Он знает правила

- Поттер! - грубо пробиваясь в сознание, окликнул чей-то пронзительный голос. Гарри едва разлепил глаза – веки казались такими тяжёлыми, словно были сделаны из железа. Секундой ранее он видел довольно-таки жаркий сон и вовсе не хотел, чтобы тот заканчивался; сейчас вся его жизненная сила была сконцентрирована вокруг оттопырившегося под хлопковой тканью члена. Его вспотевшее тело облепили кроваво-красные простыни, ниспадающие с некогда принадлежащей Сириусу кровати. Солёная жидкость из каждой, самой крошечной поры так пропитала материал, что он стал практически чёрным. Всё возбуждение от эротического сна развеялось, как только он осознал, что резкий голос явно принадлежит не Рону и не Гермионе. По венам растеклось прохладное, словно ледяная вода, ощущение досады. Голос говорящего был каким-то металлическим и срезонировал по его барабанным перепонкам, словно апрельский ливень; громкость звука изменялась так, будто расходилась от эпицентра кругами. Неплотно запахнутые золотисто-алые шторы на окне спальни Сириуса подсвечивались проникающим с улицы лунным сиянием. Изъеденный молью старый полог, который уже давно никто не отвязывал от четырёх столбиков по углам его нынешней кровати, позволял в полной мере видеть окружающее пространство. Поначалу, после стольких лет проведённых в маленьком чулане, большой размер комнаты даже пугал Гарри. Он до сих пор считал, что такие просторы могут сыграть с ним плохую шутку, особенно учитывая его общее затруднительное положение; открытое пространство хорошо просматривалось, подставляя его под удар. Печально известные зелёные глаза довольно быстро выхватили из темноты властную, возвышающуюся в полный рост фигуру. Неровный лунный свет очертил волны эбонитово чёрных волос, частично скрывающих лицо с глубоко посаженными глазами. Тёмный силуэт, судя по характерным изгибам, явно принадлежал женщине. Она была одета во что-то короткое, открывающее напоказ стройные ноги в сияющих даже при таком скудном освещении красных туфлях на шпильке. Полутёмная фигура сдвинулась с места и направилась в его сторону с какой-то особой, почти кошачьей грацией, словно дикое животное, приготовившееся к прыжку. Стало очевидно, что в правой руке женщина держит палочку. Гарри понимал, что пытаться противостоять ей используя свою собственную не имело никакого смысла, причём, не только благодаря общей недосягаемости палочки, но и из-за его так некстати проявившегося неожиданного физического интереса. Гарри сразу же узнал незнакомку – это была Беллатриса Лестрейндж; вокруг неё витал особый, какой-то греховный аромат. Он был уверен, что учитывая исключительную преданность, которую Белла питала к своему господину, серьёзная опасность ему едва ли грозила. Тёмный, словно ночное небо, аромат достиг его ноздрей, поднимая не только редкие волоски на его костлявой шее, но и едва ощутимо увеличивая напряжение в паху. Внутри разлилось неприятное ощущение, похожее на внезапную тошноту. Даже малейшее возбуждение в её присутствии было определённо неприемлемо, если не сказать больше. Но, не смотря на то, что любое появление существа женского пола в его спальне, начиная с куда как менее порочной, нежели Белла Джинни, было непривычным, вся ситуация в целом казалась довольно-таки заманчивой. Он не двигался с места, наблюдая за приближением женщины; в её теперь хорошо различимых глазах светился хищный голод, откровенное желание сперва поиграть со своей жертвой, а затем беспощадно - кусочек за кусочком - её поглотить. Сложно описать все те эмоции, которые испытал Гарри, когда она подошла к нему достаточно близко. Беллатриса была непредсказуема и психически неуравновешенна, её привычка накладывать пыточные заклинания на ничего не подразумевающую жертву очень почиталась в определённых кругах. Она вела себя словно кошка в поисках новой добычи, такой добычи, как он сам – мышки, которую поймают, чтобы поиздеваться и выбросить прочь. Он надеялся, что она хотя бы не будет кусаться. Во всяком случае, сильно. Остановившись у кровати красного дерева, Беллатриса приготовилась к атаке. Вся её поза говорила о сокрытых внутри инстинктах чёрной пантеры, хищника. Вряд ли причина, по которой она вернулась в старый дом Блэков была из хороших. Мальчишка Поттер лучше всего подходил для удовлетворения её больных интересов и послужил бы отличной местью за постоянный гнев её господина. На сей раз, она хорошенько прижмёт его своей лапой. Его – мальчика, которому осталось не так много. Она облизнула верхнюю губу, и манящая усмешка разлилась по её изящному лицу. В глубине глаз вспыхнуло удивление; всё оказалось куда как легче, чем она предполагала. Гарри не пытался ничего предпринять, и это казалось странным. Из-под короткого платья Беллы виднелись чёрные, как её собственное имя, заканчивающиеся в каком-то сантиметре от подола чулки-сеточки. Гарри проследил взглядом её декольте, убеждаясь в том, что верх прикрыт не лучше низа; все контуры и изгибы её полной груди и стройного тела под облегающим платьем слишком хорошо просматривались. Из-за корсажа показалась розовая ореола соска, коричневая в скудном освещении. - Беллатриса, сука. Как ты посмела появиться в этом доме? В моём доме… доме Сириуса? – начал Гарри, раздражённый её наглостью. Он прямо-таки излучал ненависть к этой женщине, даже не женщине больше, а правой руке Волдеморта. Она уничтожила то единственное, что осталось от его семьи, и заслуживала смерти. - Это был и мой дом тоже, ты маленький имбецил. Уёбку Сириусу даже в голову не пришло, что мои отношения с домовым эльфом могут превратить его разрешение собирать здесь Орден Феникса в медвежью услугу, - сказала она жёстко. Её голос отчётливо пульсировал в застывшем воздухе. Противоречащие друг другу ощущения разлились по каждой клеточке тела Гарри; внутри всё потеплело, но взгляд его изумрудных глаз оставался неизменно ядовитым и холодным. Беллу поражало его общее бездействие, а ещё поражал тот факт, что он её хотел, хотел так же сильно, как ненавидел: чтобы это понять, не нужно было даже пользоваться способностями Легилимента. Она стояла подле него достаточно долго, оценивая произведённый эффект. Мальчишка, который занимал в её голове особое место, вполне вероятно скоро займёт то самое особое место в её теле. Он не сможет устоять. Похожими мыслями, без сомнения, наливался и его пульсирующий член, достаточно твёрдый, чтобы войти в неё, такой твёрдый, каким он скоро для неё будет. Если бы она пренебрегла своим кружевным нижним бельём, он наверняка бы заметил, как по внутренней стороне её бёдер стекает сок возбуждения. Противоречие между ледяным взглядом Гарри и его набухающим, наливающимся кровью членом забавляло подмечавшую всё закоренелую шлюшку Беллатрису. - Выметайся. Убила его и смеешь появляться в этой комнате, в этом доме, ты пизда! – в гневе выкрикнул парень. Несмотря на всю ненависть, отрицать её соблазнительность было невозможно. Предательские реакции тела одновременно и смущали, и бесили его. Он не мог позволить ей понять, что она его заводит, что она ему нравится, позволить самооценке этой падлы повыситься за счёт его возбуждения и того затруднительного положения, в которое она его поставила. Как же всё это позорно! Она ведь убила Сириуса. - А мне кажется, ты даже против моего ухода… - сказала Белла и взглянула не его твёрдый, всё ещё скрытый под простынёй член. - Ути-пути… - женщина надула губки и медленно облизнулась. - Пупсик… Поттер! - провокационно поправив верх своего платья, выдала она и засунула руку в свои полупрозрачные чёрные трусики. С её красных губ сорвался стон. Она откинула голову назад, разметав свои смоляные кудри за спиной. Возникшая на лице ухмылка была различима даже в таком положении. Спустя секунды она медленно извлекла длинные, костлявые пальцы, и вытянула их перед собой; даже в скудном лунном освещении было видно, как собираясь в маленькой ладони, стекает по ним её блестящая влага, наглядно доказывая своим обилием всю силу возбуждения. Поднеся руку к своим кроваво-красным губам, она высунула змееподобный язык, и принялась жадно и степенно вылизывать пальцы, излучая откровенную похоть вместе с горячим дыханием. Глаза женщины устремились в сторону Гарри, стоило ей только заметить малейшее шевеление руки мальчишки в направлении его собственного паха. Гарри почти чувствовал её насыщенный аромат, заставляющий каждый его нерв наливаться энергией. Он был в ступоре; его собственная внутренняя битва блокировала любые реакции. Для последующих действий ей хватило лишь одного сказанного им слова «сука». - Круцио! – выпалила Белла, направив свою палочку на всё ещё лежащего в кровати Гарри. Неожиданное бешенство, вызванное его неосторожно брошенным словом, сменилось негодующим взглядом. Каждую частичку худого тела Гарри охватили судороги; миллионы твёрдых, как его член, иголок прошили бледную кожу и волосы. Пот лил из каждой, даже самой малюсенькой поры. Его спина неестественно изогнулась, будто он испытывал особенно сильный оргазм, сминая простыни в кулаках. Лицо его исказилось от физической и ментальной пытки; Гарри с силой сжал зубы и посмотрел на Беллу. По её губам разлилась широкая улыбка, а наблюдающие за ним глаза были широко раскрыты. Гарри сопротивлялся, она знала, что он будет так непреклонен, она добивалась этого и потому не спешила снимать своего заклинания. Когда Белла наконец ослабила хватку, парень тихо простонал от облегчения. Но вспышка гнева оказалась не такой уж мимолётной; после короткой паузы она снова усилила пытку, предоставляя ему всю серьёзность своих намерений. Беллатрисе было просто необходимо причинить ему боль, он прямо-таки чувствовал её ненависть. Теперь-то он понял, чего именно она добивалась. Гарри приподнял брови, блистая своими изумрудными глазами в лунном свете. В их глубине промелькнула жалость, быстро сменившаяся отвращением. Сама же Беллатриса лишь заинтересованно наблюдала за его реакциями. Она вошла в раж. Она знала, что великолепна, но неизменный статус пособницы Волдеморта, который явно не способствовал её дальнейшему развитию, очень удручал. Мотив для сегодняшнего ночного визита был очевиден. Очевиден уже потому, что руки её были развязаны и, судя по вырывающимся из груди клокочущим смешкам, ей это нравилось. Ей было просто необходимо безраздельно обладать, заставлять молить о пощаде, наказывать за любое неповиновение. Сегодня она отыграется за всё время тяжёлой работы, за всю свою сознательную жизнь, сделает так, чтобы не было мгновений лучше этих. Вид опавшего достоинства Гарри привёл ведьму в неописуемый восторг. Она жадно осматривала его дрожащее тело абсолютно дикими глазами. Её нижнее бельё полностью пропиталось соками, а выражение чувственного лица походило на предвкушающую добычу чёрную пантеру перед прыжком. Не смотря на всю свою ненависть к Беллатрисе, Гарри осознавал, что слишком перечить ей не стоит, но и полностью подчиняться ей он тоже не собирался. Он зарёкся, что так легко ей не дастся, мысленно моля свой член уняться. - Инкарцероус! – произнесла Беллатриса, театрально указывая своей палочкой грецкого ореха на Гарри. Тело парня мгновенно взвилось в воздух, и заклинание незамедлительно припечатало его к золотисто-красной стене по правую руку от кровати; дистанция между ним и его палочкой значительно увеличилась. Мокрые от пота руки оказались прикованы к возникшим тут же в стене холодным железным кольцам. Гарри яростно рванулся из пут, но лишь поранил свои худые запястья. На сей раз Белла преуспела, провоцируя на ответную реакцию; на его лице появилось непередаваемое презрение. Эрекция окончательно спала. Прекрасно зная, что полностью вывела его из себя, Белла захихикала, уставившись на его причинное место своими колдовскими карими глазами. Ощущение власти, а тем более власти над избранным мальчиком Гарри Поттером радовало её несказанно. Наблюдая за тем, как Гарри не оставляет своих бесполезных попыток освободиться, Белла незаметно скользнула в опустевшую кровать. Простыни на том месте, где он лежал, были измяты, и в её планах было измять их ещё больше. Она устроилась на спине в таком положении, чтобы лучше видеть Гарри. Любому мужчине её поза с согнутыми в коленях, утянутыми чулками-сеточкой ногами говорила о потворствующей желаниям готовности принять ласки. Ей же было просто удобно заняться собой. Женщина решила не избавляться от своих трусиков по двум причинам; во-первых, она не могла оторваться от извивающегося в своих путах Гарри, а во-вторых, необходимость разрядки была просто невыносима. Она поспешно направила свою руку к сокровенному местечку, проникая в себя, неожиданно тугую, одним пальцем и надавливая кончиком на особо чувствительную точку возле входа. Её полные губы раскрылись, она часто задышала, массируя выпирающий клитор; ей нравилось дразнить, она делала это целеустремлённо. Она отложила палочку, и, благодаря своим талантливым пальцам, наслаждалась всевозрастающим возбуждением. Гарри заметил, каким тяжёлым стало её дыхание; рёбра так и ходили ходуном. Освободившуюся руку Белла положила на левую грудь, стискивая свой возбуждённый сосок между большим и указательным пальцами. Она мастурбировала, чувствуя, как от каждой новой, приближающей к оргазму судороги жадно раскрывается её щёлка. Приятное щекотание разлилось в паху, и Белла задвигала рукой ещё неистовее. Гарри оставил свои бесполезные попытки высвободиться и сфокусировал всё своё внимание на красивой мастурбирующей женщине, разлёгшейся посреди кровати Сириуса, женщине, разлёгшейся посреди его собственной кровати. Пожирающие Беллу глаза парня были не единственным вознаграждением за её труды; снова начал набухать и его член. Белла скользнула обратно к своей пульсирующей щёлке и грубо погрузила внутрь сразу два пальца, уставившись на Гарри с ядовитой усмешкой на губах. Она принялась стимулировать особую точку на мягкой внутренней стенке влагалища, наращивая темп и громко постанывая; её пальцы с лёгкостью оставляли тело и снова погружались в горячую плоть. Она поддавала себе бёдрами, уверенная, что если бы Гарри мог видеть её киску, ему в глаза непременно бросилось бы, как она истекает соком. Вид лежащей на его кровати Беллатрисы был определённо лишним. Возбуждение Гарри подавляло даже его гнев. Он извернулся в своих путах так, чтобы дотронуться до себя, сбросить мешающее мыслить напряжение и разобраться уже со своим положением. Белла не упустила из виду его действия; поспешно села на кровати и принялась заинтересованно наблюдать. Всё ещё не достигнув желаемого оргазма, она была рассержена его смелым поступком, но тщательно скрывающие похоть ненависть и злоба к мальчишке только усилили её напряжение. - Тебе ведь это нравится, правда Поттер? – спросила Белла, бросив свои забавы. Она знала правила; пока они с Гарри играли в гляделки, одна её рука незаметно приблизилась к лежащей рядом палочке. Он был не в состоянии остановиться, быстро удовлетворяя свою похоть, и не сомневался, что возмездие за такую дерзость его уже не минует. Комнату внезапно наполнил ослепляющий красный свет. Гарри поражённо закричал от неожиданной боли и схватился за руку. Когда зрение сфокусировалось на окружающем пространстве он увидел, как его жизненная сила, его кровь стекает вниз, капает на пол, собираясь в приличных размеров лужицу у ног. Решив, что мальчишка всё равно не выберется из пут, даже если очень этого захочет, Беллатриса добродетельно подарила ему большую свободу действий. Усмехаясь над ним, она иронически сравнила свою собственную вытекающую влагу с его сочащейся кровью раной. - Ты меня порезала, долбаная тварь! - закричал Гарри. - Шшш, тихо, а то разбудишь своих грязнокровку и предателя крови! – чуть ли не пропела женщина. Такой ответ Беллы лишь сильнее его разъярил. - Отпусти меня немедленно, ты ёбаная шлюха! Теперь разозлилась и Белла; её ухмылка сменилась нахмуренными бровями, но возбуждение только возросло. Не произнеся больше ни слова, она сползла с кровати и встала всего в нескольких сантиметрах от Гарри, чувствуя его дыхание на своём лице, и воображая, будто его губы пробуют её словно запретный наркотик. Она приподняла подол платья, подцепляя своими всё ещё влажными пальцами резинку трусов, и стянула их вниз по бёдрам, спустила к лодыжкам, переступила и отбросила в сторону, позволив с лёгким звуком упасть на покрытый чёрным ковром пол. Избавившись наконец от своего белья, Белла с удовольствием ощутила прикосновение воздуха к покрытым тёплой влагой гениталиям, проникавшую в её пульсирующую щёлку прохладу. Разобравшись с бельём, Беллатриса внимательно посмотрела на свою жертву. Продолжая держаться за своё пораненное предплечье, Гарри не спускал с неё глаз. По лицу ведьмы расползалась знакомая ухмылка. - В наказание за твоё высокомерие и невежество, которым ты, кстати, мало чем отличаешься от своего отца, поможешь мне кончить, - не заботясь о выражениях, сказала Белла. - Ни за что! – прорычал Гарри, собирая в односложном, единственном пришедшем в голову ответе весь свой яд. Пускай он и не был такой уж лёгкой добычей, но судя по растущей эрекции, оставался податливым к внешнему воздействию обычным мужчиной. Не смотря ни на что, он знал одно - его ненависть к Беллатрисе неискоренима. Всё чего он хотел и в чём сейчас нуждался, так это поиметь чёртову ведьму и избавиться от неё. Возникшая было жалость, бесследно испарилась, оставив после себя иные чувства. Жгучее желание сбросить напряжение и общее хищное поведение Беллы пугали его, если не сказать больше. Кажется, Гарри в полной мере прочувствовал отражающую истинную змееподобную сущность непреклонную позицию Лорда Волдеморта; ни один нормальный теплокровный человек не был способен заглушить такую страсть. Беллатриса нагнулась, доставая что-то из своей левой кожаной красной туфельки. Одна её рука с палочкой наизготовку продолжала держать Гарри под прицелом, а в другой оказался какой-то предмет. Одним быстрым, мягким движением, женщина собственным телом припечатала парня к холодной стенке, вынуждая тут же забыть про пораненную, окровавленную руку. К его незащищённой шее прижалось лезвие ножа. Он застыл, чувствуя на своём лице вырывающееся из приоткрытых губ пряное, сладкое дыхание. Всё её выражение, эти изящно приподнятые брови и безумные глаза лани говорили о серьёзности принятого решения. Не издав ни звука, Белла убрала нож от его кадыка, всё ещё вдавливаясь в него всем телом, и переместила лезвие так, что теперь своим острым кончиком оно упиралось в шею справа. Его пульс заметно участился, выдавая страх и опасение, а упирающаяся в её упругий живот эрекция продолжала нарастать. Их возбуждённые половые органы, без сомнения хотели одного и того же, но у Беллы явно были другие планы. Правая, зажимающая палочку рука женщины легла Гарри на макушку; ни единого слова не сорвалось с их губ, когда она, приложив значительное усилие, заставила его, прикованного к стене, упасть перед собой на колени и уткнула лицом к себе в пах, ни на минуту не ослабляя давление ножа. Гарри во всех красках почувствовал её истинный, сладкий, словно мёд, аромат. Носом он уткнулся в покрытый смазкой клитор, а щекочущие угольно-чёрные завитки её лобковых волос вынудили его закрыть глаза. Запретный плод оказался так близок, и он не собирался упускать столь прекрасной возможности его вкусить. Её ноги были расставлены достаточно широко, и он беспрепятственно подался ещё ближе, прикасаясь головой к внутренней стороне её бёдер и ощущая кожей размазанный по ним скользкий нектар. Гарри высунул язык и лизнул её; женское естество Беллы оказалось ещё более мучительно прекрасным, нежели она сама, а остаточное послевкусие поражало своим великолепием каждый вкусовой сосочек на его языке. Удерживая нож в прежнем положении, женщина склонила к нему свою голову, накрывая каскадом волнистых чёрных волос. Он покорно совершил первые несколько медленных движений языком, охотно упиваясь её соками. Не смотря на неразрешённую личную внутреннюю борьбу между желанием и ненавистью, его требующий разрядки член молил о прикосновении. Язык играл с разбухшим клитором, всё ближе подводя ведьму к неминуемому оргазму; он знал, что должен помочь ей кончить, или она просто перережет ему горло. Со своими колдовскими способностями Белла, конечно, не позволит ему умереть, но выведет из строя точно. Страх вынудил его разнообразить полизывание посасыванием. Он мог в любую минуту поймать её зубами, и эти мысли заставляли его чувствовать себя не ведомым, но ведущим, однако возмездие за подобный поступок было слишком реальным. Чем больше он её ублажал, тем чаще становились её ускоряющиеся вместе с пульсом низкие стоны. Гарри попытался коснуться её бархатистой влажной плоти своей здоровой рукой, но мгновенно заметившая движение Белла тут же предостерегающе вдавила лезвие ножа в его шею. Он беспрекословно повиновался, словно щенок перед своим хозяином. Слепо ища поддержки, его кисть сомкнулась на её тонкой лодыжке. В ответ Белла дёрнула его за волосы. Он беззвучно вскрикнул, но прекратить свои ласки не решился. Женщина потёрлась собой о его лицо, а перепачканные в её соках коротко стриженые волосы Гарри в свою очередь прошлись по нежной коже её бёдер. Тёплое напряжение вокруг её влажных, набухших гениталий росло с каждой секундой. Кровь отхлынула от рук и ног, распространяя дрожь по всему телу, пока Гарри обрабатывал её всё неистовее и самоотверженнее. Оргазм Беллы не заставил себя долго ждать; начинаясь в глубине влагалища, сладкие мышечные судороги разлились по всему её женскому естеству. Полностью поглощённая своим кульминационным моментом она чуть ли не прыгала, наседая на него сверху. Ведьма откинула голову, завитки её волос резво подскакивали, грудь вздымалась от учащённого дыхания, а пальцы зарылись в волосы Гарри. Ещё больше жидкости попало на его подбородок и в рот. Каждый её нерв покалывало от удовольствия, а омытая выступившим потом кожа покрылась мурашками. Хватка на его волосах ослабилась; Беллу переполнила слабость, и она уронила свою драгоценную палочку на пол. - У-упс! – захихикала она, а затем ухмыльнулась сидящему между её ног Гарри. Убирая нож от его горла, она одарила парня очередной соблазнительной белозубой улыбкой, затем прошлась своими длинными пальцами вниз по его всклокоченным, пушистым волосам, смазала стекающую из его рта жидкость и кровь с небольшого пореза на шее. Кровь и её собственные соки смешались на пальцах; она поднесла руку к губам и принялась жадно её облизывать. Гарри пристально наблюдал за каждым движением ведьмы, медленно подбираясь к выпавшей палочке. Беллатриса же либо этого не заметила, либо просто проигнорировала. Гарри больше склонялся ко второму варианту. Когда она закончила вылизывать свои пальцы, то прижала ладонь ко рту парня и приказала: - Лизни. Даже тот факт, что мальчишка только что целовал её киску, вовсе не ослабил чувства презрения Беллы. В этом отношении они с Гарри были квиты. Пускай сам Сириус никогда не распространялся о своих чувствах, любовь и ненависть в его представлении всегда разделяла чёткая грань, и лишь один человек - его кузина – неизменно стояла по обе стороны. - Отвали, - прорычал Гарри. Он всё ещё не осмеливался напасть; Белла была до сих пор опасна. - Ах, да ты знаешь правила… - дразняще подмигнула женщина. Гарри не мог противиться её яду. Искушение засунуть свой член в любое её отверстие было слишком велико. Он чувствовал, как на головке уже выступила солёная, сулящая скорый оргазм капелька. Крепко сжимая её палочку в своей руке, Гарри резко поднялся на ноги, жёстко ударяя её головой прямо в подбородок. Ведомый своими греховными желаниями и сильнейшим презрением к этой ошеломительной ведьме, он даже не понял, какой вред ей причинил. Он был искусственно доведён до крайности, и теперь хотел отомстить и за убийство Сириуса, и за столь провокационное поведение. Кошечка любит поиграть со своей добычей? Что ж, теперь настало его время получить то, чего он так давно хотел. Белла ощупала пораненным языком свои зубы. К тому моменту, когда Гарри выпрямившись встал напротив, у краешка её чувственного рта, словно в отмщение за его собственный порез, уже показалась тоненькая струйка крови. Беллатриса громко загоготала. Её глубокие карие глаза омрачились; последние капли удовольствия оставили её, и теперь она медленно возвращалась к реальности. Переполняемый злобой, Гарри почти потерял над собой контроль, наблюдая за её противоречивой реакцией. Настал момент истины: сейчас он обрушит на неё то возмездие, которое она заслуживала. - Круцио! – не раздумывая больше ни минуты, выпалил он. Белла закричала, чувствуя, как каждая клеточка и всё тело в целом бесперебойно пульсирует и молит о пощаде. Гарри же испытывал отвращение: к себе за собственное неумение противостоять её чарам, и к ней за ту боль, которую она столь хладнокровно причинила, за которую сейчас жестоко поплатилась, сполна хлебнув его собственных страданий. Он даже не заметил, когда она, стукнувшись об пол, свалилась прямо к его ногам – таким мимолётно быстрым было её падение. Гарри наблюдал за выражением её напряжённого лица; глаза были зажмурены, а губы плотно сжаты. Было видно, каких усилий ей стоит сдерживаться и не отдать ему первенство победителя. Сжавшись всем телом, она лежала на левом боку, а затем просунула одну руку между ног и начала энергично тереть свой клитор кулаком. Напрягающиеся и расслабляющиеся мышцы её бёдер, её быстрые, грубые движения, говорили о приближающемся оргазме. Вскоре блаженный покой захлестнул её с головой; начавшиеся глубоко во влагалище спазмы распространились по всему скорчившемуся на полу телу. С каждой новой судорогой она всё больше истекала соками и гортанно постанывала. Поражённый зрелищем, Гарри решил прекратить действие заклинания. У него не оставалось сомнений в том, что эта похотливая женщина снова кончила; ему были отчётливо видны капающие с ягодиц подтёки её прозрачных выделений на пушистом ковре. - Ах ты маленькая грязная шлюшка! – Гарри был в откровенной ярости. На сей раз, истощённая столь сильным оргазмом, Белла приходила в себя куда как медленнее. Она посмотрела на него и злобно усмехнулась. - Я шлюха моего господина, Поттер. Он и не помышляет об истинном величии своей силы и о том, что эта сила делает со мной. И ты тоже не представляешь, какое удовольствие мне доставил, - сказала Белла и захохотала: её бесконечно забавляло осознание своей собственной хитрости – она с непередаваемой ловкостью обвела вокруг пальца двух могущественных волшебников, дабы задним числом получить от них то, в чём нуждалась. - Но с другой стороны, мальчик, я рада, что разозлила тебя всерьёз. Это делает всё только ещё… интереснее. Новая вспышка смеха пронзила барабанные перепонки Гарри, словно очередной нож. Поганая сука снова опустила его. Она перекатилась на спину и провокационно на него взглянула, явно поддразнивая, намекая на неудавшуюся попытку причинить ей боль. Он угрожающе склонился над ней, поспешно отбрасывая ненужную палочку в сторону; для того, что он намеревался сделать, та была не нужна. Ухватившись за её платье, он жёстко рванул ткань в стороны, обнажая круглые мягкие груди, увенчанные двумя возбуждёнными сосками. Нависнув над её фигуристым телом, он взял один из её розовых сосков в рот и принялся покусывать с особым своевольным рвением. Она захлебнулась от боли и удовольствия, и глубоко задышала, упиваясь столь необходимым сейчас кислородом. Укусы Гарри оставляли по отметине на каждой груди. Его член был так близко к её набухающей щёлке... - Тебе нравится, когда грубо, не так ли пизда ты эдакая? – глумливо спросил он, прерываясь. Всё, на что она была сейчас способна, это простонать подтверждающий его предположения ответ. Ярость Гарри окончательно перелилась через край; словно сорвавшийся на зелёный свет автомобилист он больше не намеревался тормозить. Грубо перевернув Беллу на живот так, что грудь сплющилась об пол, он поспешно развёл ноги ведьмы в стороны, царапая нежную кожу ногтями, и пристроившись сверху, вошёл в неё. Она громко застонала, сжимая стенки влагалища. Ощущение его члена внутри было почти невыносимо - она едва не кончила сразу. Гарри больше не церемонился, вбиваясь в неё с особым остервенением, с каждым новым движением шлёпаясь своими бёдрами об её великолепные, подрагивающие розоватые ягодицы. Его пылающий твёрдый, словно камень член буквально утопал в горячих соках, заставляя его закатить глаза от удовольствия и открыть рот в беззвучном крике. Парень протянул свою правую руку к её горлу и сжал её хилую шейку, придавливая предплечьем к полу и продолжая неистово трахать. Тело женщины напряглось; поступление кислорода было перекрыто, и она издала придушенный писк. Стоило ей только начать сопротивляться, как он быстро усмирил её пыл, грубо вгоняя свой член ещё глубже и даря ей порцию нового наслаждения. Пока ствол растягивал вход во влагалище, головка с завидным упорством давила на особую точку внутри. Не давая ей возможности сопротивляться, Гарри пользовал её с особым рвением. Белла чуть не потеряла сознание от нахлынувших эмоций, когда он протолкнул большой палец своей левой руки в её заднее отверстие, чуть не разрывая её надвое. Возможно, она была и шлюха, но даже Рудольфусу не позволялось использовать её таким способом. Новые ощущение заставили часть крови прилить от влагалища к её маленькой дырочке. Мимолётный шок быстро сменился разливающимся внизу живота теплом. Кислорода катастрофически недоставало, каждая клеточка её тела молила о разрядке. Ясность сознания начала покидать Беллу – гипоксия неумолимо брала верх. Ей стало казаться, будто она вырвалась из земных оков, совсем как её господин, и находится сейчас в свободном полёте, катается на ночных облаках; она прямо-таки чувствовала их непередаваемую мягкость на своей обнажённой коже. Любые рациональные мысли практически покинули её голову, она даже подумала, что успешное соблазнение мальчишки – лишь плод её воображения. Гарри понимал, что у неё начались галлюцинации; осознание того, что он-то недостатка кислорода не испытывает, дарило ему такую радость, о какой он и помышлять не смел. Их тела стали липкими и скользкими, а ощущение пропитавшегося их общей кровью и потом хлопкового платья Беллы лишь ближе подводило его к желанной разрядке. Стараясь, чтобы палец проник поглубже в её задницу, а член – в её щёлку, Белла сама поддавала бёдрами ему навстречу. Эта распутная женщина явно кайфовала от того, что её имеют в обе дырки. Возможно, её так развезло благодаря асфиксии, а может просто потому, что он был очень хорош, но спустя буквально минуту подобных стимуляций, расслабившееся влагалище сжалось вокруг него с такой жадностью, что чуть ли не затянуло в себя ещё глубже. Она буквально задрожала из-за отзывающегося удовольствием в каждом нерве, накрывшего с головой третьего оргазма. Где бы не находился сейчас её разум, он был в счастливом месте. Всё вокруг окрасилось в белые цвета, и она обнаружила себя под струями водопада, которые не мочили и не вызывали холода; этот водопад казался приятным и бодрящим. Она легла на спину и позволила тёплым волнам омыть её тело… Наслаждаясь смесью из контроля, стыда, преступной страсти и глубокого удовлетворения, он излил свой экстаз в её шелковистые недра, блаженствуя от ощущения своего члена внутри. Капелька пота скатилась с его брови, когда он сделал ещё несколько толчков внутрь и окончательно остановился, наваливаясь на неё всем своим весом и ещё сильнее вжимая в роскошный ковёр. Она осталась неподвижна, даже когда он ослабил свою хватку. Медленно, но верно удовлетворение его тела омрачилось зарождающимся внутри опасением. Он поспешно вынул из неё свой палец и до сих пор возбуждённый член, попутно убирая руку от шеи. - Белла! – в панике позвал Гарри. Он что, убил Беллатрису Лестрейндж, затрахал её до смерти? Не успев даже толком перепугаться, он почувствовал, что ведьма дышит. Лёгкие наполнились воздухом, и она закашлялась. Гарри поспешил помочь ей сесть. Окончательно восстановив дыхание и придя в себя, Белла привычно усмехнулась. - Нежностей от тебя не дождёшься, да Поттер? Остановив на его члене голодный взгляд, она дотянулась до своей валяющейся неподалёку палочки. Смущённый не опадающей эрекцией, Гарри поспешил прикрыться. Она взвизгнула, засмеявшись, восхищённая тем, что он продолжает мучиться даже после того, что с ней сотворил. - Никогда. Ненавижу тебя, - бросил он. - А я бы и не достигла желаемого, если бы ты испытывал ко мне другие чувства, - парировала Белла, пристально вглядываясь своими проницательными карими глазами в зелёные глаза Гарри, после чего провокационно подмигнула ему и с лёгким хлопком аппарировала.