Проклятый

      Вечером, как планировали Рон и Гермиона, поговорить с Гарри им не удалось, потому что их друг просто-напросто снова пропал. Никто не знал, где он. Рон ужасно распсиховался, Гермиона попыталась его успокоить, да только Уизли не хотел успокаиваться. В итоге он, хлопнув портретом Толстой Дамы, чем немало возмутил ту, просто ушел и не появлялся в гостиной до самой ночи, оправдываясь тем, что все это время патрулировал коридоры. Гермиона не поверила, но допытываться не стала, потому что Рон выглядел чем-то ужасно довольным.       Прогуляться вскоре захотелось и самой Гермионе, так сказать, проветриться. В одном из коридоров, где свет еще горел, она наткнулась на 2-х первокурсников с хаффлпаффа, заблудившихся и не знавших, куда им идти. Грейнджер естественно не знала о местоположении гостиной их факультета, но выведала, что дети знают, как до нее дойти от Большого зала, куда девушка их и отвела.       Гермиона с облегчением выдохнула. Какое-то странное чувство, похожее на грусть или тоску, подступало к ней. Девушка сжала кулаки, вздохнула, выдохнула, вздохнула, закрыла глаза, как вдруг услышала шаги. Не понимая зачем, она спряталась за ближайшую колонну.       Ожидая чего-то необычного, Гермиона была разочарована, увидев, кого бы вы могли подумать, Драко Малфоя. Выходить из своего убежища до ухода Драко Грейнджер не собиралась, поэтому она ждала, пока слизеринец скроется за дверью или за поворотом. Однако Драко вдруг встал как вкопанный в двух шагах от колонны, за которой пряталась девушка, он обернулся и усмехнулся, положив руки в карманы, Гермиона напряглась, и:       – Поттер.       Из темноты на свет вышел Гарри, он кивнул слизеринцу.       – Малфой.       Больше они не сказали ни слова и медленно удалились. Гермионе казалось, что она забыла как дышать. Теперь она смогла выйти из своего убежища.       Что это все значит? Она попала в параллельную вселенную? К сожалению, тогда Гермиона была слишком напугана или, скорее, взволнована: ей не хотелось выдать себя, потому она плотно вжалась спиной в колонну и не видела, вместе ли ушли эти двое. Но тот факт, что ни тот, ни другой, встретившись ночью в коридоре, не поругались или хотя бы не обменялись ядовитыми замечаниями… Да и Малфой ведь был старостой, уж он-то не упустил бы шанса снять баллы с Гарри.       Не успела Грейнджер отдышаться, как вот ее ожидала еще одна странная встреча:       Что-то теплое, мягкое и живое дотронулось до ног гриффиндорки, она оцепенела, так неожиданно это было. Это что-то снова коснулось ее, заурчало, завибрировало, потерлось о левую, а потом о правую ногу. Отрывисто дыша и вот теперь точно умирая от страха, Гермиона опустила глаза вниз и столкнулась с другими наглыми зелеными глазами, а затем из коридора послышалось:       – Дьявол!       К Гермионе, а точнее к коту у её ног, направлялся мужчина, на первый взгляд совсем юнец, которого раньше Грейнджер, пожалуй, никогда не встречала. Словно не замечая девушку, он схватил кота, который все еще неотрывно смотрел на гриффиндорку.       – Добрый вечер, – выдавила Гермиона, обращая на себя внимание незнакомца.       – Скорее доброй ночи, – холодно заметил юноша. – А вы, мисс…?       – Грейнджер, сэр, – представилась Грейнджер, глядя ему прямо в глаза.       – ... мисс Грейнджер, почему в столь поздний час находитесь не в спальне?       – Я.. п-патрулировала коридоры, – почему-то заикаясь, ответила она.       Сказать, что Гермиона была очарована, значит ничего не сказать. Прямо перед ней стоял, пожалуй, предел мечтаний всех девочек. В тусклом свете от юноши словно исходило свечение, бледная кожа казалась мраморной и гладкой, а зрачки темного цвета глаз напоминали кошачьи.       – Староста?       Девушка кивнула. Взгляд юноши скользнул по ее мантии.       – Но я не вижу вашего значка.       – Ох, я, – рука Гермионы машинально дотронулась до места, где должен был быть значок, – я забыла его.       Мужчина усмехнулся, приподняв бровь.       – Я не лгу, – нахмурилась она.       – Хорошо, так уж и быть, сделаю вид, что поверил.       Гермиона была возмущена до глубины души, кот тоже недовольно заерзал в руках хозяина. От недавнего очарования не осталось и следа.       – Вы не можете так легко обвинять меня, – не растерялась девушка, – И вы, собственно, кто?       Где-то в глубине души она уже знала ответ, но удержаться от вопроса не смогла, ее гордость, как ей казалось, была задета.       – Томас Реддл, новый преподаватель Защиты от темных искусств. Значит Гриффиндор? – Взгляд Реддла снова скользнул на мантию девушки. – Увидимся завтра на уроке.       Гермионе вдруг захотелось стать очень маленькой, или невидимой, или, что еще лучше, провалиться прямо сейчас на этом самом месте.

***

      Поэтому сейчас сидевшая за первой партой Гермиона ужасно нервничала. Тем временем Томас Реддл, медленно прошествовавший на преподавательское место, поприветствовал класс, представился. Наклонившись и поставив руки на стол, он оглядел учеников, задержал свой взгляд на Гермионе, усмехнулся, резко выпрямился и хлопнул в ладоши:       – Ну что же, оставим длинные-длинные монологи о важности и надобности данного предмета, думаю, что каждый новый преподаватель ЗОТИ говорил вам примерно одно и то же.       Предупрежу только, что я очень требователен. Я не жду от вас идеала, но, учтите, что каждый должен знать мой предмет не ниже отметки «Выше ожидаемого» и лишь в самом худшем случае – «Удовлетворительно». Перейдем к знакомству. Сначала Слизерин.       Том быстро пробежался по списку учеников, попросив каждого вставать, когда его имя будет названо. Когда был назван Драко Малфой, Гермиона против своей воли повернула голову в его сторону. Слизеринец, впрочем, выглядел как обычно гордо и нахально, но вот синяки под глазами – это что-то новенькое.       Покончив со Слизерином, Реддл приступил к Гриффиндору, и кот, до этого момента, спавший на столе, встрепенулся. Гермиона взволновалась пуще прежнего.       – Грейнджер Гермиона.       Девушка встала, и прежде чем она села, прошло, как минимум, на ее взгляд, больше часа.       – Мугу, – промычал Том, – да, вы и вправду староста.       – Как видите, – набралась смелости Гермиона, не слыша собственного голоса.       Кровь стучала в висках, оглушая её.       – Теперь я вижу, – кивнул Реддл.       Кот мяукнул, впившись взглядом в гриффиндорку, а Гермиона села, облегченно выдохнув. Чего она, собственно, боялась?        Очередь подошла к Гарри:       – Поттер… – голос преподавателя почему-то оборвался, и он прокашлялся, – Поттер Гарри.       А затем и, наконец, очередь Рона, последнего в списке ученика.       – Что ж…       – Вы забыли представить кота, – сладким голосом заметила Пэнси Паркинсон.       Класс захихикал.       – Ох, гм, да, это Дьявол, – показав на кота, потягивающегося во всю длину так, что его огромный живот стал отчетливо виден, представил его Том.       – Вот это пузо, – послышалось с последних парт.       «Ну и кличка», – пронеслось в голове Гермионы.

***

      Как бы не нравился Гермионе Томас Реддл, а урок он вел поистине великолепно. Доступно объясняя, жестикулируя, располагая к себе, медленно по нескольку раз показывая движения палочки и произнося заклинание с необычайной точностью, он уже успел получить одобрение всех учеников, кроме Гермионы, которая в силу своей гордости никак не могла отойти от вчерашнего случая, и Гарри, которому этот преподаватель не понравился просто потому что.       От Гермионы также не ускользнуло, что от вчерашнего холодного, почти презрительного поведения профессора не осталось и следа. И это еще больше отталкивало от него.       Кот чувствовал себя настоящим хозяином класса: он расхаживал между партами, терся о ноги студентов, всячески отвлекая их, а подойдя к Гарри, долго и неотрывно глядел ему в лицо, затем, просто мяукнув, прыгнул на коленки Гермионы и сладко уснул.       Дьявол сладко посапывал уже 23-ю минуту урока, когда заметивший его наконец Том, подняв за шиворот, выкинул за дверь. Гермиона ужасно раскраснелась, чувствуя себя идиоткой, но когда преподаватель ни с того, ни с сего подошел к ней и наклонился, ей казалось, что сердце раскроит грудную клетку и выпрыгнет к чертям. Впрочем, стоит заметить, что так чувствовала себя не только Грейнджер, что не успокаивало ее, а еще больше раздражало.       Как и ожидалось, Томас Реддл задал ужасно длинное домашнее задание и, как выяснилось позже, ужасно сложное. Оттолкнуло ли это от него армию фанаток? Ни в коем случае! Наоборот все, включая самых отъявленных лентяек, с жаром принялись за работу. Некоторые ради выполнения домашки не пришли даже на ужин. В их число Гермиона не входила. Она уже сделала бóльшую часть и порешила, что сытый желудок важен, ну а помогли ей в этом решении Рон и Гарри.       – Сегодня ты никуда не скроешься? – поинтересовалась Гермиона.       Гарри улыбнулся, но не ответил. Вообще-то и Гермиона и Рон решили не слишком-то приставать к Гарри с расспросами: если он сам захочет, так расскажет. Но все же оба друга не удержались от незначительных вопросов:       – Гарри!       – Нет, сегодня не скроюсь.       – А завтра? – уточнил Рон.       – Ладно вам, ребята, никуда я не скрываюсь, просто…       – Просто? – протянула Гермиона.       Ей ужасно нетерпелось спросить друга о том происшествии с Малфоем, но и выдавать себя ей вовсе не хотелось.       – Просто гуляю, брожу по замку.       – Друг, мы можем бродить и вместе, – положил Рон руку Гарри на плечи.       – А я вот тут подумала, – издалека начала Гермиона, – странно это.       – Что именно? – насторожился Рон.       – Да вот что-то слизеринцы тихие какие-то.       – Ты шутишь? Не слышала, как Дин с Ноттом ругались? Я думал, что подерутся.       – Ну, да, но… вот Малфой, к примеру, ни словечка нам не сказал.       – А что должен? – спросил Гарри.       – Думаю, у него был подходящий случай, – Гермиона впилась глазами в друга.       Но тот невозмутимо пожал плечами, отправляя в рот запеченную в сыре картошку. Девушка вовсе не собиралась сдаваться, но Рон успел ее перебить:       – Ммм, я пойду, пожалуй, – смотря куда-то вдаль, проинформировал он, поднимаясь с места.       – Ты ведь еще не доел даже! – с набитым ртом изумился Гарри.       Но Рон уже бежал в сторону выхода.       – Какие же вы! – всплеснула руками Гермиона.