Золотой лис.

Прошел месяц и вот – в Коноху наконец-то прибыли Каге из разных крупных деревень. Встречал их Мадара лично, но при этом с ним были я и Хаши, как его доверенные лица и охрана одновременно (остальным же шиноби Конохи было строго настрого запрещено приближаться к нам, Резиденции Каге и гостям Каге в этот день). Ну, впрочем и остальные Каге прибыли в нашу деревню не одни – с каждым из них было по пять явно не слабых шиноби и то, что Хокаге на встречу с собой берет только двоих стражей остальных лидеров явно поразило. Я видел это на их лицах, хотя виду они старались и не показывать. Встретив гостей, мы (Хокаге, Сенджу и я) проводили их в Резиденцию Каге, где первый этаж специально для этой встречи Коноховские умельцы превратили в огромный просторный зал, на стенах которого висели разнообразные картины, а в центре которого стоял большой круглый стол, за котором могли с комфортом поместиться и пятьдесят человек. И за него то и сели мы все. - Неплохо, неплохо!- поглаживая гладкую поверхность стола, с улыбкой, которая была словно приклеена к его лицу, довольно произнес довольно упитанный Мизукаге, когда все уселись за столом.- Этот зал и ваша радушная встреча, Хокаге-сама, просто великолепны! - Радушие – это глупость!- сложив руки на груди, фыркнул со своего места старикан Цучикаге.- А в мире выживают лишь те, кто пренебрегают глупостями! - Да ладно вам, Цучи-сан, не ворчите зря,- махнул на него рукой с виду щуплый и совсем уж юный Казекаге, говор которого очень сильно напоминал мне кошачье мяуканье.- Мы собрались здесь не для того, чтобы рыкать друг на друга, а для того, чтобы обговорить временный мир, который, возможно, может стать постоянным. Не так ли, Хокаге-сан? - Да, именно так, Казекаге-сан,- серьезно кивнул Мадара.- Я собрал вас здесь, чтобы обговорить с вами мир между нашими деревнями. Ну, точнее не мир, а договор о не нападении в течении пяти лет, что нельзя назвать настоящим миром, но и от него я бы не отказался. Но… Не все наши шиноби могут сразу забыть то, сколько крови они пролили сражаясь друг с другом и потому, возможно, именно через пять лет, они только и смогут принять настоящий мир, если эти пять лет пройдут спокойно и они не будут сражаться друг с другом. - Этим вы хотите сказать, что через пять лет нам придется собраться здесь снова, чтобы решить, как жить дальше, после пяти лет нейтралитета?- подал голос, до этого молчавший Райкаге, что был мужчиной средних лет и мускулистого телосложения. - Ну, не обязательно здесь, но собраться нам вместе еще придется и не раз, если мы решимся сегодня на этот, как вы сказали, нейтралитет,- хмыкнул Учиха, а я и Хаши пока молчали, как и все стражи остальных Каге.- Нейтралитет, который, согласитесь, будет выгоден нам всем, ведь наши деревни молоды и им надо развиваться, а развиваться постоянно сражаясь, это… Это не круто. Если так будет, наши деревни ослабеют настолько, что нас просто уничтожат, растопчут другие деревни шиноби, которые будут становиться только сильнее из-за нашей грызни. - Разумный и веский довод,- произнес глава деревни Облака.- Но каковы у нас гарантии того, что наши деревни сейчас сильнее остальных? Может мы уже слабы? Какая сила возвышает нас над остальными? - Биджуу,- чуть заметно улыбнулся Мадара.- Хвостатые демоны, которые, я знаю это, есть сейчас в каждой из наших деревень. У Песка – Однохвостый, у Облака – Восьмихвостый и Двуххвостый, у Камня – Пятихвостый и Четыреххвостый, у Тумана – Треххвостый и Шестихвостый. - А у Листа?- вопрошающе взглянул на красноглазика Цучикаге.- У вас Семихвостый? - Нет,- качнул головой Мадара.- У нас Девятихвостый. - Не врите, Хокаге-сан,- презрительно хмыкнул лидер Камня.- Девятихвостый не может быть у вас – никто вообще не знает, где он сейчас, ведь его уже никто более ста лет не видел. - Ну тогда кто запечатан во мне?- решил подать голос я, тем более что этого требовали обстоятельства. - А ты что – Джинчуурики?- не без интереса взглянул на меня Казекаге. - Да,- встав из-за стола и разаблочившись (а точнее: сняв шапку с головы, под которой я прятал уши, и скинув длинный плащ, под которым я прятал хвосты), серьезно кивнул я.- И я Джинчуурики Кьюби. Но так как мое тело слабовато для такого сильного демона, признаки его существования в моем теле отразились в моей внешности. - Круто!- словно завороженный, выдохнул Казекагушка и в мгновение ока (я даже глазом моргнуть не успел) очутился около меня и принялся дергать меня за уши, восхищенно щупая их.- Преле-е-есть! - Эй, руки прочь!- рыкнула на него Хаши, схватив юнца за руку и отпихнув его в сторону.- Нашего Джинчуурики трогать чужакам за уши и хвосты строго запрещено. - Наш Казекаге тоже неприкосновенен!- прыгнув к своему лидеру, зло оскалились его стражи, но до драки дело, к счастью, не дошло. - Спокойно!- подняв руки вверх, властно и спокойно, произнес лидер Песка.- Спокойно, я сам сделал то, чего не стоило делать, так что эта девушка правильно поступила, отогнав меня от их Джинчуурики. Извиняюсь за это – я просто не удержался, ведь он такой милый. - Извинения приняты,- сдержанно кивнул Мадара.- Продолжим наше Собрание? - Разумеется,- беззаботно, словно и не было только что не очень приятного происшествия, сказал юноша лидер и вернулся на свое место за столом. Его стражи, хоть и с заметным недовольством, но последовали за ним, и я тоже сел, не став одевать обратно шапку и плащ, ведь в них теперь не было необходимости. Далее собрание прошло уже спокойно и для меня почти совсем неинтересно. Мадара и другие Каге договаривались о том, о чем собирались договориться, подписывали какие-то важные бумаги и далее – в том-же духе. А когда же собрание подошло к концу (а это было уже довольно поздним вечером), Мадара вызвал нескольких чуунинов, которые проводили наших гостей в, построенную специально для них, гостиницу. И только тогда Учиха с небольшим, но заметным облегчением, выдохнул, а после я, Хаши и он отправились ко мне (ну, теперь уже ко мне и Хашираме) домой, чтобы поужинать там всем вместе. А в том, что там нас ждет вкусный ужин мы не сомневались, ведь нас у меня дома должны были ждать Изуна, Тобирама и Акари, которые и обещали нам, что покормят нас, когда «Каговская свистопляска закончится». Там же меня должен был ожидать и Мура, что не пожелал быть со мной на Собрании Каге. Видите ли, лень ему было. Кошак… Что с него взять? Прибыв к нам с Хаши домой (где нас действительно ждали те, имена которых я уже назвал) и поев, мы еще недолго посидели всей компанией, обсуждая прошедший день, после чего Учихи и Тобирама разошлись по своим домам, и я с Хаши и Мурой остались одни. Что, впрочем, нас ни чуть не разочаровало. Кот отправился спать, а я и моя девушка… Мы поднялись к себе (спим на одной кровати), а остальное и так должно быть понятно. Кстати, мы с благословения Тобика и Хокаге уже помолвлены и практически женаты (свадьба будет зимой – уже через три месяца), так что… Так что мы уже живем как хотим и нам плевать на чужое мнение. Плевать… И мы, каждую ночь согревая в одной кровати друг-друга своим теплом ничего не боимся. Не боимся, пока мы вместе. Пока мы рядом. Ведь мы – одно, теперь целое. Одно целое. Я темная половина, а она – светлая. - Мой светлый ангел,- тихо прошептал я, смотря на свою спящую девушку. Я люблю перед сном смотреть на ее лицо. Это… Это меня успокаивает. И я засыпаю… Засыпаю, вдыхая сладкий аромат ее волос.

От третьего лица

Он наблюдал за полу-демоном из другого мира и, скрипя зубами, мысленно разрывал его на куски. Счастье Кецуне бесило Его. Бесило все, что он делал. Бесило даже то, как он спал. Но сам он сделать ему ничего не мог. Демон, что охранял этого мальчишку, был слишком силен. Слишком… Слишком силен для Него и это бесило Его еще больше. И потому просто наблюдать за посланником Безликого Он уже не мог. Он должен был уничтожить его во что бы то ни стало, чтобы мир – тот мир – вновь обернулся ко тьме. Ведь тьма подпитывала Его. Давала сил широко улыбаться, глядя на чужие страдания. А глядеть на чужое счастье, окутанное светом Ему было не интересно, да и… Свет медленно, но верно убивал Его. «И потому я должен убивать тех, кто помогают разрастаться свету…»- зло подумал Он, а потом коварно улыбнулся, возведя свои глаза ко тьме.- «И я должен уничтожить посланника своего младшего брата и я уже знаю… Знаю, как это сделать…». Он наконец-то придумал, что Ему стоит предпринять, чтобы несносный Кецуне умер. Придумал и из Его горла вырвался смех… Жуткий, леденящий… Смех, который можно услышать умирая… Его смех.