Встречай, мир!

От лица Беллы       Он ушел, а я осталась одна посреди леса. Все что я помню, так это нестерпимую боль. Нет, не физическую, а моральную. Он убил меня. Уничтожил. Разбил мое сердце. Растоптал мои чувства и мое доверие. Я никогда не была настолько разочарована.       Я уже и не помню, как меня нашел Сэм и вынес из леса. У меня на тот момент не было ни сил, ни желания идти куда-то. Я просто упала и не хотела вставать. Я безумно хотела умереть. Я желала смерти в тот момент так сильно, как не желала ничто и никогда. Я не знаю ни то, сколько я была в лесу, ни то сколько времени я уже лежу на кровати, не вставая. Чарли иногда заходит ко мне, приносит еду, пытается поговорить, но уезжает на работу ни с чем. У меня нет сил ни то что на разговоры, у меня нет сил даже открыть глаза. Я понимаю, что нужно есть, пить, общаться с людьми, жить дальше в конце концов, но я не могу. Не хочу. Все теряет смысл без него. Я снова и снова прокручиваю тот момент, когда он оставил меня. Я прокручиваю воспоминания, которые он мне оставил. Мне больно. Так больно, как не было даже, когда Джеймс ломал мне кости в балетной студии. Слез уже давно не было. Они высохли. Кончились. Лимит слез исчерпан.       Из размышлений меня вывел будильник в соседней комнате. Сейчас Чарли встанет и начнет собираться на работу, а значит, настало очередное утро. Не знаю какое по счету с того самого дня, но очередное. Спустя примерно пол часа, Чарли заглянул ко мне в комнату. — Белла, ты спишь? — тихо прошептал он.       Аккуратно войдя в комнату, он поставил поднос с яичницей и кофе на тумбочку у кровати и забрал вчерашний ужин, к которому я даже не притронулась. Он тяжело вздохнул. Я открыла глаза и впервые встретилась взглядом с папой. Столько боли в нем было, столько беспокойства, что я невольно поежилась. Отец, заметив мой взгляд, тихо прошептал: — Я знаю, что ты далеко не в порядке. Я волнуюсь за тебя. И я даже не могу помочь тебе, — крайнее отчаяние звучало в голосе отца.       У меня не было сил говорить, но я все же попыталась. — Не…- голос сорвался от долгого молчания — Не волнуйся, — выдавила я.       Чарли крайне удивился тому, что я заговорила. Он странно посмотрел на меня, потом поцеловал в лоб, прошептал что-то по типу «отдыхай» и вышел из комнаты. Еще минут через десять я услышала, как отъезжает его машина. Я снова одна дома. Кстати, сейчас я начала воспринимать ход времени. Возможно, со мной не все еще потеряно. Сегодня нужно что-то менять.       Сил еле хватает приподняться на локтях. Беру кружку с кофе и начинаю аккуратно пить. Маленькими глоточками. Чувствую, как тепло расползается по желудку, согревая все тело. Мгновенно начинает тошнить, но я не останавливаюсь. После такого долгого перерыва в еде организм сопротивляется живительному напитку. Он хотел вернуть его обратно, но я всеми оставшимися силами сопротивлялась. Потом по чуть-чуть я съела яичницу. Я почувствовала себя не сильно, но лучше. Мне даже хватило сил добраться до ванной.       Зайдя в ванную комнату, я первым делом посмотрела в зеркало. Оттуда на меня смотрела не девушка, а какой-то монстр. Синяки под глазами, бледная кожа, гнездо на голове. Я слишком похудела за это время и выглядела хуже, чем скелет. Увидела бы меня сейчас мама или Элис, то ужаснулись бы. Элис… Имя причинило невыносимую боль, но я не могу больше сама становиться причиной боли родных. Надо собраться с мыслями и силами. Кое-как я залезла в душ. Вода смывала все мысли и воспоминания. Пока я была в душе, мне казалась, что я была счастлива, но выбравшись из ванной, я снова почувствовала нахлынувшую тоску. Я переоделась и спустилась вниз. Быстро глянув на календарь, я ужаснулась. Уже была середина октября. Я месяц почти провела в прострации. Сколько же вытерпел Чарли! А мама! Рене, нужно позвонить ей!       Я быстро добралась до телефона и набрала старый номер. После нескольких гудков Рене подняла трубку. — Алло? — послышался ее сонный голос. — Привет, мам, — как-то хрипло, но относительно живо, насколько это возможно, произнесла я. — Белла! Господи! Как ты? Я безумно волнуюсь за тебя! Я хотела приехать, но Чарли говорил, что ты не реагируешь на него, а Фил был в больнице, поэтому я не смогла приехать! Белла! Боже, я так рада, что ты позвонила мне! Я так соскучилась! Хочешь, я приеду к тебе? Хочешь, заберу тебя в Финикс?! — мама кричала в трубку. — Мама, прошу тебя, успокойся, — от такого потока слов у меня заболела голова, — я жива, со мной все относительно хорошо. Не надо никуда приезжать. И забирать меня никуда не нужно, — и чуть подумав, я добавила, — пока что. — Знаешь, как я испугалась за тебя? — чуть успокоившись, прошептала Рене. — Знаю, мам, прости меня, — сказала я, и мы минуты три еще просто молчали в трубку. — Белла послушай меня, пожалуйста? Я знаю, что тебе сейчас плохо, но я хотела попросить тебя и Чарли об одолжении. Ты помнишь тетю Лану? — спокойно сказала она. — Да, помню. — Так вот, она снова выходит замуж, и ее дочь, Натали, остается без присмотра, так как Макс, ее муж, тоже бейсболист, как и Фил. Они постоянно в разъездах, ну так вот, ты не была бы против, если бы твоя троюродная сестра пожила с тобой и Чарли? — с опаской мама произнесла свой монолог и замолкла. — А Чарли не против? — спросила я. — Я говорила с ним, он не против, но мы ждали твоего решения, — так же тихо говорила мать.       Я задумалась. Я же хотела что-то менять. Так почему бы не позволить своей младшей сестренке поменять мою жизнь? Эх, была, не была. — Я не против. Я буду рада с ней повидаться, — как-то даже весело сказала я. Рене облегченно вздохнула и продолжила: — Ну, тогда дня через три она будет у вас, готовьте комнату и встречайте ее!       Ну что ж, встречайте сестер Свон. Изабелла Мари Свон возвращается в игру. И ничто больше не сломает меня.