Слезы Семи Королевств

Судно, украшенное позолоченной головой дракона, беспрепятственно рассекло темные воды и вошло в просторную гавань. Мрачная, угрюмая и пустая подобно всему острову, без единого человека на пирсе, без реющих стягов и восторженных криков: «Королева вернулась!» Никто не встречал Дени на Драконьем Камне, чтобы вручить ключи от древней твердыни, но и никто не возражал. Стало быть, крепость ее, одна из многих, которые придется взять с огнем и кровью, если другого пути не останется. — Надо полагать, замок мой? Без осады и битвы? Дейенерис была не в силах отвести взгляд от громады, темнеющей на фоне алых всполохов заката. Под свинцовым небом стояло неясное зарево, подернуто черной пеленой. Визерис рассказывал, что именно здесь Эйегон с сестрами вознамерился воплотить план по завоеванию Вестероса. Что сказал ее брат сейчас, если бы видел, как близка она к цели? Гордился бы ей или проклинал? — Кастелян Драконьего Камня — Ролланд Шторм, — часто дыша, ответил Тирион. Карлику понадобилось много времени и сил, чтобы спуститься с корабля по канатной лестнице. — Именно он руководил замком в отсутствие Станниса. Я немного слышал о нем, Ваше Величество, но если он жив, то заперся в какой-нибудь башне с горсткой людей, готовый дать бой. Он не из трусов. — Бастард стережет логово мертвого хозяина в надежде получить кость? — усмехнулась Дени. — Он ее получит. Ветер теребил серебристые локоны королевы, трепал ее черный плащ и походное платье. Неужели она надеялась на теплый прием? Ланнистер сразу предупредил, что его не бывать, страх и смерть поселились на острове, а война принесла лишь голод и разруху. Но оставшиеся лорды присягнут ей по своей воле или же нет. Преклонившим колено Дени подарит мир и прощение, остальных ждет изгнание или смерть. Слишком долго она надеялась и верила, будто Миэрин или Астапор полюбят чужеземку, слишком долго куталась в жемчужный токар, надевая кроличьи уши. Оглянувшись на огромную флотилию кораблей, толпящихся в порту, Дейенерис Таргариен впервые за прошедший месяц вздохнула полной грудью и улыбнулась. В заплетенных волосах звякнули четыре колокольчика. Время ожиданий прошло.                                                                                     _  Дверь глухо отворилась и вошла Ирри с огромным подносом, на котором красовались лепешки, рыба и вино. Трапеза была скудная, как и все на этом острове, но Дени на себе испытала муки голода, а потому ела ровно столько, сколько полагалось всем ее людям. И не жаловалась. Драконы были повсюду — венчали башни, были летящими башнями, украшали гобелены и служили объемными резными полотнами, высеченными из камня. Даже Председательское кресло стояло на ножках в форме лап дракона, а его спину украшали крохотные головы с разинутыми ртами, их немой крик навечно застыл в отражении обсидиановых глаз. Дрогон уютно обосновался в Ветрогоне, разрушив часть стены и скалясь на каждого, кто имел глупость подойти ближе. Лишь малая часть войска Дени разместились в замке, в основном это были капитаны вольных отрядов, безупречных и личные советники Дени. Дотракийцы и вовсе предпочли разбить лагерь за стенами и в длинных каменных коридорах слышались их громкий смех и разговоры. Королева боялась обделить своих людей кровом и пищей, но Драконий Камень не предназначен для сбора бесчисленных армий в подготовке к войне, а потому мест было мало, провианта же еще меньше. Заседание Малого Совета длилось все утро и весь день и за это время вспыхнуло немало недовольств и несогласий между присутствующими. Кровные всадники Дени, Агго и Ракхаро, призывали тотчас отправиться на войну, покуда в дотракийцах жива отвага переплыть ядовитую воду на деревянных конях. Селми, Мормонт и Саймон яростно протестовали, а остальные пытались внести в разразившийся хаос несколько конструктивных предложений, которые тут же отметали за неимением веских доводов. В итоге Дени пришлось отпустить миэринцев и дотракийцев, разгоряченных вспыхнувшими конфликтами и пригрозить особо недовольным не допускать их к совету. — Что там с Тиреллами? — поинтересовалась она, массируя уставшую шею. — Их земли плодородны, а дом богатый. Достаточно, чтобы снабдить мою армию провизией и всем необходимым. — Простор слишком далеко от Дорна, моя королева, — начал карлик, а Селми удовлетворенно закивал, — если мы хотим начать войну, нам стоит присмотреться к Штормовому Пределу. И к мальчишке, добавила про себя Дени. Она оценивающе посмотрела на Тириона, своего десницу. Весь путь от Миэрина до Драконьего Камня Ланнистер говорил о сыне Рейегара, который восстал из мертвых и собрал воинов, а точнее наемников, готовый во что бы ты ни стало занять престол. Ему были необходимы драконы и поддержка Дейенерис в виде ее огромной армии, но королева знала, что это не все. Если она примкнет к этому мальчику, то в глазах всего Вестероса признает его настоящим Эйегоном, а значит и законным наследником трона. Единственное, что ей останется — выйти за него замуж и возродить династию, греть постель, рожать детей и продолжать род дракона. Какая-то часть Дени желала мирной жизни, желала вновь познать счастье и зачать дитя. Но то были мечты глупой девчонки, погибшей в дотракийском море. Она — королева, а королева должна думать о своем народе. — Что даст мне Штормовой Предел? Кучку наемных убийц, подобных Пламму, готовых продать любого за мешок золотых? Или присягнувших на верность самозванцу лордов с обозами провианта и оружия? Старого вояку и мальчишку, нуждающихся в моих драконах? — Он даст вам брак, моя королева, — незамедлительно ответил Барристан. — Брак, угодный тебе и лорду Ланнистеру, сир. Выгодный для мальчика и, скорее всего, Дорна. Но не для меня. — Мальчик — сын Рейегара… Дени отмахнулась. — Если он сын Рейегара. А если нет? Если он — крестьянин, нарядившийся в шелка и цвета моего дома? Нет никаких доказательств, что мальчишка настоящий, равно как нет и опровержений. Из этого следует, что пока я не стану брать его в расчет. «И, надеюсь, не зря» — подумала Дени. Она не боялась мальчика, но помнила слова Куйэты о кукольном драконе. Если он ряженый… Слишком много «если». — Сколько писем мы разослали, Миссандея? Девочка, служившая ей писцом, незамедлительно отчеканила цифру. — Двадцать семь, Ваше Величество. — И все? — разочарованно спросила Дени. — Мы отправили всех воронов, что имелись, Ваше Величество. Лорд Шторм… — Ролланд Шторм, — поправила королева, — бастарды не могут владеть землями и зваться лордами, если их не узаконил король. Или королева. А я такого приказа не давала. — Да… Он умертвил много птиц или те умерли с голоду. Из выживших только двадцать семь были готовы к полету, остальные исхудали настолько, что не смогли взлететь. Перед глазами Дейенерис до сих пор стояла кровавая сцена. Этот мужчина сражался храбро, но его людей было слишком мало, а дотракийцы слишком беспощадны и жаждали пролить кровь на новой земле, доказать свою силу. Перед смертью старый бастард не захотел преклонить колено и плюнул на Дени. Его смерть была быстрой. — Вестерос порос заплесневелой враждой, моя королева. — Дейенерис встрепенулась. Голос Тириона был громким и уверенным и он знал Семь Королевств лучше их законной правительницы. Королева слушала внимательно, хоть и не со всем сказанным была согласна. — Великие лорды воюют друг с другом, мелкие лорденыши грызутся за земли, проливая родную кровь. На троне сидит мальчик и держится он лишь на силах Утеса Кастерли и Простора. — Бастард, — задумчиво произнесла Дени, двигая фигурку льва по Расписному столу. — Если верить слухам, которые нечасто бывают правдивы. Тирион ухмыльнулся. Дени знала, сколько ненависти он испытывает к Серсее и сколько жалости к цареубийце, но на мальчика, кажется, ему было плевать. — Эти слухи стары, как мир, моя королева. Но они не лгут. Все три отпрыска моей шлюхи-сестры ничто иное, как плоды связи с братцем. — Не так уж Ланнистеры и отличаются от Таргариенов, раз уж соблюдают чистоту крови. Я не порицаю их за детей, но если они не склонятся… — Ваша Милость, позвольте. Сир дедушка. Дени любила его всем сердцем. Барристан Селми не выносил подобных разговоров, не выносил карлика и всякий раз угрюмо возражал ему. Королева прислушивалась к советам старика, но он был слишком честный для политики. Войну не выиграть одной лишь правдой. — Я не так искусен в интригах, мой долг был служить королевству и защищать короля. Но пережив трех королей, я не хочу пережить первую королеву. Молю вас, взгляните в сторону Дорна и Эйегона Таргариена. Они — хорошее подспорье для грядущей войны. У вас есть дотракийцы, безупречные и драконы, да. Но Королевская Гавань хорошо защищена, у к… мальчика Томмена есть флот. Они не отдадут трон по вашему велению. Нам нужны капитаны и полководцы, но вместо них в вашем услужении старый рыцарь, карлик, предатель, евнух и пара дотракийцев. «Ты прав, сир. Как и всегда». — У меня есть Бронзовые Бестии, Крепкие Щиты, Дети Неопалимой. Среди миэринцев, отправившихся со мной, есть капитаны. Когда они управляли кораблями, вы не жаловались, сир. Дейенерис откинулась на спинку неудобного сидения. Ее утомили споры относительно выбора приближенных. Каждый из них считал себя ценнее остальных, но на десять советов лишь один приходился верным. — Ваши люди — вольноотпущенники и чужаки, кхалиси. Им не нужен Вестерос, не нужны вы. Страх перед смертью заставил их бежать за Узкое море. — У них был выбор — умереть под стенами Миэрина или жить со мной в Вестеросе. Война отняла много жизней, обе стороны понесли потери. Лицедеи сняли маски и показали свои истинные лица, за что познали драконово милосердие. Юнкай, Астапор, Кварт — все они бросили мне вызов и что с ними сейчас? Ветер разносит пыль от раскрошившихся кирпичей, а горстки Господ вынуждены прятаться на разоренном пепелище. Дени знала, что победила, но цена победы оказалась слишком высока. Тирион прокашлялся и глотнул вина. — Мормонт прав, королева. Вам нужны верные люди из числа тех, кто выбрал вас потому, что верит, а не потому, что вы — последняя надежда на выживание. Не хотите замуж, так заключите союзы. — Что ты предлагаешь? — Остаться здесь и ждать. Нас много, но недостаточно для осады Гавани. Обратите врагов в союзников, рассорьте подданных двора. Совет Томмена хоть и велик, но он состоит из глупцов и льстецов. Ланнистер привстал на стуле и обратил взоры присутствующих на карту. — Домов, способных воевать, осталось не так много. Война Пяти Королей разорила земли, заставила крестьян косить ряды вражеского стана вместо полей. Не все вернулись домой, а те, кто выжили, не пойдут за вас и под страхом смерти. Вестерос кровоточит и нужно смотреть туда, где старые раны зажили больше всего. Дорн, — пара фигурок отправилась на самый юг страны, — уже предлагал свою помощь. — В обмен на женитьбу, но жених сгорел, - напомнила Дени. — По собственной глупости, Ваша Милость. Мартеллы ненавидят Ланнистеров не меньше вас и на то есть причины, Элия так и не была отомщена. Они поднимут знамена. Войско у них небольшое, но солдаты искусны в бою и хорошо натренированы. Далее Простор, — на карту поместились еще фигуры, большей численностью, нежели в Дорне. — Тиреллы однажды воевали против Ланнистеров, они не любят быть на стороне проигравших. Томящейся в заключении девице Тирелл трона не видать, Серсея не привыкла делиться властью. Простором правит Мейс Тирелл, самовлюбленный баран, ума в нем столько же, сколько доброты у драконов. Но по-настоящему руководит всем леди Оленна. Умная женщина и вести переговоры надо с ней. Предложите то, что она хочет больше всего. — Власть, - подытожила Дени и Тирион кивнул. — Мнимую и реальную, до тех пор, пока не сядете на трон. Несмотря на прошлые преступления, верных союзников стоит вознаграждать. Карлик был прав. Все собравшиеся, кроме Миссандеи и Серого Червя, служили узурпатору или его псам. Но они доказали свою преданность и лояльность Таргариенам и были прощены. Даже Джорах, Дени простила и его после того, как он сражался в рядах миэринцев за свою королеву. «Кхалиси», - мысленно поправила Дени. — Аррены, Старки и Грейджои, — продолжал Ланнистер, — первые не участвовали в войне, Гнездом правит мальчишка. Старки вернули Винтерфелл, и, несмотря на огромные потери, их поддерживает весь Север. Флот Виктариона в отличие от самого Виктариона в ваших руках, Ваша Милость, но есть и другие кракены. Нужно лишь найти, что им предложить. Что угодно, кроме свадьбы. Дени сделала брачную сделку неизбежным вариантом и приберегала ее на самый крайний случай. По удачному стечению обстоятельств оба кандидата в мужья погибли, как и благородный Гиздар. Королева была свободна от оков и не хотела предлагать себя как товар. Она больше не станет просить, пусть мольбы приберегут для себя лорды. Расписной стол был огромен как и Семь Королевств. Визерис так часто говорил о них, рассказывал истории о людях, ждавших последних представителей свергнутой династии. Он верил, что матери шепчут в ночи своим детям истории о великом возвращении драконов, мужчины втайне куют мечи для защиты и присяги, а юные девушки торопливо вышивают знамена с треглавым драконом и прячут их под подушками. Когда-то Дени тоже верила сказкам брата, но реальность оказалась далека от них. Ей никто не поможет, никто не придет, не пошлет армии и корабли. Стервятники притаились в тени деревьев, готовые накинуться, а воронье кличет смерть. Миэрин, Красный Замок — разницы нет, если ты королева. Враги повсюду и нельзя быть слабой, нельзя сдаваться. — Довольно на сегодня, — Дени устало вздохнула и поднялась, — Сир Джорах, отправляйтесь к уцелевшему мейстеру. Расспросите, не сожгли ли свитки и письма бывшего владельца замка. Пусть стопчет ноги, но найдет их. Серый Червь… — Кхалиси, — Чхику втиснулась в палату, — пришли знатные господа. — Наконец-то! — Воодушевленно воскликнула королева и хлопнула в ладоши. — Сир Барристан, отправляйтесь в казармы. Не давайте молодым расслабляться, соберите дополнительные отряды из всех вольноотпущенников, которые захотят держать мечи. Серый Червь, для тебя есть важное поручение. Возьми своих людей, командиров Бронзовых Бестий, Детей Неопалимой, Крепких Щитов и обыщи остров. Хочу знать все, что видели твои глаза. А ты, — Дейенерис указала на Тириона, — и Миссандея останетесь со мной принимать гостей. Советники покидали комнату, переговариваясь. Она знала, что Джорах недоволен ей и тем, что она говорит, но простить не значит доверять вновь. Да и письма Станниса Баратеона ей бы пригодились. — Каких гостей мы ждем, Ваша Милость? — в голосе Тириона сквозило любопытство и удивление — Дени не сказала ему о приглашении и поступила по-своему. — Достаточно древних, чтобы проявить уважение и принять их.                                                                                     _  Наряд Дени был по-королевски прост — алое платье, убранное твердым воротником из ониксов и рубинов и золотой обруч — последнее творение кузниц Миэрина. Шелковые токары пришлось оставить в пирамиде, на Драконьем Камне и в Вестеросе они королеве не понадобятся. Времена года сменились и пришли холода, до сей поры не ведомые Дени. Даже дотракийцы сменили полуобнаженные тела и куски кожи на теплый мех. В Великом Чертоге было прохладно, высокие окна не имели ставен и повсюду свободно гулял шустрый ветер. Пахло солью, рыбой и хвоей, что очень радовало королеву. За время, проведенное в городах Эссоса, она порядком устала от жары и вони. Даже запах собственного тела, чистого и умасленного, казался ей приторно-противным. На Драконьем Камне все оказалось другим, в том числе и воздух. Он был свежим. — На колени перед Дейенерис Бурерожденной, — объявила Миссандея, стоя подле Дени, — Неопалимой, королевой Миэрина, Королевой андалов, ройнаров и Первых Людей, кхалиси великого травяного моря, Разбивающей Оковы, Матерью Драконов! Процессия не без страха углубилась в чертог, мелкими шажками проходя через развернутую пасть каменного дракона. Их было семеро, как богов: мальчик пяти-шести лет, плетущийся позади седой старик с палкой, молодая девушка с зелеными волосами, мужчина и трое рыцарей – на их поясах висели пустые ножны, мечи они были вынуждены отдать охране Безупречных. — Мне сказали, что ты последний из Веларионов, — Дени с улыбкой обратилась к мальчику, склонившему колено, — сын лорда Монфорда. Я не ошиблась? — Нет, Ваше Величество, — мальчик поднялся и смело взглянул королеве в глаза. Они были светло-голубыми, как ясное небо, и озорными. — Меня зовут Монтерис. — Наши дома связаны не только узами дружбы, но и узами брака. Когда-то давно Веларионы командовали флотом моих предков и числились в Совете мастерами над кораблями. Я хочу отдать дань этой традиции, но ты слишком юн, чтобы повести мои суда на Королевскую Гавань. Однако ты достаточно взрослый, чтобы принимать самостоятельные решения. Я хочу взять с тебя клятву верности и оставить в замке в качестве оруженосца сира Барристана Отважного. Если тебе нравится мое предложение, взамен проси все, что хочешь. Тирион негромко кашлянул. Дени не знала, одобрит он ее затею или нет, но была уверена, что смогла впечатлить Ланнистера. Веларионы находились на грани вымирания подобно Таргариенам, а у мальчика должны быть корабли или люди. Карлик сам дал ей совет — привлечь на свою сторону союзников, больших и малых, создать прочные альянсы. Драконий Камень должен всецело принадлежать ей. — Я хочу увидеть дракона, — заявил маленький лорд, — над нами пролетела огромная тень, я знаю, это был дракон! В замке полно драконов, но они не настоящие, из камня. Хочу живого. Можно мне погладить его? Пожалуйста. «Он храбр для своих лет, — отметила про себя Дени, — смотрит мне в глаза и не прячется за мужчиной, возможно, будучи его воспитанником. Любознателен и любопытен». — Простите мальчика за дерзость, моя королева, — мужчина сделал несколько шагов вперед, мягко похлопав Монтериса по плечу, — он слишком мал и не ведает, чего просит. Старик, едва державшийся на ногах, зашелся в сухом кашле. Дени велела страже принести скамью и графин вина, не желая заставлять больного страдать. — Он хочет увидеть драконов, как и все остальные. Но в отличие от вас, не скрывает этого. Кто вы, сир? Мужчина горько усмехнулся и поклонился. — Меня зовут Лионель Шторм, Ваша Милость. Побочный сын лорда Пенроза, вассала дома Баратеонов. Отец вышвырнул меня в пятнадцать лет, и я отправился служить лорду Адриану Селтигару, плавал на его кораблях, служил старому лорду и делил с ним хлеб. Я не помазанный рыцарь, королева, но умею сражаться и ориентироваться в коварных водах Узкого моря. Мой меч ваш, если примете на службу бастарда. Королева украдкой посмотрела на Тириона, который тоже едва заметно улыбался. Сир Барристан толковал о капитанах, и вот перед ней повидавший многое адмирал, живший в Вестеросе и знавший его изнутри. Быть может, потери в Миэрине окажутся не напрасными? — Я охотно приму тебя на службу и покажу лорду Велариону одного из моих детей. Если ваши люди в чем-то нуждаются, просите сейчас. — Вы и так оказали большую честь, Ваше Величество. Гораздо бОльшую, чем мы заслужили. Но не найдется ли у вас лекаря? Мейстер, — капитан кивнул на задыхающегося старика, — едва не очутился на том свете, когда приплыл к нам. Он слеп, болен и нуждается в помощи. — Мейстер получит все, что необходимо. Дейенерис отправила Миссандею вместе с гостями в Башню Морского Дракона, поручив ей расспросить адмирала о воронах и принести все письма, которые поступали с материка. Старого мейстера нужно во что бы то ни стало поставить на ноги, быть может он окажется мудр и сведущ в знаниях, которых недоставало Совету королевы. Вместе с мальчиком и десницей они покинули замок и вышли во двор, именуемый Садом Эйегона. Среди высоких сосен и колючих кустарников обжился Визерион, спалив несколько деревьев и вырыв себе глубокую яму, на дне которой виднелось несколько обгорелых костей. Увидев свою мать, дракон взмахнул бледно-желтыми крыльями и из его ноздрей вырвались клубы пара. Мальчик, держащий Дени за руку, дернулся, но не убежал. — Он очень большой, — Монтерис говорил шепотом, видимо, боялся спугнуть, — если я подойду, он меня не съест? Драконы непредсказуемы и очень опасны. Все попытки людей Дени познакомиться ближе с ее детьми не увенчались успехом — кто-то сгорел заживо, а остальные получили сильнейшие ожоги, навсегда изуродовавшие тела и лица. Визерион и Рейегаль и мать-то слушались неохотно, слишком одичали, проведя долгое время взаперти. Дени осторожно спустилась в яму и прикоснулась к золотым рожкам Визериона. Он мотнул головой и снова расправил крылья, а после боднул королеву, призывая погладить чешую. Глаза цвета расплавленного золота пристально следили за мальчиком, который подошел к краю ямы. — Он тебя не тронет, — пообещала Дени, — но прикоснуться к себе не даст. Ступай сюда и не бойся, драконы чувствуют страх. Обещание королевы сбылось — Визерион осторожно обнюхал маленького лорда, то и дело фыркая. «Запах ему незнаком, — решила Дени, — но не противен. Это хороший знак». Монтерис был вне себя от счастья и обещал рассказать «дяде» Лионелю о своей храбрости. — Я ни капельки не испугался, — гордо заявил он на прощание, когда стража провожала его обратно в замок. — Бастарду и старику я бы не доверял, они что-то скрывают. — Тирион стоял поддаль, с опаской поглядывая на дракона. Он не стал делиться мыслями в присутствии мальчика, но был волен высказаться в его отсутствие. Дени надеялась на его честность, хоть и знала не понаслышке о вероломстве Ланнистеров. — Зеленоволосая девушка хмурилась и молчала, но единственная угроза — ее неодобрительные взгляды. А мальчишка всецело ваш, моя королева, драконы его впечатлили. Дени хихикнула. — Так и было задумано. В книгах, что подарил мне Джорах на свадьбу с Дрого, упоминались драконы и их возможные привычки. Мейстеры, написавшие их, были стары, их умы высохли подобно ручьям в дотракийском море, но крупицы истины в их словах можно отыскать. У дракона может быть несколько наездников, но у наездника — только один дракон. Я не позволю Велариону прикоснуться ни к одному из них, несмотря на то, что он храбрый мальчик и в нем течет кровь древней Валирии. — Мудро, моя королева. — Но Визериону и Рейегалю нужны наездники. — Дени немного помолчала, обдумывая свое решение, а после продолжила. — Когда ты рассказал об Эйегоне, во мне вспыхнула надежда. Мальчик вырос в доме Иллирио, которому я обязана жизнью и который не обмолвился и словом о выжившем племяннике. Но дотракийцы закалили меня, а миэринцы научили доверять лишь себе. Не вини меня в том, что я не спешу в Штормовой Предел. Старый вояка, пусть даже друг погибшего брата, и наемники, отказавшие другому брату — вот все приданое, которым может похвастаться Эйегон, кем бы он ни был. Если к нему примкнет Дорн и богатые лорды Вестероса, если они обеспечат ему свою поддержку и мечи… — То вы будете ему не нужны, Ваша Милость, и он будет очередным препятствием на пути к трону. — Не совсем так, — мягко возразила Дени, поглаживая дремавшего Визериона, — у меня все еще остаются драконы, без которых Железный престол не завоевать. Кто Таргариены без них, Тирион? Когда последний дракон испустил дух, моя династия начала чахнуть, увядать на глазах. Яиц было много, но недостаточно, чтобы возродить величие Таргариенов. Ты говорил о Летнем Замке, о трагедии, случившейся в тот роковой день, когда матушка произвела на свет Рейегара. Иллирио рассказывал, что это случилось по вине драконов. — Скорее по вине отсутствия таковых, королева. Мой отец обмолвился, что Эйегон Невероятный был одержим желанием заставить яйца вылупиться и использовал дикий огонь. Но я имел дело с диким огнем. Эта субстанция крайне переменчива, как морской ветер или сердце женщины, и костер превратился в пожирающий дерево и камень пожар. Конец вы знаете. — Да, — грустно ответила королева, — мои предки погибли, а драконы не появились на свет. Но теперь трое летают по небу и двум из них нужны всадники. Конечно, я еще совсем юна и ничего не смыслю в политике, но одного приберегу для выгодного альянса, как и брак, так у меня будет два козыря и союзы будут заключены огнем и кровью. Дрогон подчиняется мне, Визерион и Рейегаль подросли достаточно, чтобы выдержать вес человека, пусть и маленького. — Ваше Величество? — недоуменно переспросил Тирион. Дени с удовольствием отметила, что дважды за день сумела удивить карлика. —Твои догадки верны, милорд. Я хочу, чтобы всадником одного из драконов был ты. Не заставляй меня пожалеть об этом решении.