Тяни за нити моего сердца (Не оставляй меня одного)

Первые поцелуи и выброшенные на ветер сожаления.

      «Я мечтал о родственной душе с того момента, когда узнал, что означают эти слова. С той секунды, когда я узнал, что где-то в нашем мире есть человек, имя которого совпадает с написанным у меня на руке», – шептал Максвелл в тишине лагеря Уилсона. Его руки крепко вцепились в ткань пиджака.       Холодный ночной воздух вызывал мурашки на открытом воздуху участке шеи Уилсона. Остальная часть его небольшой фигуры была укутана толстым шерстяным пальто Максвелла, лохматый воротник укрывал его лицо в попытке сохранить вокруг его тела тепло от костра. Его глаза были закрыты, неподвижное тело покрыто кровоподтеками, но он дышал.       «Я никогда не хотел, чтобы моя вторая половина страдала». Максвелл нахмурился и прикусил губу, уставившись на костер, который он обустроил в спешке, пытаясь создать как можно более надежный барьер между маленьким ученым и Теневыми Наблюдателями. «Прошло так много времени с тех пор, когда я последний раз смотрел на свое запястье. Я успел забыть, какое имя на нем написано». Он взглянул на свое запястье и вздохнул, отслеживая изменение, внесенное им в проекцию. Теперь там было имя Уилсона, яркие черные буквы выделялись на бледной коже. «Если бы я знал, помнил… – он потряс головой. – Что толку в извинениях, если тот, с кем ты говоришь, потерял сознание из-за того, что ты двигался слишком медленно? Ты самый большой идиот всех времен, Картер». Он уткнулся лбом в костяшки пальцев, зажмурившись.       Он не видел, как Уилсон медленно, слегка растерянно открыл глаза.       «Полагаю, это было причиной того, что я выбрал тебя для заключения сделки. Они предложили имя, и я заговорил с тобой через радиоприемник, и я… Это было что-то давно похороненное, что-то, что я считал неважным…» Максвелл сильнее прижал ладони к лицу, впиваясь в кожу ногтями.       Треск пламени заставил Уилсона вздрогнуть от неожиданности. Он перекатился и уставился на Максвелла.       «Я тоже искал многие годы. Я присоединился к странствующему цирку и стал фокусником. Я держался за свое имя так долго, как только мог, ради своей родственной души, потому что думал: что, если меня тоже ищут? Но когда тени начали давать мне больше силы, открывая мне секреты Кодекса, я начал забывать об этом, – он снова вздохнул, – и когда я забыл, я поменял свое имя. Чарли всегда злилась на меня за это. Она говорила, что я слишком легко сдался».       «В конце концов, моя вторая половина и не подумала бы искать Максвелла, потому что искала Уильяма Картера». Максвелл свернул свое длинное тело в комок, подтянув колени и опустив лицо к ногам как можно ниже. «Каким же я был глупцом. Я считал, что Максвелл звучит грандиознее, чем мое собственное имя, забыв причину сохранить его».       Уилсон медленно сел, упираясь рукой в землю, и на мгновение нахмурился, глядя на свою разорванную перчатку.       «Я бы предпочел одиночество необходимости смотреть, как ты умираешь…» Плечи Максвелла были напряжены, как будто он был готов к удару, готовился встретить собственную смерть. «Пожалуйста, Хиггсбери, просто проснись».       Небольшая улыбка изогнула уголки губ Уилсона, когда он положил непомеченную руку запястьем между костлявыми плечами Максвелла, успокаивая его круговыми движениями большого пальца. «Уже проснулся». Он прогудел несколько удивленных нот, когда Максвелл практически упал на его колени, расслабившись так быстро, как будто он был марионеткой с только что перерезанными нитями. «Все эти годы я смотрел не там... то имеет смысл».       Он приподнял лицо Максвелла ладонью за подбородок, поместив большой палец чуть ниже полной нижней губы более рослого мужчины. «Ты спрятался от истории. Компания, в которой я зарегистрировался, чтобы найти родственную душу, Была основана незадолго до того. Я подозреваю, что ты из более раннего времени, не так ли? Или, возможно, наши жизни могли пересечься, если бы мы просто…»       Глаза Максвелла широко раскрылись в страхе, пока он изучал лицо Уилсона. «Я попал в железнодорожную аварию в начале тысяча девятисотых, – тихо признался он, поднимая руку и обхватывая запястье ученого. – Так Они и притащили меня сюда».       «А потом ты заключил со мной сделку в тысяча девятьсот двадцатом», – выдохнул Уилсон со смешком, изменяя положение рук так, чтобы его ладони прижимались к острым скулам перед ним. «Скажи, сколько лет лежит между этими событиями?»       «Около пятнадцати».       «О, какой был бы скандал, если бы мы нашли друг друга сразу же». Уилсон снова рассмеялся, довольный румянец окрасил его лицо. «Ты выглядишь моим ровесником, может, на несколько лет старше, а ведь я был уже не молод, когда все это началось. Я искал тебя двадцать лет, так что попал сюда уже в возрасте за сорок».       Ладони маленького ученого, казалось, излучали тепло, так что лицо Максвелла приобрело великолепный розовый оттенок. «Нарушитель спокойствия».       «Я должен почувствовать себя оскорбленным?» – ухмыльнулся Уилсон и затем посмотрел Максвеллу в глаза. Его улыбка медленно растаяла, оставив его покрасневшим под пристальным взглядом. «Уильям Картер, фокусник и практикующий маг. Хм, – он немного подался вперед, – ты должен будешь объяснить мне это все, я хочу знать».       «Конечно, хочешь», – прошептал Максвелл, в его широко открытых глазах плескалось изумление человеком, находящимся перед ним. «Знание всегда было твоей целью». Он вслепую потянулся, притягивая Уилсона ближе к себе за полы наброшенного на него пальто. Когда их лбы соприкоснулись, он попытался сглотнуть комок в горле. «Ты точно в порядке?»       «Не думаю, что когда-либо чувствовал себя лучше», – ответил Уилсон шепотом, наклоняя голову набок и прижимая свои тонкие губы ко рту Максвелла. Он издал слабый всхлип, когда затянутая в перчатку рука запуталась в его уже взлохмаченных волосах.