Ангелы во тьме

Ада подошла к окну. Отодвинула шторы, глядя на улицу, ожидая, когда подъедет такси. Кэт обещала приехать к десяти, а вот Дафна даже не позвонила домой и не предупредила. Нет, Ада не обижалась. Она понимала, что у дочерей своя личная жизнь, но, с другой стороны, обе повзрослели, а переживать за них Ада не перестала. Они с Джошем постарались воспитать их достойными леди, которые бы пробили себе дорогу, чтобы исполнить все свои мечты. Они оба сделали все, чтобы Кэт и Даф ни в чем не нуждались, и, самое главное, не ощущали себя другими, раз их родители англичане. Брак с Джошем не был раем. Ада с самого начала это знала. Но, с другой стороны, ей было с чем сравнить. Брак с Адрианом оказался намного хуже. А Джош хотя бы старался сделать ее счастливой, пусть и ему было сложно отказаться от своих пристрастий. Однако Ада старалась всего этого не замечать: она всегда была поглощена своими переживаниями и совсем не заметила, как отношения с мужем стали чисто дружескими. У них был большой дом в Бостоне, который Ада обставляла несколько лет, стараясь его сделать уютным и гостеприимным. Она с любовью подбирала разные вещи, чтобы им казалось, что они именно в Англии, а не Америке. Джош не жалел денег на это, считая, что Ада должна себя хоть чем-то занять. Когда Кэт исполнилось шесть лет, они полностью окончили обустройство дома, и тогда к ним стали часто ходить гости. Ада училась готовить и осваивала это дело с большим энтузиазмом, хоть и ощущала порой себя не на своем месте. Правда, когда приехала Флоренс, жизнь Ады стала намного проще, и даже когда девушка вышла замуж за школьного учителя, то не перестала ходить к Эмсвортам домой. Джош был щедрым мужчиной. Он дарил ей подарки, оказывал знаки внимания, устраивал сюрпризы. Было видно, как он не хотел, чтобы Ада пожалела о своем выборе. Да, у них почти не было интимной жизни, хотя первое время они очень старались наладить эту сторону жизни, но с годами секс сошел на нет. Ада не расстраивалась по этому поводу. Признаться, даже радовалась. Джош просил ее найти себе любовника, но Ада больше не могла жить во лжи. Наверное, поэтому она всегда знала о коротких интрижках мужа. Ада научилась с годами мириться со второй натурой Джоша. В Бостоне Джош занимался преподаванием. Он больше не являлся штатным сотрудником ЦРУ, а значит, можно спать спокойно и не бояться, что очередной любимый человек умрет. Ада больше не боялась остаться одна. В итоге сама Ада пошла учиться на врача. Она решила стать акушеркой, хоть и несколько лет работала в хирургии, но в Бостоне к ее работе во время войны многие относились прохладно. Наверное, поэтому и она решила пойти учиться. Нельзя сказать, что было легко. Учиться в чужой стране оказалось трудно. Тут все было другим. Порой Ада замечала, что отношение к женщине тут хуже, чем в Англии. Хотя нет, дома никто бы не разрешил ей учиться на врача, хоть и бывали такие редкие случаи. — Тебе нельзя больше сидеть дома, — уговаривал ее Джош. — Девочки уже не маленькие, Ада, они и сами справятся. Тем более как мы их научим самостоятельности, если ты постоянно дома? — Но скоро у них будет сложный период, а сейчас сам понимаешь, какие нравы, — отвечала Ада. — Все стали такими свободными. Ну, или некоторые пытаются быть такими. — Не переживай, с ними все будет хорошо. — Джош провел ладонью по ее волосам. — Тебе надо расти дальше, до этого ты помогала жене самого премьер-министра. Ада, не забывай о своей значимости. — Я подумаю над этим. Ада знала, с чем столкнется в итоге. С презрением со стороны мужчин. Они ее ненавидели, предпочитали делать вид, что совсем ее не замечают, а Ада в то время старалась стать лучше всех на курсе. Злость придавала ей силы. Она стала врачом-акушером. У нее это получилось, пусть и стоило нескольких седых прядей, которые она так старательно закрашивала краской, вовсе не желая так быстро стареть. Сейчас она лучшая в своем деле, пусть и многие мужчины до сих пор фыркали в ее сторону, а их жены считали, будто Ада занимает чужое место, где мог бы работать мужчина. Ада лишь улыбалась на это, а Джош говорил, что однажды и это изменится. Времена стали совсем иными. Бунт и свобода витали в воздухе все больше и больше. Джош всегда и во всем поддерживал жену, хотя порой Аде казалось, что здесь дело не только в симпатиях, но и в том странном обещании Гаю. Ада до сих пор не знала, о чем они договорились, и о чем Гай попросил Джоша. Нет, она никогда не злилась за это на Гая, наоборот, считала, что ей крупно повезло. У нее была образцовая семья, несмотря на чудачества мужа. Хорошая работа. Все в их районе завидовали им, считая, что не может так везти одной женщине. А Ада только улыбалась. Они прожили здесь двадцать лет, и, казалось бы, она срослась с этим городом. Она вроде перестала говорить с английским акцентом. Редко звонила в Лондон, да и вообще в отпуск они предпочитали ездить в Лос-Анджелес к морю или же в Швейцарию. Джошу там очень нравилось, да и девочкам тоже. В Англию никто не желал возвращаться. Как-то быстро время пролетело. У нее уже появились морщины вокруг глаз, а еще седина. Она стала быстро уставать, но это все возраст. Ничего с этим не поделать. Да тем более, когда у тебя две взрослые дочери, на которых заглядываются парни, то приходится понимать: время уходит. Ада улыбнулась. Она отошла от окна, прошла мимо полки с фотографиями. В доме было очень тихо, и свет почти нигде не горел. Только над каминной полкой. Ада бросила внимательный взгляд на старые снимки. Столько счастливых моментов, пусть и Гая не было с ними. Она прожила эту жизнь, не впала в отчаяние, не стала искать приключений и утешения в алкоголе и многом другом. Вдруг она услышала звук подъезжающей машины. Ада снова подошла к окну. Отодвинула шторы. Это была Кэти. Вернулась даже раньше, чем обещала. Наверное, что-то случилось. Кэти аккуратно открыла дверь и тихо прошла внутрь. Хотела пройти незаметно, но у нее не получилось. — Мама, — удивилась она. — Я думала, ты дежуришь. — Мне дали выходной, — ответила Ада. — А где твоя сестра? — Ну, я видела ее, но она, кажется, не скоро придет. — Кэт положила сумку на диван. — Совсем от рук отбилась, — удивилась Ада. — Ну, теперь, когда папы нет, то и контроля тоже нет. — Кэт пожала плечами. Джош умер прошлой весной. От рака поджелудочной железы и врачи ничего не смогли сделать. Тогда их семья, казалось, треснула: за полгода до смерти Джош решил рассказать Кэт и Дафне правду о том, кто их настоящий отец. Конечно, они сначала не поверили, решили, что это всего лишь шутка. Не общались с родителями долгое время, пока не стало понятно, что Джош скоро умрет. Ада не знала, как достучаться до дочерей, как сделать так, чтобы они все поняли. Только несчастье помогло собрать их всех под одной крышей. — Ничего, перебесится. — Ада посмотрела на дочь. Та была очень красивой, хоть и одевалось очень странно. И временами Аде казалось, что Кэт очень похожа на Гая. — Чаю будешь? — О, я бы не отказалась. И эклеров, — попросила Кэт. — Хорошо, пойдем. — Ада взяла Кэт за локоть. Они прошли на кухню. Ада включила чайник. Кинула заварки в ситечко. В холодильнике как раз были эклеры в желтой глазури, которые Ада купила в любимой кондитерской. — Ты какая задумчивая, — отметила дочь. — Я подумала, что нам надо уехать в Англию. — Кэт повела бровью. Вот это поворот. — Ты же решила, что тебе там нечего делать. — Кэт поставила локти на стол. — Я думала, что после того, как тебя вышвырнули оттуда, как собачку… — Меня и не выкидывали — я сама уехала. — Ада разлила чаю. — Просто никто бы мне не простил развода и детей от другого мужчины. А еще там была моя сестра. — Кстати, а как она сейчас? — Кэти впервые за столько времени проявляла интерес к семье. — Говорят, вышла замуж за Адриана. — Ада отпила чаю. — Грейс все это не выдержала и умерла десять лет тому назад. Странно, а когда-то она очень хотела, чтобы Элиза стала женой Адриана. — Ну а мы что будем там делать? — поинтересовалась девушка. — У твоего отца там квартира, которая тебе принадлежит. — Ада бросила взгляд на дочь. — Гая, — добавила она. — Мы можем, правда, ее продать, если она не нужна. Но я бы хотела недолго там побыть. А дальше поехать в Германию. — Ты хочешь узнать, где он похоронен, — закончила мысль Кэт. Хлопнула дверь. — О, кажется, Даф вернулась. Кэт вытерла руки о вафельное полотенце. Ада слышала, как сестры о чем-то говорили. Кэт что-то объясняла Дафне, а та отвечала ей резко. Несмотря на то, что между сестрами была очень маленькая разница, порой казалось, что Дафне было не двадцать лет. Нет, это происходило не оттого, что ее избаловали, а скорее всего, оттого что Кэт рассуждала старше своих лет. Старшая дочь недавно окончила университет и работала сейчас в газете. Когда она захотела стать журналисткой, то они сразу с Джошем решили, что это все гены. Наследие Гая, ведь в их доме было много книг, которые стали публиковать после его смерти. Их было всего лишь семь. Именно столько черновиков успел оставить Гай. Кажется, Кэти было пятнадцать, когда она впервые заметила одну из книг Гая. Ее впечатлило, и, самое главное, она захотела стать такой же, как Гай, не зная еще, что он ее отец. У Кэт был жених, и вроде все шло к свадьбе, однако девушка не спешила. Она думала, что для начала ей следует чего-то добиться по жизни, а потом подумать о семье. Дафна же пока училась. Она заканчивала юридический факультет, хоть и понимала, что работать адвокатом или судьей она не сможет, ибо там царили мужчины. Но времена менялись, и Дафну вдохновлял пример Рут Гинзбург [1]. Ада поддерживала честолюбивые планы дочерей. Ей нравилось это, да и она сама думала, что Гаю это бы очень понравилось, что ни Кэт, ни Дафна не думают о мужчинах, как это делала в свое время Элиза. — Так и знала, что вы тут ночью ешьте сладкое, — сказала Дафна, заходя в комнату. — Мы тебя ждали, — начала Ада. — Мне уже все рассказали. И когда поедем? — поинтересовалась девушка. — Через две недели. Мы могли бы сделать это раньше, но все документы пришли только сейчас.

***

В Лондоне они пробыли всего лишь две недели. Больше Ада не хотела тут находиться. Она встретилась с Лорен и Хьюго, еще с несколькими друзьями. Дочери сразу принялись с энтузиазмом изучать город, и их сразу впечатлила атмосфера. Лондон уже совсем не тот. Он стал совсем другим: здесь теперь играла громкая музыка, царили довольно свободные нравы, а еще все были так разодеты, что, наверное, это снилось всем парижским кутюрье. Ада старалась избегать встреч с Равенхартами, но в итоге кто-то рассказал Элизе. Шило в мешке порой не утаишь. Она пришла к ним в гостиницу, ведь в квартире Гая никто жить не захотел. Да и Ада с дочерьми решила выставить ее на продажу, посчитав, что недвижимость в Англии им совсем не нужна. — Какая ты стала, — отметила Элиза. — Ты тоже ничего. — Хотя это звучало как насмешка. Элиза с годами подурнела. — Мы с Адрианом не так хорошо живем, — вдруг решилась сказать Элиза. — Какое это имеет значение сейчас? — поинтересовалась Ада. — Когда прошло столько времени? — Ну, я думала, что ты меня ненавидишь. — Элиза грустно улыбнулась. — Я ничего не забыла, — прошептала Ада. Они мало о чем говорили. Слова как-то сами иссякли. Прошло всего лишь полчаса, а им уже просто не о чем стало говорить. Ада понимала, как сильно жизнь потрепала Элизу, но в этом некого винить. Она сама во всем виновата, и Ада совсем не собиралась ее жалеть. После короткого пребывания в Лондоне Ада с дочерьми направилась в Германию. Оказалось, что Гая захоронили в Берлине, и поскольку это была территория ГДР, то пришлось получить множество бумаг на въезд. Того офицера, который нашел Гая, Ада так и не нашла. Судя по бумагам, что ей пришли недавно, он жил на Урале и воспитывал детей — больше ей ничего не сказали. Все, что могла сделать Ада, это написать письмо, которое отдала в посольство, гадая, дойдет ли оно до адресата или все же нет. В посольстве, несмотря на то, что Ада теперь была американкой, все же дали место захоронения Гая. Они втроем выехали утром, чтобы сходить на кладбище. Дафна и Кэти молчали всю дорогу. Просто смотрели по сторонам, стараясь не привлекать к себе внимания. — Это здесь, — произнесла Ада, когда они прошли вдоль могил. — Никто не знает точно, где захоронен ваш отец, но думаю, что где-то тут. — В общей могиле, — прошептала Дафна. — Неужели его не могли забрать свои? — Тогда была настоящая суета, — ответила Кэт. — Понимаешь, город еще не пал, а трупы надо было хоронить. — Печальная смерть. — Дафна опустила лицо, глядя на камни. На них не было надписей. Всего лишь камни. Надгробные плиты, под которыми никогда не узнаешь на самом деле, кто погребен. — Да, — согласилась Ада. — Можете меня оставить одну? — Да, конечно, — быстро ответила Кэт. — Даф, пошли. Когда их силуэты растворились в зелени, Ада просто подняла глаза к небу. Она не знала, где именно находится ее Гай, но почему-то была уверена, что прямо перед ней. — Знаешь, я прожила жизнь. Может, ты совсем не хотел, чтобы все сложилось именно так, но все есть как есть. Мы с Джошем прожили удивительную жизнь и воспитали наших дочерей так, чтобы они никогда и ни в чем не нуждались. Кэт решила пойти по твоим стопам, а Даф — пойти еще дальше. И я горжусь ими. Гай, я никогда не любила никого так, как тебя. И теперь на излете лет я понимаю: то, что было у нас — самое лучшее в моей жизни. Покойся с миром. Ада еще постояла несколько минут, положила алые гвоздики и только тогда пошла к дочерям. Пора оканчивать их путешествие и возвращаться домой. Какой бы на самом деле ни была сложной жизнь, но каждый прожил ее так, как смог. Ада ни о чем не жалела и знала, что дальше ее ждут интересные годы. — Как ты? — спросила тихо Дафна. — Со мной все хорошо, — просто ответила Ада. — Ничего не случилось. — Ты можешь все нам рассказать, мы так и не знаем всю историю до конца, — предложила Кэт. — Это очень долгая история. Но началась она в Париже в июне 1939 года. — Мы готовы ее услышать. — Дафна улыбнулась. — Оживи ее на этот миг. — О, дорогие мои, — прошептала Ада. Она стерла слезы. Она знала: что бы ни случилось, уже ничего не имеет значения. Прошлое остается в прошлом, а жить надо лишь только настоящим.