И от того, что мы не сошлись во мнениях, мне все более одиноко Пожалуйста, не плачь одна Какое бы расстояние не разделяло нас, давай верить друг в друга Я хочу все так же улыбаться Пожалуйста, не заставляй меня ранить тебя Не хочу возвращаться к мыслям, что поблекли со временем Даже если завтра твои чувства исчезнут, я по-прежнему буду любить тебя И даже если завтра ты не увидишь меня, по-прежнему буду любить тебя Смотри только на меня и не отпускай моей руки
- Снова сбежала? Я вытираю с лица влагу. Жар огня, испепелившего и корни, и пауков, оставил после себя лишь гарь, запах расплавленного пластика и дым. Мы все без сил лежим на нетронутом пламенем сером "островке", устремив свои взгляды в черное беззвездное небо. Кажется, что подняться просто невозможно, а оттого мы просто смотрим в густую тьму, почти не дыша. Даже руку сложно поднять. Лежащий рядом со мной Ру облизывает от краски свои лапы, редко фыркая - надышался дымом. Его шерсть перепачкана, как и наши тела - все той же сажей и черной кровью, которая местами алеет нашей собственной. И все же... мы вывели из этой комнаты всех "паразитов". Даже потратив все силы. - Как только отпустил, - выдыхает Уруха на вопрос моего любовника. Его гитара сгорела вместе с гитарой Акиры. Вернее - они просто растаяли, ведь были созданы из белой холодной массы. Вот и моя холодность уничтожена. Растоплена этими людьми. Я становлюсь лучше... - Значит, еще не конец? Я поворачиваю голову к басисту. Этот мужчина... Я хотел бы сказать ему, что все кончено. На самом деле хотел бы. И сам хочу услышать это. - Прости, это я виноват. Не смог убить ее. Музыкант молчит несколько секунд, а после медленно прикрывает глаза, как всегда легко улыбаясь. - Ну и черт с ним. Вот так просто. Как всегда, Акира. Я тоже закрываю глаза. Будь я на твоем месте, сделал бы себе выговор за ту глупую заминку. - Ну надо же... вы слышите? Мы с Акирой вновь устремляем взгляд в небо. Ушей касается знакомая мелодия. Она ласкает слух, льется бальзамом на душу, кажется спасением. После этого Ада... - Это... Cassis? Акустика Аоя... Невероятно. - Это моя любимая песня. Он запомнил, - усмехается Уруха, раскинув руки в стороны. - Кто это говорил, что наш гитарист холодный безразличный ублюдок? Действительно, сейчас... Он играет где-то там, в том сером и таком обычном мире любимую композицию лид-гитариста, вкладывая в звучание струн свою душу и желания. Этот всегда отстраненный и молчаливый мужчина на самом деле слишком сильно переживает за нашего медлительного музыканта. За нас всех. - А я ее терпеть не могу, - хмыкаю я, отчего Акира с Урухой тихонько смеются, прекрасно зная мое отношение к этой мелодии. Но все равно - греет. А если вспомнить нас десять лет назад... Юу ведь ничего не волновало. Было ощущение, словно он чужой. Не участвовал в делах группы, рано уходил - словно был заменой, временным гитаристом, отдельной частью. Не играл на акустике. Мы часто думали - эй, он с нами или нет? В то время мне казалось, что Юу быстро уйдет из группы, к которой не проявлял интереса, и нам придется искать нового гитариста. А смена состава - всегда тяжело. И вот сейчас тот прошлый безразличный и холодный мужчина играет на своей гитаре, сидя рядом с тремя обездвиженными Искажением телами, ту самую мелодию, что так нравится Кою. - Когда я вернусь, я первым делом приму ванную. - Что? А как же покушать? Таканори, тебе нужно лучше питаться. - Ты превращаешься в Ютаку, дорогой. Мне не нужна вторая мамочка. Уруха приглушенно смеется рядом. А после начинает тихо напевать слова за меня. И я вдруг понимаю, как же сильно мне не хватает этого. Моего голоса... Моей жизни. Обычной и простой жизни. Скучной и одновременно сумасшедшей... Я хочу вернуться... Хочу увидеть Аоя и Кая. И Уруху с Акирой - в реальном времени. И никакой крови и жестокости. Я хочу обратно к своей безумной семье. А еще... Я очень хочу на сцену. Та жизнь, которой меня лишили - ведь она на самом деле лучшее, что есть у меня. Мои друзья и мое творчество. Мои фанаты... Вся эта бессмысленная война заставила меня заново посмотреть на мою жизнь, на жизни моих друзей и на то хрупкое туманное будущее, сейчас находящееся в моих с Акирой руках. Я был счастлив. Действительно, очень счастлив там. В веренице дней, иногда почти не отличающихся друг от друга. Но это было на самом деле... Я хочу обратно. Хочу проснуться. Слыша тихие голоса Акиры и Урухи, напевающие слова песни, я тоже невольно шепчу собственный текст, давая волю эмоциям и позволяя слезам покатиться по вискам. Я слышу, как так же тихонько поет сам Аой вместе с сидящем с ним лидером. Четыре голоса и один шепот... Пожалуйста, давайте продолжать. Я хочу продолжать. Я хочу выходить на сцену вместе с вами, хочу петь. Вновь стать частью нашей группы. - Акира. - Ммм... - Я намерен... довести до конца следующий бой. Басист замолкает. И гитара замолкает. Все резко стихает. На этот раз... *** - Я намерен довести до конца следующий бой. Эти четкие слова, сорвавшиеся с губ погруженного в искусственную кому мужчины, заставляют Аоя выронить из пальцев медиатор. Двое музыкантов, остающихся в сознании, устремляют ошеломленные взгляды на застывшего вокалиста. - Мне нужна... ритм-гитара. Ударные. И лид-гитара. Другими словами... Мне нужна группа The GazettE. Кай и Аой тут же поднимаются с мест, оказавшись рядом с диваном, на котором лицом к лицу сидят двое их друзей. Взгляд Матсумото все еще отстранен, но первые слова за столь долгое время кажутся им настоящим чудом. Они нужны там, в мире тьмы и хаоса. Нужны все человеку, однажды собравшему и связавшему пять судеб в одну. Тому, кто сейчас сражается, даже не за себя - за всех них. Он принял это решение, чтобы сдержать обещание, то самое, что дал им когда-то перед первым выходом на сцену. "Gazette никогда не расстанутся. Вернее, я не допущу этого. Мы все поднимемся на эту вершину. Все вместе". Сейчас он бьется ради своих друзей. С самого начала сражался лишь поэтому. Ввязался в эти опасность и страдания лишь для того, чтобы вернуть утраченное будущее. И его друзья будут сражаться за него. - Если ты слышишь меня, Таканори. То я готов. - Я тоже. И бледные неподвижные губы на мгновение вздрагивают в улыбке. На этот раз... *** Я поднимаюсь с земли, опуская взгляд на любовника. Темные озера его глаз так решительны и тверды, что я понимаю - то, что произойдет здесь, что встряхнет это место в последнем сражении, закончит этот долгий сон и вернет к жизни погасших. И пять рук, сейчас потерявших друг друга, вновь окажутся скрепленными меж собой стальными цепями дружбы и музыки. И этот плен, в который однажды угодили мы все добровольно, вновь подарит пяти больным душам счастье и покой. Я с радостью протяну тебе свою и даже помогу защелкнуть на запястье эти крепкие обручи. Таканори... Ты должен продолжать держать ключ от этих цепей у себя. И потерять его однажды, чтобы мы уже никогда не смогли освободиться. Провести всю жизнь вместе со всеми вами - вот то, чего я хочу больше всего на свете. Ничего другого мне и не нужно. Даже если мы все перестанем дышать, оказавшись лицом к лицу с женщиной в балетной пачке - ничего страшного. Все равно я уже не представляю себя без вас. Даже если больше не проснусь... цепи, что сковывают наши руки, останутся на них и за пределами обоих миров. Если мы не способны защитить это, мы не можем назвать себя группой. А я не позволю этому рухнуть. - Я готов. - Давайте сделаем это. Наша общая судьба... и переплетение чувств и мыслей. Ни за что не потеряю. На этот раз... *** Один манекен из белого пластика. Один манекен из синих игл. Еще две золотые струны в руке. И трое мужчин, стоящие напротив. Когда-то соединившись, эти узы, слишком крепкие, чтобы кто-то сумел бы разорвать их, обязательно выдержат все трудности и препятствия, поставленные на их пути. Так же, как все десять лет, разбивая одну стену за другой, все пятеро должны пойти навстречу новой преграде, затормозившей их путь к мечте. И если собрать вместе пять сердец, они вновь застучат в едином ритме, стерев те самые одиночество и страх, к чьей помощи призвал их противник. В этом черном мире, где царит Парадокс всего, к чему бы не прикоснулась рука. Даже если будет больно дышать. Это всего лишь искажение черного и белого. Покидающие Серость - всего лишь люди. Обычные музыканты. Не бойцы и не герои. Всего лишь пять человек. Но даже так, разве человек слаб? Живущие в груди чувства и хранящиеся в памяти воспоминания. В каждом вздохе - посвящение другому, в каждом стуке сердца - ноты веры. В каждом взгляде - тысячи слов, которых не нужно говорить. Не обязательно. Пять рук, протянутых друг к другу в знаке помощи и поддержки. Это не жертва. И не смирение. Желание оставаться друг с другом всегда и где угодно. Без извлечения выгоды, без опасений и корысти, что пропитали реальность насквозь. Это путь. Выбранный ими. Дорога, по которой они идут. И нет никаких сомнений в принятом когда-то решении. Стоять перед зрительным залом или балериной - не важно. Единственное, что нужно им - просто выйти, всем вместе, так же, как и всегда, и взять свои инструменты. Этого достаточно... Один из мужчин глубоко вдыхает в легкие наполненный гарью воздух, делая навстречу куклам всего шаг. Он разводит в стороны руки, в которых свернуты в тугие спирали золотые жгуты, должные стать мостом, соединившим два мира. И какой из них окажется реальностью - тот еще вопрос. То обещание, что он дал им, должно быть выполнено или похоронено на дне чернильного океана. Но даже так, одно лишь согласие принесет спасение. Нет задачи, с которой нельзя справиться. Есть страх и порог боли, которые нужно преодолеть. "И страдания обратятся в радость". - Укэ Ютака. Кай. Ударные. Мужчина поднимает взгляд на стальную фигуру. - Широяма Юу. Аой. Гитара. И темные озера останавливаются на белом теле. - Такашима Кою. Уруха. Гитара. Он подносит ладони к груди обоих манекенов. - Сузуки Акира. Рейта. Басс. ...И резким толчком внедряет в бездушные тела солнечные лучики, распахивая глаза. - Таканори Матсумото. Руки. Вокал. Это будет... лучший концерт, какой они когда-либо давали. И двое кукол, ранее неподвижных, распахивают свои глаза, преображаясь. Их тела приобретают оттенок человеческой кожи, схватываясь сценическими костюмами, веки покрываются лепестками теней, в радужках глаз пробуждается жизнь, ловя собой силуэты трех мужчин перед ними. На этот раз... Вокалист поднимает взгляд на вновь прибывших. Он хочет поприветствовать их должным образом, как хозяин этого измерения, но комок в горле не дает ему выдавить из себя и словечка. - Да к чертям, - отзывается стоящий позади басист. - Все формальности - к чертям собачьим. И все пятеро резко срываются со своих мест навстречу друг к другу. Их тела сталкиваются в крепких объятиях, их руки цепляются за плечи другого, а из глаз без стеснений льются слезы, непонятно чем вызванные, но такие важные, каждая капля, пролитая от долгожданной встречи. Разделенные в одном мире и воссоединившиеся в другом, они были есть и остаются... Рок-группой. The GazettE. - Мы обязательно выберемся. Одна рука сжимает другую. На эту крепость опускается третья, и четвертая, и пятая. И вновь образуется круг, кольцо, неразрывное и бесконечное. Эти руки продолжают держать друг друга. - Конечно. - Обязательно. - Иначе не может быть. - Обещаю. Воздух сотрясает крик, тот самый, как пожелание удачи перед очередным выходом на сцену, который сначала заставляет опустить руки на чужие спины, а после резко выпрямиться. На самом деле... разве есть что-то, что сможет разбить эту связь? - Дайте мне гитару. И все пятеро отворачиваются от простора комнаты, направившись к густой мгле возникшего перед ними леса. Навстречу той, в чьем теле замерли чужие мечты. И они вырвут их из пустой плоти. Чего бы ни стоило. На этот раз.Я буду уверенно идти в неясное будущее Продолжаю уверенно идти в будущее, туда, где ты…
______________________________________________________ "Cassis". The GazettE - см. "дополнение к главам"