки меня что-то тревожит, - сказал не своим голосом Стоик. - Написано оно как-то... Не враждебно, что-ли. Ну, не веет от него бедой. Да и откуда здесь взяться шпионам варваров? как мы их могли проследить? - Дак с другой стороны острова могли подойти, ещё как-нибудь. Они же неугомонные, да на выдумки горазды. - И всё-таки сильные сомнения оно у меня вызывает, - голос вождя был слышен совсем рядом, группа проходила мимо "убежища" ребят. - И, кстати, почерк показался мне очень знакомым. - Да какая разница, на счёт почерка? У меня вообще, например, все эти каракули вызывают странные чувства. Читаю только если есть крайняя необходимость. Астрид и Иккинг сквозь приоткрытые двери видели, что идут Стоик, за ним Плевака, а позади всех, парой, низкий Шлак и высокий Ведрон. Вдруг вождь так резко остановился, что кузнец врезался в него. Тут ребята вздрогнули. - Что, во имя Тора, это такое!? - кажется, отец Иккинга увидел масштаб нанесённого урона его же сыном. - Куда вы смотрели, остолопы? Как это произошло? Оправдания часовых девушка с парнем уже не слышали. Момент тянуть было нельзя - сейчас все отвлечены на ладью. Астрид, а за ней Иккинг, протиснулись сквозь двери и ринулись со всех ног по лестнице из порта, моля Тора только об одном - что бы их не заметили. - Закладывайте новую лодку, а эту на верфь! Живо! Сейчас каждая ладья на счету! И разбудите кто-нибудь уже Споливого!!!       Остановившись около дома Иккинга, ребята начали отдыхать от быстрого бега. Парень, хватая ртом воздух и благодаря всех богов, что знает, произнёс: - От... Отлично. Мы... Их... Задержали. - Ага, - выдохнула Астрид, сделав три-четыре глубоких вдоха, после чего придя в норму. - У нас есть в запасе около часа. Успеем? - Нет... Выбора, - юноша толкнул дверь в дом, прошёл через гостиную и поднялся в свою комнату. Бросив арбалет на кровать, он остановился и протёр глаза. Его начинал пробирать сон. Ночь без сна давала о себе знать, однако сейчас решается последняя ступень плана - успеют ли они показать Стоику, что у варваров их ждёт смерть и стоит положиться на "анонима", а именно - его и Астрид.       Девушка вошла в комнату, задев его плечо. Он не обратил на это никакого внимания, продолжая тереть глаза. Она положила стрелы на сундук и подошла к окну. Медленное осознание того, что её деяние сейчас идёт против самого вождя племени немного пугало Астрид. Предстоящее дело так и вообще было крайним безумством. Она знала, что сама ни за что бы не решилась пойти на это, даже для своего народа. И за это ей было неловко. За это ей было стыдно, противно. Она вообще последнее время, смотря на свою натуру в прошлом, стала с отвращением относиться к себе, а точнее своему гордому "я". Девушка видела различия её и Иккинга. Тот готов умереть, не моргнув глазом за кого-то другого. Готов работать для других наперекор своему "я", своей репутации и даже месту в племени. Ей же было важно мнение о ней. Ей было важно знать, какой она гордый и непобедимый воин, в то время как рядом с ней был человек, которого бы она вряд ли защитила от чего-нибудь просто потому, что он яйца выеденного не стоит. О Один, как же она ошибалась. Ошибалась во всём. И в мировоззрении, и в отношении к этому чудаковатому мечтатель-изобретателю, стоящему сейчас позади неё и протирая глаза, отгоняя сон перед делом, можно сказать, жизни его и его отца. И её. Она ведь летит с ним. Но Астрид доверяла свою жизнь ему. Теперь - да. Да если она это скрывала и не показывала ему, она всё равно верила, что он не даст ей умереть, что бы ни случилось. Сейчас, когда она видела перед собой не просто какого-то паренька-заморыша, а отчаянного смельчака, который терпел всё время её игнорирование. Который терпел издёвки со стороны других. Который горел мечтой и исполнил её. Который был готов на отчаянные поступки, ради других. Который изменил её жизнь...       - Пора, Астрид! - Иккинг позвал девушку, вытянув из размышлений. - У нас больше нет времени, иначе они уплывут слишком далеко. Девушка кивнула и пошла за ним, про себя улыбаясь парню. Они бежали по лесу к базе Безумного, в то время как солнце поднималось всё выше и выше. В лесу ничего особенного не случилось, лишь тропинка стала намного чётче. Это обеспокоила Иккинга, ведь по ней могли найти их местоположение, что в ближайшее время не совсем хорошо. Надо будет заняться этим вопросом.       Пятая марка так и стояла на том месте, где её оставил парень. Лишь металлический стабилизатор и винт поблёскивали на солнце, да играла зелёная листва тенями на крыльях и фюзеляже. - Так... - Иккинг подбежал к самолёту, со стороны винта, разглядывая его. Видимо, что-то искал. - В центре винта... В центре... Это что-ли? Он увидел чуть выпирающий (сантиметров на пять) цилиндр, диаметром около двух сантиметров, в самом центре винта, закрытый заглушкой. Снять его было трудно - закрывалась она туго. Справившись, наконец-то, с крышкой, Иккинг обнаружил дуло пушки, уходящее в фюзеляж самолёта. Он вспомнил небольшой рычаг на панели приборов. Возможно, это и был курок. Он читал про это оружие в руководстве по пятой марке, знал, где хранятся боеприпасы. Знал принцип действия. Но не знал, какой эффект будет от этого вооружения. Судя по описанию, мощность была довольно высокая, в разы больше, нежели стрелы и, тем более, мечи с топорами. И применять его в такой ситуации было рискованно. Иккинг помнил, что на фюзеляже есть места под установку оружия маленького калибра, но самих пулемётов не было. Все существующие (в количестве четырёх штук, не считая ещё двух крупного калибра) стояли на четвёртой марке, а переоборудование было бы слишком долгой процедурой. Время поджимало.       - Астрид, - юноша повернулся к девушке, поднимаясь на крыло и начиная сдвигать защёлки крепления так называемого капота. - Иди в помещение, сразу налево будет стоять очень много ящиков. В них будут лежать подобные ленты, как те, со стрелами, только в них будут металлические цилиндры, острые с одного конца. Только найди два ящика с самыми большими, где-то два сантиметра в диаметре. Больше, чем они, там нет. Принеси сюда два таких ящика, поняла? Девушка кивала, пока Иккинг говорил и в конце его речи, немного удивлённая просьбой, произнесла "Да". Астрид развернулась и побежала к воротам, дослушивая слова, брошенные парнем вдогонку: - Только они очень тяжёлые, так что воспользуйся тележкой, она стоит где-то между самолётами! Та махнула рукой, показывая, что поняла, а Иккинг, отстегнув крепления, слез с крыла и, уперевшись в него, начал изо всех сил толкать машину, разворачивая носом к океану. Спустя минуты три (почва только усиливала сопротивление), юноша, за хвост, превозмогая боль в ключице, вытолкал самолёт на полосу. Затем, не давая себе отдохнуть, поднял капотную деталь, обнажив двигатель. Позади него был механизм, точь-в-точь как и на его арбалете. Да, парень взял за основу именно эту пулемётную систему, изученную им по книге. В жизни он только сейчас его заметил и рассматривал каждую чётко подогнанную деталь, которых было великое множество. Потянув за небольшой рычаг, открылись два паза, один из которых уходил в правое крыло, а другой - в левое. В них, по-видимому, и закладывались лены. Один из пазов был выше другого, дабы патроны не мешали друг другу - ствол-то один.       Спустя ещё пару минут, он увидел девушку, катившую тележку с двумя ящиками боеприпасов. Иккинг спрыгнул и подбежал для помощи. Вместе они дотолкали ящики до самолёта и парень открыл верхний. Да, это они. Он схватил конец ленты и полез к двигателю. Астрид тем временем разматывала в ящике патроны, направляя их к парню, для удобства работы. Первая пуля вошла в пазы, а остальные, подгоняемые Иккингом, проталкивали ленту куда-то вглубь крыла машины, вокруг баков. - О, Тор, его же ещё и заправить надо... - юноша, нервничая, за несколько минут зарядил левую ленту. Последний патрон он вставил в ствол, и защёлкнул затвор. Тот готов к работе.       Затем зарядили правую ленту, конец которой был закреплён в механизме распределителя. После Астрид закатила тележку в помещение и помогла парню приволочь пару металлических бочек с топливом, которое, на удивление обоих ребят, пахло достаточно приятно. Заправка заняла немного больше времени, нежели зарядка - ёмкости приходилось поднимать на крылья, так как крышки баков находились сверху. При помощи трубок и нехитрой физики, ребятам удалось залить горючее в баки под завязочку - Иккинг чувствовал, что догонять ладью с его отцом и остальными они будут долго. Лишь бы раньше, чем те наткнуться на варваров. - Готово, - произнёс парень, вытирая в очередной раз глаза, когда он и Астрид поставили одну пустую, а вторую наполовину полную бочку. - Идём, пора лететь. Девушка не возражала и лишь быстро двинулась к машине. Иккинг пошёл следом, но для начала подошёл к винту, для запуска двигателя. Тот взялся лишь с шестой попытки. Парень действовал одной рукой, ведь вторая не могла полностью функционировать из-за перелома, Один его дери. Затем, не без помощи, поднялся к кабине. Отодвинув фонарь, Иккинг жестом предложил девушке сесть первой. Кресло было достаточно большим, для того, что бы два, средних размеров, подростка, уместились на нём без проблем. Девушка, усевшись на место и осматривая подрагивающие внутренности кабины, вдруг заметила свой рисунок, оставленный рассеянным парнем у скоростемера. Тот поймал взгляд Астрид и, запрыгнув в кабину, сел перед ней, закрывая ей обзор. - Иккинг... Это что, я? Парень покраснел, заинтересовавшись своими руками, которые с быстротой молнии сорвали рисунок и попытались убрать. - Ой... - девушка оказалась проворнее и вырвала лист из его пальцев. Иккинг же, краснея ещё больше, махнул на всё рукой и пристегнул ремень, прижавшись своим телом к её. Он, чувствуя тепло, источаемое Астрид, оказался будто бы наверху блаженства. Даже несмотря на то, что они начали выбиваться из графика, несмотря на то, что опасность их затеи была необычайно высока, он был рад, что девушка здесь, рядом, под его защитой и прикрытием. - Знаешь, - медленно начала говорить девушка, рассматривая себя, будто в зеркале. - А ты... очень хорошо рисуешь. Даже просто потрясающе. Астрид была тронута тем, что её, именно её рисунок был во время его первого полёта. Опять девушку охватило сильнейшее чувство расположения к парню, выразить которое девушка могла лишь объятием, прижавшись к его спине, чувствуя его тело, сквозь свою одежду. Слов ей просто не хватало. Она отдала парню рисунок. - Спасибо, - тот, всё ещё покрытый румянцем, убрал лист под свою тунику и, положив больную руку на рычаг управления, осторожно проверил механику. Убедившись в её исправности (слава Тору, ведь посадка была действительно жёсткой), он задвинул здоровой рукой фонарь. - Теперь держись крепко, сейчас взлетаем! Почувствовав, как девушка только крепче сцепила руки на его животе, Иккинг правой рукой выдвинул закрылки и, положив её на рычаг тяги, медленно дал девяносто процентов. Самолёт заурчал пуще прежнего, возможно, из-за небольшого перегруза, и, готовый вместе с ребятами пойти на любое дело, начал разгоняться по взлётной полосе.