Золотой лис.

Добравшись до пещеры я, как мог, подлечил рану Учихи, остановил кровь, но полностью вылечить раненую не смог. Слишком слаб я был в ирьениндзюцу, чтобы полностью излечить такую рану, что была у Изуны, да и… Да и чакра моя теперь не совсем годилась для лечения. Как – никак, я был теперь Кьюби с небольшим человеческим добавлением, а чакра Девятихвостого была, по большей части, ядовитой и опасной для людей. Так что, подлатав немного раненую сестру Мадары и пораскинув немного мозгами, я, чтобы она уж точно наверняка не умерла, решил отнести юную Учиху к тем, кто ее точно мог вылечить до конца. Ну, или до конца убить, но я оче-е-ень надеюсь, что такого не случиться. По крайней мере, я этого не допущу. Решив так, я, когда на улице немного стемнело, снова превратился в крупного, на сей раз метров пять в высоту, лиса с двумя хвостами и, снова бережно закинув Учиху к себе на спину, отправился к деревне Сенджу, сильно рискуя при этом, но зная (ну, по крайней мере, надеясь), что уж кто-кто, а вот Хаширама уж точно вылечит раненую. Добравшись до нужной деревни, я не стал скрывать своего присутствия и направился прямиком к воротам, что были главным входом в сенджувскую деревню. Как я и рассчитывал, поступив именно так, а не иначе, меня местные шинобики заметили почти сразу и тут-же начали сбегаться к воротам. Правда, пока что не с очень дружелюбными намереньями, хех. Сбегаясь и выбегая за ворота ко мне навстречу, они громко и тихо, а так-же, в основном, не очень цензурно ругались, одновременно с этим разбегаясь в стороны и вставая в боевые стойки, явно готовясь к бою, но пока, к моему счастью, не нападали на меня. А я все шел и шел вперед, гордо подняв голову вверх, но при этом угрожающе подергивал хвостами, и готовился в любой момент дать деру, если на меня вдруг вздумают напасть. За себя я не боялся, но вот Изуна может снова пострадать, если вдруг начнется драка, а мне этого ну очень не хотелось. Когда я подошел к воротам, меня там встретили, очень напряженные, Хаширама и Тобирама. Я стоял мордой к ним и они, пока что, из-за моей головы не видели ту, что я принес и потому очень нервничали, что было и понятно – хоть они и шиноби им не каждый день доводилось видеть огромных двуххвостых лисов. Особенно два раза за один день, гы. - Чего ему надо?- после того, как я остановился неподалеку от лидеров Сенджу и уже две, или три, минуты разглядывал их, тихо спросил Тобик у Хаши, не отрывая от меня своего взгляда. - Не знаю,- так-же тихо ответила она ему.- Но этот зверь или демон здесь не просто так. «Ну, да»- мысленно хмыкнул я и наклонил свою голову к земле, позволяя брату и сестре увидеть Учиху, что покоилась на моей пушистой спине. - Изуна?- изумленно воскликнул младший лидер Сенджу, но так и не сдвинулся с места, явно опасаясь меня, а вот его сестра, увидев Учиху у меня на спине, сделала небольшой шаг ко мне, а после, когда поняла, что я не стану на нее нападать, медленно, но все-же подошла ко мне, под прицелом неодобрительного и взволнованного взгляда своего брата и, наверно, большинства шиноби своего клана. Подойдя, она сначала неуверенно, но все-же коснулась моей шеи, медленно проведя рукой по моей шерсти, а после, видимо полностью убедившись в том, что я ей вреда не причиню, стала стягивать с моего тела Изуну, что за все время, пока она была со мной, так и не пришла в себя и до сих пор была без сознания. И стоило ей начать это делать, как Тобирама, до этого все-еще стоявший на месте, быстро подошел к ней и ко мне, и стал помогать сестре снимать с моего тела Учиху. А точнее, он просто отодвинул рукой сестру в сторону и стянул Изуну с моей спины в одиночку, бережно подхватив ее на руки и прижав к себе, как самую великую драгоценность. - Она жива,- как мне показалось (а может и не показалось), облегченно выдохнул он, а Хаши, внимательно осмотрев ее и потрогав ее лоб, серьезно произнесла: - Но она все-еще ранена, хотя кто-то ее и подлечил. - Так добьем Учиху!- громко крикнул незнакомый мне Сенджу, угрожающе взмахнув катаной, что была у него в руке. И этого идиота тут-же, к моему недовольству и раздражению, поддержало еще пара десятков человек. - Нет!- громко и властно произнесла глава их клана, и все галдящие Сенджуки вмиг умолкли.- Мы не станем ее убивать, и даже вылечим ее. - Что? Почему?- вновь заголосили недовольные и их крики были даже яростнее, чем до этого. Дело принимало опасный поворот и теперь опасный не только для меня и Изуны, но и для Хаши с Тобиком, и потому я решил вмешаться. Мгновенно распрямив лапы и подняв голову вверх, а морду задрав к небесам, я громко рявкнул. Я рявкнул и… И на полянке, около ворот деревни клана Сенджу, сразу-же стало тихо. Довольно прищурившись и с минуту наслаждавшись тишиной, я вновь опустил голову и подбадривающе взглянул на Хашираму, а она, как мне показалось, с благодарностью взглянув в мои глаза, вновь заговорила, но теперь никто осуждающе не кричал ей в ответ: - Мы вылечим Изуну! Вылечим сестру главы клана Учих! Вылечим, а не убьем! Хватит смертей… Хватит смертей шиноби наших кланов. Пора остановить глупую вражду, что губила наши кланы уже долгие и долгие годы. Пора остановиться… Остановиться и пойти вперед. Вперед, в светлое будущее, в котором мы не будем воевать друг с другом. В будущее, в котором мы будем жить рядом – все вместе, и вместе решать проблемы. Хватит смертей… Сколько бы зла мы не причинили друг-другу, Учихи такие-же как и мы. Они всего лишь люди. Люди, которые тоже хотят жить счастливо. И что же мешает нам, жить всем вместе? Всего-лишь глупая вражда. Пора, пора остановиться и начать делать друг-другу добро. И первое добро, что мы сделаем для Учих – мы вылечим Изуну. Вылечим и вернем ее к ее брату. Вернем и предложим Учихам мир. Хаширама замолчала. Замолчала, чуть ли не с мольбой смотря на своих соклановцев, а они, явно впечатленные ее речью, начали молча переглядываться между собой. Тобирама же хмуро поглядывал на них, еще бережнее и крепче прижав Изуну к себе, и если бы я не знал его, я бы подумал, что он испытывает к ней теплые чувства и боится, что его же соклановцы снова потребуют ее смерти. Но Тобика я знал. Знал, что Учих он недолюбливал и это еще мягко сказано. Хотя… Кто знает, кто знает. Может он стал ненавидеть Учих уже после того, как умерла Изуна, которую он сейчас… Любит? Но разбираться пока что, правдива ли моя догадка, или нет, мне было некогда – я напряженно ждал, что-же решат Сейнджу, ведь от их решения зависело, каким будет наше будущее. И они решили… Большинство из них решило согласиться со своим лидером! Хотя, остались и недовольные таким раскладом, но их было, к счастью, немного. После оглашения всеобщего (ну, почти) решения попробовать наладить с Учихами мир, Хаши велела Тобираме унести Изуну в их дом и, велев людям своего клана не трогать меня и возвращаться к своим делам и по домам, пошла следом за братом, а я, к удивлению всех собравшихся вокруг меня шиноби, сделавшись маленьким, чуть больше кошки, двуххвостым лисом, поспешил вслед за ней. Вслед за ней-же, я, никем не останавливаемый, зашел и в дом глав клана Сенджу и забежал в ту комнату, в которую светловолосый брат Хаширамы принес Изуну. Он был там, и явно, пока что, не собирался покидать этой комнаты, взволнованно смотря на темноволосую девушку, что лежала теперь, все-еще в беспамятстве, на кровати. Но Хаши решила иначе – она, грозно взглянув на него, велела ему, как только зашла туда, покинуть комнату и не заходить, пока она не разрешит. - Больно то и хотелось возвращаться,- недовольно произнес он, покидая комнату, а я, запрыгнув на кровать, начал довольно наблюдать за Хаширамой, которая начала осматривать и долечивать Учиху. А когда-же она сделала все это и, улыбнувшись мне, покинула комнату, я наконец-то позволил себе полностью расслабиться и, улегшись под боком у Учихи и поудобнее устроившись на кровати, уснуть. Покидать, даже уже практически здоровую Изуну, я пока что не собирался даже ночью, ведь она еще не пришла в себя и была беззащитна, а недовольные ее присутствием на своей территории Сенджу, как я уже говорил, еще остались и были оче-е-ень опасны для этой Учихи. Так что, и днем и ночью я, пока что, буду рядом с ней. Так надежней. *** Рано утром меня, вдоволь выспавшегося, и еще не очнувшуюся Изуну навестила Хаширама. Она пришла не с пустыми руками, а с едой, что она, как оказалось, принесла не только для Учихи, но и для меня. Мне она принесла большое блюдо, что было наполнено жаренным мясом, что пахло вполне аппетитно и не опасно, и это блюдо она поставила на пол около кровати, с улыбкой произнеся: - Ешь. Ну, если хочешь, конечно. А я хотел! Очень хотел, ведь не ел уже два дня! И потому, я, спрыгнув с кровати, с аппетитом принялся уплетать предложенную мне еду, вкус которой оказался не менее хорош, чем и ее запах. А пока я ел, Хаши, поставив небольшую чажечку с рисом на табуретку, что была около кровати, снова обследовала Изуну, и, довольно кивнув самой себе, произнесла: - Скоро уже очнется. «Что ж, это хорошо»- проглатывая последний кусочек мяса, не без радости подумал я и запрыгнул обратно на кровать, с благодарностью взглянув на Хашираму. - Уже поел?- удивленно взглянув на меня в ответ, пораженно произнесла она.- И даже съел все? Ну ты даешь, Лис. - Ку,- полу-пискнул, полу-тявкнул я, пока не желая говорить даже с Хаширамой (и тем-более раскрывать свою истинную сущность), но не желая, чтобы меня звали просто Лисом. - Ку?- еще удивленнее взглянула на меня Сенджу, а потом, явно что-то решив для себя, посмотрела на меня уже более спокойно и с улыбкой произнесла.- Что ж, если ты желаешь, то я буду звать тебя так. Все-же, ты не просто зверь, а, скорее всего, лесной демон, а демоны умны и имеют свою волю и имена, и потому звать тебя просто лисом было не очень прилично. Но ты уж прости меня за это, имени твоего ведь до этого я не знала, вот и… Договорить я ей не дал – быстро подбежав по кровати к ней, я коснулся носом ее руки, а после потерся об ту-же руку своей головой, и она, явно не ожидавшая такого, замолчала. Но замолчала, не испугавшись меня, а, наоборот, явно почувствовав себя спокойней, ведь до этого, я чувствовал это и знал, она все-же немного, но нервничала, находясь рядом со мной, ведь все-же немного, но боялась меня. А теперь этот ее страх ушел – испарился и она, улыбнувшись мне более открыто и искренне, чем улыбалась до этого, уверенно и совсем без страха погладила меня по голове и спине, мягко проведя рукой по моей шерсти. - Спасибо, Ку,- тихо произнесла она, явно благодаря меня за мой добрый порыв, и, еще раз посмотрев на Изуну, вновь покинула комнату, отправившись куда-то по своим важным делам. «Не за что»- мысленно произнес я ей вслед, хоть и прекрасно знал, что она меня не услышит. Знал, но почему-то хотел сказать ей это вслух. Хотел, но не мог, ведь откуда-то знал, что этого пока делать нельзя, а точнее – не стоит. Пока что не стоит. *** Прошло уже четыре дня с того момента, как я явился с Изуной на спине к деревне Сенджу. Учиха еще два дня назад пришла в себя, и уже чувствовала себя намного лучше, чем после «пробуждения». И, моему счастью, она пока что вела себя смирно и даже не старалась конфликтовать с Сенджу, что заботилась о ней. Правда и говорила она с ней немного, ограничиваясь лишь короткими фразами, но и то был хлеб, ведь, по сути, как бы хорошо Хаши с ней себя не вела, Изуна была пока что пленницей Сенджу, а пленники, обычно, не особо то и любят говорить со своими пленителями. Но Изуна говорила с ней, хоть немного, но говорила с Хаширамой, и это было хорошо. А вот меня Учиха любила (так как любят ручных зверьков) и явно считала своим другом. Хотя, на это у нее были вполне веские причины, ведь она знала, что это именно я спас ее и не дал погибнуть. Хаши рассказала ей об этом, в тот же день, когда сестра Мадары очнулась. После того, как она услышала это, она и стала, можно сказать, симпатизировать мне, отдавая мне самое вкусненькое из еды, что приносила ей глава клана Сенджу, и говоря со мной по вечерам перед сном, рассказывая мне некоторые грустные и веселые моменты из ее жизни, а я молча слушал ее, лежа рядом с ней и позволяя ей гладить себя по голове и спине. А когда же Изуна наконец выговаривалась вдоволь, она тихо засыпала, а я тогда спешил ненадолго на улицу – подышать свежим воздухом и просто насладиться прохладным ночным ветерком, что играл в моей шерсти, стоило мне покинуть ночью дом. Насладиться, и снова вернуться обратно в дом, чтобы ночью вновь охранять еще слабую Учиху, которой могла грозить беда. Охранять ее и все думать, а почему-же, ну почему-же Тобирама, что так бережно держал ее на руках в тот день, когда я принес ее к воротам сенджувсткого клана, почему же Тобирама, который так не хотел покидать комнату, в которую он сам ее принес, так и не навестил ее за все эти дни и старался вообще не ночевать дома? Что же ему не позволяло… Не позволяло даже приблизиться к ней? Может его гордость? А может – ненависть к клану Учиха? А может страх, что если он увидит ее, то не сдержится и сделает то, чего ему делать сейчас вообще нельзя? «Что ж, кто знает, кто знает…»- думая об этом снова сегодня, мысленно произнес я и положил свою голову на свои передние лапы, закрыв глаза и уснув. Но выспаться этой ночью мне не дал именно тот человек, о котором я уже думал несколько дней. Почувствовав сквозь сон, как Тобирама приближается к дому, я тут-же проснулся и с интересом и удивлением уставился на окно, к которому, походу по стене, карабкался Тобик. Карабкался, карабкался и вскоре, все-же, закарабкался, показавшись в проеме открытого окна, а после и вообще запрыгнув в комнату. Запрыгнув тихо, словно боялся кого-то спугнуть, а после, когда я предупредительно, но тихо зарычал, показал мне жестами, что он типа пришел с миром, и, когда я сделал вид, что доверяю ему, подошел к кровати Учихи и, с заботой и непонятной мне болью, посмотрел на нее. Так, смотря на нее, он простоял наверное с полчаса, а потом, стоило ей только завозиться, быстро, но практически бесшумно ломанулся обратно к окну, из которого и выскочил, скрывшись в ночной темноте. Правда, при этом, очутившись на земле, он далеко никуда не ушел, а вернулся в дом, но уже через главный вход, и прошел после в свою комнату, в которой и остался до утра. А Изуна, еще немного повозившись, снова затихла, мирно сопя во сне. «Словно падший ангел, которого только что навещал его дьявол»- почему-то подумал я и, широко зевнув, снова уснул.