Пятнадцать минут

Угораздило же меня сцепиться с ним… Еще раз. Сидящий в соседнем кресле Кир даже не думал смотреть в мою сторону. Грамоты и книжный шкаф Саныча привлекали его гораздо больше. Он с таким интересом рассматривал их, отвернув от меня голову на все сто восемьдесят. Хотя, это даже и к лучшему. Так он не замечает ухмылки, которую у меня никак не получатся смыть с лица. Хоть убей, она приклеилась. Даже не знаю, что больше радовало: то, что Кирилл со мной заговорил, то, что я его ударил, или то, что он ревнует? Черт! От последней мысли я довольно расплылся по креслу. Кашель за спиной заставил нас вздрогнуть и подорваться с кресел, оборачиваясь. Я удивлен, но говоря «Мы» я имел в виду и Кира. Как ориентация меняет человека… Ну вот! Я не сдержался и тихо засмеялся. В меня вперились сразу же два злых взгляда. Если взгляд Кира выражал «Хватит ржать, иначе огребешь», то взгляд директора выражал озлобленность, усталость и непонимание. — Тебе весело, Алексеев? Поделишься шуткой? — ни с того ни с сего громко начал мужчина. — Нет, Са… Дмитрий Александрович, мне не весело, — я скрыл улыбку с лица, но в глазах все еще плясали чертики. — Да, ладно тебе! Называй меня, как привык. Ты же дома, — приторно мягко ответил директор. Обойдя нас, он встал напротив окна в привычной для него позе: правая нога выставлена вперед, одна рука заведена за спину, другой он держит очки, оправу которых голодно погрызывает. — Вот что с вами не так? Почему вы не можете разобраться в ваших проблемах вне стен школы? Это что, так трудно? — опять переходя на громкий голос, продолжил Саныч после долгого молчания. — Проблем нет, — подал голос Кир. «Вау, ты говорящий?» — от чего-то, мне сегодня слишком весело… — Да что ты, Сабин? Совсем? То вы общаетесь и ночуете друг у друга, то ты, Кирилл, впадаешь в депрессию, то вы деретесь посреди школьного коридора?! Значит, проблем у вас нет? Все хорошо, да? — срывной ор директора заставил вздрогнуть даже Кира. «Стоп, а откуда он обо всем знает? И, что еще за депрессия?» — приподняв брови в удивлении, я уставился на Кирилла. Его лицо сейчас было… Смущенным? Уши горели, кулаки по привычке сжаты. — Откуда вы знаете? — будто обвиняя, задал вопрос парень. — Если ты не забыл, то твоя мать — моя родственница. И, — мужчина протянул свое «и», — я, между прочим, с вами был на новом году и видел тебя. — Да ладно? — Кир резко широко распахнул веки и изумленно уставился на Саныча. Тот только откашлялся и, отойдя от окна, скрестил руки. — Да… Так! — он перевел взгляд на меня. — А ты, Алексеев, мне не родственник, и я не пойму, что творится в твоей голове. Может, вы уже разберетесь, друзья вы или враги? Хватит собачиться! — Да мы не… — Нет! Стоп! Я придумал! — ударив ладонью по столу, объявил мужчина. — Сделаем так: либо — либо. Первый вариант — это наказание. Второй — исключение. «Как обычно…» Кирилл замотал головой, умоляюще смотря на директора. А он, только широко улыбнувшись, кивнул, смотря на часы. — Что ж, вы поняли, что надо делать! Обед через десять минут. Советую потренироваться. Хотя, зачем? Вы же уже спецы в этом деле. Черт, у них это семейное? Оба меняют настроение, как перчатки. Еще несколько минут назад в дверях стоял разъяренный пыхтящий Дмитрий Александрович, а теперь он же тихо похихикивает, потирая ручки. А Кир так вообще… Сидел себе молча, от шорохов вздрагивал, а теперь снова в быка превратился. Моя знакомая назвала бы его вервольфом, который учуял запах вампира. Только Кир чует, что я могу его натуральное эго снова понизить, вот и бесится. — Еще чего?! Не буду! — выкрикнул Кирилл, скрещивая руки на груди. — Надо, Киря, надо! Я сел обратно в кресло, теперь уже понимая, что мне сейчас придется сидеть с Киром в столовой, держась за руки. Да, мы это уже проходили, только теперь все немного изменилось. Он меня уже не ненавидит, скорее избегает. А я… «Вот теперь мне уже не смешно!» — Чего задумался, Алексеев? Руку в руку и на выход! Мне ничего больше не оставалось, как встать и посмотреть в лицо Киру. Ему, похоже, было не лучше. Неловко все это. Чертовски неловко. Если в первый раз Кирилл первый схватил меня за руку, стараясь выполнить наказание как можно быстрее, то теперь мы оба стояли в ступоре. Он смотрел на мои руки, а я ему в глаза. И черт знает, о чем сейчас думает этот «гомофоб». Но я уже просто боюсь этой переменки. — Объявляю Вас… — Дмитрий Александрович! — выкрикнули мы хором, не отрывая взгляда друг от друга. — Молчу-молчу. И в камеры я за вами слежу, так что но-но! Идите, голубки. — Приглашаю вас сегодня на чай к себе домой, дядя Дима! — свирепея, выплюнул Кирилл в сторону мужчины. — Не, Кирь, не приду. Жить еще хочется. Идите уже! И мы пошли. Выйдя из кабинета, мы медленно и нехотя взяли друг друга за руки под пристальным взглядом камер. Чертов Саныч! — О, это снова вы? — хихикнула секретарша. Привычно проигнорировав ее, мы вышли из приемной в пустующий сейчас коридор. До звонка оставалось всего пять минут. Медленно шагая в сторону столовой, каждый из нас молчал, думая о своем. Хотя, нет. Кажется, думали мы об одном и том же, только каждый по-своему… Со стороны мы выглядели нелепо. Два высоких парня держась за руки, молча, медленно идут по коридору, опустив головы. Жалкое зрелище. Пройдя в столовую, мы прошли к самому дальнему столику, понимая, что это нас все равно не спасет от лишних глаз. Сев, я прислонил голову к стенке, смотря вперед, а Кир откинул ее назад, смотря в потолок. Держались мы за руки очень слабо. Практически еле касаясь. Хмм, и что изменилось с того раза? Наверное, многое. — Леш, я… — хрипло начал парень, возвращая голову в нормальное положение. — Забей. Забудь и выбрось. Я говорил тебе, что если ты и, правда бы этого не хотел, то забыл бы и не бесился так. А теперь-то, может, подумаешь, чего ты реально хочешь? Он молчал. — Я вот тебя. И мне насрать на то, какой ты недоделанный гомофоб. И мне все равно, сколько у тебя это займет времени, чтобы понять, чего именно ты хочешь. Скажешь «Пошел ты, педик» — я пойду. Скажешь остаться — я останусь. Только прошу, не молчи, а то эта тишина бесит! В ответ парень только сжал мою руку, переплетая наши пальцы. Он снова откинул голову, смотря вверх на скучный белый потолок. Прозвенел звонок, оповещая, что сейчас столовая вновь будет наполнена учениками, ненужными вопросами и смешками… Но мне… Нет, «Нам» уже фиолетово. Собственно «Конец». Спасибо всем, кто читал, ждал продолжения и отписывался! Мне было очень приятно со всеми общаться! Всем Большое Спасибо!!!