Buns for breakfast

      Первое утро, когда Тэлина проснулась в своей кровати, стало самым счастливым за всю ее, наверное, жизнь. Кошмары не мучили ее уже с того момента, как метка на ее руке погасла, она просто спала без снов. Но сегодня снилось что-то незапоминающееся и приятное, пол уютно холодил пятки, а за окном светило яркое солнце, подсвечивая оставшийся на небе шрам. И, что было самым приятным — ее никто не трогал. Никаких запланированных встреч в ставке командования, догадок о том, как победить Корифея, просителей и посетителей. Она впервые за долгое время почувствовала себя свободной.       Праздник ощущался, кажется, по всему Скайхолду. Тут и там пили и пели, обнимались, где-то целовались по углам. Эйфория захватила всех.       — А вот и ты! — обрадовалась Жозефина, подхватывая Тэлину за руки. — Мы уже начали украшать зал.       — Зачем? — улыбнулась она, сжимая тонкие пальчики дипломата, которые так легко справлялись с любыми проблемами парой росчерков пера.       Жозефина охнула.       — Ну как же, вечером будет праздник! Хочешь надеть платье?       — Я подумаю, — кивнула Тэлина. — Это обязательно?       — Это праздник в твою честь, — важно заметила посол и улыбнулась. — Так что как захочешь. Но! Если все-таки платье, то к обеду я принесу те, что выбрали мы с Лелианой.       Инквизитор кивнула и отпустила девушку заниматься своими делами. На душе было легко и радостно, и ее, кажется, тоже потихоньку захватывала эта эйфория. Сейчас, когда раны залечили, а силы восстановились, она могла и порадоваться. За себя и за всех тех, кто не дожил до этого светлого дня, чтобы радоваться вместе с ней.       До обеда ее действительно никто не трогал, и Тэлина даже как-то заскучала. Но потом Жози принесла платья, и она долго выбирала, но потом все же решила, что не хочет выделяться.       — Давай я хотя бы сделаю тебе прическу, — жалобно изогнула брови Жозефина.       Помня о своих словах, на более утонченной одежде, чем новый камзол, она не настаивала, за что Тэлина была ей благодарна.       Волосы, как оказалось, уже позволяли заплести ей коротенькую косичку, чем Жози и занялась. Тревельян прикрыла глаза и улыбалась, слушая ее легкий щебет — в последнее время у них почти не было возможности поговорить, и сейчас посол Монтилье выливала на нее и все последние новости, и все свои переживания.       — Нам еще столько всего предстоит сделать! — восторженно вздыхала она, заканчивая с прической. — По-моему, отлично вышло, просто и необычно. Тебя не узнать.       — Спасибо, Жози, — Тэлина благодарно ее обняла и посмотрела на себя в зеркало.       Длинные рукава скрывали ожог на предплечье, а ссадины на лице ей благополучно вылечили.       — Жози, ты так сама не успеешь переодеться, — напомнила Лелиана, замирая на пороге ее покоев. Тэлина обернулась, удивленная — ради такого события даже Тайный Канцлер сменила доспехи на длинное нежно-сиреневое платье. Улыбнулась едва заметно в ответ на ее интерес.       — Готовишься к возвращению в Игру? — поинтересовалась Тревельян, когда Жозефина выпорхнула за дверь. Соловей повела обнаженными плечами.       — Я всегда в Игре, Инквизитор. Просто в кои-то веки такой повод. Смотрю, ты не стала поддаваться эйфории?       — Я хочу повеселиться, а в платье мне придется постоянно думать о том, чтобы не пролить на него вино и не съесть лишнего, чтобы оно не треснуло, — развела руками Тэлина. — Я думаю, никто не будет против?       — Конечно, нет. Сегодня будут все свои. Никаких орлесианских аристократов и прочей знати.       — Замечательно, — обрадовалась Тэлина и, подойдя поближе, подставила Лелиане локоть. — Позволите проводить вас в зал, леди Соловей?       Та усмехнулась, качая головой, но взяла ее под руку.       — Хотите добавить новых сплетен, леди Тревельян?       — Моей репутации уже ничто не повредит.       — О, я не была бы так в этом уверена. Но, думаю, сегодня вам можно все.       У дверей Лелиана задержалась и поправила ей воротник камзола.       — Подбородок выше, леди Тревельян, — напутствовала она. — Сегодня твой вечер.       Насчет ее репутации Лелиана опасалась зря — зал был еще пуст, слуги расставляли по столам кушанья и никакого внимания на них не обратили. Инквизитор, приготовившаяся ко взглядам и шепоткам, прыснула со смеху, когда вся ее натянутая гримаса не пригодилась. А она так старалась!       — Что ж, значит, у вас еще есть время погулять, — подмигнула Лелиана и оставила ее в зале наедине со слугами и едой. Зря, кстати, потому что орлесианские пирожные на столе она разглядела сразу, вкусные такие, с фруктами и сырным кремом. Пользуясь тем, что слуги не решались ей перечить, Инквизитор поспешно слопала два пирожных, а третье взяла с собой. А то пока она до них доберется, те точно кончатся, маленькие такие, ей-то на один укус, а уж Бык, если заметит, сметет все одним махом.       Во дворе праздник уже был в разгаре — туда выкатили бочки с вином и пивом, поставили котелки с едой. Без орлесианских пирожных, наверное, но простому люду и без них прекрасно праздновалось. Тут и там пили и хохотали, кто-то бренчал на лютне, а солдаты тащили танцевать кто девчонок, кто парней. Разведчики, маги и храмовники — все веселились вместе, и она невольно засмотрелась на это зрелище. Это было тем, ради чего сражалась Инквизиция — ради мира и единства.       — Инквизитор! — кто-то заметил ее на лестнице, и в воздух взметнулись кружки и руки, приветствуя ее. Тэлина смущенно помахала им рукой в ответ, вспомнила, что держит пирожное, быстро спрятала его за спину и помахала уже другой, свободной. Внизу послышался смех и приветственные крики, и она пошла по лестнице, чтобы добраться до таверны.       С момента возвращения она не общалась ни с кем, кроме советников и лекарей, и очень хотелось это хоть чуть-чуть исправить. Быка она вообще с месяц не видела, наверное, с момента выхода в Арборскую Глушь. Как давно это, казалось, было...       Таверна стояла пустая, даже Кабо куда-то скрылся. Тэлина от огорчения слопала пирожное, вздохнула, заглянула к Кассандре — комната той тоже пустовала — и пошла назад. Правда, до зала не добралась — ее перехватила смеющаяся Хардинг, предложив потанцевать с ними. И на все ее испуганные "я же не умею", разведчица только отмахнулась.       — У меня наконец-то есть время преподать уроки танцев, — пояснила та, не отпуская ее руки. — Ну же, Инквизитор!       Отказать Хардинг было очень сложно, поэтому та все-таки показала ей и остальным желающим, которых с ее участием прибавилось, несколько движений. И уже скоро все радостно прыгали в такт простой мелодии. Не поддаться всеобщей эйфории оказалось просто невозможно, и она прыгала вместе со всеми, неловко тянула носок и хохотала, когда едва не падала — кто-нибудь обязательно подхватывал.       А потом ее в очередной раз подхватили и подняли высоко, много выше, чем нужно было для танца. Тэлина только охнула и обернулась — раскрасневшаяся, растрепанная.       — Я ж говорил, что она тут, — радостно громыхнул Бык. — Эй, босс, тебя все потеряли, а там пироженки, между прочим!       — Ха, гном в пролете! Я же говорила, что не будет она у себя сидеть.       — Вы спорили? — удивилась Тэлина, опуская глаза на Сэру.       Та высунула язык и подпрыгнула, шлепая ее по заднице.       — Ну типа того, рыжая отправила нас тебя поискать, кто первый найдет, тому лишнюю кружку вина. Но мы круче.       — Круче, — поддакнул кунари и, перехватив ее поудобнее, потащил наверх по лестнице. Сэра засуетилась и отстала, бросив, что ей нужно еще кого-то найти.       Да уж, ее появление под ручку с Лелианой явно вызвало бы меньше фурора, чем нынешнее, когда ее, высоко подняв перед собой, внес в зал Бык. Все сначала замолчали, а потом захлопали, вгоняя ее в краску. Наемник с осторожностью, не присущей его размерам, поставил ее на пол и одернул Тэлине задравшийся камзол, а сама Тревельян попыталась заправить выбившиеся пряди из прически, над которой так старалась Жози.       — За победу, — первая подняла свою кружку Лелиана, улыбаясь. Кто-то сунул такую же и в руки растерянной Тэлины, и она тоже ее подняла, вслед за всеми.       За победу, за мирную жизнь.       Хоук поднял свою кружку вместе со всеми и подпер подбородок рукой. Вино сегодня лилось рекой, а ему пить не особенно хотелось. То ли и без того хорошо было, то ли за предыдущие дни на радостях перепил. Со смертью Корифея — окончательной, хотелось надеяться — как камень с плеч свалился. И вместе с тем ушла цель последних месяцев его жизни. Никогда он еще не чувствовал себя радостным и потерянным одновременно. Чем ему заняться теперь? Война окончена, угрозы над миром больше нет, время отправлять героев на свалку. Хотя Плюшка, вон, туда явно не собиралась, пила и веселилась вместе со всеми. Может, не задумывалась? Он завидовал ей, если так.       Последние дни Скайхолд совсем не походил на то, что он когда-то увидел с продуваемой всеми ветрами стены. Он бы мог списать это на то, что в погоне за Плюшкой не разглядел, но Хоук знал, что тогда крепость выглядела по-другому. Люди выглядели по-другому. И они все заслужили это — мирный рассвет, светлое будущее и праздник. Да, работы впереди еще много, но главное сделано. Может, поэтому и не мучилась Инквизитор догадками о том, что ей делать дальше. Ведь остались где-то венатори и красные храмовники, залежи и контрабанда красного лириума — все Инквизиции подчищать. И останься он с ними, наверное, и ему нашли бы занятие. Но как ни крути, а от своего статуса легендарной личности ему, увы, никуда не деться. А в отсутствии неминуемой угрозы двум легендарным личностям под одной крышей делать было нечего.       Одна такая личность сейчас пыталась угадать, в какой руке Бык прячет пирожное, не замечая, как Коул, добрая душа, подкладывает его в ту руку, на которую она указывала. Кунари этому очень смешно удивлялся.       — Думаешь? — проворчал Варрик, забираясь на скамью рядом с ним.       Гаррет кивнул на кружку.       — Такое пойло кого угодно настроит на философский лад. Личные запасы тайного канцлера?       — Бери выше, — подмигнул ему гном, отпивая из своей кружки. — Прямиком из Орлея по дружеской просьбе мадам Де Фер!       Хоук присвистнул и все-таки сделал глоток — вино действительно было замечательным. Наверняка берегли для особого случая — и вот он настал.       — Что думаешь делать теперь?       — Понятия не имею. Как ты думаешь, вернуться в Киркволл это стопроцентно самоубийственная идея или нет?       — Ну, задумка неплохая, — протянул Варрик, поглаживая бока кружки пальцами. — Сам над этим думаю. Все-таки, тут мы с Бьянкой уже не нужны.       — Ох, неужели Кассандра тебя отпустит?! После всего, что между вами было? — Хоук наклонился поближе и широко ухмыльнулся, почти укладывая бороду на свою лежащую на столе руку.       Варрик фыркнул.       — Ну что ты, как она со мной расстанется? Это тяжелый шаг для нас обоих.       — Так ты готов бросить Бьянку ради нее?       — Хоук, я тебе уже говорил, что твое любопытство тебя погубит. Ты умрешь в мучениях, получив пяток стрел в зад.       Хоук фыркнул и отвернулся, выискивая взглядом Плюшку. Та наконец-то отлипла от Быка и его компании наемников и теперь смеялась над чем-то с Жозефиной.       — Не хочешь пригласить ее потанцевать? Хотя, я слышал, очередь уже расписана, Крэм успел подсуетиться, хитрый лис.       — Заткнись, гном.       — Пародируешь Кассандру? Как мило!       — Все для тебя, мой друг, все для тебя.       Варрик вздохнул и покачал головой, снова прикладываясь к кружке, будто бы осуждал его за что-то, но Хоук не хотел об этом думать. И он, кстати говоря, ошибся, потому что когда Мариден перешла на медленные мелодии, первым Тэлину ухватил не Крэм.       Каллен церемонно поклонился и протянул ей руку, на которую Тэлина сначала удивленно взирала, прежде чем с улыбкой принять.       — Мне казалось, вы не танцуете, командир, — заметила она, когда Каллен неловко притянул ее к себе.       — Я постараюсь, — смущенно пообещал он. — Прошу сразу извинить, если я — ой!       — Ничего, я весьма удачно в сапогах, — утешила его Тревельян.       Когда они только пришли в Скайхолд, она бы многое отдала за танец с Калленом. Он тогда помогал ей идти по снегу и обещал, что больше никогда ничего такого не допустит. У нее аж сердце, казалось, заходилось от этих слов и взгляда, пронизывающего до глубины души, и без того истерзанной недавними потерями. Не так много времени прошло с того момента, как появилась Мирелла, и Тэлина поняла, что больше ни на кого Каллен не смотрел так, как на ту. Она поискала ее глазами в зале — Амелл разговаривала с Лелианой, смеялась над чем-то. Они не успели стать подругами, но девушка ей нравилась, по крайней мере сейчас, когда улыбка командира Резерфорда не вызывала в ней каких-то особенных чувств. Стыдно признаться, но поначалу Тэлина на нее очень злилась. Недолго, конечно, потом не до этого стало.       Они с Калленом то и дело наступали на сапоги друг друга, улыбались и извинялись. Он говорил — тихо, не было нужды перекрикивать музыку и чужие голоса — о том, сколько она сделала для Тедаса и сколько еще предстоит сделать, и что он рад быть частью Инквизиции и всегда готов прийти на помощь друзьям. Тревельян немного с ним не соглашалась — не только она, но все сделали, от нее-то что, только рука и требовалась. Руку ей он вежливо после танца поцеловал, Тэлина попыталась изобразить реверанс, и на том они разошлись.       А дальше ее закружили — первым подхватил Бык, вот уж кто оттоптал ей все сапоги. С Дорианом ей, конечно, было не сравниться в па, а Сэра с хохотом кружила по залу, едва ее не уронив. Когда Тэлина, увильнув из-под носа Крэма, оказалась рядом с Лелианой, пытаясь отдышаться, она поняла, кого не хватает.       — А где Солас? — растерянно оглянувшись, спросила она. Нет, конечно, тот вероятнее всего не захотел участвовать в их балагане, но она его как-то слишком давно не видела. Лелиана отвела глаза.       — Я не хотела портить тебе праздник, — призналась она. — Солас пропал.       — Как это?! — ужаснулась Тэлина. — Когда? Мы его ищем?       — Он не вернулся из Храма, — пояснила Лелиана, качнув головой. — Я послала разведчиков, но он как в воду канул. С вещами. Я думаю, он...       — Он расстроился из-за сферы, — поняла Инквизитор, и уголки ее губ опустились вниз. Видимо, кроме этого мага тут ничего не держало. В тот самый момент, когда ей показалось, что они наладили контакт!       — Мне жаль, — помолчав, вздохнула шпионка, положив руку ей на плечо. — Но это его выбор. Он всегда предпочитал быть сам по себе.       От этого-то и было так грустно. Что маг, который так помог им — и ей — так и не нашел здесь приюта.       Танцевать уже не хотелось, и Тэлина пристроилась в уголке с кружкой вина.       — Одинокий волк ходит всегда один, — шепнул ей на ухо Коул. — Это не твоя вина, это его судьба, его крест, его выбор.       — Спасибо, Коул, — вздохнула девушка, покосившись на духа. Тот кивнул.       — Он сам так захотел. Но ты все равно помогла, все рады, все поют, почти не больно. Мне хорошо, я тоже помогал, благодаря тебе. Ты принесла надежду.       Тэлина улыбнулась и потрепала парня по плечу, которое тот так удобно ей подставил. Легче не стало, хотя Коул продолжал бубнить о том, что это не ее вина.       Просто настроение как-то пропало.       Она снова огляделась — музыка играла быстрая, но танцующих было много.       Смеялась Мирелла, крутясь вокруг смущенного и неловкого Каллена, скакали совершенно без ритма Дагна и Сэра, а Варрик что-то выговаривал недовольной Кассандре. Тэлина почему-то даже не удивилась, когда она подала ему руку для следующего танца.       Всем было хорошо, а она грустила из-за того, что один человек ушел. Глупо так, но что с этим поделать, Тэлина не знала.       Первое желание потихоньку сбежать, она в себе подавила — нехорошо вышло бы, они тут собрались все, пили и за нее в том числе, а она бы сбежала. Так что Тэлина затолкала поглубже чувство вины за то, что она Соласу ничем помочь не смогла, и поднялась. Сегодня они праздновали за себя и за тех, кого с ними уже не было, и не стоило омрачать это своими мыслями.       Пляски и выпивка не кончались до самой ночи, но потихоньку все стали расходиться. Мадам де Фер покидала праздник одной из первых, но перед уходом она перехватила Инквизитора железными пальцами за локоть и отвела в сторону.       — Цветик мой, — вздохнула она, поправляя девушке воротничок камзола. — Вам еще столько работать над собой!       Тэлина смутилась, тут же пытаясь распрямить спину и пригладить волосы — рядом с Вивьен она всегда чувствовала себя оборванкой из Круга. Но у той ее потуги только вызвали мимолетную усмешку.       — Ах, не трудитесь сейчас, я потерплю ваш растрепанный вид еще пару минут, — отмахнулась та и посерьезнела. — Раз неминуемая угроза отступила, то я бы хотела обсудить с вами два вопроса чрезвычайной важности. Загляните завтра ко мне на чашечку чая, хорошо, душечка?       Отказать мадам де Фер было невозможно, конечно же, и Тэлина согласилась. Чародейка кивнула, удовлетворенная ее ответом, и покинула праздник — сон ведь очень важен для красоты.       За столом Дориан возмущенно высказывал что-то Быку, обличающе тыкал в него пальцем, а тот почему-то очень внимательно его слушал. Флиртуют — сказал бы Крэм. Его, кстати, не видно было что-то. Она поискала взглядом Хоука — тот все так же сидел с кружкой, но теперь оживленно болтал с Миреллой. Казалось, что он тут чувствовал себя лишним весь вечер — она наблюдала. Тэлина подошла бы, потому что они с самой битвы едва перекинулись парой слов, но он, как ей показалось, сейчас слишком увлекся беседой. Или она просто не хотела его отвлекать, хотя она бы тоже с ним поговорила. Поблагодарила, потому что если бы не он, она никогда не справилась бы с Корифеем. Тогда это как-то из головы вылетело, а сейчас Тэлина устыдилась, что не сказала сразу. Но Хоук весь вечер был занят, или занимали ее, поэтому Тэлина потихоньку цедила вино и смотрела на него поверх кружки.       — Надо же, кто-то вот-вот прожжет дырку в нашем дорогом Защитнике? Лелиана возникла рядом как обычно неожиданно, хотя, казалось, она весь вечер где-то рядом была, Тэлина то и дело с ней разговаривала. Но сейчас она вздрогнула от неожиданности.       — Лелиана! — охнула Тэлина, едва не разлив вино. — О чем ты?       — О тебе, наш дорогой Инквизитор, — улыбалась та слишком хитро, чтобы Тэлина могла расслабиться. Наверное, тоже выпила, судя по блестевшим глазам шпионки. — Ты смотришь на него весь вечер.       — Вот уж нет.       — Вот уж да, — улыбнулась она, садясь рядом и опираясь подбородком на руки. — Ты смотришь.       — Да нет же, — возмутилась Инквизитор. — Просто... Ты видела его бороду? Она как-то по-другому выглядит, разве нет?       Лелиана плавно перетекла по столу, перенося вес на одну руку, принимаясь гладить пальцами второй столешницу. И смотрела на нее с неподдельным интересом.       Тэлина быстро отвела глаза и увидела, как Бык, оставив Дориана в гордом одиночестве, вразвалочку идет ко столу с десертами. Резко подскочив, она едва не опрокинула свою кружку.       — Бык! Сейчас доест мои пирожные!       Лелиана спрятала смешок в кулак и снова посмотрела на Тэлину, неловко перебиравшуюся через скамью.       — Инквизитор, ты смотрела.       — Прости меня, — повинилась та, на секунду оборачиваясь. — Но надо бежать. Мои пирожные сами себя не спасут!       Наверное, побег был совсем глупым, но обсуждать с Лелианой другие глупости ей совсем не хотелось.       Соловей проследила взглядом за тем, как Инквизитор прямо перед носом у Быка утащила со стола пирожное и ринулась на выход, оставляя кунари растерянно переводить взгляд со стола на поспешно удаляющуюся спину. Перевела взгляд на другой стол и усмехнулась, заметив, что не одна она смотрела в спину Тревельян: Защитник, допив залпом свою кружку, сказал что-то кузине и, поднявшись, тоже пошел вслед за сбежавшей Инквизитором.       Лелиана поднялась, чуть покачнулась, но сразу восстановила координацию и безошибочно нашла взглядом Варрика.       — Гном, — пропела она, наклоняясь к его уху. — Как насчет пари? Ставлю золотой на Инквизитора.       Варрик, перехватив ее взгляд в спину удалявшегося Хоука, усмехнулся и посмотрел на нее.       — Всего золотой?! Ставлю десять на Хоука.       — По рукам, — смешливо закусив губу, она пожала ему руку. Варрик хитро хмыкнул.       — Ох, продешевила ты, Соловушка.       — Посмотрим, — все так же хитро улыбнулась она.       Гуляния во дворе все еще не стихали, но сейчас на нее никто в темноте внимания не обратил. Тэлина жевала пирожное и радовалась, как удачно ей представился случай сбежать с праздника. Ноги уже гудели, да и голова потяжелела от вина и духоты.       На стене снова гуляли ветра, и потихоньку становилось легче. Голова уже не гудела так сильно, и она вздохнула полной грудью, опираясь на парапет и разглядывая людей внизу. Правильно говорил Коул — они все были счастливы. Еще много предстояло сделать, и начнет она, судя по всему, завтра же — не зря ведь Вивьен хотела с ней поговорить. Но это и здорово, что в Инквизиции еще нуждались. И в ней тоже, даже если без своей зеленой руки.       Она опустила глаза, переворачивая левую руку и трогая шрам на ладони. Разрывов, вроде бы, больше не появлялось — по крайней мере, в Ферелдене, по информации от соглядатаев Лелианы. Насчет Орлея она еще не знала, но смела надеяться, что там тоже все успокоилось.       Но помимо разрывов оставалось много и других проблем, и количество беженцев, которые сейчас тоже шумно праздновали за стенами Скайхолда, напоминало ей об этом. Сколько их там, тех, которые лишились всего? Сожженные деревни, разрушенные Круги — это все нуждалось в восстановлении. Не все своими силами, но контролировать процесс было необходимо. Сейчас наверняка придется посетить Халамширал и Денерим, представить то, что Инквизиция планирует сделать для восстановления порядка. Все-таки, Корифей был не главной целью, ради которой еще Джустиния заново созвала эту организацию. Сейчас выберут новую жрицу, и хотелось надеяться, что с ней они найдут общий язык и цели.       Тэлина вздохнула, опуская голову и бессильно ею качая. Столько всего нужно сделать! Хотя, врать она бы не стала — это было куда важнее и интереснее, чем вернуться восстанавливать свой Круг. Хотя и этим тоже стоило заняться.       От печальных мыслей о том, что в Оствике ее бы обязательно попытались сделать Первой Чародейкой, вместо погибшей на Конклаве Магды, ее отвлекли. Хоук облокотился о парапет рядом с ней и так же молча посмотрел вниз. Потом повернулся к Тэлине.       — Надоело? — он неопределенно кивнул в сторону главного зала, и она пожала плечами.       — Устала, — вздохнула девушка, скользнув по нему взглядом. — Слишком много радости, совсем отвыкла.       Хоук хмыкнул, разглядывая ее. Права была Плюшка, и очень правильно описала то, что сегодня весь вечер чувствовал он. Слишком много радости, это как долго голодающему дать огромный кусок свежепрожаренного мяса. Сложно переварить.       — Согласен, — вздохнул он, снова посмотрев вниз. Там радость переваривали только так, до сих пор плясали.       — Спасибо, — помолчав, сказала Инквизитор, смущенно потирая нос. — За Корифея и за все остальное.       Хоук хмыкнул, разворачивая корпус к ней.       — Всегда пожалуйста, — вежливо склонил голову он. — Всегда к услугам Инквизиции. А все остальное — это что? Мое обаяние, остроумие и умение вовремя вставить нужные слова?       Она улыбнулась и провела большим пальцем себе по носу.       — За моральную поддержку.       — Ах, за это, — нарочито разочаровался он. — А я-то думал...       — И за остроумие и обаяние тоже.       — А за умение вовремя вставить нужные слова?!       — Ну, это как-то не пригодилось, — задумчиво протянула она и, не выдержав, рассмеялась.       — Узнаю ехидную Плюшку, — вздохнул Хоук и прикрыл на минутку глаза. — Что будешь делать теперь?       Спросил ее, а сам на этот вопрос ответить не мог. Ну, может, она хоть ему подскажет. Но Тэлина застонала, в отчаянии запрокинув голову.       — Хоук, клянусь, я скоро начну призывать каменный кулак вместо ответа на этот вопрос. Мне столько раз его уже задавали!       — Ну, раз сейчас ты его не призвала, я могу рассчитывать на ответ?       Он отметил, как та нахмурила лоб — думала. И Хоук тоже думал. Может, ей понадобится его помощь — и у него будет повод остаться тут и поставить себе новую цель. Может, она подаст ему какую-нибудь идею — он не знал.       — Буду делать все, что смогу, чтобы навести порядок, — наконец, сказала она. — Слишком много всего разрушила эта война. Кто-то должен помочь все это восстановить.       — Кто, если не мы, да? — невесело усмехнулся он. Плюшка была права — все нужно восстанавливать. Но что для этого мог сделать он, здоровый, в общем-то, мужик? Даже хрупкая Мерриль помогала беженцам, чем он хуже? Поедет в какую-нибудь деревню, поможет строить дома, восстанавливать церкви...       — А ты? — поинтересовалась Инквизитор, легко тронув его за локоть. — Вернешься в Киркволл? Я знаю, что там тоже очень многое нужно восстановить...       Хоук задумался. Это стало бы самым правильным, самым логичным — вернуться и исправить все то, что он там натворил. Все-таки, одну свою большую ошибку он исправил, осталась еще одна. Но он все еще не знал, как его там примут.       — Я думал об этом, — признался он. — Но не уверен, что жители примут меня... Благосклонно. Все-таки, знаешь ли, я личность неоднозначная.       — Я думаю, что ты зря опасаешься, — пожала плечами Тэлина. — Ведь ты вернешься помочь. Да и наверняка скоро дойдут слухи, что ты приложил руку к победе над Корифеем. Тебя встретят героем.       Гаррет распрямился, развернувшись к ней, и усмехнулся.       — Ты готова поделиться со мной своей славой?       — Конечно, а то у меня ее столько, что рук не хватит удержать.       Она тоже распрямилась и широко развела руками, улыбаясь. Хоук оглядел ее и вздохнул.       — Наверное, ты права. Надо поговорить с Варриком, когда нам лучше отправляться. Я ведь тебе тут уже не нужен?       Он, наверное, слишком внимательно на нее смотрел в ожидании ответа, потому что девушка очевидно замялась. Словно бы долго пыталась понять, нужен или нет.       — Я думаю, это было бы неправильно с моей стороны мешать тебе восстанавливать родной город, — наконец, решилась она. — Но если у тебя будут дела в Ферелдене — Скайхолд для тебя всегда открыт.       — Ага, как и твое окно? — хитро прищурился Гаррет.       Плюшка смущенно фыркнула в ответ, чем заставила его улыбнуться.       — На этот счет я подумаю, — не смотря на него, решила она. Хоук улыбнулся еще шире.       — Договорились, — решил он и протянул ей руку. — И вас, леди Инквизитор, официально приглашаю в Киркволл. Этак, через годик, когда там будет прилично для вашей персоны.       Тэлина важно пожала ему руку и улыбнулась, было, но Хоук смотрел на нее слишком хитро, чтобы девушка не насторожилась.       Гаррет пошарил свободной рукой в кармане и достал оттуда золотой. Не зря припас, как знал, что пригодится. У Плюшки брови вверх поползли, когда она его увидела, а потом посмотрела на Хоука.       — На удачу, — пояснил он и за руку, которую так и не отпустил, потянул к себе. Ну а что, они еще неизвестно когда теперь увидятся, раз он уедет, а Плюшка останется восстанавливать мир. Что, если такой возможности ему больше никогда не представится?       Тэлина запрокинула голову и горестно застонала.       — Ты мне вечно это будешь припоминать, да? — жалобно спросила она, но не сопротивлялась, когда он притянул ее еще поближе.       — Конечно, — пообещал он, вкладывая ей в ладонь золотой. — Я весьма неудачливый парень, знаешь ли. Так что глоток удачи мне не помешает.       Плюшка не переставала его удивлять, потому что последний разделявший их шаг она прошла сама и сама же потянулась к нему, безошибочно находя его губы. Что в это время происходило в ее голове, Хоук не знал, он бы не обиделся, если бы она восприняла это как шутку и отказалась, но Инквизитор не шутила. По крайней мере, шуткой это не выглядело. И это было... Наверное, не очень правильно. Но хорошо. А он между правильным и хорошим всегда выбирал второе.       В этот раз поцелуй ощущался совсем по-другому, не так, как в прошлый. Тогда в ее голове было больше хмеля, а внутри него клокотало желание доказать и показать, дерзкое какое-то. Сейчас доказывать ничего не хотелось, и он не дразнил ее и не подначивал. Хоук придержал ее за талию, не сразу, но притянул поближе, прижал к себе. Она уже замерзла на ветру, и тем приятнее, наверняка, ей казались его теплые объятия.       Без брони она и уцепить его ни за что не могла, поэтому лениво, не прерывая поцелуя, закинула руки ему за шею, перекрещивая их там, как будто Хоук стал ее пленником. Отличная идея, кстати, в тюрьме Скайхолда еще оставались свободные камеры, и он бы не отказался, наверное...       Тяжелые, даже через камзол горячие руки перестали спокойно лежать у нее на спине, а поползли, кто куда — одна выше, другая забралась под плотную ткань. Хоук дышал шумно и жарко, целовал ее все настойчивее, а Тэлина совершенно не собиралась ему сопротивляться. О чем думала Плюшка, Гаррет не знал, но он точно ни о чем не думал. Нет, какие-то мыслишки у него в голове, конечно, проскакивали — о том, например, что они стояли тут одни, а за спиной возвышалась башня, в которой он прятался перед официальной встречей с ней, когда Тэлина пыталась убежать. И что в этой башне их точно-точно никто не увидит. И что ему, может, не так уж и хочется возвращаться в Киркволл — прямо сейчас. Если они продолжат. Если у кого-то не хватит сил сдать назад.       Сил, может, у кого-то и хватило бы, но ему не светило об этом узнать: на дальней от них крыше что-то взорвалось, Плюшка вздрогнула всем телом и развернулась в ту сторону, испуганная. И только потом оба обратили внимание на небо над Скайхолдом, разукрашенное разноцветными сияющими огнями. Снизу громко грохнули "ура!" и захлопали, а с крыши снова послышался хлопок. Там, освещенные вспышками, радостно скакали главные зачинщики — Сэра и Дагна. Ну правда, кто еще мог это придумать и воплотить?       Тэлина оглянулась на него, в глазах ее плескались отсветы фейерверка. Гаррет улыбнулся и отстранился от греха подальше. Наклонился и поцеловал ей руку, посмотрел на Плюшку снизу вверх.       — Надеюсь, что вы все же посетите Киркволл, леди Тревельян, — мягко улыбнулся он.       Конечно, она не могла ему отказать.