Dead flowers

Санс выбегает из Тронного Зала, тяжело дыша при ненадобности кислорода. Душа бешено бьётся заместо сердца, и магия вместо адреналина разливается по костям. Через секунду он вспоминает, что умеет телепортироваться, и вопреки всем опасным последствиям этого рискованного решения, перемещается в комнату, в которой должна спать Фриск. — Цветик! — кричит Санс даже раньше хлопка, свидетельствующего о успешной телепортации. Девочка, не ждавшая гостей, подпрыгивает, мигом просыпаясь, и тянет руку к лицу, чтобы протереть глаза, но потом лишь осторожно нащупывает цветы и убирает руку. — Санс? — тихо спрашивает Фриск, на что скелет громко выдыхает. Андайн не добралась до неё. Но тогда где эта рыбешка? — Милая, нам нужно идти, — монстр подходит к кровати Цветика и осторожно берёт её на руки, на что та тихо ойкает и хватается за его куртку. — Почему? — кратко спрашивает девушка, сильнее впиваясь руками в ткань, когда начинает чувствовать, как её несут. — Просто… надо. На момент Санс задумывается, зачем он вообще ведёт Цветик к Барьеру. Это очень рискованно, где-то рядом ходит Андайн. Но Цветик хочет добраться туда… Точнее, этого хотел он. Но теперь ему это не надо. Какого чёрта тогда он делает?! — Милая, послушай, — Санс останавливается. — Сейчас мы идём к Барьеру, который ограждает мир монстров от мира людей. Ты хочешь туда идти? Там очень опасно, и ты не сможешь выбраться без души монстра, — он и есть монстр. Может быть она предложит выбраться им вместе, и тогда они забудут про грязь, голод и смерть, и станут жить вместе на Поверхности? Нужно всего лишь сказать пару слов, и Санс исполнит её желание. Будет защищать её, оберегать, заботиться; никто не тронет её, и она будет преданна только ему, она будет только его солнцем, и пускай даже всё человечество ополчится на них за это, он перебьёт всех. — Я могу помочь тебе пройти через Барьер, и ты навсегда забудешь про Подземелье. Просто скажи, ты хочешь этого, милая? — в голосе Санса теплится надежда. Всего пара слов отделяет её от золотой клетки, от той черты, когда она станет окончательно и бесповоротно его пташкой. — Я… — голос Фриск дрожит. — Санс, я… И её прерывает светящееся золотой магией копьё, которое чудом не задевает девочку. Андайн. — Фухуху, как это мило! — злобный смех раздаётся эхом где-то свысока, и Санс поднимает голову. Королева Подземелья стоит на крыше одного из старых разрушенных домов, сверкая гнилыми острыми зубами и единственным глазом. — Как жаль, что мне так поздно доложили о предателе и человеке, — она снова заливается безумным хохотом. — Сейчас вы встретите свой конец! — Санс… — хрипит Фриск, вцепляясь в футболку Санса, и скелет понимает этот сигнал. Он срывается с места и бежит к Тронному Залу, на что позади раздаётся звук ещё одного призванного копья. Раньше Андайн была более меткой. Путь кажется бесконечным, особенно для Санса, ленивого и такого старого для пробежек, но он всё-таки добегает до Тронного Зала, немного скользя на мокрых от крови и гнили цветах, и заворачивая к Барьеру. — Милая, мы у Барьера… — Санс переводит дыхание и кладёт тело человека на землю. Надо действовать быстро. — Подожди здесь, я разберусь с Андайн… — Санс… — голос Фриск сильно дрожит, и она судорожно хватает скелета за рукав. — Цветик, сейчас не время для… — Нет… — Фриск перебивает его, силясь встать. — Не надо, Фриск… — Берегись! — она, наконец, встаёт и бросается вперёд, ловя телом копьё, которое должно было пронзить тело Санса. Время словно замедляется, а душа монстра пропускает удар. Она… спасла его? Звук рухнувшего на пол тела подтверждает это. — Ради морского чёрта, грёбанный человек! — выругивается Андайн, медленно подходя к Фриск. — Я думала, что будучи слепой, ты не сможешь его защитить. Какая жалость, мы с тобой в почти равном положении, но ты меня обдурила, — Королева усмехается и наступает ногой на тело человека. Она вытаскивает рукой светящееся копьё и затем снова всаживает его в спину девочки, вырывая из неё кровавый хрип. Санс не может пошевелиться, он лишь слушает предсмертные хрипы Цветик и сверлит взглядом пол. Завывает ветер от Барьера, светятся сумерки в темноте. Сегодня прекрасный день, чтобы умер один человек. — Прощай, Санс, — последнее, что слышит монстр.

***

Первым делом, когда Санс просыпается, он резко вдыхает воздух, скорее даже глотает, и затем переводит дух. Они воскресли. Значит, в Фриск ещё осталась решимость. Но что-то не так. Монстр чувствует своей душой слабое биение души человека, чувствует, как в ней осталось совсем мало решимости. Они воскресли на поляне золотых цветов, в Тронном Зале. Значит, Андайн всё ещё преследует их. — Санс… не чувствую ног… — шепчет девочка, еле шевеля губами. Монстр осторожно кладёт её на землю, и поворачивается к ней спиной. — Санс… что ты… — не понимает Фриск. Она догадывается, что хочет сделать скелет, и пытается пошевелиться, чтобы предотвратить ещё одну смерть. Но не может. Она может лишь слабо умолять, и никакая решимость не поможет. — Не надо… — Я сделаю это, хочешь ты того или нет. В конце концов, ты уже успела забыть, с кем имеешь дело, Цветик. Я не дружелюбный скелетик, я не вижу смысла в проявлении доброты, и уж точно я не сру бабочками как одна маленькая девочка. Я голодный монстр, который хочет забрать свою добычу, — это правда. Санс хочет забрать добычу. Его добыча — это Фриск. — Так-так-так, предатель набрался смелости, и решил сразиться со мной? — из темноты коридора выходит собственной персоной Андайн. — А ты всё также любишь почесать языком, рыбёха, — огрызается Санс и достаёт из земли большую берцовую кость. Он не рассчитывает на долгую битву, но припугнуть соперницу надо. Однажды он почти убил её, и в этот раз ему ничто не помешает добить её. — Санс, я даю тебе последний шанс. Отдай мне человека, и я позволю тебе уйти отсюда живым. — Как забавно, ты настолько боишься меня, что пытаешься извернуться помилованием? — усмехается Санс, и зрачок в его левом глазу сужается от предвкушения крови. — Ты ответишь за эти слова, — рычит Королева, и Санса окружают светящиеся точки. Он телепортируется в сторону, и весьма вовремя, так как через секунду из этих точек появляются копья. — Что ж, теперь мой ход, — улыбка монстра становится шире. В костях бурлит магия, которую пробудила телепортация. Из-за травмы черепа у Санса наступили проблемы с контролем количества энергии, что сыграет плохую шутку над Андайн. Он мог бы дать ей последнее слово, но жалость не в его стиле. По крайней мере точно не для неё. В воздухе появляется огромный череп, похожий на череп черепахи. Его рот широко раскрывается, и в пасти образуется светящийся заряд. — Прощай, Королева Андайн. И заряд с громким хлопком выстреливает в тело амфибии, которая не успевает даже увернуться или защититься. Никакие копья не спасут её от мощного сгустка энергии. Когда череп исчезает с таким же характерным звуком, с каким появился, Санс идёт вперёд, сквозь дым, образовавшийся от превращённых в пыль стен. Среди обломков Санс различает силуэт всё ещё дёргающейся Королевы. Бывшей Королевы. Он свергает её с трона. В руке появляется кость с заострённым концом, которую монстр заносит над Андайн. — Полагаю, я должен сказать нечто на подобии «да здравствуй король»? — хмыкает скелет, на что в ответ Андайн хрипит, не в силах сказать и слова. Санс только собирается добить амфибию, но чувствует, что до его ноги что-то касается. Он опускает взгляд, и видит лежащую на землю Фриск, которая чудом подползла к нему из последних сил. — Не надо… пожалуйста… — умоляет девочка. — Слушай, малышка, я вроде бы тебе всё сказал… Санс приподнимает тело Андайн за волосы к уровню своего лица и оценивает её наполовину обезображенное лицо презрительным взглядом. — По вине этой мрази погиб Папайрус. Из-за этой твари мы много лет страдали. Именно эта кляча ввела законы, перевернувшие Подземелье. Именно она свергла Ториель, которая хотела принести мир нам! А теперь ты говоришь мне «не надо»? Ещё как надо, — усмехается скелет и с колена пинает тушу амфибии в живот, на что та болезненно хрипит. — Пожалуйста… — голос Цветика дрожит, и Санс чуть ли не спиной видит, как по её израненным его же руками щекам стекают слёзы. — Надо, Фриск, надо, — он ударяет Андайн по лицу. — За Папайруса, — ещё один пинок в живот. — За Ториель, — бросок об стену. — За твою смерть, — пронзает её тело костями и оставляет в таком положении мучаться. — Думаешь, я позволю ей быстро умереть? — Не надо… Пощади… Пожалуйста… — рыдает девочка, на что Санс смеётся. — Нет, я оставлю её так. Пускай она будет подыхать медленно и мучительно, и все монстры, проходящие мимо, будут видеть, как их обожаемая Королева Андайн пала. — Санс… не надо… — рыдает в рукав своей кофты Фриск. Монстр не обращает на её всхлипы внимания, лишь подходит к ней, и осторожно берёт её на руки, идя с ней к Барьеру. Он слышит, как она всхлипывает, знает, что снова разочаровал её. Но он не тот Санс, которого она хочет видеть, тот Санс умер с уходом Восьмого человека. И его не вернуть. — Милая, — зовёт девочку монстр, осторожно опуская её на землю, перед собой. — Теперь нам никто не помешает. Мы у Барьера. Все преграды преодолены, ты в конце своего путешествия. Теперь выбери свою судьбу, — Санс помнит, что когда-то нечто подобное говорил последнему человеку. — Ты можешь остаться в Подземелье, либо уйти. При любом раскладе я последую за тобой. Фриск молчит минуту, всё ещё иногда всхлипывая, и Сансу кажется на мгновение, что она умерла, но слабое, еле видимое дыхание выдаёт в ней признаки жизни. — Забери мою душу… Что? Это не по плану! Она должна была захотеть остаться с ним! Он же сделал всё правильно! Тогда почему?! — Что? Милая, но ведь… Ты можешь уйти на Поверхность, я могу помочь тебе, ты сможешь снова жить под солнцем, и… — голос Санса неожиданно срывается, а кости дрожат. Всё идёт совсем не так, как он хотел. — Забери мою душу… Я принесла в Подземелье лишь страдания… и должна искупить вину… — Фриск слабо улыбается. — Но Цветик… А как же я? Я могу защищать тебя, заботиться о тебе, давать тебе всё, что только пожелаешь, я всегда буду рядом с тобой, и… — Санс, — на этот раз голос Фриск звучит твёрдо. — Я устала… Во мне нет больше решимости… — Но я же могу… — пытается убедить её Санс. — Отпусти меня… — просит Фриск. — Пожалуйста… — Я… — отпустить её? Неужели всего того, что он сделал, было недостаточно? Или… Монстр осторожно обнимает человека, несколько крепко, и душой чувствует, как душа Цветика печалится и стремительно теряет решимость. — Санс… Мне страшно… — всхлипывает Фриск, на что Санс усмехается. Она всё такая же дурёха. — Знаю, Цветик. Голос выдаёт тебя… Он ждёт момента, когда она расслабляется и почти засыпает от слёз, и из земли появляется кость, которая пронзает их тела. Фриск не может вдохнуть из-за крови в горле, её тело мелко дрожит, и её схватывают предсмертные судороги. Будь решительным, Санс. И смерть настигает её. На этот раз окончательно. Он дождался. Он наконец добился своего, того, о чём мечтал давно. Окончательная смерть Фриск. Но теперь это не то, чего он хочет. Хотел… Он хотел совсем другого. Её душа, слабая, поросшая золотыми цветами, измученная и побитая, всплывает над телом девочки. Одно движение — и она разрушится. Санс медленно протягивает к ней руку в любопытстве, и осторожно касается пальцем красного сердца. И душа разрушается. И правда настолько хрупкая. Теперь с трудом верится, что когда-то это была сущность маленькой, решительной и доброй девочки. Перед глазами всё начинает темнеть, и Санс усмехается. — Папайрус, тебе что-нибудь нужно? — тихо спрашивает Санс, когда его рука теряет силу и безвольно опускается на землю. В воздухе витает пыль. Сегодня все цветы мертвы.