Мой милый ребенок

— Будь хорошим мальчиком с Тиа, идет? И когда я вернусь, то возьму тебя в парк на качели, — молодой парень положил в кроватку малыша, широко ему улыбаясь. Маленький мальчик с глазами яркими, словно небо летней ночью, как его мать сказала однажды, улыбнулся в ответ, показывая все свои зубки, за исключением третьего сверху, который выпал после небольшого происшествия, когда малыш играл в парке со своим дядей. Парень пронесся по комнате, на ходу надевая черную кожаную куртку. Было еще начало осени и воздух оставался теплым. Он присел на мгновение перед кроваткой, обхватив перекладины, и прижался к ним. Маленький мальчик сразу же встал и схватил за руки своего отца, так сильно, как может трехлетний ребенок. — Поцелуй папочку, — произнес парень. Маленький мальчик захихикал, как он делал всегда, и прижался губами к губам отца слюнявым детским поцелуем. Парень же только шире улыбнулся. — Мы опаздываем! — раздался громкий голос девушки с нижнего этажа. — Я люблю тебя, малыш. — Лювлю тебя, папа, — сказал малыш на своем собственном языке и помахал на прощание отцу, после чего схватил свою любимую плюшевую желтую обезьяну в розовой шляпе. — Пока, папа. — Черт побери, Алек! Мы опаздываем в наш первый день! — парень посмотрел в последний раз на мальчика в кроватке и бросился вниз по лестнице, опасаясь за свою жизнь. Изабель Лайтвуд была ужасна в гневе. — Готов? — Джейс взял ключи от машины с крючка и пошел к двери. — Тогда поехали. — Ты не поведешь мою машину, Джейс. Я не хочу умирать, — Алек вырвал ключи из рук Джейса и запрыгнул на водительское сиденье. Изабель рассмеялась и забралась на заднее сиденье машины. Дорога к новой школе была не такой долгой, как Алеку хотелось бы. Слишком короткая, чтобы привести мысли в порядок и взять себя в руки. Если бы кто-то услышал историю его жизни, то, несомненно, был бы в шоке. Алек Лайтвуд не был типичным семнадцатилетним парнем, которому через три месяца, восемнадцать. Конечно, он был неплох в учебе, даже получал призы в нескольких конкурсах и был членом футбольной команды. Иногда Алек ходил на вечеринки для четырнадцатилетних. Но однажды ночью все изменилось. В одно мгновение жизнь Алека повернулась на 360 градусов из-за одного принятого решения. Он попрощался с жизнью типичного подростка, который любит вечеринки. Хотя не то чтобы Алек их так сильно любил. И он воспринял совсем без энтузиазма то, что ему пришлось войти во взрослую жизнь, став отцом в пятнадцать лет. — Эй, мы приехали, — вывел Алека из раздумий голос Иззи. Он осмотрелся и понял, что они на самом деле были перед входом старшей школы святого Разиэля. — Давайте найдем свободное место для парковки, — сказал Джейс. — Я припаркую машину, а вы идите в школу прямо сейчас, — сказал Алек, выталкивая своих брата и сестру из автомобиля. В конце концов, Алек нашел свободное место для парковки в непосредственной близости от канареечно-желтого Камаро, с необычным номерным знаком «Горячая штучка», что блестел на солнце. Алек подумал, что у владельца этого автомобиля должно быть слишком раздутое самомнение. Посмотрев на часы, Алек понял, что запаздывает, и бросился к зданию. Он не мог опоздать в первый же день, иначе отец будет в ярости. Что бы ни случилось, Алек все еще должен был быть первым в классе, он не хотел разочаровывать своих родителей. Они уже были разочарованы тем, что у Алека есть ребенок, хотя он еще в старшей школе. Конечно, это было не единственное разочарование, что ожидало мистера и миссис Лайтвуд. Но Алек сейчас не хотел сообщать им об этом. Да и вообще не был уверен, что когда-нибудь захочет. Новая школа ничем не отличалась от старой, по крайней мере на первый взгляд. Алек любил свою прежнюю школу до тех пор, пока он не стал папочкой. Тогда школа стала кошмаром. Просто, когда Алек Лайтвуд в 15 лет переспал с дочкой директора, и она забеременела, он перестал быть обычным подростком. Он превратился в объект насмешек и издевательств. Во время каждого перерыва над ним подшучивали или назвали кличками вроде «Папочка» или «облом Лайтвуд». После упомянутого «облом», как они его называли, никто из девушек не хотел быть рядом с Алеком, опасаясь, что они останутся в конечном итоге с ребенком. Не то чтобы Алека беспокоило то, что он не был популярен у девочек. Александр, ну это его полное имя, хотя он и не любит, когда его так называют, не фантазировал о девушках. Сначала это было странно: не чувствовать ничего к девушкам. И это притом, что Джейс с друзьями могли говорить о них часами. Тогда Алек попытался выяснить, почему ему так неуютно с девушками. После трех свиданий с тремя разными девушками он понял, что с ним что-то не так, раз уже его больше привлекали парни. Он был на свидании раз четырнадцать перед тем инцидентом. Свидание было идеальным. Его девушка была прекрасна: блондинка с длинными волосами и красивыми зелеными глазами, длинные ноги, которые не скрывала мини юбка, и хорошая грудь. Джейс завидовал ему и сам хотел встречаться с ней. Ну, конечно, Хелен Блэкторн была одной из самых красивых девушек в школе. Каждый мальчик в школе мечтал о свидании с ней, не говоря уже о том, что они были готовы убить, чтобы стать ее парнем. Тем не менее, она приняла ухаживания Алека. Не какого-то мускулистого блондина, а его. С другой стороны, многие девочки западали на Алека. Хотя это не удивительно, природа не обделила его приятной внешностью: высокий, стройный, черные волосы цвета воронового крыла. Возможно, немного слишком для мальчика, но смотрелось красиво. А особенно привлекли внимание его глаза. Глубокого синего цвета, похожие на два чистых озера и ночное небо одновременно. Это привлекало девушек всякий раз, когда Алек смотрел на них. Они были причиной того, что девушки краснели всякий раз перед ним. Тем не менее, несмотря на то, что все, казалось бы, идеально, это было не так. Алек не мог сказать, что это было плохое время, когда он встречался с Хелен. Нет, она была милая, умная, веселая девушка, и, самое главное, она не говорила о черлидинге или макияже все время, как делали другие девчонки. Хелен отличалась от девушек, с которыми Алек ходил на свидания до этого, но, увы, даже она не могла сделать Алека нормальным. Как она могла? Она не была мальчиком, в конце концов. Да, Алек был геем, хотя он понял это чуть позже, а не в тот момент. Но тогда он понял, что чувствует сексуальное влечение к парням. Когда он пошел за напитками и попкорном, пока Хелен выбирала на какой фильм пойти, он увидел одного парня. Он был высокий, выше, чем Алек был тогда, светлые волосы, зеленые глаза. Он напомнил Алеку его брата Джейса, такой же мускулистый. Он стоял, опираясь на колонну и держа руки в карманах куртки, с белым капюшоном. Должно быть, он ждал кого-то, кто стоял в толпе. Алек обвел глазами его тело: бедра, обтянутые узкими темно-синими джинсами, стройные ноги и заметная выпуклость в области паха. Алек задержался глазами на этом месте несколько секунд и почувствовал, как стало жарко в собственном паху. С одной стороны, это было страшно, но, с другой, он чувствовал что-то странное в тот момент и не мог описать, что именно. Позже он понял, что это оказалось просто сексуальное желание. Алек поднял глаза на грудь парня, скрытую красной футболкой с нецензурной надписью, шею, подбородок, тонкие розовые губы, которые, казалось, блестят издалека, точечный нос, и, наконец, его прекрасные зеленые глаза, которые смотрели на Алека в ответ. Алек подумал, что у него случится сердечный приступ, когда этот парень подмигнул ему. Его щеки, должно быть, залились румянцем, а в паху стало еще теснее. Но это был не конец, какой-то незнакомец подошел к парню и схватил за руку, переплетая пальцы. Они пошли в кинозал, направившись к Алеку. Голубые глаза неотрывно следили за парой парней и, когда они подошли достаточно близко, зеленоглазый снова подмигнул и тихо шепнул брюнету: «Эй, довольно». Сердце Алека колотилось, его ноги, казалось, приклеились к полу, глаза смотрели на пустое место, где секунду назад стоял тот мальчик. Его тело пылало как никогда раньше. Он, вероятно, стоял бы там еще какое-то время, если бы не другой парень, который толкнул его. И Алек упал бы, если бы не занимался футболом в школе. Сидя в кинозале с Хелен, Алек увидел, что зеленоглазый парень со своим знакомым сидел через два ряда перед ним. Когда погас свет и начался фильм, взгляд Алека снова приковал красивый парень из холла. Он сидел очень близко к своему другу, по крайней мере, так это выглядело, положив голову ему на плечо, и Алек мог поклясться, что их руки были переплетены вместе. Когда Александр смотрел на них, он краснел и не знал, почему. Он держался за руки с Хелен тоже, но только пять минут, потому что они оба пришли к выводу, что чувствуют себя странно. Однако, когда он смотрел на двух парней, то краснел неустанно, будто они делали что-то запретное. И он покраснел еще больше, когда эти парни начали перешептываться, а потом поцеловались. Алек не мог оторвать глаз от них, настолько захватывающим оказалось это зрелище. Он увлекся настолько, что даже поднес пальцы к губам, представляя, что это зеленоглазый парень целует его. Это не закончилось ничем хорошим, так как Алек почувствовал, что вот-вот кончит прямо в штаны, что шокировало его. Он выбежал из зала сразу же, создав небольшой хаос, и оставляя растерянную Хелен, чтобы разобраться со своей «проблемой». Да, вот так Алек узнал, что ему нравятся парни. Конечно, он подтвердил эту теорию, когда один раз, только один раз, после разговора с Изабель и по ее совету посмотрел короткий эротический фильм с участием двух парней. После просмотра фильма, Алек сказал, что чувствовал себя еще более возбужденным, чем в тот раз в кино. Да, это было правдой, Алек был геем, хотя только он и его сестра знали об этом. Его сексуальная ориентация является его главным секретом, который он никогда не захочет раскрыть. Так же, как Алек не хотел, чтобы все в новой школе узнали о том, что у него есть сын. Джейкоб Габриель Лайтвуд, Джейк проще говоря. Нет, Алек не жалел, что Джейк появился в его жизни, он любил сына больше кого бы то ни было. По правде говоря, Алек не мог представить себе жизнь без Джейка. Конечно, это было нелегко — быть отцом-подростком, растить сына в одиночку, практически заменяя обоих родителей малышу. Но он не хотел ничего менять. Те бессонные ночи, когда у Джейка резались зубки, сомнения, что он не может что-то сделать, которые были вначале, когда он не знал, как быть родителем. Эти вещи, которые он не должен был узнать до окончания обучения. Но это было лучше, чем, если бы его жизнь состояла из вечеринок, алкоголя, развлечений и учебы вдалеке от дома. Иногда он сомневался в правильности своего поступка, но все сомнения исчезали, когда Джейк, лежа в его руках, говорил на своем собственном языке, что он любит Алека, когда он назвал его папой. Он не променял бы это счастье, что он чувствует каждый раз, когда возвращается домой, и сын бежит к нему в объятия, или когда Джейк покидает свой манеж, который стоит рядом с кроватью Алека, и заползает по ночам к нему спать. Нет, он не хотел бы поменять свою жизнь ни на какую другую. Но это не значит, что Алек хотел бы, чтобы в его новой школе узнали о Джейке. Ему хватило шуток и прозвищ в прошлой школе. Здесь, в новой, он хотел начать все с начала, без ярлыка «молодого папочки». Он хотел быть как все, просто Алек Лайтвуд, который закончит среднюю школу без особых проблем. Именно поэтому он решил сохранить в тайне две самые важные для него вещи. И он надеялся, что все останется так до самого окончания школы. Алек искал класс как сумасшедший, где минуту назад начался урок английского, молча проклиная отсутствие у себя умения хорошо ориентироваться. Он должен был спросить кого-то куда идти. Это сэкономило бы ему время, когда он бежал сломя голову. К счастью для него, судьба услышала его молитвы. Он бежал по очередному коридору, когда наткнулся на кого-то. Оба они сразу же упали на пол, и Алек оказался на незнакомце в буквальном смысле: — Вау, — раздалось снизу. Алек поднял голову и посмотрел на того, с кем столкнулся. Это был парень, азиат, по всей видимости. Его глаза были невероятны: золотисто-зеленые, они смотрели прямо в его, синие. В глазах парня была какая-то интрига, казалось, что в них можно потеряться. Алек не мог сопротивляться влечению этих глаз. В них будто сверкали искры, и Лайтвуд был очарован ими. Алек никогда не видел чего-то столь прекрасного раньше. Парень пришел в себя первым, и заговорил с Алеком, его голос звучал как мед: — Я на небесах и ты мой ангел, милый? Эти слова, казалось,вывели Алека из гипноза, и он осмотрел парня. В одну секунду его щеки стали алыми, и Лайтвуд отскочил от незнакомца, будто обжегся. Конечно, получилось не так, как хотелось Алеку, и он снова упал на парня, в результате чего послышалось небольшое шипение и смех. — Прости! — на этот раз он встал медленнее и протянул парню руку, чтобы помочь встать. Но, когда незнакомец прикоснулся к нему, Алек почувствовал странное покалывание, будто слабый разряд тока, чего раньше никогда не чувствовал. Он не знал, что думать. Наконец, он полностью осмотрел парня перед собой: он был выше, чем Алек, у него были длинные, черные волосы, с прядями, окрашенными в цвета радуги. Его одежда была очень яркая, красочная, покрытая пайетками или блестками, Алек плохо разбирался в этом. Он был красивым, действительно красивым. — Мне очень жаль, что я наткнулся на вас, — произнес Алек. — О, ты не должен извиняться, — усмехнулся парень. — Мальчики могут сталкиваться со мной в любое время. Особенно такие красивые как ты, да еще и с такими невероятными голубыми глазами. Я Магнус, Магнус Бейн. — Алек Лайтвуд, — он пожал протянутую руку Магнуса, возвращая ему улыбку. — Ты новичок здесь, не так ли? Я никогда не видел тебя раньше, — Магнус устремил взгляд на волосы Алека, взъерошенные секунду назад. — Я бы запомнил такого красавчика, как ты. Щеки Алека, должно быть, стали уже рубиновыми от смущения. — Да, я новичок здесь, — ответил он, поправив свою рубашку, и поднял рюкзак, который упал на пол, когда они врезались друг в друга. — Не мог бы ты мне помочь, пожалуйста? — Конечно, конфетка. — Ты случайно не знаешь, где я могу найти класс 146? Я потерялся здесь, а английский уже начался. — С миссис Эрондейл? — Алек вынул свой график и посмотрел на имя учителя, а затем кивнул. — Тебе сегодня повезло, ангел. У меня прямо сейчас урок с ней. Ты можешь прийти со мной. — О, спасибо, — как ни странно, с Магнусом Алек очень быстро нашел класс, хотя все равно опоздал. — Господин Бэйн, опаздываете, как всегда, — женщина лет тридцати оглядела двух парней. — Вы просто любите это, не так ли, Магнус? — На этот раз, у меня есть объяснение, мэм, — ответил Бэйн, указывая на Алека, который стоял позади него. — Он врезался в меня, и я решил привести его в наш замечательный класс. — Вы, должно быть, Алек Лайтвуд? — она практически вытянула Алека из-за спины Магнуса, прямо в середину класса. — Добро пожаловать, я надеюсь, что вам понравятся наш класс и школа. — Спасибо, — Алек никогда не любил быть в центре внимания. Всякий раз, когда это случалось, он краснел, и создавалось такое ощущение, что люди собираются посмеяться над ним. Так же было и в этот раз: он снова покраснел. — Хорошо, мальчики, — учительница махнула рукой на них. — Магнус, я позволю тебе войти в этот раз, потому что ты привел Алека. Садитесь и открывайте свои книги на странице 31. Сегодня мы говорим о Роберте Фросте. Они оба прошли на места, притом Алек выглядел немного неуверенно. Что не удивительно, ведь это был его первый день, и он не знал никого, кроме Магнуса. Он, вероятно, еще бы осматривался в поисках места, если бы Магнус не пригласил его сесть рядом с собой. Один из парней, с кожей оливкового цвета, посмотрел на Магнуса вопросительно, но тот только махнул на него рукой. В результате чего Алек сел рядом с Бейном. — Итак, голубоглазый ангел, — начал Магнус, когда Алек открыл свой учебник английского, — расскажи мне о себе. Так и прошел первый день Алека: в болтовне с Магнусом о его жизни, исключая два самых главных секрета.